1001 Ночь с Тираном. Сказка о Порочном

Иман Кальби (2024)

Я на коленях перед Ним. Глаза слепит не солнце. Это Его взгляд: он такой опаляющий, что жжет роговицу. — Я невиновна, Шейх Ахмад, — шепчу бессвязно от парализующего страха перед жестоким правителем Мармарики, — я ничего у Вас не крала… Не даёт мне договорить, накрывая губы своим большим пальцем, порочно растирая по ним слюну. — Я предупреждал тебя, сказочница Елена… Не заиграйся… — его полные губы растягиваются в вальяжно-порочной улыбке, — Может, ты и невиновна, малышка… Зато твой отец — вор и шпион. Он в темнице и ожидает казни, которая состоится на рассвете. — Нет! — кричу я в ужасе, хватая грозного мужчину за ноги, опускаясь на самое дно, — пожалуйста… Не убивайте его… Я сделаю всё, чтобы Вы продлили его жизнь… Мужчина берет меня за подбородок и улыбается. В этой улыбке бездна из порока и похоти. Мой личный ад… — Сделаешь всё? А вот это может меня заинтересовать, сказочница… Современная сказка о Порочном Шейхе, в заложницах у которого оказалась невинная дочь российского археолога.

Глава 11

Глава 11

— Куда меня ведут? — пытаюсь подавить парализующий страх, который делает тело деревянным.

Они думают, я упираюсь, и потому буквально волокут меня по полу, а я и правда так испугана, что идти не могу…

— Это какая-то ошибка, — пытаюсь говорить на арабском четко и понятно, — я дочь профессора Филина! Мы гости самого Шейха Мармарики! Немедленно сообщите во дворец о произошедшем!

Я уверена, что это какое-то недоразумение. Все разрешится, обязательно… Понять бы, где я…

Здание, к которому меня привезли, находится за чертой города. Это не пустыня, но и не цивилизация. Серое пустое пространство с выжженной землей. Обшарпанные стены. Температура, пробивающая сорокоградусную отметку. Жарко и тошно.

Меня заталкивают в комнату с плохо побеленными серыми стенами, где затхло, несмотря на то, что на потолке уныло крутит вентилятор. Посреди комнаты одинокий видавший виды деревянный стул.

Мужчина в темных очках с густыми усами, один из тех, кто участвовал в «плане-захвате» меня, заталкивает меня внутрь и без лишних комментариев направляется на выход, бросая в неизвестности и духоте.

Нервно оглядываюсь и нахожу глазами заляпанное окно. Оно такое грязное, что даже не видно света, хотя уже рассвет — мы ехали почти всю ночь…

Силы на исходе. Я обезвожена. Про то, что хочу есть, даже не думаю — потому что мне совсем не до этого. Паника в буквальном смысле скручивает живот. Мне больно и страшно. Физическии и морально.

–Пожалуйста… Это ошибка… — шепчу я, не сдерживая слезы. Почему-то именно сейчас понимаю до конца, как же сильно я попала… И за что?! Что я такого совершила?! Где мой отец?! Почему все разом произошло?! — передайте во дворец, что меня схватили, пожалуйста. У меня есть телефон протокольщика Его Высочества… Он должен помочь…

Мужчина оборачивается на меня уже в дверях. Темные линзы и усы полностью скрывают выражение его лица.

Но даже по этому несчитываемому образу я чувствую пренебрежение и даже презрение в свой адрес. Словно бы я совершила нечто недостойное. Словно бы я пустое место. Когда-то я видела такое отношение. Летела от отца из аэропорта Бейрута. Одновременно со мной на границе схватили какую-то африканку — горничную, которых пруд пруди в стране. Они приезжают работать в богатые ливанские семьи по контракту за мизерную плату. Относятся к ним, мягко говоря, как к третьему сорту, а та дуреха еще и умудрилась провозить в своем багаже наркотики. Вот в этот самый момент, когда её задерживали, я и проходила досмотр. Это было унизительно и неприятно даже со стороны… А сейчас казалось, что и я в аналогичном положении.

–Советую успокоиться, — произнес мужчина нейтральным голосом на английском все с тем же сильным арабским акцентом, — ты здесь по распоряжению самого Шейха Ахмада…

И он вышел.

Оставив меня в полнейшем шоке и неверии…

Часы тянулись, как годы.

Я смотрела сквозь тусклое окно на уходящее солнце и мне казалось, что нормальной жизни уже нет.

Тело покрыто мокрой испариной. Горло настолько сухое, что все слиплось. Глаза закатываются в полубреду.

В голове снова и снова на репите воспоминания о жестоком и коварном Шейхе Ахмаде. Что я могла ему сделать? За что он наказывает меня так жестоко?

Я ведь даже не отказала ему… Наоборот, смотрела как кролик на удава… Так что произошло? Почему… Почему?!

Собрала последние силы в кулак. Мне уже нечего терять!

Подскочила к железной двери.

Со всей силы по ней ударила.

Снова и снова. Костяшки сбились в кровь. Руки горят, но я даже не чувствую этого — вся в агонии, вся горю!

Резко отскакиваю, потому что слышу лязг тяжелого замка.

Замираю. Едва стою на ногах.

Металл со скрежетом отворяется.

На пороге Он. Собственной персоной.

Дьявол и Полубог.

Мужчина, который одним своим приказом для чего-то превратил мою жизнь в ад.

–Здравствуй, сказочница Елена, — слышу его надменно-ироничный тон, от которого по телу мурашки. Только если раньше это были мурашки волнения и томления, то теперь… ужаса… От него зависит моя жизнь. Я так отчетливо теперь понимаю, что я ничто в этом жестоком мире, что чувствую себя муравьем. Песчинкой в пустыне.

— Думаю, ты прекрасно понимаешь, почему ты здесь… — произносит он и заходит внутрь, захлопывая за собой дверь.

–Нет! — отвечаю я так резко, что последние силы покидают меня.

Шатаюсь и падаю на пол. Перед глазами рябит…

— Амиран! — слышу грозный голос, — вы что, не поили её?! Немедленно принесите воды!

Черная рябь перед глазами не дает возможности сконцентрировать взгляд на чем-бы то ни было. Чувствую, как рука властно сжимает подбородок, а моих губ касается стакан воды. Жадно пью. Давлюсь, но пью. Вода-жизнь. А я, оказывается, отчаянно хочу жить…

Только осушив стакан до самого дна, могу начинать хоть как-то внятно соображать.

–Еще воды? — слышу его голос сверху.

Отрицательно качаю головой.

–Итак, возвращаемся к началу. Ты знаешь, почему ты здесь, Елена…

–Нет, Шейх Ахмад, — отвечаю, продолжая смотреть в пол. Пытаюсь собрать свои силы. Получается не очень…

Чувствую, как горячие пальцы поддевают подбородок, заставляя запрокинуть голову.

Я на коленях перед Ним. Глаза слепит не солнце. Это Его взгляд: он такой опаляющий, что жжет роговицу. Даже в этой тусклой комнате. Вдали от света.

— Не стоит врать мне, Елена… Это сделает вашу участь только хуже…

–Вашу? — переспрашиваю я, все еще не понимаю, о чем речь…

— Что тебе известно об изумрудных скрижалях, Елена? — продолжает давить бесстрастно Ахмад.

Я нервно сглатываю.

— То же, что и любому другому читателю. Это известная эзотерическая легенда. Мой отец верил в их существование, занимался их поиском. Ничего более… Вчера, правда, я нашла интересный материал о них в библиотеке…

–И переслала отцу. Я это видел, да, — перебивает меня Шейх, — меня ознакомили со всей твоей перепиской…

–Где мой отец? — страшная догадка впрыскивает в кровь парализующий страх. Голос звучи хрипло и надломлено…

Чувствую, как тяжелая ладонь касается моей головы. Начинает нежно гладить по волосам…

–Сознайся, Елена… Сознайся — и я постараюсь быть не таким жестоким с тобой, как ты заслуживаешь…

–О чем вы говорите?

Он яростно хватает мое лицо за подбородок и снова заставляет болезненно запрокинуть голову.

–Ты знаешь, что делают в Мармарике за воровство?

–Отрубают руку? — шепчу я подавленно, потому что знаю этот шариатский закон.

–Отрубают голову, — говорит он бесстрастно, — а ты воровка, Елена. Ты и твой отец. Решили сговориться и украсть то, что принадлежит моей стране…

— Я не знаю, о чем Вы говорите, Шейх Ахмад. Я невиновна… — шепчу бессвязно — я ничего у Вас не крала…

Не даёт мне договорить, накрывая губы своим большим пальцем, порочно растирая по ним слюну.

— Я предупреждал тебя, сказочница Елена… Не заиграйся… — его полные губы растягиваются в привычной вальяжной улыбке, — Может ты и невиновна, малышка… Зато твой отец — вор и шпион. Он все-таки нашел скрижаль Александра Македонского и решил подло вывезти её из моей страны. Но видимо, забыл, что с такими, как я, не стоит играть в мошеннические игры… Он в темнице и ожидает своей казни, которая состоится на рассвете.

–Нет! — кричу я в ужасе, хватая грозного мужчину за ноги, опускаясь на самое дно, — пожалуйста… Не убивайте его…

–Это пустое, Елена. Моего решения не изменить. А ты посиди пока здесь. Подумай, что тебе известно о махинациях твоего папашки. Возможно, тогда я не устрою на тебя соколиную охоту, — усмехается и пытается отойти, пренебрежительно отталкивая меня, но я вцепилась в его мощные ноги на уровне икр мертвецкой хваткой…

— Я сделаю всё, чтобы Вы продлили его жизнь, Шейх Тамер…

Говорю и чувствую, как унижение заполняет каждую клетку моего тела. Это больно — ломаться. Это больно — переступать через себя. Но черт возьми, это того стоит…

Мужчина снова берет меня за подбородок и улыбается. В этой улыбке бездна из порока и похоти. Мой личный ад…

— Сделаешь всё? А вот это может меня заинтересовать, сказочница… Только давай конкретизируем, что ты подразумеваешь под этим самым «всё» и почему я должен на это согласиться?

Я сглатываю слюну. Она горькая. Это вкус моего падения…

— «Всё» — это то, что Вы сами вложите в это понятие… Я не знаю Ваши пределы и границы…

Он резко дергает меня на себя, заставляя встать. Ноги не держат, но он крепко зажимает мою талию. Только поэтому я не падаю.

Голова ватная. Болтается. Взгляд плохо концентрируется. Давление грохочет по всем венам в организме от перенапряжения…

–Я правильно понимаю, что ты предлагаешь мне себя?

–Я буду твоей рабыней… — отбросив пиетет и приличия, шепчу я еле-еле двигающими губами.

Он хмыкает. Чувствую исходящую от него вибрацию. Это страшно…

–С чего ты взяла, что мне это интересно? У меня тысячи женщин, Елена. Каждая из них почтет за счастье стать бесправной рабыней подо мной…

Глаза буравят меня до самого сердца. Но там у меня платина. Черта с два он видит, что внутри…

— Потому что я не они, — шепчу хрипло и нахожу, наконец, силы посмотреть в его глаза и не зажмуриться, — я бы никогда сама не согласилась стать вашей. Мы оба это прекрасно знаем. Потому Вы и отступили там, в пустыне… Промахнувшийся сокол — поверженный сокол…

А вот теперь я закрываю глаза. Потому что моя дикая провокация явно будет иметь последствия. Либо он согласится, приняв вызов, либо прямо здесь и сейчас уничтожит меня…

Лучше бы второе… Пусть все закончится сейчас. Даже пулей в сердце, даже голодной смертью в жестокой пустыне…

Но Шейх Ахмад выбирает первое…

Он резко притягивает меня к себе и шепчет на ухо. Его дыхание оставляет ожог на моей коже.

— Я заберу у тебя все, сказочница Елена… Ты отдашь мне всё до последней капли… Твое тело, разум, душа и сердце будут моими игрушками… Хорошенько запомни этот день… Сегодня ты превратилась из свободного человека в мою игрушку… И пока мне будет интересно в тебя играть, твой отец будет жить…

— Стража! — слышу, как в тумане, его следующую команду, — отвезите мадемуазель Елену во дворец!