Конгломерат

Катарина Романцова, 2019

Каждый месяц в доме разведённой пьющей писательницы на торжественный ужин собираются восемь ее бывших мужчин.

Пролог

«Ты такооооой забоооотливый», — тяну нараспев, пытаясь сфокусироваться на собеседнике.

Асмодей… точно.

«Где эти чертовы таблетки?», — осторожно, но очень раздраженно произносит нежданный гость, осматриваясь: он лихорадочно поднимает, читает названия и отбрасывает мелкие баночки, коробки.

Следующее его действие полностью повергает меня в шок. Асмодей садится на край кровати, снимает перчатку и аккуратно, едва касаясь пальцами, дотрагивается до щеки.

«Лилит, где таблетки?!».

Готова поклясться, он ходил на курсы гипнотизера. Иначе, почему у меня расширились зрачки от вкрадчивого тона?

Откатываюсь на другую сторону кровати, заворачиваясь в одеяло, и сажусь. Вокруг — нелепое скопление ткани.

«Зачем ты приехал?».

Асмодей издаёт гортанный рык. Так звучит безысходность.

На пол с грохотом падает раскрытый пустой чемодан.

Снова пытаюсь синхронизировать зрение. Более успешно.

Я смотрю на, упакованного с ног до головы в чёрное, Асмодея и все пытаюсь понять, в какой момент из простушки с огромными сережками-вишнями превратилась в светскую пропоицу, а он — в, почти что, святого отца.

Кажется, мы играли в гляделки целую вечность, а потом синхронно обернулись на шум у входной двери. Через секунду из темноты вынырнула взлохмаченная голова моего первого мужа Аскольда.

«А девочка созрела», — пробормотала я.

Асмодей озадачился не меньше моего. Может, в виски действительно бутират?