Гостья лесного князя. Найти тебя. Том 2

Ирина Снегирева, 2015

С большой высоты очень больно падать, особенно если ты молода и неопытна. Ну, а если путем проб и ошибок непременно с набитыми шишками опыт пришёл, то с кем предпочтёшь остаться? Кто для тебя дороже – люди или оборотни? От автора: Это непростая история Ярославы и её близких, сумевших подняться и занять достойное место в жизни после череды бед и несчастий, свалившихся на семью. Вторая история о Ярославе.

Глава 3. Выбор сделан за тебя

Радомир Видар

— Рассказывай, — приказал Радомир Росляру, едва тот приехал и вошел к нему на доклад.

— Добрался хорошо, записку от леди передал, — ровным голосом докладывал охранник. — Ответ ей тоже довёз.

— Отдай, — приказал князь и жестом руки отослал Роса к Ярославе. Час назад он видел, как она после занятий с Ярополком(это вошло у них в привычку, что не могло не радовать), пошла опять в сторону смотровой башни. Наверное, снова смотрит в сторону своей деревни. Он вздохнул и подошел к окну, заложив руки за спину.

Ну конечно, его пара как раз и сейчас находится там, постоянно посматривая в сторону своих Осинок. Эта мысль была неприятной, но не болезненной. В конце концов, он мог её понять. Выбитая из обычной жизни, а теперь ещё предстоит и новая работа…и какой идиот её муж, раз позволил себе отпустить эту женщину?

Князь видел, как Ярослава обернулась, вероятно, кто-то из слуг сказал ей о гонце или кто-то позвал. А затем она ушла, а точнее убежала, очень уж быстро она исчезла от окна.

Раздумья оборотня прервал стук в дверь, и он отвлекся от мыслей о своей странной человеческой паре.

— Заходи, Осип, — крикнул он, узнав по стуку и по вздохам за дверью своего управляющего замком, — с чем пришёл.

— Князь, — проскрипел старый оборотень, который уже практически не обращался в зверя, так как кости болели и ревматизм замучил. Но свои обязанности исполнял исправно. А Радомир и не лишал его этой должности, считая, что она старика даже поддерживает на плаву.

— Говори! Просто так на третий этаж не полезешь.

— Да уж, удовольствие малое ногами скрипеть, — усмехнулся управляющий и прокашлялся для порядка, готовясь сказать то, с чем пожаловал. — Княже, учитель пропал.

— Какой? — напрягся Радомир, осознавая, что Яра — то тут, она буквально пять минут назад стояла у окна и это точно не про неё.

— Михалыч, Ярополов учитель, что еще недавно в капкан попал. Вышел вчера утром из дома и всё, больше его не видели.

— Так мало ли где может быть мужик пятидесяти лет, — усмехнулся князь, — не дома, так ещё где. Или искали?

— Говорят, хотел на рыбалку, все с собой взял, ящик и удочку, — старик развел руками.

— Искали?

— Послал полчаса назад, — вздохнул управляющий, — жена его только недавно обратилась, думала, что он вместо рыбалки к кому-то зашёл. Как узнал, так сразу Крена послал глянуть на озеро и вокруг.

— Доложишь, как вернётся Крен, — кивнул Радомир и отпустил старика, но едва тот вышел, князь открыл дверь и крикнул ему вдогонку, — пошли за мной кого — нибудь, если не хочешь скрипеть по ступеням.

В ответ на шутку донёсся смех управляющего.

Радомир сел в кресло и откинулся, устало прикрыл глаза. Сегодня ночью он почти не сомкнул глаз, проведя её под дверями Ярославы. Она плакала, как и в прошлые ночи, а он не знал что сделать, чтобы это прекратить. Отпустить домой? Закутав в собственные шубы — полушубки, засунув в карету и отправить с сопровождением? Только карета и за пределы замка не выедет, увязнет в снегу Не каменка до Осинок проложена, простая просёлочная дорога. Но тогда сани? А если не хочется отпускать вообще никогда?

Он хотел постучаться и обернуться, чтобы зайти к ней в виде рыси, но что это даст? Ярослава скорее всего не скажет, о чём плакала, да и разве нужны тут слова? Она хочет уехать, не это ли сейчас разрывает его сердце? Дав себе зарок ещё раз поговорить с леди, назначить другую цену за учебу Ярополка, он прислушался. Топот ног приближался и это явно не управляющий и не сыновья.

— Князь, дозволь? — один из воинов, Крен выглядел нахмуренным, но не запыхавшимся. Радомир отметил его статную выправку, что присуща почти всем оборотням, и кивнул, поощряя к действиям.

— Говори. Нашли Михалыча?

— Не нашли, но думаю, что утоп.

— Утоп? — нахмурился князь. — На реке удил? Неужели к полыньям понесло?

— Там, князь. Жене говорил, что на озеро пойдёт, но видать не понравилось, пошел дальше, на реку, а там, на заворотах, полыньи местами под тонким льдом скрыты и лёгким снежком припорошены. Ящик рыбацкий за край зацеплен, я его сломленным суком к себе еле подтащил, больше ничего не нашел.

— А сам почто туда лез? — удивился Радомир, не считавший Крена безумцем.

— Чтобы проверить, его ли это ящик.

— Убедился? — без иронии спросил князь, потому что знал о привычке рыбаков подписывать свои ящики внутри, да так, чтобы никто другой при случае не смог затереть эту надпись.

— Его, точно. Я ещё кругами походил, ни следа, ни отметины, думаю, точно сгинул.

— Найти его вряд ли сможем, — как бы сам с собой рассуждал Радомир, — если что до весны и то при таком течении сложно что-то сказать. Хорошо, если в заводь прибьётся. Жене его сам скажу, — князь мысленно поморщился, но подобную работу предпочитал ни на кого не перекладывать, отдав дань уважения бывшему учителю Ярополка.

— Она уже в курсе, как узнала, топиться побежала, но её перехватили, сейчас бабы отпаивают успокоительным. Сказала, дети в городе живут, она туда же поедет.

— Воля её, — согласился князь, понимая, что теперь человека тут ничего не задержит. Да и нет никого у них тут, учитель приглашенный, а теперь и тот утоп.

Спустя десять минут управляющему было сказано выдать пятикратный оклад жене учителя, хоть бы тот и не работал уже два месяца из-за случая с капканом.

***

Ярослава

Письмо от Марфы было приятным и вместе с тем болезненным.

Оно навеяло вполне простую мысль, от которой я просто не могла избавиться уже который день.

Что я тут делаю? Зачем всё это? С учителями у Радомира вряд ли будет проблема и без меня, за такую сумму, думаю, каждый будет готов прибыть сюда и жить, работать сколько потребуется. Мне нужна была это работа, а оплата тем более, но что-то пугало, заставляло задуматься и осмотреться, а что именно, я не понимала. И это своё странное влечение к князю могла объяснить долгим отсутствием в моей жизни мужчины, нормального мужчины, а Радомир, как кажется, как раз из таких. Стук в дверь отвлек меня от созерцания рисунка Ксюши под названием “Мамочка и Я” ( подписала, конечно, Марфуша) выбил слезу, а маленькая кукла вызвала умиление. Отвлеченная от своих депрессивных мыслей, и я повернулась к двери:

— Войдите.

— Леди, ваше платье отглажено, — сварливо буркнула Акулина, но, тем не менее, аккуратно разложила его на кровати. Вероятно, побоялась, что опять придётся нести его гладить, если что.

— Спасибо, можете идти, — поблагодарила я и с нетерпением дождалась, когда Акулина, бурча себе под нос, удалилась. Она очень странная женщина, часто чем-то недовольная, причем трудно понять, чем именно, но, на мой взгляд, неплохая.

Но едва она прикрыла дверь, как я схватила своё платье и понеслась скорее в ванную комнату переодеваться. Быстро скинув чужой надоевший халат, натянула своё и глянула в зеркало, что висело на стене в полный рост. Наконец — то в чужих людях я стала похожа на нормального человека. Это придало мне уверенности и, поправив прическу, осталась довольной собственным внешним видом. С обувью, правда, проблема, но тут, как и халат, пришлось воспользоваться чужой, но совершенно новой, взятой из нижнего ящика шкафа с одеждой. Туфли оказались мне немного великоваты, может, поэтому в прошлый раз едва не упала в смотровой башне, а князь поймал.

— Леди? Я вот тут не понял, — непосредственный Ярополк иногда забывал стучать и сразу вошел ко мне, держа под мышкой книгу и тетради. Мне трудно за это на него сердиться, ведь это его дом, а правила, они отложатся в его голове, непременно. — Ой!

— Что?

— Вы, такая! — удивленные янтарные глаза мальчика сияли восторгом и мне это польстило.

Конечно, синее платье с небольшим овальным вырезом на груди, отделанном белым кружевом и с рукавчиками,заканчивающимися таким же кружевом не было изыском, но всё-таки, я сумела приобрети что-то скромное с претензией на прошлые мои вещи. Плюс это хорошо сочеталось с тем образом учительницы, который у меня появился.

— Позанимаемся? — рассмеялась я и жестом руки показала Яру место за столом. — Что ты не понял? Рассказывай!

— Как сказать на аравийском “Оставайтесь, леди”? — произнес княжич, а его янтарные глазёнки смотрели внимательно, но их выражение было не таким как обычно. И я слегка прикусила губу, прекрасно понимая, о чём он.

— А как же твой учитель, который попал в капкан? Он выздоровеет скоро и всё, у меня не будет рабочего места. Ни тут ни в городе.

— Не выздоровеет, — помрачнел Яр, — он утоп.

— Как это? Когда?

— На рыбалку пошёл и провалился под лёд. Отец отправил народ, но..

Договорить Ярополку не дал его старший брат, взошедший к нам, как и младший, без стука.

— Но это опасно, подходить к разломам на реке, так что непонятно найдут ли тело вообще. Простите, дверь была раскрыта, и я зашёл к вам. — Властислав выглядел уверенным, в чём — то даже копируя отца. Светлые, с рыжиной волосы были распущены и касались широких плеч, подбородок гордо вскинут.Княжеский сын, ни дать, не взять. — Леди? — его глаза непривычно округлились. — Но мне кажется, это не мамино платье, из тех, что там висят, — он кивнул, указывая на шкаф, а сам разглядывал меня с интересом. — Вам идёт, лучше, чем в халате.

— Да, спасибо, — согласилась я, почувствовав, что щёки алеют, — мне тоже кажется, что так лучше. Это мои вещи, правильно подметил, мне их из дома прислали.

Возникла пауза, и я не поняла, что витало в воздухе в этот момент. Неудовольствие? Или любопытство? А может быть ему стало неприятно, что в комнате матери кто-то живёт? Но ведь прошло столько лет. И неужели князь спал со своей женой отдельно? Нет, это точно не моё дело, спрашивать, о подобном не желаю.

— Есть желание с нами позаниматься? — предложила я старшему княжичу и уловила на его лице усмешку, — а что?

— Я думаю, а нужно ли мне это? — от настороженности и какой-то враждебности не осталось и следа, сменившись какой-то беззаботностью.

— Отчего бы и нет, — я села в кресло, закинула ногу на ногу, аккуратненько расправила складочки на платье и только потом посмотрела на Властислава. — Вы дети отца, играющего в Белогории огромную роль, вы его наследники, а значит, должны обладать определёнными качествами. Но мало быть храбрым и умным, нужно уметь договариваться с людьми и не людьми на их родном языке. Ведь так проще, да и меньше шансов, что тебя обманут или переведут что-то неверно. Вот, допустим, дипломат, — я говорила, не обращая внимания на притихших мальчишек, а сама была далеко. Ведь почти тоже самое, когда-то довелось услышать от папы. — Он, дипломат, конечно, слушает переводчика и, как правило, без этого не обходится ни одни переговоры. Но! Он имеет и собственное мнение об оппоненте. Ведь и жесты, и интонация, их надо понять, когда и что сказано, а ещё как вовремя! Быть выше на ступень, это не всегда проще, но ведь возможно?

— Леди, — произнёс впечатлённый моими рассуждениями Властислав, — когда можно приступить к занятиям?

***

Радомир

Радомир шел по коридору с тяжестью на сердце. Учителя Ярополка он знал и как преподавателя уважал, был доволен его трудом, но после того, как Михалыч отправился в лес на зверя в одиночку и угодил в капкан, тот словно сорвался и пристрастился попивать горькую. Он и раньше этим занимался, но хорошая оплата удерживала человека от выпивки в любое время дня. Однако в момент выздоровления, когда учитель был освобождён от занятий, оказывается, он слишком самоуверенно повёл себя, вступив бездумно на лёд и вот итог — оказался в полынье и как следствие — утонул.

И всё же, несмотря на события, в его душе теплился огонёк возможного для себя личного счастья. Князь спешил к своей паре, радуясь, что нашел её и что теперь действительно есть причина её уговорить остаться. Кажется, к младшему сыну Ярослава привязалась, а это хорошо. Женщина способная полюбить чужого ребенка дорогого стоит. Но он не потребует подобных чувств от неё, достаточно их хороших отношений и взаимного уважения. С Властиславом будет посложнее, этот помнит свою мать, в отличие от Ярополка, пусть она и не особо баловала его своим воспитанием.

Талина была оборотнем, дочерью старосты одного крупного поселения, выданная замуж за князя по выгодному для её отца договору. А все свои обязанности в качестве супруги исполняла хорошо и исправно, тут её упрекнуть не в чем. Но что до любви…. так подобных проявлений у правителей очень часто днём с огнём не сыщешь, так что брак можно было бы назвать вполне благополучным. Она умерла во время вторых родов, не справившись со звериной сущностью, а приглашенные два лекаря ничего не смогли сделать. Оборачиваться в такой момент нельзя, но женщина в подобном состоянии мало что понимала, чудом удалось спасти малыша. Обильное кровотечение, привычная смерть для рожениц из рода оборотней.

Дать ребёнку жизнь, а взамен отдать свою — не самый плохой способ оказаться в конце пути. Пусть даже если жизнь оборотней длится дольше человеческой, раза в три.

Самому Радомиру сейчас было уже ровно восемьдесят, но это так мало по их меркам, что среди оборотней он по-прежнему считался бы юнцом, если бы не та власть, которой обладал или тот жизненный опыт, что пришлось приобрести в ходе правления. От победы над соседним племенем, постоянно уничтожавшим своими набегами человеческие деревни, а главное, самих людей, до расширения земельных территорий на бумаге. А то, что на бумаге — официально признанно самим императором Белогории.

Вот в результате одного из таких набегов неприятеля один староста богатого поселения оборотней обратился к нему, князю с просьбой защитить, а взамен предлагал взять в жены свою дочь. Радомир тогда рассмеялся, заявив хитрому оборотню в лицо, что тот и защиты хочет и одновременно возвысить свой род. На что староста заявил, что женщины его рода весьма плодовиты, а подобное у оборотней — рысей редко. И он мог легко отказать, взяв простой денежный откуп, как плату или бы поселение просто отошло под его волю, ведь набеги неприятелей — медведей были нешуточные. А потом задумался, ведь в ту пору Радомиру стукнуло уже шестьдесят, своей пары так и не встретил, а тут останутся хотя бы дети. Ведь иметь их он может от любой женщины, но только до того, как встретит свою пару. После — только от неё, потому что внутренний зверь будет настроен исключительно на любимую. Посмотрев на черноокую девушку с льняными волосами, которая гордо предстала перед ним, князь согласился, выполнив свою часть договора в течение месяца.

Отношения между супругами были скорее дружеские, и Талина его никогда не любила, это мужчина всегда чувствовал. Она всегда помнила какого — то оборотня, что погиб в первой стычке между поселением и медведями. Но это не помешало ей с завидной регулярностью исполнять свой супружеский долг и рожать детей. Радомир тепло относился к женщине, считая подаренных сыновей высшей наградой. Он никогда не скупился на подарки для жены, на наряды. И те самые платья, что его пара отказывается надевать (и ведь она, по сути, права) это последние вещи, заказанные, но так и не надетые Талиной. Она мечтала покрасоваться в них после того, как фигура примет прежние очертания и бережно хранила. После смерти жены одежду сожгли, а эти, нетронутые остались. Акулина снесла их в одну из свободных комнат, иногда занимаемых гостями, повесила в шкаф, на случай вдруг кому-то из женщин пригодится, ведь простым слугам подобное просто нет смысла надевать, хоть Радомир и приказал раздать.

— Князь, — позвал Росляр, появившись на пути, — гости у дальних ворот. Только подъехали, я видел.

— Кто?

— Леди Стелла и её брат, — доложил охранник, а князь понял, что эта парочка Росу не по нутру, впрочем, как и ему самому. Сейчас он не был настроен даже видеть её, не то, что ли общаться. Да и не нужно это общение стало вообще. Ни теперь и никогда в будущем. Нашлась Ярослава, и пусть она пока не его, но это всё решает раз и навсегда. Зверь больше не сможет принять никого, а человеческая сущность оборотня с этим полностью согласна. — Не пускать?

— Впусти, я сам поговорю с ними, — отдал указание Радомир, — они тут не задержатся.

— Князь, — раздался окрик и Радомир обернулся.

— Что? — он озадаченно посмотрел на бесшумно приближавшегося охранника, а тот, это было видно по его лицу, пытался что-то сказать, но не знал как. — Говори, раз начал.

— В деревне, в том доме, куда вы меня посылали к людям, есть дети.

— Хорошо, раз дети, ты и в прошлый раз рассказывал и что? Им нужна помощь? — Радомир нахмурился, чувствуя, что чего-то пока не понимает и это ужасно выводило из себя. — Они не совсем здоровы?

— Нет, тут другое. У леди там дочь, — выпалил Росляр. — Поэтому она тогда попала в метель, навещала своего ребёнка.

— Хорошо, я понял, — отозвался Радомир и сам отстранённо и удивленно отметил, как его голос прозвучал глухо.

Он повернулся и привычно легко отправился встречать гостей. И даже не обратил внимания, что не оделся, выскочив на улицу без полушубка, а так, в одной рубахе. Оборотень как в принципе существо, терпимое к перепадам погоды. Но сейчас в его была только одна мысль.

У неё есть дочь.

Она захотела от кого — то иметь ребёнка.

И само это осознание было весьма болезненным.

Она была замужем, чего же ты хотел, зверь?

— Князь! Князь! — радостно закричала Стелла, легко спрыгнула с коня и побежала ему на встречу, — ты почувствовал, что я приеду! Ты ждал меня!

Он очнулся и посмотрел на чужую ему женщину.

Черные блестящие локоны забавно вились как-нибудь шапочки, а раскрытые глаза выражали полный восторг. Она придерживала одной рукой пышный шарфик, а другой нервно его теребила. Радость и восторг лились из Стеллы, и казалось, что она, эта хрупкая девушка, женщина, проскакала несколько часов только ради него! Но он — то точно знал, что подобное предполагать, значит, заранее обманывать себя, а этим он никогда не занимался. Стелла любит играть, строя из себя, то невинность, то искушенную в ласках знойную дому. Сейчас очередной её выход на сцену.

— Здравствуй, Стелла, — он ловко увернулся от её объятий, перехватив руку и всего лишь пожав кончики пальцев в знак приветствия.

Не самый вежливый знак той, с кем еще недавно спал, но теперь подобного больше не повторится. А чувство вины, оно даже не просыпалось. Стелла сама когда-то увидела его на приёме правителя Белогории, сама предложила встречаться с вполне определенным смыслом, так к чему лишние терзания? Он был не один у неё, зверь это точно чувствовал, а на вопрос, есть ли у Стеллы еще любовники, женщина отвечала, что нет. Больше он не поднимал эту тему, прекрасна осознавая, что она лжет. Она тоже была не единственной в этом роде для него и знала об этом, но никто не будет высказывать претензий, это князь знал точно. Щедрые подарки с лихвой окупали его внимание, детей от него у женщин быть не могло( уж об этом он позаботился),а прочее, это временное явление. Но теперь, когда наконец — то встретилась пара, о которой он мечтал только в самых смелых снах, подобные женщины не имели смысл. Зверь не даст приблизиться к ним, возможно, кого — нибудь покалечит, а иметь кого — то другого человеческой сущности, тоже нет ни желания, ни интереса.

Если есть пара, то зачем подсовывать подделки?

— А ты изменился, — женщина внимательно посмотрела на князя, вся напускная радость тут же слетела, а затем обратилась к своему брату, только — только приблизившегося к ним, — Морис, похоже нам тут не очень — то и рады.

— Приветствую, князь! Глупости городишь, сестренка, это всё ваши женские штучки. Чтобы мужчины везде и всюду бежали, навстречу раскрыв свои объятия.

— Не остри, дорогой, каждая женщина имеет право на чуточку внимания к своей скромной персоне! — Стелла в нетерпении притопнула ножкой и с неудовольствием посмотрела на князя, — а что-то нас и в дом не приглашают, ты заметил, Морис? Мы проехали по морозу достаточно долгое время, чтобы поболтать на улице?

— Прошу в дом, — пригласил Радомир, понимая, что минус двадцать это не та погода, чтобы держать гостей на улице или показать им от ворот поворот, будь то человек или оборотень. Ему всё это не нравилось, но князь ничем не высказал своё неудовольствие, тем более, что в обществе приходилось встречаться с этими не совсем людьми.

— Я слышал, наш правитель собирается организовать очередной благотворительный бал, — произнёс Морис и потопал ногами, стряхивая снег с сапог, — вам, князь, приглашение уже прислали?

— Прислали, — подтвердил Радомир, — и собираюсь в нём участвовать, а вы?

— И, мы, конечно тоже, правда, братец? — Стелла небрежно скинула шубку подоспевшему слуге и улыбнулась князю. В утепленном костюме наездницы она была, несомненно, хороша и знала об этом.

— Зачем ты приехала? — спросил женщину князь, после того как прошел с гостями в малую гостиную и приказал принести бутылку коньяка для обогрева гостей. Брат с сестрой предпочитали его, поэтому не было смысла предлагать горячий чай даже с дороги.

— Может, хотела извиниться за прошлый нелепый случай, когда пришли родители, — она покосилась на брата, но тут же отвернулась. Сомнительно, чтобы Морис не знал о похождениях сестрицы, — поверишь?

— Нет, — усмехнулся оборотень, — не поверю. Только не тебе.

Он отсалютовал рюмкой и, запрокинув, выпил. Горячая жидкость обожгла горло, а зверь заворочался, требуя покинуть эту скучную компанию. Ведь он шел к своей паре, а в результате вынужден сидеть и слушать этих нежданных гостей.

— И правильно сделаешь, — рассмеялся Морис и потянулся за добавкой, — женщины это зло, знаю по своему опыту. И не хмурься, сестрица. Вас, дам, секут в детстве мало, поэтому вы и вырастаете такими эгоистками.

— Кто бы говорил, — недовольно фыркнула она и, закинув ногу на ногу, мечтательно оглянула всё помещение. — Эх, князь, я бы тут такой порядок навела!

— Тебя что-то смущает? — слова “там дверь и порог в таком случае”, были готовы сорваться с губ, но он сдержался.

— Ну, если ты мечтаешь сделать тут перепланировку….

— Нет, меня всё устраивает, — оборвал он не грубо, но довольно резко, — и даже не мечтаю.

— Ты хочешь сказать, что не рад меня видеть? — она нахмурилась, одновременно барабаня ногтями по рюмке.

— А ты как думаешь?

— Мне показалось, ты чем-то расстроился в прошлый раз, поэтому я решилась предпринять такую дальнюю поездку.

— Морис, — князь обратился к мужчине, — я выгляжу расстроенным?

— По — моему ты свеж и бодр, как никогда, — придирчивому взгляду брата Стеллы хватило и пяти секунд, чтобы оценить состояние хозяина замка и земель.

— Вот именно, — подтвердил князь. — Так что, Стелла, нет причин думать, что я страдаю от разрыва.

— А он есть?

— Есть, — подтвердил оборотень, увидев, как у женщины сверкнули глаза в разочаровании, — не мне тебе объяснять ситуацию.

— Морис, оставь нас одних, пожалуйста. Я хотела бы поговорить с Радомиром наедине.

— Будешь пудрить ему мозги? Думаешь, с князем это прокатит? — не скрывая сарказма, мужчина встал и обратился к Радомиру, — думаю, ваша беседа долго не продлится. Удачи, князь! А тебя, — слова предназначались Стелле, но она на брата даже не посмотрела, так и сидела, не сводя глаз с хозяина замка, — буду ждать на улице, не задерживайся.

Шаги Мориса стихли, и Радомир устало посмотрел на Стеллу. Красива, хороша собой, умела в постели, но вместе с тем, она же бездушная кукла с набором амбиций и полным отсутствием сердца. Не предусмотрено оно у неё, так бывает.

— Чего ты хочешь, князь?

— Чтобы тебя тут больше не было, — четко выговорил он и встал, показывая, что разговор закончен, раз слова её непонятны.

— Это потому что родители пришли не вовремя?

— Потому что ты захотела преступить черту, которую мы оговорили. И я бы закрыл на это глаза, если бы не знал, что у тебя не один.

— Ты, оказывается, знал! — она прищурила глаза, и от милой улыбки не осталось ни следа. Хищница, только она сейчас сидела рядом со мной. Обшивка сиденья дивана, на котором присела Стелла треснула, это отрастающие когти легко вспороли ткань.

— Знал. Давно знал.

— И встречался со мной, — она улыбнулась чему — то своему и продолжила, — а ведь мы с тобой похожи, знаешь? Ты использовал меня, а я тебя.

— Нет. Ничего общего, — князь сделал два шага в сторону дверей, потому что больше не было желания разговаривать тут, с этой чужой для него, по сути, женщиной. А ведь там, совсем рядом, его пара. И не знать, чем она занята, порой очень мучительно.

Радомир не видел, как Стелла и её брат покидали замок, он спешил к своей леди.

***

Ярослава

— Значит так, сначала пьём горячий чай, с ватрушками, а потом заниматься, — произнесла я, оглядев своих подопечных. Как ни странно, но оба княжича вдруг воодушевились моей речью и попросили провести сейчас урок аравийского или тарсманского языков. Я дала им на выбор, втайне надеясь, что выберут мой родной. Так и произошло.

— Зачем чай? — не понял старший княжич.

— Она болеет, и будет хрипеть, — ткнул его в бок младший брат.

— Понятно.

— А потом предлагаю применять всё сразу на деле, то есть давайте разговаривать о том, что видим, чувствуем. Думаю, особых проблем быть не должно.

Спустя полчаса я и два моих” почти что ученика” шли по коридорам замка и называли, обсуждали всё, что попалось на глаза. Я им объясняла, почему так, а не иначе нужно строить предложение, а они мне пытались острить на родном языке. Всё было замечательно, пока мы не решили свернуть в смотровую башню и не подняться наверх. Из больших окон был замечательный вид, но мой взгляд в этот раз устремлён был не в сторону Осинок.

— Кто это? — я указала на женщину, что резко выскочила из дверей замка, запрыгнула на коня и удалилась, следуя за незнакомым мужчиной. Женщина держалась грациозно, с достоинством, а проезжая мимо башни взглянула, казалось, прямо на нас.

— Я могу ошибиться, но мне кажется это,.. — важным детским голосом протянул Ярополк, но Властислав его оборвал.

— Стелла, — он насупился, глядя в спину этой прекрасной наездницы (лица я точно не рассмотрела), а рука юноши тут же оказалась лежащей на мече, с которым ни он, ни князь не расставались.

— Ага, она самая, — добавил младший Видар, — мой брат её терпеть не может. И я тоже.

Я перевела свой взгляд на Властислава, а потом вновь на незнакомую женщину и боковым зрением уловила, как старший из братьев отвесил подзатыльник младшему.

— Ты чего, — шикнул Яр и отодвинулся от окна в мою сторону, потирая затылок.

— А тебя не спрашивают, кого терпеть не могу, — шикнул он на брата. — Леди, она дрянь, — объяснил мне Властислав, не поворачиваясь в мою сторону, как и я сама оставалась неподвижной, — мама еще была жива, а она уже строила глазки отцу. Я это помню. А теперь и вовсе ведет себя как..дешевка. Не леди. Простите.

Я опять едва не спросила, отчего умерла их мама, но сдержалась, не надо это детям. У меня любопытство, желание знать как можно больше о Радомире, а для них это живая боль. А вот наличие женщины в жизни князя меня кольнуло и, я сдержалась, чтобы не усмехнуться. Ирония судьбы. Впервые за столько лет мне встретился мужчина, который действительно понравился, но его обхаживает весьма настойчивая дама. Может, она в него влюблена? Стелла… это имя я слышала в гостинице много лет назад, скорее всего она и есть.

— Знаете, люди часто влюбляются, но не могут вместе жить, — начала я, в какой-то глупой попытке защитить перед детьми и князя и эту женщину. Ведь ей наверняка не просто, осознавать, что у выбранного мужчины есть дети. Или, возможно из-за них он и не женится, боится причинить им боль в виде мачехи. Мне кажется, князь очень серьёзный мужчина, чтобы не считаться с детьми.

— Да ну? — отозвался Властислав, и я внимательно посмотрела на него. Его рот искривился, янтарные глаза зло сияли, а рука, что лежала на мече подрагивала, — скажите хоть одну причину, почему мой отец до сих пор не мог на ней жениться.

— Может, он боится задеть ваши чувства? Ведь вы его дети и он очень вас любит, боится ранить, — последние слова я почти прошептала.

— А вот вы, вы любили когда-нибудь? — требовательно спросил старший княжич, а меня пробрала дрожь. — Или это всё ложь? Сказка!

— Это не сказка, — в горле начало першить и думаю вовсе не от того, что оно болит. Мне казалось, что за всё прожитые в Белогории годы я возвела крепкую кирпичную стену между собой и прошлым. И буду равнодушна при упоминании Даниэля, но нет. Вся кладка трещала по швам, как и сами воспоминания, заставляя переживать наше расставание заново. — Но встретить действительно свою половинку редкость. У меня не получилось.

— Даже среди людей такое бывает? — удивленно вставил своё слово Ярополк.

— Почему даже? — грустно усмехнулась я и потрепала мальчишку по мягким волосам, — а среди вас? Много совпадающих пар?

— Не густо, — отозвался Властислав, но, кажется, тон его несколько поостыл. — У нас если встречается пара, то они просто не смогут жить друг без друга. И сразу понимают, что это ОН или ОНА.

— Сразу, это правильно, — я снова уставилась в окно, где яркое, но холодное солнце уступало место такой же безжизненной луне.

Ну, а что еще могла сказать двум мальчишкам, у которых свои законы природы? И если бы подобное срабатывало у людей, кто знает, что бы испытывали мы Даном друг к другу и возможно,… но нет. Ксюша моё сокровище, которое досталось непросто. А думать о том, что её могло не быть, неправильно. Она есть и это счастье.

— Мелкий, ты со мной? — старший княжич нарочито бодрым голосом обратился к Яру.

— А ты куда? — полюбопытствовал младший.

— На тренировку, — рука покачала меч, а у Ярополка в ответ заблестели глаза, — ну как? Леди, а вы идёте?

— С удовольствием, а это далеко? — мне захотелось сменить обстановку, но честно говоря, папа раньше подобным практиковался и весьма часто, так что просто стало любопытно, а как это делают оборотни.

— На улице, во дворе, с другой стороны замка.

— А, — протянула я расстроено, — на улицу хорошо, только ваш отец категорически мне не разрешает. Но да ладно, пойдёмте!

— Не разрешает? — удивились они в голос, уставившись на меня как на восьмое чудо света, — почему?

— Потому что, — раздался голос их отца за моей спиной, а у мальчишек удивительно одинаково вытянулись лица, — она человек и если хотите, чтобы леди завтра слегла с воспалением лёгких, то можете звать её с собой, сколько угодно.

Грозный вид князя меня несколько смутил, пусть мы ничего такого не делали и не сказали, а мальчишки поблагодарив за урок, немедленно сбежали! По-другому просто нельзя было назвать этот спешный уход.

— Значит, леди, — Радомир, не отрывая глаз, обошел вокруг, — вы хотели у нас задержаться?

— С чего вы так решили? — не поняла я.

— На улицу собрались, а после этого, до болячек один шаг.

— Я думала, там потеплело, и вообще это не на улице, — попыталась оправдаться, чувствуя себя, словно школьница, которую отчитывает директор. Даже смешно.

— Нет, все так же мороз, даже усилился и Вам нежелательно выходить, — заявил он тоном, не терпящим возражения.

— Я просто видела Ваших гостей и решила, что там потеплело, — упрямо вставила я, наблюдая, как князь нахмурился.

— Это оборотни и им всё равно, шастать ли в метель или прогуливаться туда, где их не ждут, — зачем-то добавил он, а мне стало легче. Ведь если так, то значит, старшему княжичу не за что волноваться. Или есть за что?

— Да, уж. У людей всё гораздо сложнее.

— Что Вы имеете в виду, леди? — он встал напротив меня, по-прежнему не отводя своего медового завораживающего взгляда, всего на расстоянии полтора метра, а мне захотелось сбежать. Просто, куда-то вниз, подальше, чтобы унялось припустившееся вскачь сердце. Вот интересно, оборотни это слышать или нет? — Вы слишком долго обдумываете такое выгодное предложение, значит, Вас кто-то ждёт?

— Ждут, — подтвердила я, не пытаясь скрывать подобный факт.

— Кто же, если не секрет, — рот князя улыбался, но глаза — нет. И пусть это глаза зверя, но глядя в них, мне казалось, что он сейчас серьёзен, как никогда.

— Да какой там секрет. Если ваш гонец привёз от моих письма. Вам ведь наверняка рассказали, кто там живёт.

— Рассказали, но я не хочу слышать чужой пересказ. Я хочу узнать это от Вас, Ярослава Хадерсон, — четко выговорил он, выделяя мою фамилию, а я опять едва не вздрогнула и, кажется, он уловил это. Нахмурился. — Что?

— Ваши глаза, князь. Они сейчас так блеснули, — отозвалась я почти шёпотом, только сейчас замечая, как темнеет на улице, а значит и тут, в башне, — может быть, мы спустимся вниз, я всё-таки человек и вижу хуже по сравнению с Вами. Это нервирует.

— Хорошо, — вздохнул он и протянул мне руку, — держитесь.

Не стала кривляться, и воспользовалась предложенной рукой, всё-таки падение с этой лестницы и я вещи довольно совместимые.

Тепло руки было приятным, а каждый мой шаг был под контролем и чувство надежности, оно буквально затопило меня, и я приказала себе не расслабляться. Это только самовнушение, минутная слабость простуженной женщины, лишенной длительное время должного внимания со стороны мужчин.

Ленара я в расчет не брала.

— Я еще не говорил, но в этом платье Вы необычайно красивы, леди, — произнёс Радомир, едва мы спустились с лестницы, и я осторожно освободила свою руку. А после услышала, как он тихо сказал. — Впрочем, никакое платье не может сравниться с совершенством.

— Вы не говорили, — мне польстило, как и любой женщине, услышавшей комплимент из уст такого мужчины, — но мальчики это сделали за Вас.

— Опередили, — усмехнулся он и пошел по направлению моей комнаты, следуя рядом со мной. — И всё же, почему Вы раздумываете над моим предложением?

— Я, — произнесла и тут же закашлялась, отворачиваясь от князя. — Простите, пойдёмте со мной, — проскрипела в ответ и вошла к себе. Кувшинчик был прикрыт полотенцем, и я мысленно поблагодарила за это Акулину, что примерно в это время приносила мне отвар.

— Не помогает? — нахмурился Радомир и осторожно понюхал содержимое сосуда, а потом поставил его на прежнее место.

— Помогает, только разговаривала сегодня много, — я почувствовала себя гораздо легче, а потому не стала откладывать свои объяснения. — Князь, мне ваше предложение подходит, более того, она меня устраивает как никакое другое. И Вы правильно заметили, оплата более чем достойная.

— Это мне судить о достойности, — мёд в глазах плавился, ласково подчиняя, но я стряхнула это наваждение. Всё-таки когда болеешь, видится что-то не то.

— Пусть так, — согласилась, не задумываясь, и открыла шкафчик, где хранила рисунок Ксюши и куколку, — вот моя причина.

— Что это? — он нахмурился, но осторожно взял бумагу, поднёс её к лицу.

Принюхивается? Этот жест я уже видела у княжичей, у слуг, так что особого впечатления он не произвёл.

— У вас есть дочь?

— Есть, маленькая. Ей скоро будет пять лет, осталось меньше месяца, — моя улыбка сама собой расплылась, глядя на куклу, которую я мяла в руках.

— Я понял, вы рвётесь к ребёнку. Так?

— Да, все верно подмечено, — вздохнула и посмотрела на князя.

— А почему с собой не берёте? — непонимающе посмотрел он. — Она ведь маленькая.

— Куда? К аптекарям? Они против этого.

— Понятно, — кивнул оборотень, — и часто вы катались вот так?

— Каждый выходной. А тут были каникулы, и я на две недели оставалась в Осинках.

— Ярослава, — он осторожно говорил, словно подбирал слова, — а если я скажу, что не против того, чтобы ваша девочка жила тут, вместе с вами. Вы примете приглашение стать учителем моих детей?

— Это потому что утонул учитель?

— Что,.. — князь непонимающе моргнул, но тут же добавил с грустной усмешкой, — да, пусть так.

— У меня тогда есть еще одна просьба, если можно.

— Всё, что угодно, — отозвался Радомир и улыбнулся так лучисто, что просто захотелось прикоснуться к его губам, и я отвела глаза, боясь, что оборотень что-то заподозрит.

— Мы раз в месяц будем ездить в Осинки, Вы не возражаете? А первое время кто-то будет нас сопровождать. А потом я выучу дорогу и..

— Рос, Росляр вас будет сопровождать. Всегда. Он дорогу хорошо знает. Всё-таки это лес, а не город.

— Спасибо, — я осмелилась и коснулась руки мужчины в знак благодарности, — она умная и послушная девочка, мешать не будет.

— Скажите, леди, еще один вопрос, — князь не отрывал от меня своего взгляда, а мне стало не по себе. Что-то было в его глазах такое, что я была не способна объяснить.

— Конечно, — сглотнула, но продолжила смотреть на него.

— Вы одна, с дочерью, плюс содержите ту семью из деревни. А где ваш муж? Вы говорили, что развелись, но ведь есть ещё и девочка.

— Ксюша не нужна своему отцу, — не слукавила я, разделяя Якоба и Даниэля, — но пожалуйста, не будем об этом. Всё в прошлом.

— Простите, — отозвался князь, бросив задумчивый взгляд на рисунок.

Похоже, соглашаясь стать учительницей для мальчиков, я рискую вновь потерять своё сердце и это пугало. Но со мной будет детка, а это многое значит.