Пение птиц в положении лёжа

Ирина Дудина, 2004

О самом приятном, о самом отвратном, о самом достойном, о самом постыдном, о самом красивом, о самом ужасном, о самом счастливом и самом несчастном. Изящные записки о том, что нас окружает. Литература по-настоящему женская и совсем нефеминистская. Содержит нецензурную брань.

ОБ УМЕНИИ РАДОВАТЬСЯ ЖИЗНИ

Олиной мамаше стало плохо. Так плохо, как никогда в жизни. Сидит, еле дышит, челюсть нижняя отвисла, глаза помутнели. То ли давление, то ли сердце. Оля говорит: «Приляг. Может, врача вызвать?» Та отвечает, ласточка лаковая: «Ничего. Скоро сдохну. Нарадуешься».

Через два дня матери полегчало. Оля говорит:

–Сколько жизни тебе осталось? Ты же не вечная. У тебя 10 тысяч на книжке. Расслабься, доставь себе удовольствие! Съезди в Италию. В Прагу на Рождество. Зачем себе во всём отказывать? Хоть раз в жизни — порадуйся, повеселись. Ты же никогда за границей не была.

Мать смотрит на дочь жутким взглядом, через плечо.

Звонит друг семьи, Сергей. Оля ему рассказывает про мамашу и про свой совет ей. Сергей молчит. Потом произносит с нотой скрежета. «Ничего себе, совет дала. Думаешь, это так просто, радоваться жизни? Может это — самое трудное в жизни и есть».

О ДОСТИГНУВШЕЙ ТРУДНОЙ ЦЕЛИ

В Петербург приехала группа старых, очень старых туристок из Америки. Им было лет по 80. Самым молоденьким. Какой-то озорник в программу экскурсионного обслуживания включил обзор великого города с колоннады Исаакиевского собора.

Туристок завели на каменную винтовую лестницу и предложили подняться наверх. Дочери свободного континента пошли туда, куда им сказали. Через десяток-другой пролётов они поняли, что их предали. Ни вверх, ни вниз они идти были не в силах. Решили: лучше наверх.

В общем, путь наверх длился часа три. Были съедены все таблетки, имевшиеся у членов группы и у проходящих вверх и вниз посторонних. Элегантный костюм экскурсовода был исцарапан маникюром цеплявшихся за неё старушек.

Наконец дошли. Возгласы восторга сливались с голубиным воркованием в голубых и золотых просторах. Экскурсовод расчирикалась с особым воодушевлением.

Одна леди, когда, наконец, экскурсовод создала минуту паузы для особо восторженного обзора, вздохнула, потрясённая раскинувшимся под ней пейзажем, и произнесла: «Да-а-а… Красивый город Копенгаген!»