Пес и его девушка

Кира Измайлова, 2020

Ротт Дайсон – начальник оперативного отдела полиции. Лэсси Кор – стажерка, единственная девушка среди опытных коллег. Что же связывает их? Конечно же, служба и расследование дела о таинственном маньяке-убийце, не оставляющем следов. Официально Лэсси в нем не участвует, но когда это останавливало решительных юных особ? А еще имеется некая тайна… Правда, Лэсси об этом пока не знает, но когда узнает… кому-то несдобровать!

Глава 2

Проход по управлению с псом на поводке и дальше — через двор, к служебным вольерам и площадкам, — Лэсси мечтала забыть, как страшный сон. Изо всех кабинетов высыпали сотрудники, таращились на нее, как на диковину, и только шепоток проносился по коридорам: «Смотри, смотри, Ухожора повели!»

— Почему ухажера? — едва слышно спросила Лэсси.

— Не ухажера, а Ухожора. Он однажды на задержании подозреваемому ухо откусил, — пояснил Килли. — Ухо пришили, а прозвище осталось. Ну, знаете, как в том анекдоте: стоило один раз…

— Цыц! — рявкнул Сэл. — Не при девушке.

— Я знаю этот анекдот, — храбро сказала Лэсси, хотя уши у нее загорелись. Хорошо, под стрижкой их действительно не видно. — Неужели он больше никогда никому ничего не откусывал?

— Ну… всякое случалось, — уклончиво ответил Килли. — Но обычно он зубы в ход не пускает. Сбивает с ног и аккуратно берет за горло, этого достаточно. Нет, конечно, если человек вооружен, тогда… Это вам Кирц объяснит, я не знаток, просто видел пару задержаний — впечатляющее зрелище, скажу я вам.

— Понятно…

Лэсси посмотрела на пса. Тот шел рядом вальяжной походкой, заметно прихрамывая на заднюю правую лапу. Да… если такая громадина налетит и с размаху ударит грудью — та шириной не уступала, кажется, груди Сэла, — мало не покажется. А если пойдут в ход зубы…

А на спине у него, подумала девушка, вполне можно ночевать. Или верхом кататься: пес был ей ростом не по пояс, конечно, но до середины бедра, так что если поджать ноги…

«Тьфу, о чем ты думаешь!» — встряхнула Лэсси головой. Действительно, лучше бы поразмыслила о том, как отказаться, пока не поздно! У нее никогда не было собак, она не имела представления, что с ними делать и как общаться помимо команд… И как быть, если этот монстр вдруг решит, что он хозяин в доме, и перестанет слушаться? Может, пускай он лучше живет в вольере, а Лэсси будет забирать его по утрам?

Об этом она и спросила Сэла, но тот покачал головой:

— Сказано же, разбирает он этот вольер, как нечего делать. Скучно ему. Он общество любит: прежний хозяин рассказывал, если гости придут, так Дайсон не успокоится, пока всех не сгонит в одну комнату, чтобы на виду были. А потом ляжет на пороге и будет слушать, о чем говорят.

— Ничего себе…

— Если что, вы нам звоните или Кирцу, все телефоны мы вам дадим.

— Ладно… Хорошо… Конечно… — выговорила Лэсси. — А… а на службу-то как? С ним вместе приходить? Мне же надо опрашивать людей, и куда я с собакой?

— А что такого? Он умеет быть очень обаятельным, когда хочет. Старушки и детишки млеют, — захихикал Килли. — Ну, и вам же спокойнее будет, а то мало ли на кого в подворотне наткнетесь.

— У меня оружие есть, — вспыхнула девушка, — и я умею им пользоваться! И драться умею! И…

— Да помним мы, что вы отличница боевой и служебной подготовки. — Лапища Сэла легла ей на плечо, и Лэсси почувствовала, как подкашиваются ноги. — Только неопытная. Без обид. Так-то вообще не следует вас без напарника отпускать, но у нас людей в обрез.

— Этот напарничек получше человека, — добавил Килли. — Верно, Дайсон?

Пес неопределенно фыркнул.

— А… а можно называть его Ухожором? — выдавила Лэсси. — Я… ну… мне кажется, на все управление кричать «Дайсон, ко мне!» — это уж слишком. Все будут смеяться, да и шефу не понравится, уверена.

— Если станет отзываться, почему нет? Вот, пришли… Кирц! Кирц!..

Лязгнул замок, взвизгнули петли, отворилась створка сетчатых ворот, и Лэсси оказалась в собачьем царстве. И удивилась: ни одна собака не залаяла. Они смотрели на нее сквозь сетки вольеров… или не на нее — мало ли сюда приходит людей, — а на Ухожора. Тот тоже взглянул по сторонам, коротко фыркнул и невозмутимо пометил столбик ворот.

— Опять этот крокодил, — с мученическим видом произнес немолодой уже мужчина, одетый не в форму, а в потрепанный рабочий комбинезон. В одной руке у него был черпак — наверно, раздавал собакам еду. — Я-то уж понадеялся, что больше не встретимся…

Пес все так же невозмутимо задрал лапу на его сапоги, но Кирц успел отскочить.

— Каждый раз вот так, — проворчал он и погрозил псу черпаком. — Зачем вы его приволокли? Пришел же приказ на списание!

— Прийти-то пришел, — Сэл приобнял сухощавого лейтенанта за плечи, — но тут дело такое… Нашелся новый хозяин.

— Да брось! Неужто все-таки кого-то из вас признал?

— Ага. Вот ее. — Килли невежливо ткнул пальцем в Лэсси, а та попыталась приветливо улыбнуться. — Поэтому, друг наш Джел, исполнение приказа начальник управления притормозил при условии, что пес снова станет работать. Пускай даже не с кем-то из двойки, а с нами. Потому как, сам понимаешь, тренированного и еще не очень старого пса взять и пристрелить — это сплошной убыток, наша стажерка правильно сказала.

— Убыток — это сколько он жрет…

— Можно подумать, ты из своего кармана платишь, — перебил Сэл. — Словом, вот тебе свежеиспеченные напарники, займись. А то девушка, по-моему, собаку вблизи первый раз видит, а что с ней делать, вообще не представляет. Преподай курс молодого бойца, идет?

— За нами не заржавеет, — подхватил Килли. — Опять же, начальство разрешило. Может, она потом в двойку переведется или к тебе. Ты давно говорил, что людей не хватает на такую свору!

«Ах вот что вы задумали! Хоть так, хоть этак, но избавиться от меня?» — разозлилась Лэсси, но постаралась не выдать гнева. Никуда она переводиться не станет, и точка!

— Постойте! — опомнилась она, увидев, что коллеги удаляются, а ворота закрываются. — Погодите, не бросайте меня! Вы же обещали с квартирной хозяйкой поговорить! И о довольствии!..

— Обещали — сделаем, — невозмутимо отозвался Сэл, и вскоре они с Килли скрылись за поворотом.

Лейтенант смерил девушку взглядом и тяжело вздохнул.

— Однако и встряли же вы…

— Лэсси. Лэсси Кор, стажер, — поспешила она представиться, а то вдруг эти двое забыли назвать ее имя.

— Знаю я. Все управление знает.

— О чем? — удивилась она.

— О том, что в семерку девушку подселили. Ставки делают, долго ли продержитесь. Дайсон — не этот, а ваш шеф — уже два раза продул. И остальные по разу. Один Килли в выигрыше.

— Э… — только и смогла выдавить Лэсси.

То есть за ее спиной коллеги делают ставки и… и… Слов приличных нет!

— Ну, чего стоим? Собаки ждут, — кивнул ей Кирц. — Раз угодили на кормежку, пойдемте, покажу, что у нас тут за кухня и чем кормить этого проглота. И сколько. А то он, если переедает и сидит без дела, быстро жиреть начинает.

— Гр-р-р… — негромко, но угрожающе произнес Ухожор.

— Что, неправду будто говорю? — махнул на него черпаком лейтенант.

— А я… а я на велосипеде езжу от дома до управления и вообще по делам, — расхрабрилась Лэсси. — Если он со мной будет бегать, это же полезно? То есть если ему можно, а то он же хромает…

— Не только можно, а и нужно — лапу разрабатывать. Идемте, стажер, дел по горло, передохнуть некогда, а мне еще вас дрессировать…

«Вас — это нас с Ухожором или только меня? — задалась вопросом Лэсси. — Наверно, только меня, он-то команды знает».

Что служба у лейтенанта и его подручных нелегкая, она поняла быстро: раздай всем миски, причем не перепутай — у разных собак разная диета, кому-то положены одни витамины, кому-то другие, а то и лекарства, — налей воды, убери грязные миски. Потом все это нужно перемыть, кое-кому поменять соломенную подстилку, а еще — непременно погладить тех, кто жаждет общения и засиделся без дела…

— Любая животная ласку любит, — говорил Кирц, когда они присели на минуточку и он закурил. — Собака особенно. Так что даже этого крокодила гладить нужно. Но не слишком часто, а то обнаглеет и полезет на кровать.

— Да я на ней одна-то едва умещаюсь, — фыркнула Лэсси.

— Ну вот, значит, пойдешь спать на коврик, а он устроится на матрасе.

В процессе работы лейтенант начал говорить ей «ты», а Лэсси не возражала.

— Ладно… Сейчас докурю, объясню тебе основы, — сказал Кирц наконец, — а Ухожор пока переварит. На сытое брюхо он неважно соображает.

— Гр-р, — с достоинством ответил пес, рухнул Лэсси под ноги как подстреленный и смачно всхрапнул.

Говорил лейтенант долго. Лэсси записывала, но все равно голова пошла кругом от обилия сведений: никто из ее знакомых, державших дома собаку, о подобном и не упоминал. Впрочем, у них же были не служебные… Вдобавок тех брали щенками, они знали хозяев, а вот Ухожор… Признаться, Лэсси побаивалась ночевать с ним в одной комнате. Он слушался, конечно, — она и не знала, что собака может знать столько команд! — но то при инструкторе, а как-то поведет себя наедине с ней?

— Полагаю, план очень простой, — сказала она псу, усаживаясь на велосипед и выкатываясь из ворот управления. — Эти мерзавцы решили разом избавиться и от меня, и от тебя. Хотя ты и так… приговоренный. И не тормози у каждого столба, за мной! Рядом!

В самом деле, если Ухожор останавливался, то вынужденно останавливалась и Лэсси — весовые категории у них были несопоставимы, даже если считать девушку вместе с велосипедом. Вдобавок сила и четыре опорные лапы делали пса куда более устойчивым, чем шаткую конструкцию на двух колесах со всадницей. Спустить же его с поводка она опасалась — мало ли… Понятно, что Ухожора ей не удержать в случае чего, но вдруг хотя бы успеет примотать поводок к столбу?

— Так вот, — продолжала Лэсси, кое-как заставив пса бежать с ней бок о бок. Сильно не гнала, не нагружать же его в первый день. — Думаю, они рассчитывают, что ты меня сожрешь или хотя бы понадкусываешь, и тогда тебя пристрелят с чистой совестью. Минус две проблемы в управлении. Как полагаешь?

В ответ Ухожор гулко гавкнул, перепугав всех окрестных ворон и голубей. Ему отозвались дворовые собаки, даже из окна многоэтажного дома истошно затявкала комнатная собачка.

— Не делай так больше, — попросила Лэсси, потрогав ухо, в котором здорово звенело. — Иначе меня выгонят с квартиры, и что прикажешь делать? Переселяться в твой вольер?

Судя по довольной морде Ухожора, он не имел ничего против.

* * *

Квартирная хозяйка появлению нового жильца ожидаемо не обрадовалась.

— Я полагала, вы порядочная девушка, сье Кор, — поджав губы, сказала она и с заметным отвращением посмотрела на громадного пса. — Вы хотя бы представляете, что это чудовище сотворит с моей мебелью и полами?

— Он будет спать на специальном коврике. — Лэсси продемонстрировала объемистый тючок. — К кровати я его и близко не подпущу, клянусь!

— А пол? Он же исцарапает его когтями!

По мнению Лэсси, этим полам уже ничто не могло повредить, даже если бы там гарцевала дюжина лошадей или кордебалет на каблуках, но она смиренно сказала:

— Я покрашу их сама, если придется.

— А запах? От собаки страшно несет псиной, а еще шерсть…

— Мы завтра вымоем его как следует в питомнике, а шерсть я буду выметать каждый день, обещаю. Или даже пылесос куплю!

— Как это все-таки некрасиво с вашей стороны, сье Кор, — покачала седой головой хозяйка. — Я сдала комнату порядочной юной девушке, и что же? Ко мне являются какие-то… мордовороты, тычут в лицо жетонами и приказывают — приказывают, не просят! — сделать исключение и допустить в дом собаку! Как изволите, но со следующего месяца я договор с вами продлевать не стану, и никто меня не разубедит. Даже эти ваши…

— П-простите, сье Ланн. — Уши у Лэсси снова загорелись. — Они сказали, что попросят… но как я могла подумать, что они будут так грубы с вами? Я… я…

«Самое время заплакать», — решила она, тем более что целый день хотелось, но не было возможности, осела на стул и разрыдалась, спрятав лицо в ладонях.

— Что с вами? Ох… Выпейте воды, слышите? Сье Кор? Вот… — Старушка совала ей стакан, но Лэсси отмахивалась, размазывая слезы по лицу. — Боги всемогущие, бедная девочка, как же вы работаете с такими людьми!

— Они хорошие, только грубые, — всхлипнула Лэсси, но та не услышала, продолжала свое…

— Девушке не место на такой службе, — строго говорила хозяйка. — Шли бы вы помощником стряпчего — один мой племянник там служит, мог бы спросить насчет места, — или еще куда, с вашим-то образованием где угодно возьмут! Подучитесь, сможете даже свое дело открыть… А среди таких мужчин добра вам не будет, милая, выживут вас, вот последний собственный зуб даю — выживут! Только зря потратите лучшие годы, а чего ради? Доказать, что вы не хуже?

Лэсси покивала.

— Меня одну из всего выпуска, из девушек то есть, взяли в оперативники, — гнусаво проговорила она, потому что нос заложило от слез. — И я ни за что оттуда не уйду, ни в стряпчие, ни куда-то еще! Я ведь даже службы еще не видела, только бумажки, бумажки… Вот опросила несколько человек, а что толку, если мой рапорт куда-то засунули и забыли?

«Неправда, я прочитал! — ответил бы Дайсон, если бы мог. — И забыл сказать, что составлен не по форме, да».

— И я не успела рассказать шефу кое-что важное, — снова хлюпнула носом Лэсси. — Хотела с утра, но он уехал. Теперь он когда еще вернется, а заместитель меня вообще не слушает…

«Укушу Сэла за задницу», — пообещал Дайсон и снова обратился в слух.

— Ну ничего, ничего. — Старушка-хозяйка обняла девушку и гладила по плечам, по темным волосам. — Всё как-нибудь устроится… Вы-то, сье, хотя бы сами из столицы родом, родители рядом, а уж каково было нам, кто из глухомани приехал, а кругом все чужое, незнакомое… Вспомнишь — не поверят!

— Я бы послушала. — Лэсси вытирала слезы, но они все равно лились. — Ну, то есть если вы не против. Я и так доставляю слишком много хлопот.

— Что там за хлопоты… Только пса держите подальше от кладовой.

— Конечно! Ему нельзя переедать, поэтому кормить я его буду только на службе!

— Ну, наверно, от маленького кусочка сыра с ним ничего не случится? — Хозяйка посмотрела на пса. Тот выразительно постучал хвостом по полу и улыбнулся во всю пасть.

— Н-нет, наверно… Только очень маленького! — сказала Лэсси, посмотрела, как старушка скармливает непрошеному постояльцу сыр, и добавила: — А ведь правду сказали, пожилые дамы и дети от него в восторге…

— Не могу сказать, что я в таком уж восторге, — проворчала сье Ланн, присев на табуретку напротив и машинально потрепав Дайсона по ушам. Куда только подевалось отвращение! Или оно было наигранным? — Однако, вижу, пес действительно воспитанный. Каким же еще ему быть, если он служебный? Надеюсь только, ему не приснится, как он догоняет преступника, и я не услышу вой и лай посреди ночи…

Дайсон не удержался, встал и смачно лизнул ее в лицо, чуть не сшибив очки.

— Нельзя! — Перепугавшись, Лэсси попыталась оттащить его за ошейник, но какое там, даже с места не сдвинула. — Ты что творишь?!

— Балуется. — Сье Ланн вытерла лицо салфеткой, поправила очки и строго посмотрела на Дайсона. — Сразу видно, дамский угодник.

— Э… да, мне так и сказали, — сконфузилась Лэсси. — Только… ну… имели в виду собак.

— Не сомневаюсь. Ну, не смотрите на меня так! Я на ферме выросла, там псы и побольше имелись, я их нрав с одного взгляда различаю.

— О… Понятно. А у этого какой? Нрав?

— Прескверный, — ни секунды не колеблясь, ответила старушка. — Я бы даже сказала, паскудный.

Лэсси приоткрыла рот: такие слова из уст этой почтенной сье!

— Вы ему явно понравились, милая, — продолжала та, — поэтому вам вряд ли что-то угрожает. Разве что это чудовище вас придавит, если решит поспать на кровати, но вы обещали его даже близко не подпускать, не так ли?

— Ни в коем случае! Я… мне вовсе не хочется спать в одной постели с псом, тем более мы там вдвоем и не поместимся, — скороговоркой произнесла Лэсси, вспомнив слова лейтенанта Кирца. — У него свой коврик, и точка!

— Искренне надеюсь, что вы сдержите слово. Так вот, вы ему нравитесь. Хозяйкой он вас не считает, но в качестве человека для чесания ушей сгодитесь. — Сье Ланн приспустила очки на кончик носа и внимательно посмотрела на Дайсона. — Во всяком случае, так будет до тех пор, пока он не сочтет вас достойной напарницей.

— Ничего себе…

— А вы думали, все так просто?

— В питомнике мне ничего подобного не говорили.

— Может, опасались, что вы откажетесь от этакой сомнительной чести?

— Нет, я бы уже не смогла, — помотала головой Лэсси. — Его бы иначе завтра пристрелили, потому что хозяин погиб, а новых он не признавал. Выбрал вот меня почему-то.

— Поди пойми, что в этой голове делается, — проворчала старушка и снова погладила Дайсона. — Вон, бровями шевелит, думает о чем-то. А может, блоха его кусает, только он никак не сообразит, где именно…

— Блох нет! — тут же сказала девушка. — Всех собак в питомнике обрабатывают от паразитов! И… вы начали про характер, только отвлеклись, сье Ланн.

— А, да… Характер паскудный, этим все сказано. Если ему кто не приглянется — станет пакостить, а мелко или по-крупному, это уж как повезет.

Лэсси вспомнила, как пес задрал лапу на лейтенанта Кирца, и прыснула.

— Вижу, понимаете, о чем я, — покивала старушка. — Собственно, это все, что я могу вам сказать, милая: я ведь впервые вижу этого кобеля. Но, как видите, еще кое-что помню…

— А почему вы сами не держите собаку? — осмелилась спросить Лэсси. — Раз уж так хорошо в них разбираетесь? Хотя бы комнатную? Они и едят не много, и даже выгуливать не обязательно, я слышала от друзей…

— Что же это за собака без выгула? — покачала головой сье Ланн. — Да и не понимаю я этих, маленьких, вроде дамских пуховок на ножках. Ну а пастушьего волкодава мне держать негде, да и поди прокорми его… Хотя пригодился бы — за жильцами присматривать!

Дайсон ухмыльнулся: встречался он однажды с таким волкодавом, шрам на боку до сих пор был заметен, и ухо ему располосовали тогда же. Дело окончилось ничьей: волкодав был быстрее, лохматая шкура не позволяла добраться до тела, зато Дайсон — намного тяжелее, а его удар грудью мало кто выдерживал. Но, конечно, тогда он был намного моложе, вот и ввязывался в драки — проверить себя… Сейчас обошел бы того волкодава десятой дорогой. Не юнец уже, чтобы удаль показывать.

— Ужинайте, пока горячее, — спохватилась хозяйка и загремела кастрюлями. — Завтракать опять станете на ходу?

— Да, сье, спасибо, — невнятно ответила Лэсси, откусив от ломтя хлеба. — Мне теперь еще раньше придется вставать, чтобы не опоздать к кормежке этого вот…

Она осторожно ткнула Дайсона ногой в бок, и он растянулся, заняв почти все свободное пространство — куда ни шагни, там или лапы, или хвост. Или, что намного опаснее, голова.

— Тогда ешьте и забирайте свое чудовище наверх, — велела сье Ланн. — И постарайтесь, чтобы остальные жильцы его не видели. Не хватало, чтобы из-за испуга кто-нибудь отказался от комнаты! Или, того хуже, тоже притащил пса или кота: если можно вам, почему нельзя другим?

— Да, я понимаю, сье. — Лэсси проглотила то, что было у нее во рту, и заговорила внятно: — Я договорюсь… То есть я попрошу… попытаюсь объяснить, что мы доставляем вам и другим жильцам серьезные неудобства и… и это надо как-то компенсировать. Правда, не знаю, что из этого получится…

— Пока вы никаких неудобств не доставили, хотя помыть это животное действительно не помешает, — невозмутимо ответила хозяйка. — А в случае чего счет я выставлю вашему начальству.

«Вот это будет номер!» — Дайсон подскочил, чуть не своротив головой стол.

— Кажется, он привык к вольеру, они просторные, — чуть заикаясь, сказала Лэсси. К счастью, посуда не побилась, ничего не упало на пол. — А в доме жить совсем не умеет. Хотя вроде бы он жил с прежним хозяином…

— Вероятно, у того было побольше места. Пускай поскорее учится вести себя в моем доме, иначе я действительно откажусь продлевать с вами договор, — без тени улыбки произнесла сье Ланн. — Доброй ночи. Посуду оставьте.

— Я сама вымою…

— Милая, вы засыпаете на ходу, а с утра у вас не будет времени. Оставьте, право, одна тарелка и вилка — не сервиз на две дюжины персон.

С этими словами хозяйка удалилась.

Лэсси доела и посмотрела на Дайсона. Дайсон ответил ей жадным взглядом.

— Тарелку лизать не дам, — твердо сказала она. — Ничего съедобного не осталось, только немножко соуса, а его собакам нельзя, это я точно знаю, он острый. Можешь понюхать, если не веришь.

Дайсон тяжело вздохнул.

— И сыра не дам больше. Он хозяйский, а не мой, и не смотри так, я не буду отпиливать ломтик толщиной с папиросную бумагу, чтобы она не заметила. Потому что по закону подлости она войдет именно тогда, когда я этим займусь. И все равно тебе того ломтика — на язык положить не хватит. Так что подбери слюни и веди себя прилично!

Лэсси встала и быстро вымыла за собой посуду. Что бы там ни говорила сье Ланн, оставлять грязную тарелку неприлично. Служанка в доме, конечно, есть, но она убирает в комнатах, а за кухней следит сама хозяйка, так что мыть ей. Нет уж, две минуты, отобранные у сна, Лэсси не спасут, зато совесть ее будет чиста, как эта самая тарелка!

— Пойдем, — сказала она псу. — Нам на третий этаж.

Лестница была довольно крутой, а комната… наверно, лет этак сто назад здесь обитала прислуга.

«И спала вповалку, — подумал Дайсон, обнюхав углы. — Или штабелями».

В комнатке Лэсси помещались только кровать, умывальник и небольшая тумбочка. Ну ладно, еще две полки висели над кроватью. Когда же девушка раскатала коврик для Дайсона поверх уже имеющегося полосатого прикроватного, места не осталось вовсе.

— Ты мне только ногу не откуси, если я на тебя ночью наступлю, хорошо? — не без опаски сказала она. — Пойду в душ… Я быстро. Лежать! Жди!

Дайсон рухнул на пол и всем своим видом выразил готовность ждать, сколько потребуется. Правда, когда дверь за Лэсси закрылась, вскочил и быстро обнюхал ее вещи — просто на всякий случай. Ничего подозрительного, да он и не ожидал найти что-то подобное. Правда, из одной задвинутой под кровать сумки соблазнительно пахло копченой колбасой, но Дайсон играл роль воспитанного пса, поэтому только шумно принюхался и устроился на коврике. После пробежки раненая нога немного ныла, но не противно, а даже приятно. Не иначе действительно начала заживать как следует… Давно бы зажила, если б он слушал дока, но с силой воли у него бывали проблемы, вот и пришлось прибегнуть к радикальным средствам.

«Все очень просто, шеф! — сказал Килли. — Нужно каким-то образом ограничить тебе возможность приобретать человеческий облик!»

«В пятерку к заклинателю не пойду, — ответил тогда Дайсон. — Там никто не знает, что я собой представляю. Ну ладно, кто-то наверняка догадывается, но если попросить напрямую — через пять минут все управление будет знать».

«Не надо никуда идти, шеф. Мы просто поспорим… — Килли зловеще улыбнулся. — На все твои отпускные и… и две зарплаты. На то, что ты продержишься месяц, вылечишься и вернешься к нам как новенький!»

«А если я продую, на что жрать буду?» — безнадежно спросил Дайсон. Он был азартен: кто подначил устроить ставки на то, как долго продержится стажерка, спрашивается? И ведь сам увлекся — ставил, что она вылетит, но невольно радовался, когда проходила еще неделя, а Лэсси Кор по-прежнему являлась на службу. Ну, можно сказать, что он радовался возрастающим ставкам…

«Так тебе в питомнике паек полагается, — ответил Сэл и тихо заржал. — С голоду не помрешь. Ну, и мы пару галет подкинем, мы ж не звери!»

«Вы хуже. Знаете же, что я не удержусь. У меня силы воли не хватит».

«А мы условия придумали, — вступил Килли. — Ты неотлучно будешь при нашей стажерке. Если сорвешься, она уж точно заметит!»

«Да вы совсем с ума посходили! — рявкнул Дайсон. — Она и так меня боится до смерти, а если узнает…»

«Она не узнает, если ты выполнишь условия пари, — пропел Килли. — Ты будешь сопровождать ее везде и повсюду, спать на коврике у ее ног, ну, ты понял, да?»

«Если сорвешься, тогда плохо дело, — добавил Сэл. — Мы, конечно, убедим ее молчать, но работать у нас она уже не сможет. Хотя, может, оно и к лучшему. Женщина на корабле к беде и все такое. Хотя она неплохо справляется для желторотой».

«Погодите! Как вы намерены впихнуть меня — ей?!»

«Это уже наша забота, шеф, — улыбнулся Килли. — Твое дело — подыграть. Неужели не продержишься месяц, а? Тем более на кону такие деньги! И девушка симпатичная, а ты сможешь пялиться на нее, когда она переодевается…»

«Я на кости не бросаюсь», — мрачно рыкнул Дайсон.

«Там не кости, — сказал Сэл. — Под формой не разберешь, но я ее в гимзале видел. Икроножные мышцы развиты отлично, все, что выше, тоже. Забыл? Она же постоянно на велосипеде! Вдобавок отличница боевой подготовки… Я видел, как она с такими же стажерами боролась. Отменное зрелище! Хотя нас с тобой она так через себя не бросит, силенок не хватит…»

Уболтали, сволочи… Смеялись еще: на старости лет Дайсон по молоденьким пошел, а он не стал разубеждать. Просто… Или действительно на цепь в подвал, или вот так. Спор, да на такие деньги, — не шутки, он сам себя сгрызет, если продует, и не потому, что придется жрать баланду в собачьем питомнике. Сам понимает: лечиться нужно, и серьезно, а раз не хватает силы воли удерживаться в собачьем облике, нужно задействовать внешние факторы, иначе… Иначе Дайсон может остаться без ноги, сказал док. Нехорошая была рана, а Дайсон слишком рано вскочил с больничной койки, так рвался схватить преступника. Не поймал, зато сам трижды возвращался в госпиталь — то швы разошлись, то инфекция, то еще что… Ну, когда начальник стукнул кулаком по столу, пришлось думать, как быть, вот парни и сочинили план. Не такой уж плохой: Дайсон не будет отлучен от ежедневных сводок, а еще присмотрит за стажеркой, которая что-то взялась отступать от выданных ей заданий. Ездит не пойми куда, а там, на окраинах, псов бродячих тьма — кого угодно порвут, а уж велосипедистов гонять — их любимая забава. Только к Дайсону они не подойдут, а подойдут, так живо останутся без ушей и хвостов — это не волкодавы, которым их при рождении отрезают…

Жаль только, сказать он ничего не может. Одно из условий пари: Дайсон вернется в человеческий облик только в случае чрезвычайного происшествия, причем такого, при котором служебный пес не сумеет объяснить, что ему нужно от людей, лаем и действиями. Стало быть, придется наблюдать за коллегами со стороны, закрывать морду лапами, когда они творят откровенные глупости, и надеяться, что его пантомиму поймут.

«Испытание не хуже прочих», — подумал Дайсон сквозь сон, но тут же встрепенулся. Прозвучали легкие шаги, вспыхнул свет — это Лэсси смотрела, где разлегся пес и как удобнее его перешагнуть, — погас, скрипнула кровать.

— Доброй ночи, Дайсон, — сказала Лэсси, зевнула и свесила руку.

Он привстал и коснулся ее холодным носом.