Наследника заказывали?

Кира Фарди, 2020

Влад начинает расстегивать пуговицы. Он лев, хозяин прайда, затащивший в свое логово овцу. Наслаждается добычей и не торопится ее съесть. Играет. Смотрю, как завороженная: одна пуговица, вторая, третья… – Ч-что ты делаешь? – спрашиваю осипшим голосом, шумно вздыхаю и дергаю ручку двери. Заперто! О нет! Сигнал опасности набатом гудит в голове. Бежать! Срочно! Немедленно! – А как ты думаешь? – Не смей! – я дрожу от волнения. – Не смей!

Глава 4

Глаза мамы загораются лихорадочным блеском. У меня мороз пробегает по коже: кажется, мамуля решительно настроена выдать меня замуж за правильного, с ее точки зрения, человека.

— Мама, не пугай меня. Я каждый раз вздрагиваю, когда ты так говоришь. Я сама разберусь.

— Разберется она! Ты у меня как кошка, все время влюбляешься в дворовых котов, а на благородных персов даже не смотришь.

На это мне ответить было нечего, увы. В школе я сохла по двоечнику и хулигану, в универе не спала ночами из-за отвязного сыночка депутата, а устроилась на работу и сразу влюбилась в первого клиента, который обобрал меня до нитки.

И все эти кавалеры оказались первостатейными гадами. Видимо, не умею я выбирать мужчин. Может, и правда, прислушаться к словам умудренной житейским опытом женщины?

— Ма-ма, не начинай! Что у тебя за идея?

— Абби нам еще пригодится, вот увидишь!

Мастифа, услышав свою кличку, настораживается и на всякий случай уползает с глаз долой.

— Для чего?

— С помощью нашей умницы мы создадим первую случайную встречу.

— Ты же говорила, что у босса нет собаки.

— И что? Владик каждое утро делает пробежку в соседнем с его жилым комплексом парке. Три километра туда и три километра обратно. Завтра ты возьмешь Абби и составишь ему компанию.

— Завтра?

— А чего тянуть? Помнишь, у нас десять дней.

— Но он на меня даже не посмотрит.

— Значит, заставим. Нужно, чтобы Абби убежала. Ты кинешься за ней, выскочишь на дорожку и столкнешься с боссом. Он поможет тебе поймать собаку, так и познакомитесь.

— Ничего не выйдет, — я с сомнением смотрю на мастифу. — Даже представить не могу, чтобы эта лентяйка куда-то побежала.

— Да, незадача, — мама на секунду замолкает, потом радостно вспыхивает, — я пойду с вами и кину Абби мяч. Она побежит, ты за ней и… прямо во Владика головой. Как тебе?

— Твой босс увидит мяч и поймет, что все спланировано.

— Тогда выпущу из сумки кошку. Абби побежит на ней, ты за Абби и…вы с Владиком столкнетесь.

— Где ты возьмешь кошку?

— Да, незадача!

Мама захватывает в горсть подбородок, задумчиво качает головой и снова задорно встряхивает кудряшками. «Может, мне ее замуж выдать? — неожиданно меня озаряет идея. — Вон сколько энергии! Словно это ей двадцать три года, а не мне».

— И что делать?

— А, решено! Будем импровизировать.

Но импровизировать, не зная местности и маршрута босса, — то еще занятие. Пришлось вечером поехать на разведку. Мы внимательно рассматривали беговые пути, пока не нашли лужайку на пригорке, с которого открывался отличный вид на парк. Это место и стало нашей смотровой площадкой.

Мама будит меня рано утром. Прическа «гнездо токующего глухаря», макияж «я только проснулась, но свежа, как персик», наряд для пробега «посмотрите на мои прелести» — и мы готовы к ответственной миссии по завоеванию олигарха.

Чтобы ничего не перепутать, вызвали такси.

— Владик выходит на пробежку в шесть часов, — горячо шепчет мне мама в машине, — потом — душ, утренний кофе, и он выезжает на работу.

— Но сейчас только пять утра, — зеваю я и прижимаю к себе Абби. — Ты мне выспаться не дала.

— Нам нельзя опаздывать. Упустим свой шанс.

В парке еще пусто, но здорово! Я первый раз так рано выхожу из дома. Оказывается, легко дышится, когда загазованная столица еще спит. Воздух наполнен свежестью и ароматом лета, где-то рядом задорно поет птичка. Я с удивлением пытаюсь найти ту птаху, которая выводит занятные трели. Неужели в Москве есть еще какие-то птицы, кроме голубей и воробьев?

Открытие за открытием!

Мы взбираемся на пригорок, с которого открывается прекрасный вид на пруд, где плавают кругами утки, на цветник, расположенный неподалеку, на беговую дорожку с отличной амортизацией. Каждый шаг по ней пружинит и подбрасывает ввысь, отчего хочется встать на носочки, раскинуть руки, как крылья, взлететь высоко-высоко в небо и раствориться в облаках. Там хорошо! Там нет ни долга, ни бандитов, ни олигарха, которому непременно нужен наследник.

Я с удовольствием разминаю затекшие ноги, делаю несколько наклонов: вдруг и правда придется догонять Абби, хотя сама в это не верю и кошусь на нашу красавицу: гуляет, обнюхивает кусты и деревья, задирает ногу, оставляя метки.

— Варя, смотри! — мама протягивает мне театральный бинокль, который на всякий случай прихватила с собой. — Видишь ту группу мужиков в колготках? Кажется, среди них босс.

— Кажется, или точно он?

— Вроде он. Капюшон на голове, лицо скрывает.

— Где?

Я ничего не могу разглядеть, поворачиваюсь и наконец вижу несколько бегунов, приближающихся к нам с левой стороны пруда. Все мужчины молодые, высокие, спортивно сложенные и одетые в специальные костюмы для бега: лосины, шорты, куртки с капюшонами.

— Видишь?

— Мама, и какой из них твой босс? Они все одинаковые! — шиплю я.

Мама выхватывает бинокль и пристально вглядывается вдаль. Я начинаю нервничать. Абби ложится у моих ног и никуда удирать не собирается, но постоянно шевелит ушами, тревожась.

— Смотри, вон тот, у которого черные колготки с зелеными разводами, — говорит мне мама. — С ухоженной щетиной.

— Они все со щетиной. Откуда я знаю, ухоженная она или нет!

— Все, некогда разговаривать! — прекращает перепалку мама. — Давай! Абби, вперед!

Мастифа поднимает голову, шумно вздыхает и на всякий случай прячет хвост. Мама вытаскивает из сумки мячик, показывает собаке и замахивается, намереваясь бросить.

Абби отворачивается и закрывает глаза.

Мама растерянно смотрит на меня.

— А что ты хотела? — развожу я руками и облегченно вздыхаю: план проваливается, можно ехать домой.

— Нет, что за псина! А ну, вставай! — мама тянет Абби за ошейник. Та поднимается, но начинает пятиться задом. Мама смотрит на беговую дорожку, на мастифу, на меня и вдруг выбрасывает мяч вперед, толкает меня и шипит: — Быстрее! Беги за ним!

От неожиданности теряю равновесие и наклоняюсь вперед. Мама придает мне ускорения ладонью по спине, и я несусь с горки, как шальная, не разбирая дороги. Теперь, наконец, понимаю мамин великий замысел: тоньше действовать — это ломиться, как танк, сквозь кусты и пыхтеть от усердия.

Вдруг чувствую, как по ногам меня кто-то бьет. Оглянуться не успеваю: мимо золотистой молнией сверкает дурмашина, по кличке Абби, и… врезается в одного из бегунов. Тот падает, я — сверху.

Контакт состоялся.

Мы мгновение смотрим друг на друга. Ничего такой, Владик, симпатичный. Я уже открываю рот, чтобы извиниться, как он сталкивает меня с себя, вскакивает на ноги.

— Смотреть надо, куда бежите!

— Я случайно. Простите, — бормочу я, барахтаясь на дорожке. «Хоть бы руку предложил, джентльмен называется, мать ети!» — выползает едкая мысль. — Собака под ноги бросилась.

— Воспитывать надо свою псину, — заявляет это чмо и разворачивается, чтобы убежать, так и не подав мне руки.

Я сажусь, от обиды чуть не плача, и выкрикиваю ему вслед:

— А у вас случайных неприятностей не бывает? Это вам воспитания не хватает! Хам!

Мужчина вдруг разворачивается, подлетает ко мне и резко наклоняется. Его глаза горят огнем, угол рта приподнимается. Так и кажется, что он сейчас зарычит на меня. Я падаю на спину: свят-свят! От такого бешеного лучше держаться подальше.

И тут происходит непредвиденное: я только вижу, как сбоку мелькает силуэт мастифы, и наша ленивая и супер-дружелюбная девочка всей массой в пятьдесят килограммов обрушивается на мерзавца, посмевшего обидеть хозяйку.

Владик (если, конечно, это был он) падает на меня и пригвождает мое бедное телок беговой дорожке. А сверху, как вишенка на торте, ему на затылок капает слюна Абби. Я вижу, как она переливается всеми цветами радуги.

Миссия, думаю, завершилась полным провалом.