1001 Ночь с Тираном. Сказка о Порочном

Иман Кальби (2024)

Я на коленях перед Ним. Глаза слепит не солнце. Это Его взгляд: он такой опаляющий, что жжет роговицу. — Я невиновна, Шейх Ахмад, — шепчу бессвязно от парализующего страха перед жестоким правителем Мармарики, — я ничего у Вас не крала… Не даёт мне договорить, накрывая губы своим большим пальцем, порочно растирая по ним слюну. — Я предупреждал тебя, сказочница Елена… Не заиграйся… — его полные губы растягиваются в вальяжно-порочной улыбке, — Может, ты и невиновна, малышка… Зато твой отец — вор и шпион. Он в темнице и ожидает казни, которая состоится на рассвете. — Нет! — кричу я в ужасе, хватая грозного мужчину за ноги, опускаясь на самое дно, — пожалуйста… Не убивайте его… Я сделаю всё, чтобы Вы продлили его жизнь… Мужчина берет меня за подбородок и улыбается. В этой улыбке бездна из порока и похоти. Мой личный ад… — Сделаешь всё? А вот это может меня заинтересовать, сказочница… Современная сказка о Порочном Шейхе, в заложницах у которого оказалась невинная дочь российского археолога.

Глава 13

Глава 13

Руки жжет от прикосновения к ткани, словно бы это кипяток. Я стараюсь придать себе сил и мужества, чтобы только под своим пристальным взглядом он не увидел, как я смущаюсь, боюсь, падаю в эмоциональную яму…

Тянусь к тесемке, которая единственная удерживает прозрачное платье на теле. Один взмах руки — узелок развязывается, ткань сползает по телу — плавно и грациозно, словно бы змея, словно бы подыгрывая Шейху, услаждая его рецепторы…

–Бельё, — властно приказывает он.

Руки лежат на подлокотниках, ноги разведены широко, ноздри раздуваются, а глаза…

Ох, эти глаза…

Они оставляют на моей коже ожоги.

Я не могу скрыть всхлип, невольно срывающийся с губ. Смотрю в пол, поддеваю замок бюстгальтера, отправляю его к платью, через мгновение — туда же трусики.

Конец ознакомительного фрагмента.