В поисках счастья

Илья Валентинович Плясов, 2012

Книга, помогающая жить. Главный герой попадает в новый мир, где есть те же проблемы, пороки общества и власти, видимые и тайные правители, секретные спецслужбы. В произведении показан существующий миропорядок, механизмы его поддержания, управления населением, роль спецслужб в этом, их подноготная, варианты завербоваться и найти место «потеплее». А главное – их дьяволоугодная суть. С этими темами переплетается другая – поиск счастья. Главный герой отвечает на вопрос: «Что такое счастье и в чём оно?». В повести есть несколько диалогов и монологов, показывающих разные точки зрения. Содержит нецензурную брань.

01.09.

Будильник предательски нарушил приятный сон Станислава, в котором тот очень ярко и увлекательно что-то рассказывал студентам, а те сидели, и, открыв рты, слушали. А на первом ряду была и внимала его речь та самая блондинка из очереди.

Соседи по комнате ещё лежали в кроватях, но не спали.

— Вставайте, сони, вам ведь тоже на работу.

— Встаём, — пробормотал Говорун, и повернулся на другой бок.

— Ладно, вы лежите, а я пойду завтракать.

Кормили в гостинице прилично. Утром, к примеру, давали вовсе не каши, как можно было бы подумать, а творог, яйца, колбасу, сыр, масло, пирожные (правда без особого разнообразия) ну и конечно хлеб. Были чай, кофе, соки. Этот ассортимент действительно более соответствовал именно гостинице.

После еды Философ поднялся обратно в номер, почистил зубы и принял душ. Его эмоциональное состояние было приподнятым и даже слегка эйфоричным. Оно не оставляло выбора: до первого дома Пятой улицы надо идти пешком.

Погоду в этот день Всевышний послал соответствующую: солнечную, почти безветренную, в самую меру тёплую.

Наконец цель была перед глазами. На широкой площадке у здания университета вокруг невысокой сцены по факультетам кучковались первокурсники, с таким же приподнято-эйфоричным зарядом. Им ведь пока невдомёк, что поступить — только полдела. Надо ещё доучиться и закончить.

Наш герой не любил всего этого официоза, глупых напутственных речей и поздравлений, поэтому направился мимо толпы сразу к входу.

— Ваш пропуск, — строго произнёс охранник.

— Пропуск? А-а, у меня нет. Я новенький, в смысле преподаватель новый.

— А. Да, меня предупредили. Кучеров?

— Всё так, Кучеров Станислав.

— Хорошо, вот, держите пропуск. И вот здесь распишитесь. Всё.

— Всё, спасибо, доброго дня.

— Стойте. Вам куда нужно-то?

— Не знаю. Так полагаю, что к декану.

— Он в сто седьмом кабинете, на первом этаже, справа по коридору.

— А-а. Спасибо.

Нужная дверь находилась совсем рядом, но из-за неё доносились непонятный шорох, пыхтение и чертыханья, так что было непросто решиться открыть её и даже постучать. Но тут из кабинета вышла молодая женщина.

— Вы к Анатолию Сидоровичу?

— А-а-м. К Анатолию Сидоровичу. Он ведь декан?

— Да. Одну секундочку. Анатолий Сидорович, к вам тут какой-то мужчина.

— Пусть заходит, — послышалось из кабинета.

— Проходите, — сказала дама и куда-то побежала.

— Здравствуйте, Анатолий Сидорович, — зашёл Философ внутрь. — Я Станислав Кучеров, новый преподаватель, вас должны были предупредить.

— А, Станислав Евгеньевич. Да, было дело. Весьма рад знакомству.

— Взаимно.

— Слышал о ваших научных трудах, некоторые даже почитал. Хотите моё мнение? Десять баллов! Рад, что в нашем коллективе будет такой человек.

— Благодарю.

— Не стоит. Вы извините за этот бардак, особенно на столе. Ну, сами понимаете, новый учебный год, столько всяких дел, бумажной волокиты…

— Конечно, ничего страшного.

— Так. Вот ключ от вашего кабинета. Номер пять. Он на нулевом этаже, то есть в подвале, но не беспокойтесь, там очень даже чистенько, уютненько.

— Спасибо. Но меня больше интересуют два других вопроса: расписание моих занятий и факультатив.

— Позвольте, я сперва своё мнение выскажу, мысли вслух. Мне говорили на счёт факультатива. Что ж, идея интересная, но, к сожалению, выделить время на него мы можем только вечером, после основных занятий. Сами понимаете, все дни забиты. Поэтому считаю разумным, чтобы основные ваши занятия проходили тоже во второй половине. Ведь так удобнее: чтобы день не разбивать, согласны? Собственно, расписание по большей части так и составлено. Вы не против?

— Да, это разумно.

— Замечательно, тогда вот, возьмите, тут всё написано, когда, во сколько. Нет, если что-то не нравится, не можете когда-то, мы можем переделать, скажите.

— Не нужно, — ответил Станислав, просмотрев вручённый листок. — Всё отлично. Благодарю. Я могу идти?

— Конечно, что вы спрашиваете. Если больше нет вопросов, то всего доброго и до встречи, Станислав Евгеньевич. Был рад знакомству.

— Мне тоже было приятно. До свидания.

Выйдя в коридор, новый преподаватель сначала направился к выходу, но затем решил заглянуть в свой кабинет и пошёл в обратную сторону.

На двери, которая была настежь открыта, под металлической цифрой «5» висел бумажный лист с напечатанным именем «Горченко А. В.». Внутри же находился явно раздосадованный неясным обстоятельством мужчина, который то ли искал что-то, разбрасывая всё вокруг, то ли намеренно наводил беспорядок.

— Простите, это пятый кабинет? — задал глупый вопрос Станислав, не зная, как начать беседу.

— Пятый, пятый.

— Простите, но декан только что сказал, что это мой кабинет.

— А, так ты новенький?

— Я.

— Ну, бывай, новенький.

Тот обозлённый быстро ушёл прочь, задев плечом собеседника.

— Эй! — окрикнул его Философ.

Но никакой реакции не последовало.

— Не обращай внимания, — донёсся голос сзади.

— Здравствуйте. Я и не заметил, как вы подошли.

— Геннадий Иванович. Можно просто Гена, — представился молодой человек лет двадцати восьми, модно одетый и с острой бородкой.

— Станислав Евгеньевич. Стас. А чего это он?

— Не обращай внимания. Просто его уволили буквально вчера. И судя по всему, из-за тебя.

— Как? А при чём тут я?

— Ты ведь новый преподаватель?

— Да.

— А раньше он на твоём месте был. Декан подумал, посмотрел на твои заслуги, и решил такую рокировочку сделать.

— М-да, неудобно как-то получилось.

— Неудобно, знаешь ли, штаны через голову надевать.

Гена взглянул на беспорядок в кабинете.

— Неплохой пейзаж. Тебе помочь?

— Да сам справлюсь. Хотя, если есть желание…

— Давай помогу.

Новые знакомые принялись поднимать все бумаги и пытаться хоть как-то в них разобраться, рассортировать их.

— Слушай, Гена, а ты что преподаёшь?

— Как что, философию.

— Я имею в виду конкретнее.

— А. На религии специализируюсь.

— Интересно.

— Относительно. А зачем тебе?

— Да так. Я вот книгу пишу. Про счастье. Нужно с разных точек зрения рассмотреть. Вот ты можешь сказать, что такое счастье?

— Ну что. Я пришёл к выводу, что все религии схожи. И сводятся они, по сути, к тому, что всё, в том числе и счастье, нужно искать в себе. Особенно чётко это в буддизме прослеживается: колебания дхарм, нирвана. Сам знаешь, наверное. То есть нужно избавиться от желаний и внешних раздражителей, заставляющих постоянно что-то брать от окружающего мира, потреблять безмерно. Нужно уйти во внутренний мир, духовный, довольствоваться им и минимальными благами материальными. Счастье внутри нас, нужно только найти к нему дорогу.

— Да уж, знать бы, где она, эта дорога.

— Да в принципе, известно где. В христианстве и исламе это святое почитание заповедей, священных писаний, следование им. Плюс посещение церквей и мечетей, молитвы. Но мне, откровенно говоря, ближе буддизм. Там вообще никакие внешние элементы не требуются: сел на пол и медитируй, пока просветление не наступит.

— Получалось?

— Ну, насчёт полной нирваны не уверен, но в голове ясно и как-то легко становилось. Ладно, у меня перерыв.

Геннадий прямо посреди кабинета уселся в позу «лотос», закрыл глаза, набрал воздуха и начал выдыхать с глубоким звуком «м».

— Давай со мной? — прервал он своё «мычание», не поднимая век.

— А? Нет. Я этого не умею ничего. Да и прибраться надо.

— Зря. Тогда может и не спрашивал бы, что такое счастье. М-м-м-м-м…