Из дома домой. Роман-коллаж

Кира Бородулина

В тридцать пять женщина, наконец, понимает, что чуда не будет, хотя до сего момента упорно ждала его. Однако с Богданой чудо все-таки случается: на остановке она встречает своего первого возлюбленного, которого не видела больше десяти лет. Оба осознают, что старые чувства нахлынули с новой силой и зрелостью, а причину расставания уже никто не помнит. Так ли просто преодолеть десять лет разлуки? Легко ли отмести все, что случилось за эти годы и начать с чистого листа?

2020

— Неужели мы не виделись десять лет, Дан? Не могу поверить!

Он теперь коротко стрижется. Слишком даже, почти наголо. Наверное, действительно, облысел. Зато глаза все те же — цвета кофе, теплые и ласковые.

— Одиннадцать, по-моему.

— Кошмар!

Я знаю, что к маме он приезжал. Знаю, что с Ромой и Ритой общался.

— Тебе никогда не хотелось увидеть меня? — спросил он.

— Хотелось, конечно. Я думала, ты не хочешь…

Он хмыкнул я тяжело вздохнул.

— А я думал, ты.

Нет, ну зачем? Все ясно, точки над Ё расставлены. Мы расстались, у каждого своя жизнь. Ни к чему бередить прошлое, напоминать о себе, мучиться виной. Все правильно. Забавно, что стоило встретиться — наговориться не можем, будто и не расставались. Словно пять лет, что провели вместе, оказались больше и важнее прожитых друг без друга. Впрочем, пожалуй. Я вообще не помню, как прошли эти бестолковые годы.

— Ты не женат? — зачем-то спросила я. Никогда не задавала подобных вопросов.

Он помотал головой.

— А ты замужем?

— Нет. И не была.

И, наверное, не буду. И не побуду.

Его машина уже давно стояла у моего нового дома. Уже несколько раз я чуть не ляпнула: хочешь, зайдем, посмотришь, как у меня все будет? Неужели ему интересно? Да пока там ничего и нет, в смысле мебели. Сесть негде. Полы грязные.

— Жаль, сходить никуда нельзя, а то поели бы пиццы, — улыбнулся он.

Я кивнула.

— Сейчас немного обустроюсь и приглашу тебя в гости.

— К тому же, у тебя скоро день рождения.

Конечно, он помнит. Даже если не поздравляешь, дни рождения некогда любимых помнишь всегда.

— Вот как раз и постараюсь сделать из голых стен уютный дом.

Он поинтересовался, что я буду делать там сейчас. Я пожала плечами — так, приберусь немного, а потом поеду к родителям.

— Так может, отвезти? Зачем мы приехали?

— Нет, все нормально. Я хотела побыть здесь.

Одна, без отца. Работяги вернули один ключ, а раньше я бы и не попала сюда.

— 7Б — ты даже дом выбирала музыкальный? — смеялся он еще когда мы ехали.

— Скорее шизофренический. После «Молодых ветров» ничего хорошего не слышала у них.

Я стала западником, но не благодаря Славе. Просто со временем поняла, что там действительно разнообразнее и качественнее, и когда к музыке относятся, как к индустрии и бизнесу — это не так уж плохо: во всяком случае, приятнее слушать, чем три аккорда о минусах Совка. Однако стоило нашим научиться играть — идейность пропала, а этого родной музыке простить нельзя. Западной можно. Они далеко и не про нас.

Слава уехал, а я поднялась пешком на третий этаж, открыла свою красивую дверь и нашарила не стене выключатель. Тут же вспыхнули зеленым кухонные стены. Сколько таких эпизодов было в моей жизни? Новых старых домов. В основном старых. Бабушкина квартира — первые пять лет жизни. Потом родительская трешка — с пяти до двадцати трех. Потом опять бабушкина — до двадцати восьми. Недолгий год в родительской трешке и возвращение в бабушкину. Через неделю мне тридцать четыре. У меня жилье в собственности.

— Четверть дома моя, а сколько бы он не стоил, я — миллионерша! — говорила Аня.

Мы сидели в ее тридцатилетнем «мерседесе», а на улице сгущались тучи. Она живет в родительском доме с больным отцом и маленьким сыном. Кто бы мог подумать, что все сложится так… две миллионерши!

И вот я хожу по собственным комнатам. Я выбирала эти обои, эти плитки, полы, краску для балкона. Плита, стиралка, микроволновка, и можно будет переезжать. Посуды навалом, баночек для хранения сыпучих я накупила еще давно. Надо будет зайти к сестре, попрощаться с той квартирой. С ней связано только хорошее. Мы прожили там много счастливых лет. Четыре собственника, а досталась хата одной сестре. Спасибо, мне с квартирой помогла. Грех жаловаться — она мне, растяпе, со всем помогла. Современная женщина — круче нормального мужика. Все решит, пробьет и сделает.

Аня не такая. Она повзрослела сначала благодаря замужеству, а потом разводу. Если бы она повзрослела сразу, возможно, развода и не было бы, но это мое мнение. То за мамой, то за мужем.

— Мы не хотим родительский дом продавать.

Еще бы, дом есть дом. Квартиру-то жалко. Раньше в этом доме кипела жизнь. Когда мы с Аней стали общаться, ее брат еще был холост. Когда женился, они стали жить все вместе в этом доме. Потом Аня вышла замуж. А еще чуть позже все развалилось — очень уж родителям не нравился Анин муж. Молодые стали скитаться по квартирам, а брат с женой и уже двумя детьми переехали в дом родителей супруги. До сих пор они там, но как гости.

— Он хочет сюда вернуться, но Оля против. Глушь, дескать, с детьми неудобно. По городу она пешком ходит, а за руль не хочет принципиально. Может, когда парни подрастут, тогда…

То хотели жить большим кланом, когда родители только покупали этот дом. То расхотели — помню, как тяжело было Аниному брату первые годы супружеской жизни, как Оля подначивала его снять квартиру и жить отдельно от родителей, она-де не чувствует себя здесь хозяйкой. Анин муж вообще жил с матерью в хрущевке — логично, что после свадьбы поселились в Анином доме, но надолго никого не хватало. Охладела в сердцах любовь. Смогут ли теперь сродники со своими семьями ужиться под одной крышей?

Сестра звонит.

— Меня двадцать пятого выселяют из квартиры, а в моей еще конь не валялся. Можно мы у тебя пару недель перекантуемся?

Начинается. Что остается в этой жизни? Принять неизбежность.

Аня — моя одноклассница. Подружились мы далеко не сразу — только когда сошлись на почве рока. В школе ее не любили и долгое время, воспользовавшись болезнью, Аня училась дома. Это случилось уже в старших классах, а в младших она ходила в школу, открытую специально для нее пробивной мамой в компании с парой-тройкой таких же. Старшие классы там не предусмотрены, поэтому Аня попала к нам.

В студенческие времена мы часто общались втроем — Аня, Рита и я. Это общение сошло на нет, когда Рита вышла замуж за Рому. Понятно: семья и другие заботы, а мы были вольными студентками.

Когда мы расстались со Славой, я стала чаще общаться с Аней. По сути, кроме нее и Риты подруг у меня не было. Так, в институте пара приятных девчонок, но мы редко виделись.

Потом Аня встретила Лешу — будущего мужа. Через год они поженились и, разумеется, Ане стало не до меня. Когда родился сын, как ни странно, общение возобновилось, но уже в другом качестве и количестве: я часто бывала у них дома и пила коньяк с Лешей. Ребенок спал, а Аня, казалось, настолько растворилась в десяти рецептах шарлотки и похудении после родов, что говорить нам стало не о чем. Жили они в ту пору у Аниных родителей, но дом был уже не таким, каким я его помнила.

Долго Аня и Леша переезжали туда-сюда, долго мамы с двух сторон капали на мозги. Аня не работала, Леша уставал. Смешно думать, из каких мелочей складывается счастье, и страшно представить, из-за каких пустяков рушится семья. Брак просуществовал шесть лет, и когда умерла Анина мама, дочь вернулась в родительский дом.