Муравьиные вожди

Илья Сергеевич Илюшин, 2020

Студенты-третьекурсники впервые в жизни становятся вожатыми в детском лагере. Южное солнце, прохладное море, тёплый песок, вино, любовь. Но на пути к такому, казалось бы, близкому счастью встают они. Дети.

Когда отдыхает Джеки Чан и как всего лишь один человек не особо крупных размеров может нести в себе угрозу всей канализации лагеря

Рассвело. От сырости, которая всю ночь текла через не закрывающуюся форточку, по спине бегали мурашки. Василиса вышла на улицу. В лиловом мареве спокойно блестело море.

Мимо с озабоченным видом шел Алексей Макаров. Она вся вспыхнула, устремилась к нему:

— Доброе утро, Алеша!

Сверкнув на нее глазами, он прошагал мимо.

Живая мордашка Василисы вытянулась, взгляд потух. Сашкина смотрела вслед великому аккуратисту, пока тот не скрылся из виду.

Одиночество обостряется на чужбине — это всем известно. А от неразделенной страсти вообще плющит конкретно. Василиса вздохнула. И вдруг увидела свое отражение в застекленной двери: руки безвольно висят вдоль туловища, на лице не улыбка, а какой-то паралич. Черт!

Она топнула ногой и отправилась делать зарядку. И даже не заметила, как ее окружила ватага ребятишек из заканчивающейся смены. Василиса узнала среди них Димана. Того самого, который так просился вчера на море.

— Привет, Василиса! — Диман бросился к ней и с разбегу обхватил руками за талию.

— Здравствуй, Димка. Как делищи?

— Что вы делаете? — удивился пацаненок, тараща глаза на взбирающуюся по карнизу беседки девушку.

— А у вас тут разве не принято делать по утрам зарядку?

— Заставляют, — с тяжким вздохом признался Диман.

Подтянувшись четыре раза, что, в общем, неплохо для девчонки, Василиса спрыгнула на землю:

— Но вы ее не делаете.

— Ни под каким соусом!

— А вот и зря.

Закончив «разогрев основных групп мышц», Василиса принялась избивать кулаками воздух. Получалось неуклюже, но зажигательно. Она никогда не ходила в секцию каратэ — просто ее заводили фильмы с Ван Даммом, а тут при виде всей этой «бесхозной» малышни в светлую голову Василисы явилась гениальная мысль.

Малышня от таких фортелей пришла в восторг:

— Покажите нам какой-нибудь приёмчик!

Расчет оказался верен. Мальчишкам до лампочки приседания и махи руками. А вот перед призраком Брюса Ли, да к тому же в теле молоденькой девушки, какой же нормальный пацан устоит?

Ха-ха! Другие вожатые всю смену бились над тем, чтобы вывести детей на разминку — и все без толку. Но стоило только выйти ЕЙ, как ребятня сама повыскакивала на улицу.

— Ладно, демоны, повторяйте за мной!

Спустя десять минут приёмы, правда, в весьма своеобразной манере, отрабатывали уже человек двадцать.

Это напоминало больше тренировку последователей стиля Пьяной обезьяны, нежели классической школы каратэ-до. А на фоне расцветшего гигантскими розовыми цветами дерева вообще было похоже на сюжет из будней монастыря Шаолинь.

Спустя пятнадцать минут бойцам надоело оттачивать технику, и они спонтанно перешли к рукопашной. Спустя двадцать минут Диман ревел в голос, сидя с разбитым носом под экзотическим деревом. А его коллеги, напрочь позабыв только что постигнутые секреты древней системы самообороны, лупцевали друг друга крапивой, бросались камнями и орали как орда татаро-монгол на Куликовом поле.

Василиса в ужасе взирала на результаты своих трудов по оздоровлению подрастающего поколения. Только бы никто из начальства этого не видел!

— Сашкина! — завизжала с балкона старшая вожатая. — Живо ко мне!

Странно, как быстро ужас перед начальством лечит все наши неврозы, депрессии и даже тайные страсти.

Когда Василиса поднималась по лестнице в кабинет Саши, ее собственная жизнь уже не казалась ей жестянкой. Напротив, нестерпимо хотелось жить. Пусть без Алексея Макарова, черт бы его побрал. Даже без зачета по педпрактике, если уж по-другому нельзя. Только бы дерущиеся там, под деревом, дети не покалечили друг друга, повторяла про себя девушка. Только бы не покалечили, господи…

В вожатскую Василиса вошла решительно, без стука. Терять ей было нечего: взяли, можно сказать, тёпленькой.

— Ты, сучка, думаешь, что тебя тут будут мерить по особой мерке?

От одного взгляда на лицо Саши кидало в обморок: ярко-алые пятна на щеках, водянистые глаза сейчас вывалятся из глазниц на пол.

Но вот странная штука. Кроме жалости старшая вожатая никаких чувств не вызывала. Василиса не обиделась даже на «суку».

— Извините, Саша, а в чем дело?

— Ты почему вчера не была на обзорной экскурсии по лагерю?

— Вы не поверите, — девушка озорно улыбнулась, — после обеда мы пошли скупнуться и, вот ведь чудеса! на обратной дороге заблудились вчистую.

— Я даже знаю, почему, — невозмутимо добавила Саша.

Василиса покраснела и опустила глаза долу.

— Вчера, между прочим, пока вы квасили у моря, был генеральный инструктаж, — смягчаясь, продолжила Саша. — Все вожатые разбились по парам, выбрали себе отряды. Сегодня прибывают дети. Как ты подготовишься к их приему, если даже не знаешь, с кем в паре встанешь на отряд?

Василиса молчала.

— Что молчишь?

— Я ж не знаю, кто еще остался без напарника, — еле слышно произнесла девушка.

— Ну, спросила бы хоть у меня, в конце концов.

Настроение старшей вожатой менялось. Она уже готова была расхохотаться: настолько искреннее раскаяние выплеснулось на физиономию Василисы.

«Блин, а ведь я не могу долго сердиться на нее, — подумала про себя Саша, — и она, чертовка, кажется, это чувствует».

— Что в итоге отрицательно скажется на общей дисциплине, — вслух добавила старшая вожатая.

— Что?

— Есть тут, говорю, один достойный тебя кандидат — вчера полдня на горшке сидел. — Саша не выдержала и улыбнулась. — Макаров, кажется, его фамилия. Такая жестокая диарея его вчера мучила! В общем, жалобу бедняга на наших поваров начальнику лагеря накатал.