Тёмный Феникс

Ирэн Айс, 2022

Что, если лучшее, что ты умеешь – забирать чужие жизни! Но то ли это, чего ты действительно желаешь? Судьба приготовила сюрприз, который перевернёт всё твоё существование с ног на голову и заставит принять решение… Каковы будут его последствия? И готова ли ты их принять? Публикуется в авторской редакции с сохранением авторских орфографии и пунктуации. Содержит нецензурную брань.

Глава 7

Поднимаясь в квартиру Калума, поймала себя на мысли, что мне давно не было так хорошо. Пожалуй, с самого детства, когда ещё были живы родители. Похожее состояние я испытываю, только находясь рядом с Кейлибом, но это скорее ощущение комфорта от близости с человеком, которого считаешь родным. С Калумом мне хорошо по-другому. С ним моя душа словно поёт. Каждый раз, когда он рядом, корка льда, что образовалась вокруг сердца, словно чуть подтаивает.

Подойдя к его двери, я решила постучать, обозначив своё присутствие, а не вламываться, как я обычно это делаю. Но после моего стука дверь никто не открыл, я постучала снова и подождала около минуты, но ничего не произошло. «Нет, дома?» — в разуме проскочила догадка и, пожав плечами, я наклонилась к замку, чтобы открыть его отмычкой. «Единственный раз хотела сделать как лучше, а в итоге делаю, как всегда», — улыбнувшись, своим же мыслям начала вставлять отмычку в замок, но тут поняла, что он не заперт. Толкнув дверь, я тут же оцепенела.

— Какого…

Я недоговорила собственную фразу, осматривая хаос, что предстал перед глазами. В квартире абсолютный бедлам, вещи либо просто сдвинуты со своих мест, либо вообще перевёрнуты и разбиты: — «Что здесь, чёрт возьми, произошло?».

— Калум?!

Ответа не последовало, но сейчас я не знаю хорошо это или плохо. Несмотря на мои сомнения, где-то на границах осознания, словно протяжно затрезвонил неприятный колокол, звон которого с каждой секундой моего замешательства только нарастал. В голове калейдоскопом пронеслась целая куча неприятных мыслей, но всё их я отмела. Ведь я была предельно осторожна, на него не могли выйти, нет! Это просто невозможно: — «Ведь, правда?».

— Калум! — я снова позвала его на этот раз громче.

Но ответа не последовало и на этот раз. Ещё раз, пройдясь взглядом по разгромленной гостиной, я бросилась в спальню. Там-то я его и нашла, он лежал лицом вниз около перевёрнутого кресла. Подбежав к нему, я упала на колени и, потянув его за плечо, перевернула.

— Боже… — от увиденного с моих губ слетел шёпот, в котором читался весь ужас, что я сейчас испытала.

Калум был сильно избит. Бровь и губа рассечены, один глаз почти заплыл от гематомы, которая вызвала припухлость. У меня сложилось впечатление, что его непросто побили, а избивали длительное время. Но ужас у меня вызвало не это. На его груди, слева, чуть выше сердца было пулевое отверстие, но, несмотря на это он ещё дышал.

— Калум? — хотела позвать его громко, убедиться, что он меня слышит, но из горла вырвался почти шёпот, надломленный дрожащий голос, я его не узнала, раньше такой от себя и не слышала. Но он услышал. Его ресницы задрожали и, с трудом открыв веки, он поднял на меня взгляд.

— Си… Силена… — еле слышный, хриплый шёпот.

— Тише, тише. Всё хорошо, — произнося это, я уже держала у уха телефон с набранным номером скорой помощи. Быстро ответив на заданные вопросы, назвала адрес.

Как только закончила разговор, отбросила телефон в сторону и надавила рукой на рану, чтобы не дать ещё большему количеству крови вытечь из его тела. Другой рукой я аккуратно гладила его лицо в попытке успокоить, только не знаю кого — его или себя, в этот момент было непонятно.

— Они… — из него вырвался хриплый шёпот, было видно как ему тяжело, но он всё равно упрямо пытался мне что-то сказать.

— Что?

— Они… с…прашивали… о каком-то… фениксе… — после последнего произнесённого им слова, меня словно кувалдой по голове огрели, в ушах зазвенело.

— Когда они ушли?

— Не… — с его уст сорвался стон, он закашлялся, выплёвывая кровь. — Не уходили… о…ни… не… уходили…

Осознание сказанной им фразы дошло до меня словно через завесу тумана. Я хотела обернуться, но не успела. Почувствовала сильный удар в основание черепа, от которого потемнело в глазах, из-за чего я на долю секунды потеряла ориентацию и начала заваливаться набок. Но тело среагировало само, сгруппировавшись, я перекатилась и попыталась встать, но пошатнулась. Взгляд ещё не до конца сфокусировался, поэтому я наугад попыталась найти опору и нашла, схватившись за тумбу, я остановила своё падение и выпрямилась. В этот момент в глазах прояснилось. Прямо передо мной стояли двое мужчин, и ещё один чуть дальше в дверном проёме, все трое вооружены в отличие от меня: — «Хреново!».

Ближе всех стоял темнокожий мужчина. Он бросился ко мне и попытался схватить за ворот кофты, но я увернулась и, вложив в удар всю силу, заехала кулаком ему по рёбрам. Он согнулся пополам, но в этот момент меня уже атаковал другой. Я снова увернулась, его кулак пронёсся всего в миллиметре от моей скулы. Сделала шаг назад, оказавшись на относительно безопасном расстоянии. Третий мужчина пока не торопился нападать, судя по его сосредоточенному лицу, он анализирует ситуацию, в которой мы все сейчас оказались.

— Неужели это ты?! — заговорил азиат, который только что пытался меня ударить. — Так всем известный Феникс, оказалась девчонкой?

На этот вопрос я отвечать не собиралась, но этого и не потребовалось, он был задан не мне. Тот, что стоял в дверях, возбуждённо воскликнул:

— Да?! Чёрт возьми! Всегда думал, что это мужик, но ты только посмотри на эту кошечку. Точно она?

— Не смотри, что миниатюрная, рука чертовски тяжёлая. Кажись, она мне ребро сломала, — темнокожий уже перевёл дыхание после моего удара, но продолжал держаться за место, куда тот был нанесён.

— Да ладно? — тот, что стоял рядом с ним, удивлённо округлил раскосые глаза.

— Серьёзно, — в подтверждение своих слов, продолжая держаться за место удара, он поморщился. — Чертовски больно.

— Я смотрю, вы мальчики любите поболтать, но давайте закругляться. Мне сейчас некогда, — я бросила беглый взгляд на Калума, его грудная клетка еле заметно, но всё же продолжала подниматься и опускаться. — Кто из вас в него стрелял?

— Ну, допустим, я, — тот, что стоял дальше всех от меня, самодовольно улыбнулся. — Ничего полезного он не знал или же просто не сказал, один фиг, он был больше не нужен.

Я сощурила взгляд, зубы буквально заскрипели от той силы, с какой я стиснула челюсть.

— Тогда тебя я оставлю напоследок. Так быстро, как твои товарищи ты не умрёшь.

— А кто сказал, что мы собираемся умирать, а птичка? — чернокожий мужчина самодовольно улыбнулся.

— Я! — после моего уверенного ответа, его улыбка померкла.

Ближе всех ко мне был азиат, я не стала медлить и молниеносным движением, которое было по своей скорости на грани с фантастикой, подскочила к нему. Он не успел ничего предпринять, лишь его зрачки на долю секунды увеличились от удивления. Ударив его ребром ладони в кадык, отчего он захрипел в попытке сделать вдох, я крутанулась. Оказавшись у него за спиной, обхватила шею, взяв её в захват и, резко дёрнула вверх и в сторону. По комнате разнёсся громкий хруст, и мужчина свалился к моим ногам, как тряпичная кукла. Всё это действие не заняло и пары секунд.

Двое, пока оставшиеся в живых, напряжённо замерли, пытаясь осмыслить только что произошедшее. Мужчина, что стоял в дверях, тихо выругался себе под нос:

— Чёрт!

Теперь они больше не сомневались в том, кто перед ними и, восприняв меня всерьёз, оба достали своё оружие, один пистолет, другой нож. Я не стала ждать, пока меня пристрелят и, быстро подскочив к темнокожему, схватила его пистолет за ствол, в попытке обезоружить. Но он повернул рукой, выворачивая при этом мою кисть, пришлось отпустить.

— Не так быстро птичка! — он рявкнул, при этом нанеся мне мощный удар в область грудины.

Я дёрнулась и поморщилась от боли, пронзившей грудную клетку. Но переводить дыхание было некогда, к моему лицу уже приближался нож. Тот, что стоял в дверях, быстро подскочил и атаковал, я чудом увернулась практически на автомате, но лезвие всё же чуть царапнуло кончик уха.

— Нам нужно было лишь добыть о тебе информацию, но тут такая удача, сама пришла к нам в руки, — он хищно оскалился и поудобнее перехватил нож. — Прямого приказа тебя убивать не было, кто знает, зачем ты заказчику, но крови-то пустить можно.

— Ты в этой крови захлебнёшься! — я старалась сохранять самообладание, но эти слова вырвались из меня, как яд, которым плюётся гадюка.

— У-у-у-у-у! — темнокожий насмешливо захихикал. — Какая злая птичка.

Из их поведения стало понятно, что ни какие они не товарищи, им было совершенно плевать на смерть того, с кем они сюда пришли. Хотя, что от них ждать — наёмники! Большинство из нас интересуют лишь деньги, и любые устои морали давно стёрты тем образом жизни, который мы ведём.

На этот раз они атаковали одновременно, я перешла в оборону, блокируя удары. Мысль о том, что они пока не торопятся применять огнестрельное оружие, успокаивала. Выждав нужный момент, я резко выбросила руку вперёд и заехала по физиономии тому, который стрелял в Калума.

— Сука! — судя по его воплю и хрусту, что услышала, сломала ему нос.

Схватив его за руку, вывернула кисть, отчего ладонь раскрылась, и он выронил нож. Но из-за этого действия мне пришлось повернуться к темнокожему спиной. Воспользовавшись этим, он напал сзади, схватив меня и крепко сдавив в кольце своих рук, так чтобы я не могла пошевелиться. Но я, используя его как опору, оттолкнулась обеими ногами от пола и заехала в грудь другому, из-за этого толчка мы повалились назад, темнокожий во время падения сильно ударился затылком о пол и ослабил хватку. Мне хватило этой секунды его замешательства, подобрав с пола нож, я всадила его ровно в сердце мужчины. Его глаза на миг вспыхнули, а затем окончательно померкли. Вытащив нож из его груди, я повернулась к последнему.

— Я же сказала, что оставлю тебя напоследок.

Он всё ещё слегка дезориентированный моим пинком в грудь, чуть попятился, прежней ухмылки на лице как не бывало. Теперь видно, что он воспринимает меня всерьёз, даже, более того — боится меня. Он выхватил пистолет и, направив его на меня, выстрелил. Но ровно в этот момент я схватила его за запястье, из-за чего пуля ушла в сторону, и сильно до хруста вывернула его руку. Он завопил:

— А-а-а-а! Дрянь!

Я выхватила пистолет и ударила дулом по его носу, из которого с новой силой хлынула кровь. От такого удара он пошатнулся и осел на пол. Схватив его за шиворот, приподняла и упёрла дуло пистолета ему в лоб.

— Не хочешь рассказать, кто вас ушлёпков нанял?

— При всём желании бы не смог! — он выпалил это, тяжело дыша.

— Анонимный заказ?

— Да.

— Не верю! — я убрала пистолет от его лба и ещё раз смачно заехала по носу, он закряхтел и схватился за переломанный нос. — Как вы вышли на него? — качнув головой в сторону Калума, как следует тряхнула наёмника за грудки. Он заскулил, а потом поднял на меня злой взгляд.

— Это правда, наниматель анонимный. Нам просто дали имя парня и сказали любыми способами достать из него информацию о Фениксе, — он, замолчал, и в его глазах появилась какая-то решимость. — А знаешь. Пошла ты! Всё равно убьёшь меня, так что стреляй! Умереть от рук самого́ Феникса это даже честь.

— В смерти нет чести, это просто конец, — я окинула его брезгливым взглядом. — И я ведь сказала, быстро ты не умрёшь, захлебнёшься кровью.

Теперь на его лице отразилось сомнение, но было уже поздно. Я навела дуло пистолета на его горло и выстрелила. Он захрипел и закашлялся, пытаясь хватать ртом воздух, но у него не получилось. Он захлёбывался собственной кровью. Я не стала дожидаться, пока умрёт наёмник и, оставив его, подбежала к Калуму. Нависнув над ним, с облегчением выдохнула, увидев, что его глаза открыты, но он с ужасом смотрел на умирающего мужчину. Переведя затуманенный взгляд на меня, он прохрипел:

— К…то ты? — я поджала губы и прошлась пальцами по его скуле.

— Ты только выживи и я тебе всё расскажу. Слышишь. Только не умирай.

Хоть мой голос и был нежным, а прикосновения ласковыми, в его взгляде промелькнул страх. Это больно резануло меня по сердцу. Но сейчас размышлять над тем примет меня Калум или нет, некогда, на улице раздался звук серены и я, собравшись с мыслями, встала. Необходимо спрятать тела, чтобы у медиков не возникло лишних вопросов, поэтому я перетащила их в ванную, предварительно обыскав. Но, разумеется, никаких документов у них при себе не было, я сфотографировала их лица на телефон и закрыла дверь ванной. Пока сойдёт и так.

Со стороны входной двери раздался стук, быстро открыв её, я впустила бригаду скорой помощи внутрь и показала, куда надо идти. Они прошли в спальню, а я застыла в дверном проёме, наблюдая за тем, как они пытаются стабилизировать состояние Калума. Когда им это удалось, они водрузили его на носилки и понесли вниз.

***

Я сидела в больничном коридоре недалеко от дверей, которые вели к операционным, и пыталась осознать, как всё так повернулось и что к этому привело. Где-то на самых границах сознания мелькала мысль, которая никак не давала покоя: — «Всё было хорошо, пока я не рассказала о Калуме Кейлибу». Это совпадение? Но разве бывают такие совпадения? Но он бы меня не продал, только не Кейлиб! Мы вместе прошли через огонь и воду. Он самый близкий мне человек, тот, кто знает обо мне абсолютно всё. Он бы не сделал этого: — «Ведь не сделал бы?».

От таких мыслей заболела голова, виски сдавило. Чтобы хоть чуть-чуть прийти в себя, я откинула голову назад на спинку дивана и, прикрыв глаза, сдавила пальцами переносицу. Но в этот момент дверь, ведущая к операционным, распахнулась. Я резко дёрнула головой и выпрямилась, переведя взгляд в ту сторону. Из-за двери вышел молодой, светловолосый врач и направился ко мне.

— Миссис Бейкер?

— Да, — в регистратуре мне пришлось представиться женой Калума, иначе меня бы просто не пустили к операционным.

— Я Сэмюэль Карузо, хирург, оперировавший вашего супруга, — он протянул мне руку, я сделала то же самое, и мы обменялись рукопожатием.

Несмотря на то что моя голова сейчас была забита разнообразными мыслями и тревогами, я не смогла не обратить внимания на его необычные глаза — один голубой, другой зелёный.

— Как он? — врач чуть замялся, отчего сердце пропустило удар.

— Миссис Бейкер, мне очень жаль, но ваш супруг скончался во время операции, — до меня не сразу дошёл смысл сказанных им слов, пару секунд я просто стояла, хлопая глазами.

— Что? Нет… Врачам скорой помощи, удалось стабилизировать его состояние.

— Так и было, — он сочувственно выдохнул. — Но пуля, пробившая лёгкое, очень неудачно срикошетила от лопатки и пробила артерию. Внутренняя кровопотеря была очень обильной…

Он говорил что-то ещё, но я уже не слышала, только видела его шевелящиеся губы. В ушах поднялся гул, через который единственное, что я смогла различить, были бешеные удары собственного сердца. Я осела на диван, моё лицо сейчас совершенно ничего не выражало, я натянула каменную маску, но из глаз всё равно покатились слёзы, которые я не смогла сдержать. В голове мелькала лишь одна мысль: — «Это всё из-за меня… опять!». Почувствовав лёгкое прикосновение к своему плечу, я подняла взгляд.

— Миссис Бейкер, я понимаю вам сейчас очень тяжело, но из-за обстоятельств, при которых погиб ваш супруг, вам придётся поговорить с полицией. Они ожидают вас внизу у регистратуры. Как только будете готовы, надо будет спуститься и ответить на их вопросы, — он пробежал мягким взглядом по моему лицу. — Но не торопитесь. У вас столько времени, сколько понадобится, чтобы прийти в себя.

— Да, разумеется.

— Примите мои искренние соболезнования, — он снова коснулся моего плеча. — Я оставлю вас, чтобы вы могли прийти в себя?

Он сосредоточенно смотрел мне в глаза, дожидаясь моего ответа, но я смогла лишь кивнуть, после чего моя голова, словно каменная упала на грудь. Услышав его удаляющиеся шаги, не поднимая головы, схватилась за неё руками. В ушах всё так же продолжало шуметь, заглушая все посторонние звуки, в горле образовался ком, который никак не получалось сглотнуть и из-за которого становилось тяжело даже дышать. В голове сейчас осталась только одна мысль: — «Я должна убедиться, должна сама его увидеть!».

После принятого решения в действиях снова появилась решимость, я обрела хоть какую-то цель и, возможно… надежду. Резко выпрямившись, зашагала в сторону операционных. Зайдя в служебный коридор и стараясь избегать посторонних глаз, нашла шкаф с чистыми халатами и, надев один, направилась искать Калума. Заглянув в несколько помещений, похоже, нашла нужное.

На операционном столе, накрытое белой простынёй, лежало тело. На негнущихся ногах я подошла ближе и, взявшись за край простыни, застыла в нерешительности. Но почему? Я видела столько смертей, сама отняла огромное количество жизней. Так почему именно сейчас взглянуть в лицо смерти так страшно? Страх… Я давно забыла, что это за чувство, забыла, как он парализует, как сковывает всё тело, не давая действовать, снова заставляя почувствовать себя маленькой беспомощной девочкой.

Мотнув головой в попытке отогнать эти мысли, выйти из оцепенения, я сильнее сжала простынь и резким движением руки отдёрнула её в сторону. В ту же секунду моё сердце пронзила стрела! Это он — мой Калум. Губы задрожали, как и всё тело, я попыталась взять себя в руки, но эта попытка ничего не дала. Пройдясь взглядом по его лицу, я осторожно прикоснулась к губам, которые уже начали синеть: — «Такие холодные!». Ноги стали ватными и, упав на колени, рядом с операционным столом, я зарыдала навзрыд, не беспокоясь о том, что меня может кто-то услышать. Протянув свои дрожащие руки к нему, я сомкнула их на его запястье, на том месте, где должен биться пульс, но его не было… Его сердце — сердце Калума больше не билось.

***

Не знаю, сколько я так просидела, из ступора вывели громкие голоса в коридоре. Я отпустила руку Калума и, поднявшись с колен, оставила нежный поцелуй на его холодных губах. Вернув простынь на место, услышала, как из коридора доносятся обрывки фраз. Из них стало понятно, что говорят о полицейских, а значит, пора уходить. Но не в состоянии двинутся с места, я ещё раз бросила взгляд на тело под простынёй.

— Прости меня, — с губ сорвался умоляющий шёпот. — Я виновата. Мне не искупить этого греха, как и многих других, совершённых мной, — я замялась, но после в мыслях появилась решимость. — Но я могу отомстить! Да! Кто бы это ни сделал, кто бы за этим не стоял, я найду его и заставлю пожалеть! Я отправлю его и любого, кто встанет у меня на пути в ад! Я обещаю, нет, я клянусь тебе — они все поплатятся!

С этими словами я обрела чёткую цель. Тело перестало быть ватным, мозг снова заработал, лихорадочно обдумывая план. В мысли вернулась прежняя хладнокровность и расчётливость. Я снова взяла свои эмоции под контроль и, развернувшись, вышла из помещения, ни разу не обернувшись. Не обращая на себя внимания и, как всегда, не давая камерам заснять лица, вышла из больницы. Вдохнув полную грудь прохладного ночного воздуха, подняла глаза к небу и прошептала:

— Пора навестить «лучшего друга».