Предательство моего сердца. Тень для спецагента

Карина Родионова (2024)

Я не доверяю мужчинам. Поэтому не работаю с ними, не завожу личные отношения. Будучи преданной, я решила больше никаких отношений с ними не иметь. Но спецагент службы безопасности императора находит то, от чего я не могу отказаться и готова все же сотрудничать с ним. А я ему нужна, ведь я умею становиться невидимкой. Простить или отомстить, вот в чем вопрос! Книга входит в цикл «Смотри сердцем», имеет общих героев с другими книгами цикла, но является самостояельным произведением.

Глава 16. Полина

С Кириллом Яковлевичем я познакомилась сразу после выпуска из Школы. Ну как, познакомилась… я пришла к нему работать.

Еще к окончанию Школы я решила, что не хочу быть ни спецагентом, ни телохранителем. Хотя, с учетом моих способностей, я пользовалась спросом у работодателей. Меня активно звали даже в управление госбезопасности, а именно Петровский Евгений Михайлович лично выносил мне мозг, обещая мне золотые горы. Но я отказалась. Не мое это!

Игр в шпионы мне хватило выше крыши еще с юности. Мне хотелось спокойной мирной жизни, без риска, без необходимости что-то вынюхивать, залезать в чужие дома. Так что я для себя решила искать какую-нибудь обычную работу. Благо, общее образование, которое шло у нас помимо специального, Школа давала на вполне приличном уровне. Например, у меня хорошо шли математика и экономика.

Работу у Прудникова мне посоветовала одна моя клиентка, которую я охраняла по заданию Школы. Ну не совсем мне, конечно. Я ей сказала, что моя подруга ищет какую-нибудь работу, скажем, с бумагами и та вспомнила, что ее знакомый, Кирилл Яковлевич, как раз ищет экономку в свой немаленький особняк. Нужно было вести все дела в его доме, следить за порядком, нанимать и увольнять слуг и так далее.

И вот я пришла устраиваться к нему на работу. Молодой мужчина лет тридцати вальяжно развалился в кресле. Он расспросил меня о том, что я умею и я честно сказала, что только закончила школу (не уточнив, какую), и опыта пока не имею, но имею хорошие оценки по точным наукам.

Кирилл Яковлевич придирчиво осмотре меня и, подумав, выдал:

— Хорошо, давайте попробуем. Возможно, мы сработаемся.

И я, собрав свои нехитрые пожитки, переселилась из общежития Школы в особняк Прудникова. Здесь на меня свалилась вся работа по управлению хозяйством. Все счета, учет были запущены, пришлось все приводить в порядок, разбираться с тем, кто чем занимается в доме, делать кадровые перестановки.

Оплата была небольшая, но я решила, что наработаю опыт и смогу претендовать на большее. К тому же Кирилл Яковлевич присмотрится ко мне, поймет, какой я ценный работник и поднимет мне оплату.

Однажды вечером Кирилл Яковлевич заглянул ко мне в кабинет и вдруг сказал:

— Полина… Сергеевна. Мне кажется, вы слишком много работаете и совсем забываете про отдых. Давайте, прогуляемся по саду, проветритесь, отдохнете.

Я не стала спорить и пошла с ним на прогулку. Мы ходили по осенним дорожкам, засыпанным желтой листвой и разговаривали обо всем на свете. Я сама не заметила, что мы прогуляли целых два часа.

На следующий вечер он снова пригласил меня на прогулку и я с удовольствием пошла. Так, наши прогулки стали чем-то вроде обязательного ритуала. Постепенно мы перешли на “ты”. Кирилл сказал, что мы ведь теперь друзья, а негоже друзей по имени-отчеству называть.

Когда мы успели перейти грань, я не заметила. Просто однажды осознала, что мы уже не просто разговариваем, сидя на скамейке в саду, а целуемся, как сумасшедшие.

Кирилл был внимателен, водил в кафе, угощал меня сладостями, дарил цветы. И я растаяла. Он приходил ко мне в кабинет и мы целовались снова и снова. А потом он сделал мне предложение.

— Выходи за меня замуж, — однажды вдруг сказал он.

— Но я…

Я хотела сказать о том, что я — простая девчонка без именитых и богатых родителей. Да что там, даже мать меня знать не хочет. Тогда ведь, после нашего разговора перед отъездом в Школу, граф Пинский и правда снарядил своего человека в наш город. Тот разобрался с ситуацией и выяснилось, что мой отчим опаивал мою мать каким-то зельем, отчего она ничего и никого, кроме него и видеть не хотела, выполняла любые его прихоти. Мать вылечили, дядю Костю она прогнала. Но мне не написала ни строчки, хотя ей передали мой адрес. И на мое письмо ответа не было. Третье письмо вернулась ко мне со штемпелем: “Адресат выехал в неизвестном направлении”. Вот так я оказалась не нужна даже собственной матери.

Конец ознакомительного фрагмента.