Эстетический заговор. Заметки о перформансе

Ирина Мист

Перформанс – предельная честность, действо в моменте, чувства наизнанку, душа нараспашку.Обнажённое нутро, скольжение по лезвию. Препарирование чувств до молекул и атомов. Паузы, в которых тишина оглушает. Они – более значимы, чем движение. Без них танец превращается в хаос.«Эстетический заговор» – попытка провести читателя по подводной части перформанса. По тому, что остаётся невидимым для зрителя.

В рамках…

Жила-была девочка. Очень уж не любила она клише. До рвотного рефлекса.

От фразы «жили они долго и счастливо и умерли в один день» — тянуло из окна выброситься.

В крайнем случае, растащить книжицу на страницы, наделать самолётиков. А на этих словах о долго и счастливо — написать что-то дикое и непристойное. И пускать самолётики с крыши долго и с упоением.

Клише разорвать бы к чёртовой матери, разобрать по буквам и слепить из них пусть глупое, но живое и настоящее.

Клише — это семья, собирающаяся за завтраком изо дня в день. За ужином согласна, и даже есть моё любимое клише для этого — при свечах.

Подсмотрела в одной семье, где всегда зажигали свечу перед едой и гасили после. Хотелось добавить про белую скатерть, но её не было. Зато были большие тарелки с серебряным ободком и разномастные кружки, привезённые с разных уголков света. Дети не носились, а беседа была тиха и нетороплива.

Клише — романтический ужин при свечах. Вечер, свечи, ужин, бокалы, бутылка вина или шампанское в ведёрке со льдом. И хоть бы кто организовал романтическое свидание на крыше в лучах заходящего солнца.

И о семейной жизни после свадьбы ни в одной сказке не говорится. Ведь на самом деле вопреки мнению автора «Анны Карениной» не все счастливые семьи похожи друг на друга — наоборот. Несчастные похожи, а у счастливых — свой секрет счастья. Для кого-то — тот же совместный ужин, для кого-то — секс. А для кого-то — мелкие перепалки, чтобы страсть не утихала.

И нет клише о семейной жизни. Кроме как «приехал муж из командировки…». Но это — о несчастных семьях, потому как в счастливых — лишь радуются.

Зачем вообще клише? Показать — я с вами, разделяю ваши ценности? Почему обязательно хэппи-энд? Только мне хэппи-энд представляется памятником на кладбище с эпитафией? А как же открытая концовка, что распахивает двери для воображения?

Почитайте или фильмы посмотрите — качают-качают по эмоциям, от восторга в отчаяние. И вдруг — хэппи-энд и затишье. Так бывает?

Открытые концовки — моя слабость. Где бы то ни было. Всколыхнулось внутри — и пауза. И — чтоб уходили в раздумьях. С вывернутой наизнанку душой. И вопросом к себе.

В выступлениях — так же. Обязательно следовать стереотипу, чтобы всё было красивенько? Иногда эстетики хочется. Просто — чтобы глаз отдыхал. Наблюдаешь фоново — а внутри свои мысли крутятся.

Но если на чаше весов — сделать красиво или рискнуть, отойти от привычного, нырнуть в глубину?

Искусство — должно ранить. Даже если оно — камерное, для своих.

И это не про чернуху, боль и страдания. Ранит — и нежность. Я заливаюсь слезами над сентиментальными фильмами. Даже детскими. И некоторые мультики вызывают слёзы. Ранят? — ещё как.

Какие фильмы ранили меня? Фильмы Бергмана, Ларса фон Триера и «Париж, я люблю тебя!». И если в первых двух — полно страданий и боли, их не пересмотреть, то «Париж…» насыщен любовью, и очень разной.

Эстетика работает слабее. И, если на другой чаше весов находится живое, настоящее, честное — я выберу его в противовес эстетики.

Клише хороши, если они ваши собственные. Выстраданные, настоящие, свои. Ваше персональное — «долго и счастливо».

И точно не моё — со скольжением по эмоциям, чувствами, человеческими горестями и радостями, куда окружающих посвящать совсем необязательно. И прыжок с парашютом в качестве свидания — звучит более интригующе, чем ужин при свечах.