Долгожданная осень

Ирма Буракова

Быть слишком правильной, сильной, принципиальной всю жизнь – благо это или ярмо? Нужно ли выбираться из ставшего привычным деревянного костюма, чтобы быть счастливой?Что будет, если изменить собственной привычке говорить «нет» и решить побыть просто женщиной.

Глава 3

Стоило ей скрыться в темноте подъезда, Максим набрал Спартаку:

— Спар, делай, что хочешь — возьми у Галины телефон Катерины, и вообще… всю возможную подноготную! Да, у меня всё нормально. Я скоро к вам подъеду, Вы всё там же?

— Да, мы всё тут же. Макс, я тебя не узнаю, — вкрадчиво промурлыкал друг, — я даже боюсь делать предложения. С тебя подробности. Номер достану.

Галина, будучи в приличном подпитии, была легкой на добычу информации. Но на вопросы о Кате она реагировала несколько странно, словно с некой горечью и нежеланием, хоть язык от алкоголя и заплетался:

–… ты зря на неё нацелился… ну, или твой друг… ты просто никогда не сталкивался с такими, как она, людьми. Это же современная Жанна д’Арк, олицетворение вечной борьбы за правду и мораль, существующие только в её голове, — она смотрела в сторону, поджав губы с отрешенным видом, — Зачем твоему другу её номер? Она ни с кем не крутит романы, предупреди, хоть уж несколько лет, как вдова. Потому что это не-по-ря-доч-но.

Спартак вышел покурить и встретил подъезжающего Максима:

— Меняю номер на… ээээ, некоторое объяснение. С каких это пор случайная незнакомая женщина «с улицы» может оторвать твой зад от общества своих друзей и завладеть тобой на несколько часов? В твоем любимом эскорте закончились устраивающие тебя спутницы? Не припомню, чтобы ранее видел у тебя подобную реакцию. Ты меня удивляешь и даже пугаешь, я жду подробностей.

— Я… себе-то не могу объяснить. Словно я увидел человека, с которым сто лет не общался, и накопилось много чего рассказать. Нет, не то… — и взгляд ушел в глубину.

— Может все же то? — игриво стал подтрунивать друг.

— Даже не начинай снова! — отрезал Макс ледяным тоном.

— Макс… Макс…

— Что? — прозвучало в ответ рявканье.

— Позволь дать совет?

— Не нуждаюсь я в твоих пикаперских советах, — Максим стал раздражительно-агрессивным, — зашёл в ресторан, там отмахнулся от желающих подойти спутниц, заказал себе кофе. Долго крутил полную чашку с рассеянным взглядом, иногда слегка расплывался в едва заметной полуулыбке, замечал это за собой и стирал эмоции с лица. Вернулся с шумным вздохом в компанию к Спартаку, закатил глаза:

— Ну, говори.

Улыбка чеширского кота сопроводила ответ:

— Женщина не должна засыпать в одиночестве.

— И что ты имеешь в виду в данном случае? — опешил Макс.

Спартак, лениво поцеживая виски, нарочито растянуто и нудновато стал учить неразумного друга:

— Вне зависимости от стадии отношений и… — выдержал паузу и сделал акцент, — вида отношений, женщина должна засыпать с мужчиной или физически, или с мыслями о нём. Это может быть сон в объятиях друг друга после секса, или смайлик перед сном в сообщении, копеечный подарок или изысканный комплимент в телефонном разговоре, но последним ощущением в этот день должен быть ТЫ в любой ипостаси. Ну, если, конечно, тебе эта женщина интересна.

Максим продолжал крутить недопитую чашку кофе, несколько раз подносил ко рту, наконец с шумным вздохом отставил назад:

— Ох, ты не представляешь, насколько это всё не моё!

Спартак встал, отодвинул несчастную чашку подальше, отправил со своего телефона контакт, бесцеремонно выдернул из кармана Максима его телефон, протянул ему в руки и буркнул: — Звони. И не облажайся.

Екатерина с удовольствием скинула обувь, одежду и забралась в ванную, аж зажмурив глаза от удовольствия. Тело ныло от долгой прогулки, как же хорошо, что впереди ещё один выходной, можно просто отдохнуть и отоспаться! Интересно, как там Галка, совсем окунулась в омут с головой или ещё сохраняет остатки разума. Мысли прыгнули на неожиданное знакомство со Спартаком и Максимом. Типаж первого ей был очень знаком, очень комфортно с такими людьми в любой компании, и дружба с ними складывается неплохо. Но любовные связи ярки, стремительны и недолговечны. А вот Максим пока для неё загадка, никакое клише на него с легкостью не клеилось.

Дозвониться до Гали удалось с третьего раза, в динамике грохотала музыка, голос подруги можно было едва расслышать. Несколько заплетающимся голосом та вещала, что у неё все просто замечательно и о ней можно не беспокоиться. И что Катька невероятно глупая особь женского пола, раз отказалась от такого замечательного продолжения вечера. Стоило дать отбой, как высветился вызов с незнакомого номера:

— Катерина, я хочу попросить у Вас прощения, — скороговоркой выпалил опять знакомый дикторский голос на фоне шума улицы.

— Э-э, Максим?

— Да. Я знаю, что Вы будете сердиться за этот звонок. Поэтому, поругайтесь, пожалуйста, сразу.

Катя набрала воздуха в грудь и рассмеялась на этих словах, расплескав воду в ванной.

— Максим, я мысленно Вас перехвалила за сдержанность и соблюдение приличий. Чем обязана столь позднему звонку?

— Вы меня мысленно нахваливали? Значит день прошел не зря! Екатерина, если серьезно, мне очень стыдно, что я, а точнее Спартак, вынужден был выуживать у Галины номер Вашего телефона. Но, я просто побоялся, что Вы на выставку не придёте, и мне придется коротать весь вечер в обществе старых зануд. И некому меня будет спасти. Приходите, пожалуйста, даже если Вы задержитесь на работе. Я Вам сейчас сброшу ссылку и… ещё раз спасибо за вечер. Всё, у меня нужные слова кончились.

— Я Вас услышала, нового ничего не скажу. И обещать не буду. Спокойной ночи, Максим. Передайте Спартаку, чтоб Галю не обижал.

— Что Вы! Несмотря на ветреность и непостоянство, более галантного человека сложно найти. Гарантирую Вам, что ничего дурного с подругой не произойдет.

Затянулась пауза, Максиму пришлось выдавить: «Спокойной ночи», и с желанием шмякнуть трубку на землю от неловкости, услышал повторное ответное прощание и дал отбой.

***

Начало недели на работе выдалась бурным и быстро выветрило весь позитив от прошедших выходных и новых впечатлений. Её шеф, Сергей Борисович, превзошёл себя по количеству поставленных задач. Катерина, забыв про обед, не отрывала головы от бумаг и монитора.

В среду к концу рабочего дня Галя взорвала размеренный ход событий как всегда бурными воплями в трубке:

— Ты же идешь? Слушь, меня осенило, а мне нечего надеть! А ты в чем пойдешь? Погода вроде хорошая на завтра, как думаешь, в открытых туфлях нормально будет или осенью это уже не очень? Кааать? Ты же идешь? — несколько угрожающе закончилась тирада.

— Галь, ты хочешь верь, хочешь нет, у меня вообще из головы вылетело приглашение, если ты про выставку. Я никуда не хочу идти, у меня неделя на работе сумасшедшая. Борисыч генерит новые задания со скоростью пулемета. Одно желание на этой неделе — дожить до пятницы. С Сашкой хочу созвониться, может с ней пересекусь в выходные.

— Оставь ты свою дочь! Она уже взрослая. Ты её обязываешь встречами почти каждые выходные, отпусти в более свободное плавание. А на выставку мы просто должны пойти! И не надо меня попрекать очередным увлечением… Да! Меня безмерно увлек этот Спартак. Но при всё этом у меня остатки мозгов есть, — с некой горечью прозвучало отступление, — и я прекрасно понимаю, что мы бурно с ним проведем пару — тройку недель в лучшем случае и… потом всё. Но, чёрт побери! Я хочу бурно провести эти грёбанные пару недель! А ты… пожалуйста, Кать, пожалуйста! Не обламывай меня! — почти плача, закончила тираду Галина.

— Галь, ты же можешь прекрасно пойти и без меня.

— Ну ты же очень любишь выставки всякие разные. Давай сходим, а? Если не понравится — уйти ж всегда можно, ты ведь сама всегда так говоришь? Ведь ты же понимаешь, что приглашают в первую очередь тебя. А меня так… в качестве довеска.

— Ну, Галь, что ты выдумываешь, — более примирительным тоном ответила Катерина.

— А что ты наденешь? — повеселевшим ожившим голосом вопрошала трубка, почувствовав слабину в голосе подруги.