Зильбер. Второй дневник сновидений

Керстин Гир, 2014

Я действительно надеялась, что всё позади и теперь, как все нормальные люди, ночью я буду просто спать. Но что, если игра действительно только начинается? Ведь мои сновидения всё чаще превращаются в кошмары, выбраться из которых всё сложнее, а коридор сновидений с каждым разом становится более зловещим… Вся моя жизнь и днём, и ночью – сплошные тайны и секреты. Ко всем необъяснимым фактам добавляется ещё один – моя маленькая сестрёнка Мия начинает бродить во сне. И я чувствую, что это как-то связано с моей тайной… Кто поможет мне защитить её? Кому я могу доверять, если самые близкие люди предают меня? У Генри свои секреты, что он скрывает? Как избавиться от ужасной новой бабушки, от вездесущей Леди Тайны и от странного безумца в шляпе, преследующего меня во сне? Мне предстоит выбрать союзников. Не знаю, как вы, но я к этому уже готова… Единственное, чего я боюсь больше всего, что однажды я просто не смогу проснуться… Продолжение первой книги «Зильбер. Первый дневник сновидений». На страницах этой книги вы снова встретитесь с главной героиней Лией Зильбер, узнаете о её необычных путешествиях во сне и о многих других захватывающих и загадочных приключениях.

Глава седьмая

— Объясните выработку АДС в клетках организма человека и поддержание равновесия с уже содержащимся в них АДС.

Сперва я решила, что этот несущий вздор Монстр Ада всё-таки тоже прошмыгнул в сон Грейсона, но вопрос был задан мистером Брайтуотером, учителем биологии. Мы оказались в учебном кабинете «Академии Джабс», где бледный Грейсон сидел напротив четырёх учителей. Очевидно, это был экзамен.

— Вы имели в виду выработку АТФ? — спросил Грейсон и бросил на меня раздражённый взгляд.

— АДС, — поправил его мистер Брайтуотер. И Грейсон ещё больше побледнел.

У стены стояли стулья для слушателей, поэтому я прокралась на цыпочках и села рядом с Эмили, пытаясь задрапировать свой пятнистый хвост.

Я не знала, переживать мне за Генри или обижаться на него, но второе значительно перевешивало. Может быть, он просто обернулся ветром. Кстати, это он тоже умеет. Или, может, он просто проснулся. Так или иначе, оставить меня одну — это было слишком. Тем более, как мне кажется, этого странного типа в широкополой шляпе действительно нужно было принимать всерьёз.

— Как дела у Грейсона? — шёпотом поинтересовалась я у Эмили.

Она поднесла палец к губам:

— Тсс! Люди сюда учиться пришли!

Мой хвост дёрнулся от раздражения. Даже во сне Грейсона Эмили оставалась ужасной занудой.

— АТФ происходит из… — начал было Грейсон, но мистер Брайтуотер тут же его перебил:

— Не АТФ — АДС! Грейсон, не пытайтесь уйти от темы!

— Но… это же называется АТФ. Аденозинтрифосфат. Я всё выучил об АТФ и АТФ-фазе. Может быть, я вкратце расскажу вам?.. — сказал Грейсон неуверенно.

— Молодой человек, это очень похвально, но сегодня мы вас спрашиваем об АДС, — объяснил экзаменатор, сидевший рядом с мистером Брайтуотером. — Так что, пожалуйста, отвечайте, наше время ограниченно.

— АДС… АДС… А-а-а-а-а-д-э-э-э-э-э-э-э-с-с-с-с… — Грейсон провёл рукой по светлым, коротко подстриженным волосам.

Бедняга! Ему всё время снятся какие-то ужасные сны. Я очень хотела вмешаться, но тогда бы он, наверно, заметил, что это всего лишь сон и — что ещё хуже — что я без разрешения пробралась в него. Нет уж, лучше я буду вести себя незаметно и выскользну, как только снаружи будет всё чисто.

— Боюсь, что с АДС я не знаком… — наконец вымолвил Грейсон.

Эмили рядом со мной вздохнула.

— Как обычно, — сказала она довольно громко.

Грейсон быстро обернулся. Он выглядел таким несчастным, что моё сердце сжалось от сочувствия. Я улыбнулась, чтобы подбодрить его. К сожалению, я не знала ни что такое АТФ, ни что такое АДС, иначе я бы, может быть, ему и помогла.

— Значит, АДС вам не знакомо? — повторил мистер Брайтуотер и обменялся обеспокоенными взглядами со своими коллегами. — Ну, можете спокойно подумать. Что это может обозначать?

Старый глупый Брайтуотер… Полная неразбериха! Дурацкий экзамен…

Грейсон вздохнул:

— Я правда этого не знаю. — И растерянно добавил: — Что же это значит?

— О господи! — Пухлая учительница слева от мистера Брайтуотера сочувственно покачала головой. — АДС — антидиетическое сало. Кто же этого не знает!

— Антидиетическое сало? — Грейсон недоверчиво уставился на них. — Как антидиетическое сало вырабатывается в клетках человека? И как это вообще связано с биологией?

Вообще-то он был прав. Это действительно глупейший сон. Антидиетическое сало… Ничего получше подсознание Грейсона не могло придумать?

— Посмотрите, ему даже не стыдно! — Пухленькая учительница прищёлкнула языком и обратилась к своим коллегам: — Итак, что касается меня, я не готова больше тратить время на этот экзамен. Моё решение — мы не можем дать ни одного балла.

— К сожалению, я полностью согласен, — сказал мистер Брайтуотер озабоченно. — Извините, Грейсон. Вы провалили экзамен.

Грейсон выглядел так, будто сейчас расплачется.

— Но… но… — подавленно шептал он.

— Я тебе сразу говорила, что нужно больше учить, — строго сказала Эмили с ноткой самодовольства в голосе. — Меньше вечеринок и баскетбола, больше думать о будущем!

Только я хотела возразить, как вдруг нас окутала кромешная тьма. Пол под ногами наклонился, и я провалилась в зияющую пропасть.

Грейсон проснулся, и я тоже — с оглушительным сердцебиением.

Я, кряхтя, поднялась — терпеть не могу, когда такое происходит. Это ужасающее чувство — проваливаться в никуда, как будто у тебя заканчивается кислород и ты мучительно задыхаешься, падая в бездну. Честно говоря, я была уверена, что смерть выглядит именно так.

Мой будильник со светящимися цифрами показывал десять минут пятого. Воскресенье, шестое января. Последний день каникул. Но бездельничать весь день нельзя, потому что на вечер назначено знаменитое крещенское чаепитие у миссис Рыси Спенсер, а я ещё не знала, что надеть, так как у меня не было времени порыться в шкафу у мамы или Лотти и найти подходящий наряд. Но у меня ещё оставалось достаточно времени, чтобы выспаться, а сейчас это намного важнее, чем вопрос о нарядах. Только сначала мне нужно сходить в туалет. Я вздохнула, вывалилась из кровати и потопала к двери.

Светила почти полная луна, и здесь, на втором этаже, было светло, хотя я в этом доме уже легко могла дойти до ванной с закрытыми глазами, даже не наступив на скрипучую половицу в прихожей, которую Эрнест уже давным-давно хотел отремонтировать. Когда кто-нибудь её тревожил, она издавала весьма неприличный звук. «Как тётя Гертруда, когда поест горохового супа», — говорила Мия, время от времени специально наступая на неё. Сейчас я грациозно обогнула эту доску: я не хотела никого будить. Но как только я потянулась к ручке двери, то услышала шум воды в ванной.

Я уже бросилась было бежать, но потом остановилась, потому что поняла, что находилась в реальном мире и опасность встретить Монстра Ада миновала. Да к тому же Монстр Ада никогда бы не стал так основательно мыть руки. Я нетерпеливо переступала босыми ногами, пока дверь в ванную наконец-то не открылась и оттуда шаркающей походкой не вышел Грейсон, как обычно (независимо от того, какая снаружи была температура) в одних штанах от пижамы и с голым торсом. Но кто я была такая, чтобы жаловаться? Более того, в это время суток на мне не было ни контактных линз, ни очков, поэтому я всё равно мало что видела.

— Тоже не спится? — спросила я дружелюбно, а Грейсон тихонько вскрикнул от испуга.

Очевидно, он толком не проснулся и вообще меня не заметил. Но сейчас старался разглядеть меня, щуря глаза.

— Лив! Ты что меня так пугаешь?

— Извини.

— Ты мне только что приснилась.

— Как мило с твоей стороны.

Он вздохнул:

— Нет, это был не очень приятный сон. Скорее, наоборот, он был ужасен. Я провалил устный экзамен по биологии ко всем чертям! Когда они мне сказали, что я не справился, я сразу проснулся от испуга. Сердце до сих пор стучит как бешеное.

Всё потому, что ты не знал, что такое антидиетическое сало, дорогой! Я сегодня во сне встретилась с Артуром и Монстром Ада, и кто из нас ещё должен жаловаться?

— А ты?

— Что я?

— Почему ты не спишь?

— А-а… полнолуние, — ответила я. — И мне тоже нужно туда.

— Эй, это же моя старая футболка. — Похоже, глаза Грейсона уже привыкли к лунному свету. — Во сне ты была в ней же.

Ой-ой! — Опасная территория. Я на секунду замерла.

— Хотя в моём сне у тебя ещё был хвост, — задумчиво продолжил Грейсон.

— Хвост? — повторила я, стараясь придать голосу такие же неодобрительные нотки, как это обычно делала Эмили.

Я могла поклясться, что Грейсон покраснел. Хотя в сумеречном свете ничего особенно видно не было.

— Хвост леопарда, — сказал он.

Да нет же, чёрт побери! Не леопарда, а ягуара!

— Как странно! — Я покачала головой. — Что бы об этом сказал дядюшка Фрейд? Опять что-то почудилось?

Грейсон ничего не ответил. Но потом тихонько спросил:

— Вы же этого больше не делаете, Лив?

Я кашлянула:

— Что ты имеешь в виду?

— Ну, эти сны, двери в сны… Вы же не ходите больше по этим коридорам, ты и Генри? Это же всё позади, да? — Его голос звучал так серьёзно и озабоченно, что солгать ему было невозможно.

Я правда не знаю, что бы я ему ответила, если бы в этот момент не раздался звук «тётя-Гертруда-поела-горохового-супа». Кто-то наступил на скрипучую половицу. Это была Мия — хорошенькая и опрятная в своей ночной рубашке с рюшами, которую тётя Гертруда подарила мне три года назад на Рождество. Я её ни разу не надела, а Мии она нравилась, потому что она чувствовала себя в ней как ученица школы-интерната из какого-нибудь приключенческого романа викторианской эпохи, и Лотти она тоже нравилась, потому что Мия в ней выглядела как ангелочек. Лотти всегда самоотверженно разглаживала каждую складочку, каждую рюшечку.

— Чур, я первая, — сказала я, когда Мия подошла ближе.

Она ничего не возразила, а просто прошла мимо нас на лестницу, пристально глядя вперёд.

— Эй! — сказала я уже громче.

Ноль реакции.

Куда она собралась? В туалет на первом этаже? Или хотела тайком заполучить оставшиеся пышечки, которые Грейсон должен был зарезервировать для себя?

— Мия?

Всё-таки с ней что-то не так.

— Она ходит во сне, — прошептал Грейсон. — Такое случается в полнолуние.

Да, он был прав: она бродила во сне. Со мной тоже такое бывало в детстве. Мия начала спускаться по лестнице, немного пошатываясь, но довольно уверенно. Грейсон и я следили за ней.

— Может, разбудить её? — прошептала я.

— Лучше не надо. Ещё упадёт на лестнице.

У подножия лестницы она остановилась и уставилась в пустоту. А потом целенаправленно зашагала к входной двери.

— Сейчас, наверное, лучше её разбудить, — сказал Грейсон.

Мия уже нажимала на ручку двери.

Я положила руку ей на плечо.

— Мия, милая, на улице минус восемь, наверное, не стоит сейчас гулять босиком.

Она смотрела сквозь меня.

— Жутковато, — заметила я.

Грейсон пощёлкал пальцами прямо пред носом Мии, но она даже не моргнула.

В её странном пустом взгляде ничего не изменилось, но, по крайней мере, она позволила нам отвести её наверх. Мы взяли её под руки — я справа, а Грейсон слева, — и повели маленькую викторианскую школьницу обратно в её комнату.

Когда мы уложили Мию в кровать и я поправила ей одеяло, она наконец-то закрыла широко раскрытые глаза и пробормотала:

— Я узнаю вас, мистер Холмс. Вы раскроете это дело.

— Можете быть в этом уверены, Ватсон, — прошептала я и положила голову на её подушку. На минутку.

— Я пойду вниз, закрою входную дверь. — Грейсон зевнул. — Вдруг она снова куда-нибудь соберётся.

— Спасибо.

Что-то заставило меня забраться под одеяло к Мии. Просто я слишком устала, чтобы идти к себе. Даже сходить в туалет сил не осталось.

— Грейсон, ты очень милый.

— Не толкайся, Шерлок, — промямлила Мия.

А Грейсон сказал:

— Ты тоже очень милая.

Хотя, может быть, это мне уже приснилось.