Точка. Книга 2

Кира Уайт, 2022

Место, ставшее мне домом, уничтожено. Погоня дышит в затылок. Но я не опускаю руки, потому что больше я не одна. Организация ARO не успокоится, ведь во мне скрывается ключ к решению главной проблемы. Психи становятся умнее, и в этом отчасти моя вина. Понимаю, что не смогу это исправить, но в решающий момент появляется призрачная надежда на спокойную жизнь. А прежде мне предстоит столкнуться с крайне опасными испытаниями и преодолеть стоящие на пути преграды. Справлюсь ли я? Если да, то какой ценой?Содержит нецензурную брань.

Глава 1

По бокам мелькают деревья, листья на которых колышет слабый ветерок. Под ногами хрустят давно упавшие сухие ветки. Приклад висящей за спиной винтовки постоянно ударяется о заднюю часть бедра, наверняка оставляя синяки, но я даже не пытаюсь поправить оружие. Для этого пришлось бы остановиться или хотя бы замедлиться. А мы не можем позволить себе подобную роскошь.

Не знаю, как Килиан ориентируется в темноте, но бежит он довольно уверенно, будто точно знает куда. А также он по-прежнему крепко сжимает мою ладонь и тянет за собой. Если бы не этот мужчина, я давно бы уже сдалась и упала под ближайшее дерево, потому что сил совершенно не осталось. Мышцы ноют, ноги с трудом сменяют одна другую, перед глазами темно, и это не из-за времени суток. Совершенно не разбираю дороги, полностью доверившись своему наставнику.

Внезапно вдалеке раздаются крики и стрельба, и я абсолютно инстинктивно делаю шаг в ту сторону. Кому-то может быть нужна помощь. Но Килиан дергает меня за руку, утягивая за собой по одному ему понятному маршруту.

Не протестую. Не вижу смысла.

Но меня удивляет, что он ничего не говорит. Не указывает мне на едва не совершенный прокол. Сейчас мы сами за себя, это очевидно. Но это не значит, что я с этим согласна.

Сколько мы уже бежим? Не знаю.

Сколько мы еще будем бежать? На этот вопрос у меня тоже нет ответа.

Но мы упорно продолжаем продвигаться вперед. Может во всем виновато мое притупленное восприятие окружающего мира, но я не слышу погони. По нашим следам либо никто не идет, либо нам удалось оторваться. И было бы очень глупо с моей стороны надеяться на первый вариант.

Килиан останавливается так резко, что я едва не врезаюсь в его спину. В панике озираюсь по сторонам, но никакой опасности не вижу. Был бы здесь Джейден, он бы точно сказал в какой стороне противник, и есть ли он тут вообще.

— Спокойно, — приглушенным голосом говорит Килиан, и я слышу, что он слегка запыхался, в то время как я готова выплюнуть легкие, они нестерпимо горят, будто их облили керосином и подожгли. — Устроим небольшой привал.

— Мы оторвались? — спрашиваю с перерывом из-за тяжелого дыхания.

— Похоже на то, — коротко сообщает он и отпускает мою руку.

Мне большего и не надо. Моментально скидываю винтовку с плеча, легонько потираю ладонью место ушибов от приклада. Опускаюсь на колени, упираюсь лбом в землю, ощущая мягкость и прохладу травы. Пытаюсь отдышаться.

Мысли путаются, не могу понять, как военные вообще нашли муравейник и зачем они его уничтожили. Что случилось со всеми его жителями? Удалось ли им спастись? Спасся ли кто-нибудь из перевернувшегося грузовика? Куда мы бежим? И куда побежали остальные? Вопросы наваливаются один за другим, и я трясу головой, чтобы от них избавиться. Ответов все равно нет.

Поднимаю голову и встречаюсь взглядом с Килианом, который сидит возле ближайшего ко мне дерева, прислонившись к нему спиной, и внимательно на меня смотрит.

— Что? — спрашиваю, поднимаясь с колен и садясь напротив, от его пристального внимания мне становится не по себе.

— Ты должна побороть свою слабость, — говорит он, от неожиданности я моргаю. Один раз. Второй. А затем хмурюсь.

О чем это он?

— Я не слабая, — протестую я, но голос срывается, и до меня доходит, что он прав. Я и правда слабая.

Его глаза, лучащиеся вниманием, говорят мне о том, что он тоже думает именно так. Иначе бы не сказал ничего подобного.

— Ты должна уяснить одну простую истину, — наставляет он, не сводя с меня взгляда. — Этот мир жесток. В нем нет места для слабости, или жалости. Будешь слабой — умрешь. — Килиан делает небольшую паузу, во время которой многозначительно смотрит на меня. — За короткое время ты совершила несколько серьезных ошибок, которые могли стоить тебе жизни. Ты могла умереть сегодня. Несколько раз.

Понимаю — он прав. И от этого ком, разрастающийся в горле, становится только горше.

— Мы могли бы помочь тем людям… — начинаю я, но он жестко перебивает:

— Нет, не могли! В таких ситуациях ты в первую очередь должна думать о себе. Только о себе. Бросишься кому-то на помощь, считай, что уже мертва.

Он замолкает, и я тоже молчу. Мне нечего сказать. Не в моей природе бросать человека в беде. Пусть это глупо и из-за этого я подвергаю себя опасности, но я могу применить свою способность во благо. Если я смогу спасти хотя бы одного человека, я это сделаю.

Килиан стаскивает со спины рюкзак, расстегивает замок, достает бутылку с водой, откручивает крышку и протягивает ее мне. Принимаю бутылку, с благодарностью киваю, пью совсем немного, а потом возвращаю хозяину. Килиан делает большой глоток, закручивает крышку и убирает бутылку обратно в рюкзак.

К моему большому разочарованию он поднимается на ноги и протягивает мне руку, помогая встать.

— Снова бежать? — со вздохом спрашиваю я.

— Нет, немного пройдемся, а дальше будем смотреть по ситуации.

С облегчением выдыхаю. Поднимаю винтовку и вешаю ее на другое плечо.

Килиан смотрит по сторонам, а потом уверенным шагом направляется в выбранном направлении.

Спустя минут двадцать, не больше, я не выдерживаю и спрашиваю:

— Куда мы идем?

— Надо найти Ларса и остальных, а потом решить, что делать дальше. Придется искать другое место, где можно будет незаметно разместить большую группу людей.

— Где мы будем их искать? — надеюсь, они заранее договорились, где прятаться от военных в подобных ситуациях.

И точно, Килиан подтверждает мои мысли:

— Есть несколько мест, куда они могли отправиться, мы проверим каждое.

— А вы, — осторожно начинаю я, — обсуждали, куда идти, если муравейник окажется непригодным для проживания?

Вижу, как поднимаются, а затем опускаются плечи Килиана.

— Муравейник был нашим домом больше десяти лет, мы сами построили его от и до. Другого такого точно нет.

Его голос остается невозмутимым, но я думаю, что ему тяжело говорить об этом. Он привел туда брата, чтобы дать ему место, где бы тот мог жить в безопасности. Муравейник был единственным домом, который они знали много лет. И больше его нет. Даже если он не пострадал, возвращаться туда нельзя. Военные о нем знают.

— Что же нам тогда делать? — спрашиваю скорее у себя, чем у него, но Килиан меня удивляет, неохотно отвечая:

— Скорее всего придется просить помощи у Уайета, — сдвигаю брови и издаю недовольный вздох, на что Килиан добавляет, — я тоже не в восторге от этой затеи, но в первое время нам придется где-то разместить детей, пока мы будем искать безопасное место и новые способы добывать еду.

— Новые способы? — непонимающе хмурю брови.

— Военные уже либо нашли грузовик, который мы бросили, либо скоро найдут, — отвечает он и отодвигает низко растущую ветку, пропуская меня вперед. — Им не составит большого труда догадаться, где мы все это взяли. Они усилят охрану своих складов.

За всеми событиями последних часов я вообще об этом не подумала. В ближайшее время у нас прибавится забот не только из-за военных, висящих на хвосте. Скорее всего они нескоро успокоятся и прекратят на нас охоту.

— А куда отправился Нейт и остальные? — спрашиваю, лишь бы не молчать, потому что тишина настолько гнетущая, что мне тяжело дышать.

— Туда же, куда и мы. Разделиться было единственным верным решением. Толпу выследить легче, чем одного-двух человек.

То ли от усталости, то ли еще по какой-то причине, но самой мне даже в голову не приходили столь очевидные вещи.

Дальше идем молча, решаю не донимать Килиана глупыми вопросами, а он наверняка считает их именно таковыми.

Шагаю рядом с ним, стараясь не отставать, и прислушиваюсь к каждому шороху. Мне кажется просто невероятным везением, что военные отпустили нас просто так. А может и не отпустили, если следовать логике, им, как и нам, пришлось бы оставить машины, потому что двигаться на транспорте по такому лесу проблематично. А своим ходом натренированные бойцы могут выследить нас почти бесшумно. Едва сдерживаюсь, чтобы не начать озираться по сторонам, нервы еле выдерживают напряжение.

И когда ближе к рассвету Килиан внезапно останавливается и знаком дает мне понять, что мне тоже нужно замереть на месте, я уже полностью на взводе.

Собираюсь спросить, почему мы остановились, но предупреждающий взгляд и легкое отрицательное покачивание головы Килиана красноречиво дают понять, что лучше бы мне попридержать свои вопросы.

Сначала ничего не слышу, наблюдаю за тем, в какую сторону он смотрит, и пытаюсь разглядеть хоть что-то. До моих ушей вдруг доносится хруст сухих веток. Внутри все холодеет, когда воображение рисует вооруженный до зубов отряд военных.

Поэтому в первую секунду после того, как я замечаю вместо военных троих психов, бегущих на нас, я с облегчением выдыхаю. Но потом спохватываюсь, потому что эта встреча вообще-то тоже не несет с собой ничего хорошего. Тянусь к пистолету, но Килиан останавливает меня, перехватив руку.

Отвожу глаза от психов и вопросительно смотрю на него.

— Никакой стрельбы, — замечаю осуждение на его лице и понимаю, что едва не совершила еще одну ошибку. Снова.

Выстрелы выдадут наше местоположение возможной погоне. Но как же тогда разобраться с психами? Судя по их прыти, эти не из слабаков. А значит, в рукопашном бою их не победить. Да и у меня было всего два урока, из которых я помню только то, что надо бежать.

— Лав? — приводит меня в чувство холодный голос Килиана. — Доставай ножи и целься в глаза.

Пока я тянусь за набором ножей, что покоится в специальном отделении на моем ремне, Килиан неспешно достает несколько звездочек. Подпускаем психов на расстояние броска. Килиан бросает первым, попадая в щеку ближайшего психа. Тот слегка замедляется, а потом рычит и с новыми силами бросается вперед.

Практически не целюсь, концентрируюсь на дыхании. Бросаю нож, попадая прямиком в цель — в глаз психу, который когда-то был женщиной. Не успевает она упасть, как за первым броском следует второй. Третьего успокаивает Килиан, попадая точно в цель со второго раза. Несколько секунд стоим на месте, но вокруг тишина, больше не слышно хруста веток, или посторонних звуков.

— Идем, — бросает Килиан и движется в ту сторону, где лежат трупы.

Шагаю следом, с удивлением и отвращением наблюдаю, как он достает ножи.

— Что ты делаешь? — едва сдерживая приступ тошноты, спрашиваю я, оставаясь на приличном расстоянии.

Килиан молча вытирает оружие о траву, затем срывает несколько листьев с ближайшего дерева и повторяет процедуру, уже шагая дальше. Обхожу тела и догоняю его. Вскоре Килиан протягивает мне ножи.

— Их надо беречь, — со вздохом поясняет он, заметив брезгливость, с которой я рассматриваю оружие. — В ближайшее время нам негде будет достать новые.

Киваю, молча принимаю чистые с виду ножи и убираю обратно в карман на ремне.

Уже совсем рассвело, когда ветер вдруг доносит до нас запах дыма. Вскидываю голову и смотрю по сторонам. Откуда это?

— Килиан?.. — начинаю я, но замолкаю, когда впереди, за деревьями, вижу водоем. — Это?..

— Да, то самое озеро, — поясняет он.

— Мы вернулись к муравейнику? — недоверчиво спрашиваю я.

— Огород на той стороне озера, — говорит Килиан, смотрю в указанном направлении, но противоположного берега не вижу. — Мы туда не пойдем.

— Нам надо в город? — не скрывая удивления, уточняю я. — Там же военные.

Такого я точно не ожидала. Зачем мы пришли сюда?

— В городе есть несколько безопасных мест, — с раздражением поясняет он. — Военные не могут контролировать такой большой периметр.

Молча киваю, решая не ввязываться в заранее проигранный спор. Если бы был другой выход, мы бы сюда не пришли.

Медленно обходим озеро, стараясь держаться поближе к деревьям подальше от берега. Военные все еще могут быть где-то на той стороне, возможно, в воздухе есть несколько дронов. Идем, стараясь не создавать лишнего шума.

Собираюсь достать бутылку с водой, потому что в горле ужасно пересохло, тянусь правой рукой к левой лямке рюкзака, чтобы скинуть ее с плеча.

— Не двигаться! — раздается откуда-то справа, и я замираю на месте, оцепенев от страха.

Краем глаза вижу, что Килиан тоже остановился, и как напряженно застыли его плечи.

— Я держу вас на мушке, — снова тот же грубый, смутно знакомый мужской голос, — так что не дергайтесь, иначе пристрелю. А теперь медленно, без резких движений поворачиваемся.

Не думаю, что делаю. Действую на автомате. Возможно, это очередная ошибка, но сейчас моя рука максимально близко к пистолету, покоящемуся в наплечной кобуре. Выхватываю оружие и поворачиваюсь на голос, встречаясь глазами с холодным взглядом военного, стоящего перед нами. Он целится в нас из пистолета. Сердце пропускает удар, когда я узнаю этого человека. Сержант Крейг. Парень лет двадцати пяти. Последние несколько лет именно он сопровождал меня и находился в лаборатории, когда надо мной ставили опыты. И именно он прострелил мне ладонь два года назад. Шрам начинает покалывать от этого воспоминания. Кривая ухмылка военного дает понять, что он невероятно рад тому факту, что поймал нас.

— Я ведь сказал, без резких движений! — рявкает он, вновь становясь серьезным.

— Убери пистолет, — почему-то говорю я ледяным тоном, подражая Килиану.

Крейг приподнимает брови:

— А ты изменилась, — произносит он, переводя пистолет на Килиана, и мое сердце вновь замирает. — Та Лав, которую я знаю, никогда не наставила бы пистолет на другого человека.

— Я не промахнусь, — заявляю уверенно.

Военный смеется. Он считает меня посмешищем. Отвратительное чувство гнева поднимается откуда-то из глубин моего естества.

— Сомневаюсь, что за месяц тебя научили бы без промахов стре…

Не даю ему договорить, нажимаю на курок, целясь в пистолет. Грохот выстрела разносится по лесу, на секунду оглушая меня. Пуля попадает точно в цель. Оружие выпадает из руки сержанта. От неожиданности он выпучивает глаза и отступает на шаг назад. Ловлю на себе недовольный взгляд Килиана.

Да, знаю, я только что выдала наше местоположение военным. А значит, у нас всего несколько минут.

— Как вы узнали, где искать людей? — без промедления спрашиваю ошарашенного военного.

Он несколько раз моргает, но не отвечает. Перевожу прицел на его ногу.

— Отвечай! — требую я, поражаясь сама себе. — Или я прострелю тебе колено. Не уверена, кто доберется до тебя вперед, твои товарищи, или психи.

Крейг сжимает зубы и таращится на Килиана. Косо смотрю туда же, замечаю, что мой спутник сложил руки на груди и сверлит глазами военного. Этот знаменательный взгляд мне знаком. Именно от него мурашки устраивают забег по всему телу.

Крейг сглатывает и все-таки отвечает:

— В этом квадрате подозрительно часто стали пропадать дроны.

На секунду прикрываю глаза. Похоже на правду. Военные ведь не идиоты. Рано или поздно они бы пришли. А после нападения на лабораторию, похоже, они очень сильно разозлились, иначе не сожгли бы муравейник.

— Зачем вы устроили пожар? — ледяным тоном спрашивает Килиан, словно прочитав мои мысли.

— Полковник Донован предложил вашим друзьям сдаться добровольно, но те решили, что хотят действовать по-плохому. — Крейг безразлично пожимает плечами. — А чтобы взять кровь у носителей S.K.G., не обязательно, чтобы они были живыми.

У меня перехватывает дыхание. Нет. Только не это.

— Зачем вам их кровь? — спрашивает Килиан, которому, в отличие от меня, удается сохранять холодный рассудок.

— Для создания вакцины, конечно, — бросает сержант.

— Но там ведь были люди и без гена, — хрипло шепчу я.

И таких людей в муравейнике было большинство. Со способностями было человек десять, не считая нас — тех, кто сбежал из лаборатории, из трех сотен.

— Вынужденные жертвы, — безразлично бросает сержант.

Вынужденные…

Кровь приливает к голове. Пелена ярости застилает глаза. Я готова броситься в город, найти военных и убить каждого собственными руками.

Шипение рации на ремне у сержанта, выводит меня из яростного ступора.

— Сержант Крейг, что у вас? Мы слышали выстрел.

Встречаюсь взглядом с военным. В его глазах читаю ответ на вопрос, почему он вообще разговаривал с нами.

— Он тянет время, — говорит Килиан, который тоже все понял.

Стреляю.

Без капли сожаления.

Мне плевать, что передо мной живой человек. Не псих.

Он не меньшее чудовище. Он хуже.

Килиан подходит к трупу и снимает с него рацию, поднимает с земли его пистолет, рассматривает и, видимо, решив, что он неисправен, отбрасывает в сторону. Затем оборачивается ко мне.

— Надо убираться, военные скоро будут здесь.

Рация снова издает шипение. На той стороне пытаются связаться с Крейгом и узнать, цитата:"Какого черта у тебя там творится?".

Бросаемся бежать, стремясь удалиться как можно дальше от места встречи. Военные подобрались к нам невероятно близко, но пока нам удалось уйти невредимыми. Вряд ли нам так же повезет в следующий раз.