10000 лет до нашей эры. Книга 1

Катерина Риш, 2017

Коснувшись глиняного осколка, найденного на берегу океана, я перенеслась в первобытный мир. Там в ходу человеческие жертвоприношения, а местная фауна так и норовит тобой пообедать. Из-за прихоти древнего мага судьба у меня незавидная: выйти замуж за незнакомца или шагнуть в огонь во имя богов. Мужчинам древности неведома любовь, но значит ли это, что мой избранник никогда не полюбит? Я сделаю все, чтобы выучить язык и традиции, ведь только мне известна судьба, уготованная затерянному в океане острову. Но смогу ли я выжить, когда в самом сердце этого мира зреет заговор и он грозит уничтожить эти земли…

Глава 2. Попытка побега

Белые птицы в чистом небе — идеалистическая картина, верно?

Вот только в следующий же миг эти птицы с гомоном устремились прямо ко мне. Вблизи они оказались настолько раздобревшие, что удивительно, как вообще поднялись в воздух. Они стали снижаться, плюхаясь на светлый песок, и буря в моей душе понемногу успокаивалась. Это же просто чайки!

Правда, они почему-то шипели и били крыльями, как гуси.

Одна дерзкая птица положила конец моей любви к орнитологии. Набросилась в прыжке и, взлетев у самого носа, еще и когтями полоснула по плечу. Если бы я не пригнулась, удар пришелся бы по лицу.

Это стало сигналом для остальных.

То одна, то вторая они взмывали и нападали на меня, пока другие пикировали вкривь и вкось, выставив вперед когтистые лапы. Кое-как уворачиваясь, я подхватила с песка палку.

Габариты недочаек-полугусей позволяли не особенно-то прицеливаться. Сложнее было с тем, что они атаковали одновременно и с разных сторон, и если я сбивала одну, то от когтей другой увернуться уже не получалось.

Они изводили меня. Проверяли. Пугали. Я сломала шеи троим и думать забыла о «Гринписе». Двум из дюжины перебила крылья, но, в основном, потери несла я и только я. Мою рубашку превратили в москитную сетку, ну хоть джинсы держались лучше.

Я крутилась на месте, как метатель ядра, выставив перед собой облепленную перьями дубину… Как вдруг споткнулась. Об эти мертвые туши. Упала неудачно — еще и вмазала самой себе по травмированному после аварии колену. Спасительная бита срикошетила и отлетела куда-то в песок, сбив при этом пару чаек, но, черт… Кому нужен этот страйк, если я распласталась на песке, ослепшая и оглохшая от боли?

Птицы победили и знали это. Клянусь, они пришли в неистовство при виде моего поражения. Какие-то неправильные чайки и совсем неправильные гуси…

Я медленно поднялась, припадая на травмированное колено, и оглядела их беснующиеся ряды. Буду отбиваться голыми руками, но не сдамся! С рычанием пошла на них в атаку, а они вдруг загоготали, засуетились и всей толпой поднялись в воздух. Облепили зеленые тропические прибрежные деревья, словно комья снега.

Какой-то миг я просто стояла, разинув рот. А после расправила плечи и огласила пляж победоносным криком.

Позади меня кто-то загоготал.

Я медленно обернулась.

Сначала я приняла этих троих за огромных обезьян. В моих галлюцинациях прослеживалась явная тяга к гигантизму, и после толстых чаек появление двухметровых человекообразных обезьян было логичным. Ну, насколько это вообще может быть логичным.

Но они не были обезьянами. Они были людьми. И именно им я была обязана своим спасением от чаек.

Их тела были черны из-за волос, а лица почти полностью скрывали всклокоченные темные бороды и пышные брови, так что сверкали только белки глаз. Рыжевато-черные волосы на голове стихийно тянулись в разные стороны света. А в руках они держали копья.

Если от чаек я собиралась отбиваться палкой, то использовать ее против двухметровых мужчин с копьями — идейка паршивая. Так что я не стала прыгать за утерянной дубиной или подбирать новую, просто развернулась и побежала изо всех чертовых сил по линии прибоя. Все-таки бежать по влажному песку чуть легче, чем по сухому.

Крики запоздали, значит, они не ожидали побега от такой трусихи, как я. Спасибо за чаек, конечно, но, знаете, я не привыкла вести переговоры с теми, у кого из одежды только кожаные набедренные повязки.

Я старалась не глядеть себе под ноги, но взгляд, как на зло, выхватывал то камни, то ракушки, то водоросли и, о боже мой, медуз! Кстати, привычного размера.

Я перелетела через голубоватую лужицу слизи.

И вскрикнула от боли. Колено обожгло огнем. В ушах гудело от ветра и бега и отбойным молотком билось сердце, но я различили крики преследователей и опять побежала.

Медузы стали попадаться чаще. Теперь мое движение нельзя было назвать бегом, это были прыжки через препятствия. Скорость ужасающе замедлилась, но я не могла преодолеть себя и наступать на склизкие щупальца.

Мать вашу, да откуда их так много? У них тут кладбище, что ли? Берег был сплошь покрыт слизью, ни песка, ни гальки — ничего. Только горы медуз, разной степени дохлости. Слизь чавкала и засасывала ступни, как грязь после дождя, а от ударов набегавших волн дрожала, как плохо застывшее желе цвета половой тряпки. А запах… О, его не передать словами.

Впереди темнела наполовину уходившая в океан скала. Я направилась к ней, а в спину по-прежнему неслись крики. Меня догоняли.

Легкие горели, в боку нещадно кололо, колено рыдало от боли, и только инстинкт выживания гнал меня вперед.

Преследовали снова орали, на этот раз истошно и пронзительно. В этом крике можно было найти предупреждение, если бы я потрудилась задуматься над этим, но мне было не до того — я уже самозабвенно карабкалась вверх, хватаясь пальцами за острые, как бритва, камни. А когда гора подо мной вздрогнула, предупреждать было уже поздно.

До чего же высоко я взобралась, мамочки!

Я схватилась за ряд узких камней. Поняла вдруг, что все они одинаковой, почти правильной формы. Гора подо мной дрожала и урчала, пока я старалась удержаться на месте, вцепившись в наросты цвета темного базальта, которые были твердыми… Ну как камни, вот только камнями-то они как раз и не были.

Из волн океана далеко внизу поднялась гигантская продолговатая морда рептилии, до этого утопленная в воде. Повернулась и уставилась на меня левым желтым глазом.

И от чаек я ушла, и от стражи я ушла…

А вот теперь мне точно конец.