Онейромикон. Транзитники у порога

Константин Дорм

Друзья-онейронавты создают свою лабораторию по изучению мира сновидений. Их цель – найти лазейку в иные реальности и постараться уберечь человечество от надвигающихся бед. На этом пути им предстоит сделать немало замечательных открытий, а также встретиться лицом к лицу с собственными страхами, конкурентами и потусторонним злом, ищущим способ захватить этот мир.

Вещий сон

о предательстве Улайи

Кас был из тех сновидцев, к которым какие-либо откровения или пророчества приходили всегда в обычных снах, либо, реже, в полуосознаваемых, хотя подобное бывало нечасто. Вот и в этот раз его вещий сон или, может, сон-предчувствие про скорое предательство Улайи был из их числа.

Локация сновидения представляла собой некий ресторан, антураж которого казался довольно старомодным. Общее пространство зала напоминало совдеповский ресторан, а увесистая деревянная меблировка — популярную в конце нулевых и начале десятых «Чебуречную СССР». Кас не помнил, как они с Улайей оказались в этом месте. Всё его внимание включилось, когда они уже сидели где-то в центре зала, ближе к окну, и начиналась беседа. Улайя что-то рассказывала о своих знакомых дримерах. Вскоре Кас поставил вопрос ребром по поводу того, с кем Улайя намерена дальше сотрудничать. А когда спросил, почему она словно не замечает чувств, которые к ней испытывает его друг Орди, то очень быстро разговор перешёл на повышенные тона. В какой-то момент, не выдержав надменности и равнодушия в словах Улайи по отношению к себе и Орди — к их некогда общим мечтам и идеям, стремлению исследовать Онейрос, — Кас плеснул из гранёного стакана чёрным чаем, который уже изрядно поостыл к тому моменту, ей в лицо. Как ни странно, Улайю это словно немного успокоило. Интонация сменилась на понимающую и более сдержанную. Спокойным, хотя и несколько тихим, сбивчивым голосом она ответила, что понимает его состояние, его эмоции и чувства по этому поводу, но выбор уже сделан и назад дороги нет, и что он по духу не их человек. Во сне Касу подумалось, что речь идёт о ком-то из её друзей, с которыми она окончательно решила скооперироваться. Затем Улайя встала из-за стола и, продолжая вытирать остатки чая сервировочной салфеткой, неспешно стала уходить налево от столика, за которым они только что сидели, ─ в соседний зал, через небольшую полукруглую арку. Каса эти слова ещё больше разозлили. Прихватив с собой стакан, он настиг Улайю и выплеснул ей в спину остатки чая, который, рассыпавшись в области лопаток на три юрких ручейка, сбежал вниз по широкому вырезу бордового декольте. Она медленно обернулась и ничтоже сумняшеся повторила спокойным тоном: «Ты просто не наш человек». Затем продолжила идти по залу. Сразу после этого Кас стал медленно просыпаться, ощущая, как злость начинает переходить в ярость, а кровь приливает к лицу.

Проснувшись полностью, Кас, как ни странно, уже не испытывал сильных эмоций от приснившегося ─ их как рукой сняло. Такой сюжет, конечно, заставил его насторожиться. Как оказалось, всё было неспроста.

Через пару дней, придя как обычно на работу, он прочитал электронное письмо в своём компьютере. Оно было от Улайи. В нём она извинялась и объясняла своё решение уйти работать в команду Нила.

«Не бывает бывших кракеров и кракерш! — с досадой констатировал в своих мыслях Кас. — А ведь Орди давным-давно, ещё до нашего знакомства с Улайей, предупреждал меня о том, что члены этой таинственной группы („Кракеры Онейроса“) весьма искусно умеют притворяться своими в доску, чтобы добиться расположения к себе, а потом выведать ценную информацию. И если такой кадр при знакомстве с тобой сообщает, что когда-то он, пускай даже боком и непродолжительное время, был с ними как-то связан, то лучше как можно скорее с ним распрощаться. Улайя действительно чертовски классный онейронавт ─ прежде из числа столь же классных дримеров! А когда она познакомилась с Орди и со мной, то не была замечена ни в каких контактах с кракерами. Хотя чуть позже обмолвилась, что была знакома когда-то с одной активисткой из их числа. Но я тогда не придал этому значения. А зря! Теперь её уход к Нилу может сулить проблемы для „Онейромикона“», — таковы были первые мысли и чувства Каса после прочитанного письма.

Кас даже захотел выбросить с досады подаренный пару недель назад Улайей брелок из горного хрусталя. Но что-то всё-таки останавливало его.