Наследие. История Потерянного

Игорь Александрович Боженов

За время действия романа «Наследие» автор и читатели наблюдают, как главный герой крепнет и развивается, из юного искателя справедливости превращаясь в непобедимого и жестокого бойца в мире постапокалипсиса.

Глава 3. Новые веяния

Старик вел Арсения куда-то вглубь города, и последнему по пути открывались виды Ливниц словно с чистого листа. Он знал этот город еще цветущим, их семья жила под городом, в поселке с тем же названием. Поселок выполнял своеобразную роль предместья перед городом, но от него остались уже одни руины. Хотя, даже их не осталось. Руины красовались на месте города, напоминая всем, что ВК не терпит предательства. А предательством клеймит все, что выходит за рамки их дозволения. Жара угнетала, а поднявшийся ветер все ближе был к суховею, разнося повсюду высушенную песочную пыль. Она задерживалась на развалинах, пролетала дальше, увлекала за собой порванные бумаги и куски картона, бывшие когда то домами для бедноты. Деление на «касты» никуда не исчезло даже в условиях полной разрухи, и казалось бы, преувеличенно — насильного равноправия. Спертый, душный воздух отнюдь не был тяжелым. Он был будто раскаленная солнцем плита гранита, приложенная к груди. Арсений задыхался, давали о себе знать в том числе раны прошлого. Ранение в грудь после штурма лагеря сказывалось на скорости ходьбы и дыхании, и снова напомнило о себе после драки со Старым Крысом. Арсений почувствовал, что должен передохнуть.

— Подождите, пожалуйста.

Старик остановился, оглянувшись на Арсения. После пары секунд, он, заохав, подошел к нему, и помог сесть, опираясь об остатки бетонного забора. Арсений поднял голову вверх, так было легче дышать. Старик сел рядом.

— Ну что, братец, устал?

Арсений кивнул, пытаясь хоть немного быстрее, как ему казалось, переводить дух. Старик вытянул ноги, и в таком полурасслабленном положении принялся сворачивать в трубочку вытащенный из кармана сверток старой, пожелтевшей бумаги. Арсений боролся с острой болью в виске, и тянущим чувством в руке. Он будто ощущал, как сломанные кости «тянутся» друг к другу, срастаясь снова в единое целое. Не хватало бы только скребущего сталью по душе хруста. Старик свернул трубочку, и из другого кармана насыпал туда сушеной травы. Сунув ее в рот, он подставил руку к самокрутке. Из нее пошел дымок, а в руке засветилось несколько искорок пламени.

Арсений внимательно присмотрелся к происходившему действию.

— Вы владеете пиромантией?

Старик кивнул.

— Да, но не вполне. Многие знания и умения я уже растерял. С возрастом.

— Научите?

Старик внимательно посмотрел на Арсения. В подорванной одежде, вымазанный грязью и кровью, он выглядел жалко. Но все же в нем было что-то такое, что способно сказать о человеке все, если есть о чем говорить, и перед тобой не обыкновенная пустышка. У парня явно был талант, а главное — желание сделать себя самого сильнее. В жестком, бескомпромиссном мире, получить новые силы — это значило обезопасить себя, насколько это возможно. И подарить себе шанс защитить тех, кто в этом нуждается. Судя по всему, с этим незнакомым парнем никто серьезно не занимался. Он сам учил себя всему. Сражаться, выживать, быть готовым. Сейчас он надломлен, обстоятельствами, чувством вины, неописуемого долга и неподдельного страха за судьбу близкого человека. Наверное, он ощущает себя слишком слабым, раз не смог спасти от смерти друга, и от рабства спутницу. На самом же деле, он просто нарвался на более сильного соперника, чем обычно. Не хватило выдержки, спокойствия. Выдержка, спокойствие… При этих мыслях старик вспомнил то, о чем уже старался не думать.

2 года назад

— Марыська!!! Марыська!!! — неизвестный старик бежал вперед, спотыкаясь о камни, скрытые в грязи. Иногда он попадал ногами в лужу, грязная вода брызгала в разные стороны, и он скользил по ней вперед, припадая коленом в грязь. Каждый раз он неизменно поднимался, и продолжал бежать вперед, задыхаясь словно от астмы. Перед ним двигался вперед отряд солдат, опережая всего на десяток метров. Один из бойцов тащил за волосы обнаженную девушку прямо по грязи. Ее рыдания и всхлипы тонули в безудержном смехе зверей, по ошибке сделанными людьми. Участь ее наверное была решена, и одна должна была стать одной из несчастных, которых городская банда отправляет на утеху в другие города или, того хуже, в военные части НКА. Такие девушки не доживали и двух месяцев после своей «вписки» в новое место. Побои, психологические издевательства, насилие — все это было в ходу в их отношении. Обычно забирали в такие места самых привлекательных узниц лагерей ЦСО, но зачастую не гнушались и схватить любую понравившуюся девушку из маленькой деревни, которые сотнями разбросаны по Конфедерации. Так было и в этот раз. Безутешный дед, потерявший в недавней стычке с армией Восточной Гегемонии сына и внука, пытался сохранить жизнь хотя бы внучке, умоляя палачей взять его на самые трудные работы, но оставить ее в деревне. Неизвестные без опознавательных знаков были жестоки, и, смеясь, на глазах у рыдавшего деда, поволокли из дома за волосы его рыдающую же внучку. Дед бросился бежать за ними, но старые кости не слушались его. Поддавшись эмоциям в самом начале, он потерял несколько драгоценных минут, пытаясь справиться с рыданиями, и нахлынувшим чувством уныния. Солдаты успели уйти примерно на сто метров, но даже это расстояние сократить было не под силу, мешала грязь и вода, столь характерная для их деревенской болотистой местности. Сейчас он проклинал ее, хотя раньше все жители думали, что когда-нибудь эта грязь спасет их от массового наступления. Но теперь, в ситуации реального бессилия, она лишь мешала догонять настолько нежданно пришедшую беду. Нередко человек, окружающий себя грязью, думает что защищен от беды. Но стоит ей придти к нему на порог, становится понятно, что она лишь мешает бороться, или хотя бы подняться с колен. До ушей старика донесся душераздирающий крик:

— Дедушка Святич!

Дед бессильно упал в грязь, споткнувшись об очередную мокрую кочку. Он видел, своими заплаканными и залитыми начавшимся дождем глазами, как его любимую Марыську, словно скот, запихнули в транспорт. ТСП уехал в неизвестном направлении, унося с собой все надежды старика. Он поднялся из последних сил, и, шатаясь от нервного потрясения, побрел в сторону своей полуразваленной хижины.

— Старик? — голос Арсения ворвался в воспоминания бездомного словно вихрь, и заставил опомниться. Они сидели все также у забора, только парень успел развести костер, пока дед был без сознания.

— Вам резко стало плохо. Я решил развести костер и устроить лагерь. Прошло уже несколько часов. — Арсений сидел напротив старика, и штопал грубой нитью, найденной тут же, свой потрепанный в бою плащ. — И кстати, — Арсений поднял голову, — как Вас зовут?

— Святослав.

— А меня… Арсений. — поморщившись от дыма, Гром закинул в костер еще несколько сухих веток для поддержки пламени. На улице холодало, спускались сумерки. Около Арсения, примерно в полуметре, лежал клинок, уложенный в тряпки. Виднелась только часть острия и рукоять этого меча. Острие отливалось бликами от костра.

«Все таки нашел. Значит далеко от того места мы не ушли». — старик внимательно смотрел то на меч, то на парня. — «Что ж… начнем».

— Вот что, парень. — старик подсел ближе к Арсению, и теперь находился сбоку от него. — Ты просил обучить тебя пиромантии. Но меня интересует такой вопрос. Скажи мне, что ты знаешь о псионических способностях в целом, и как они связаны с физическими, и особенно стихийными явлениями, такими как пламя?

Арсений оторвался от шитья, и внимательно посмотрел на старика. Задумался на пару-тройку минут.

— Я знаю, что в теории есть довольно большое количество законов, связывающих псионику как часть психической силы человека, и физический мир как абсолютное естество живого мира и существ его населяющих.

— Верно. Но я бы хотел получить более подробный ответ от тебя. Что ты знаешь о преобразовании псионической энергии из сигналов нервной системы?

Арсений отложил частично зашитый плащ в сторону, и повернулся лицом к старику.

— Псионика была открыта еще до Великой войны. И во время оной активно использовалась. Она представляет собой способность людей, энергию своих нервных импульсов путем концентрации генерировать в физический мир, находящийся за пределами их конкретного тела. В свою очередь физический мир, позволяет данной энергии, согласно законам естественной природы, функционировать должным образом, каким посчитает нужным пользователь псионики. В рамках этого общего определения существует немалое количество боевых и стандартных техник применения, условно делимых на отрасли или области.

— Так, хорошо. Какие же области ты знаешь?

— Кинетика. Все техники и способности, имеющие своей основой воздействие на силу, скорость пользователя. Также телекинез, магнетизм.

— Дальше?

— Преобразование. Сюда входит например пирокинез. Он же пиромантия. Суть псионических техник этого типа в преобразовании энергии пользователя уже в физическом мире в ту форму, которая необходима.

— Так. И какие же формы существуют?

Арсений замялся. Подумав около минуты, пожал плечами.

— Понятно. Где же ты нахватался тех знаний, которые есть?

— Урывками читал книги во время странствий. Собирал по крупицам информацию от пользователей. В том числе от близкого друга и старшего товарища, погибшего около месяца назад от руки снайпера НКА.

— Похвально. Я так и подумал. Ты ведь не из «гвардии», а нигде больше официально не научится псионике. Только самостоятельно. А ты, тем не менее, применяешь ее. Кинетику в основном. А также «технику иллюзий», благодаря модификации глаз. Я прав?

Арсений кивнул.

— Хорошо. Начнем с азов.

Существует следующая схема:

ПСИОНИКА

1) кинетика

2) изменение (преобразование)

3) созидание

4) направление

5) сочетание

— Понятно?

Арсений снова кивнул, продолжая внимательно вслушиваться.

— В свою очередь, виды псионических техник разделяются по типам воздействия и формирования. Какие ты мог бы выделить сам? Руководствуясь своим собственным опытом и элементарной логикой?

Арсений задумался. Затем поднял голову и внимательно посмотрел на старика:

— Я думаю, можно выделить потоковые и непотоковые техники.

Старик заулыбался, и похлопал его по здоровому плечу:

— Верно!!! Как ты это понял?

— Я вспомнил. Мой старший товарищ, которого я упоминал, учил меня этому когда то давно.

Старик внимательно всматривался в эмоции Арсения, но не мог выделить что-нибудь конкретное. Потратив около минуты на это занятие, дедушка продолжил обучение:

— Правильно учил. Что ж, это действительно так, есть условное деление на потоковые, и «непотоковые» техники. Первая группа отличается тем, что пользователь пропускает свой поток энергии через себя, или же в другого пользователя, как при технике иллюзий. Вторая же группа основана на других принципах работы, и не требует постоянного потока в одном направлении. Отсюда и этимология названий.

Арсений кивнул, подкинул в костер еще обломков досок и ненужных бумаг от старых газет и листовок, которые набрал тут же, около свалки.

Старик продолжал:

— Таким образом, пирокинез, которым ты хочешь овладеть, относится к «непотоковым» техникам. Твоя задача не удерживать поток энергии на одном уровне долгое время, что требует идеального уровня контроля, а направить его в указанную точку, или же направление, и выполнить атаку огнем. Ты понял?

Арсений коротко кивнул.

Старик поднялся, и начал забираться на небольшую возвышенность, которая представляла собой сожженные остовы автомобилей, стоявшие один на другом. Он внимательно оглядел окрестность, и сел «по-турецки» прямо на крышу сожженного кузова.

— Итак… Я, с помощью своей техники, создам у тебя в голове осязаемую иллюзию. Ты вступишь в бой с моей проекцией. Если бы я был помоложе, техника была бы не нужна. Но, в этой ситуации… Лучше так. Ты готов?

Арсений достал клинок из вороха тряпок, и заложил его в зашитые только что ножны. Отмерив десяток шагов, и оказавшись прямо в центре небольшой ровной площадки, он обернулся в сторону старика, и кивнул.

— Смотри прямо на меня!

Наместник Гаррот сидел в кресле ровно, закинув при этом одну ногу на колено. Борис достал некое подобие четок, и, перебирая их, пытался собрать мысли в одно целое. Робот-разносчик принес для них еще пару бокалов сухого вина. Наместник перевернул песочные часы.

— Итак, я думаю, Вы меня услышали, господин Зхаржевский. Свое мнение я не изменю, и, исходя из этого, предлагаю Вам принять его к сведению, если не хотите перейти на мою сторону полностью.

— Господин Гаррот. Вы наверное до конца не понимаете, насколько это…

Наместник поднял глаза на Бориса.

— Молчать. Ни слова больше. Вы и так добились очень многого, набравшись наглости, и придя сюда. К тому же даже без ближайших телохранителей. По законам моей страны давно пора упрятать Вас за решетку. Но лишь в качестве благодарности за информацию, я этого не делаю. А теперь, — Лориен, он же Гаррот, указал пальцем на автоматические двери, — извольте выйти.

Зхаржевский, с трудом сдерживая ярость, и подступавший к горлу ком злости на молодого «сопляка», поднялся с места, и, пересиливая самолюбие, отвесил поклон наместнику, как того требовали правила. Затем, резко обернувшись, покинул комнату.

Гаррот включил настольный компьютер, и принялся искать информацию. Нужны были данные от министерства обороны о ситуации на границах. К тому же, давно не было слышно о партизанской активности, а также о странном человеке по кличке Гром.

Густая пыль оседала на площадку и расположенные рядом улицы. В центре площади стоял молодой человек. Подергивая плечами, он покрутил шеей из стороны в сторону, разминая мышцы. Позади него слышались звуки неизвестной природы. Они все нарастали, и превратились спустя пару минут в настоящий стучащий дождь. Он явно слышал, что сзади на него наступают. Резко обернувшись, он выхватил клинок на лету. Уголком глаза успел увидеть летящий в него меч, и быстро заблокировал. Старик Святослав резко дернул клинок, выводя из равновесия юношу. Арсений откинулся назад, делая пируэт. Приземлившись на землю, он бросился в атаку. Сделав три шага, он взвился в воздух, в полуобороте нанося удар острием по иллюзорной копии старика. Тот заблокировал удар, будто не ощущая его. Будто из глубины, в уши Арсения донесся крик:

— Не думай, доверься ощущениям! Ты попал, но сила слишком слаба. Моя проекция рассчитана на определенный уровень силы воздействия, которого я жду от тебя! Поэтому просто так, физическим контактом, ты ее не победишь!

Арсений откинулся назад, сделав сальто, используя для него энергию удара в состоявшемся клинче. Став на ноги, он крутнулся на месте, ударив наотмашь. Копия Святослава мягко ушла в сторону, и вздела руку кверху. Поняв, что его ожидает, Арсений резко выставил руку вперед, навстречу, собирая энергию в одну точку. В его мысли ворвался голос:

— Вакуумный заряд? Похвально. Давай!!!

Арсений выполнил атаку. Вакуумный заряд оторвался от руки, и сгусток плотной энергии полетел прямо в сторону иллюзии. Она в ответ атаковала тем же приемом. Энергия столкнулась в воздухе. Раздался мощный взрыв, разносящий в стороны мусор, осколки бетона. Арсений отлетел назад, но сохранил равновесие. Иллюзия была очень реалистична. Сквозь густой слой пыли, он отчетливо видел фигуру своего противника, стремительно двигавшуюся в его сторону. Арсений активировал «покров», и весь стал светиться, излучая сгустки энергии. Голос в его голове снова заговорил с ним:

— Уже? Так быстро? Я думал ты попытаешься победить без самого мощного своего приема.

Арсений побежал навстречу, держа клинок на уровне бедра. Резкий взмах… Иллюзорный противник мягко подпрыгнул, и сделал сальто, избежав клинка. Приземлившись позади Арсения, он с разворота ударил ногой. Арсений ощутил физическое воздействие отчетливо, и махнул клинком с разворота, пытаясь достать противника. Иллюзия старика мягко ушла от удара. Заряд, заложенный в клинке, пролетел еще с сотню метров и оставил глубокую полосу на бетонной стене одного из зданий.

— Неплохо. Очень неплохо. Если бы такой удар попал в Крыса, его бы распылило на частицы.

Упоминание о Крысе вывело Арсения из душевного равновесия. Проявив агрессию, он резко сорвался с места, нагоняя своего нынешнего противника, но неожиданно остановился… что-то удерживало его на одном месте, и сколько бы усилий он не прикладывал, сдвинуть себя не мог. Не понимая в чем дело, он начал оглядываться во все стороны. На остове автомобиля стоял старик Святослав, держа руку перед собой.

— Спокойно, парень. Это твои эмоции, твоя ненависть. Держи ее, не дай выйти; лишь будучи спокойным ты останешься жив и одолеешь Крыса, когда придет время.

— Я спокоен…. Просто… — Арес опустил руки, ощущая, что сила старика отпускает его. Он опустился на землю, подобрав ноги под себя. Никогда прежде ему не было так одиноко и паршиво.

Святослав спрыгнул с машины довольно резво для старика. Размеренным шагом, даже слегка утомленным, он подошел сзади и похлопал парня по плечу:

— Ты потерян, раздавлен? Унижен, возможно? Это не повод изводить себя, и закончить свое обучение, не начав его. Тебе хочется победить Крыса, скоро, как можно скорее, сейчас? Ты боишься, что не успеешь. Боишься потерять уведенную в рабство незнакомку, боишься ее смерти. Считаешь, что тебе в тот день хватило одной. Кстати, — старик сел рядом, — как звали его, твоего товарища?

— Михаил… Это имеет какое то значение?

— Конечно! — старик покачал седой головой, словно не понимая, как можно не понимать столь очевидных вещей.

— Все-то Вы понимаете… Только вот Вы понимаете, что это была не их битва? Даже не их война? Я их подставил… И при этом я жив, и даже на свободе. Михаил сгорел в танке, а… А она… Черт, да я даже имени ее не знаю! — Арсений закрыл лицо руками, видно было, тем не менее, что эта тема вызывает у него неприятные чувства. Пусть их и не было видно за руками на его лице.

Старик отвернулся в другую сторону. Что-то ему давало понять, что здесь тоже глубокая рана прошлого. Мальчик, скорее всего, видел слишком много смертей. Запах смерти и тления преследовал его давно. Но надо было справляться. Идти дальше. И он шел. Ведомый жаждой мести, чувством ненависти и собственного превосходства. Встретив сильного противника, его психика, судя по всему, оказалась подорванной. К тому же накладывались все потери, происходившие до и после такой встречи. Его надо было обучить. Но нельзя было отпускать. Смерть обычно ловит своих любимцев. Сначала гонит через жизнь до полного беспамятства, оставляя только шанс выйти живым через предложенные жизнью испытания. Чтобы потом все равно умереть. Стать добычей в руках ловца. Ловца страданий, боли, и хаоса.

— Имя это еще не все, мальчик. Ты же знаешь ее душу? Чувствуешь ее? Ты же можешь ощутить, жива ли она?

Арсений обернулся на старика. Его слова отклик возымели в его мыслях. В них был смысл, была надежда, была цель, к которой можно идти. Попытка найти человека через сигналы собственной нервной системы: это трудно, но возможно. Надо было сосредоточится, и вспомнить, какой сигнал издавала партизанка через свою систему. Насколько она была сильна, псионические были ли у нее способности… Всего этого он к сожалению тоже не успел понять за столь короткое совместное путешествие. Но кое что он знал… Он точно знал что она хотела вернутся в свой отряд в районах Ливниц. Это не могло не отразится на колебаниях ее нервной системы. Если она до сих пор греет себя этой мыслью, ее можно попытаться отыскать! Но слишком слаб был «приемник». Много посторонних шумов в «эфире» не дал бы Арсению ее найти так просто, как хотелось бы. Нужно было усилить сигнал, но его источник неизвестен. Точнее, неизвестно его местоположение. Значит, надо усилить «приемник», и пытаться вручную найти тот источник, который нужен. Арсений подумал еще немного, будто перебирая в голове варианты. Через пару минут он спросил:

— Святослав, есть ли в округе Ливниц приемные радиоточки НКА? Портативные меня пока не интересуют, хотелось бы обойтись без драки. Не хочу шуметь раньше времени, тем более у меня четкое предчувствие, что меня ищут. Может быть, в городе или около него есть вышки? После чисток охраны в городе нет, ведь вышками все равно никто не может воспользоваться, и начальство НКА не оставляет охраны. Я прав?

Старик призадумался, но ненадолго.

— Да, ты прав, безусловно. В городе несколько таких точек. И они, как ты возможно уже понял, расположены в разных его концах, на случай необходимости установления аварийного канала связи. С любой точки входа в город.

Арсений поднялся, оглядываясь вокруг.

— Тогда еще один вопрос… Возможно, еще остались не разбитые войсками и не растащенные рейдерами пункты выхода в экстранет? Я бы попытался взломать сеть войсковых подразделений. Возможно, моя подруга уже находится в лагере… все записи о новоприбывших сразу заносятся в базы, чтобы дать возможность их просмотреть членам ВК и всем служащим без необходимости личных поездок в каждый конкретный лагерь ЦСО.

Старик поднялся с земли, и медленно отряхиваясь от грязи, подошел к Арсению вплотную.

— Я понимаю твое волнение. Но учти, что набег на лагерь — это не шутки. Обычно такая затея кончается плохо.

— Да я знаю! Не больше недели назад я, Михаил, и его, точнее…. наши общие товарищи, освободили часть пленных из лагеря, расположенного около Ливниц. Так то я и оказался здесь, раненым, меня привезли в одно из убежищ клана беженцев.

Старик оживился, заметно стало, что он взволнован и немного испуган. На него это было непохоже. Что то явно было не так.

— Когда точно это случилось?

Арсений понял, что эта информация для его собеседника важна ничуть не менее, чем вся затея с помощью ему в поисках. Наверное, кто-то из его родных был в этом лагере. А может быть…

— Я говорил.. Не больше недели назад, точнее сказать не могу, все так перемешалось в голове…

— Да. Я прекрасно понимаю тебя. Не было ли среди Вас, нападавших, партизана по имени Милош?

Арсений выпрямился, внимательно смотря на старика. Это имя он никогда уже не забудет, но вместе с тем думал, что и не услышит. В нынешнее время так детей не называли, и молодых людей с таким именем встретить тоже нельзя было. Шанс на простое совпадение был, но маленький… Очень маленький… В конце концов, молчать вечно было невозможно.

— Да, такой человек был. Командир отряда, в состав которого я вошел временно в силу обстоятельств, а также для организованного нападения на тюрьму ЦСО. Вы знали его?

Святослав повернул голову в сторону машины, с которой спрыгнул минут 5 назад. Что то явно важное мелькало у него в памяти, и это было видно даже по его лицу. Изменившийся же тон, выдал полностью его отношение к названному человеку.

— Был? Отряд погиб, ведь так? Отряд спас людей, выведя наружу, но все бойцы полегли в неравной перестрелке с клонами? Выжили двое, ты и… ныне упокоившийся партизан Михаил.. Так?

Арсений кивнул головой, по привычке, хотя и видел хорошо, что старик в данный момент, в его сторону не смотрит. Но в таком диалоге, даже молчание говорило больше любых слов. Старик повернулся, смотря на одно из зданий. Профиль его теперь был виден Арсению, ветер немного развевал небольшую седую бороду. Но даже это не скрыло легкого дрожания губ и морщин.

— Я говорил ему… Говорил.. Эти игры в партизана до добра не доведут. Он охотник, воином он никогда не был. Да и как воевать против них.. Против кучки бездушной плоти, жаждущей лишь нашпиговать тебя высококачественной дюралевой сталью… Неисправимый альтруист, возомнивший себя мстителем… В итоге… встретил смерть в грязной луже, у входа в камеру, словно осужденный..

Арсений подошел ближе. На этот раз была его очередь садиться рядом и внимательно слушать.

Солнечный свет еле пробивался сквозь витражи, мутным потоком освещая просторное помещение, поддерживаемое колоннами из бетона и гранита. Помещение было циклопическим, напоминало архитектуру довоенного типа. Многоэтажные небоскребы существовали в больших количествах сейчас, но застроенные ими города больше напоминали большие муравейники. Такой же зал больше напоминал часть помещения ритуальных зданий, таких как церкви и костелы. На данный момент он был застелен коврами практически по всей поверхности полов, которые, в свою очередь, были устланы блестящей керамической плиткой. Колонны, поддерживающие своды, шли друг за другом, и в самом дальнем от входа конце расходились в стороны, образуя отделение помещения круглой формы в плане. В центре этого отделения возвышался постамент высотой около двух метров, к вершине которого вели широкие ступени. На вершине же его красовался трон, вылитый, казалось, полностью из неизвестного металла, хотя, скорее всего, он был вылеплен из бетонного раствора и гипса, и покрыт, затем, слоями гибкой листовой стали.

Тяжелые двери, сделанные из дубовой доски, отворились со скрипом, и в помещении на мгновение стало светлее. На пол, устланный кафельной плиткой квадратной формы,,в диагонали размером с человеческий рост, упал человек, которого, судя по всему, втолкнули в зал.

Он дрожал от страха, словно ожидая чего-то страшного, но не мог и представить, что ему придется провести в этой зале еще продолжительное время. От самих стен веяло могильным холодом, и только смелость, теплящаяся в груди, могла придать сил. Неожиданно в его мысли ворвался гулкий стук, переходящий в цоканье каблуков по кафельному полу. По ощущениям стало еще холоднее, и с правой стороны зала кто-то приближался к трону. Резко упали вниз гобелены, висевшие сложенными у потолка прямо за постаментом. На гобеленах, вытканных, словно недавно, из нитей красно-багрового оттенка, красовались вышитые золотой проволокой кресты с расщепленными концами, вытянутые по вертикали таким образом, чтобы закрывать практически всю длину материи. Человек смотрел внимательно на них, словно ожидая чего-то.… И дождался.

Из-за трона вышла высокая фигура, с широкой спиной и в хорошей физической форме. Облаченная в специальные карбонитовые доспехи, она была внушительна. Стук каблуков о пол стал еще слышнее, и стало ясно, что было его источником. Фигура приближалась все ближе, и незнакомый человек стал трястись не то от холода, не то от страха. Губы его дрожали, и он повторял вслух:

— Я не виноват, я не виноват, я не виноват! Мой Бог, прости меня, мой Бог, прости меня!

Шаги становились все увереннее, и слышались уже совсем близко. Хватая ртом воздух, незнакомец пал ниц, целуя кафель у того места, где сейчас должна была ступить заключенная в броню ступня. Когда мучительные полминуты остались в прошлом, он услышал последний стук над своей головой. Не смея поднять глаза, человек подполз ближе к источнику звука, и не ошибся. Поцелуй его, словно квинтэссенция страха, ощутил холодный материал, не похожий на керамическую пыль. Слух услышал негромкий звук работы сервоприводов, входящих в состав сложных доспехов экзоскелета. Фигура склонялась над раболепным незнакомцем, и в спину его уперлось холодное дыхание. Побежали мурашки.

— Чего ты так боишься, мой верный подчиненный? Я позвал тебя лишь за тем, чтобы дать новое поручение.

Незнакомец, удивленный странной тактичностью и манерами, посмел поднять глаза. Перед собой он увидел лишь черные доспехи, до самой шеи имевшие орнамент, формой похожий на соты, в этих местах металлическая основа была светлее. На шее был стальной воротник, слитый с доспехами воедино, и прикрывавший шею надежно. Голова фигуры была без защиты, и видно было, что правильные черты лица скрывали пренебрежение, но вместе с тем и легкую тень самодовольства величием, приносимым к ногам повелителя. Длинные черные волосы, прямые как солома, ниспадали вниз, за корпус доспехов по спине, будто внутрь… Но они не скрывали странную форму ушей, бывшую немного острой кверху. Голубые, чистые глаза были холодны и безучастны. Пусты. И тем не менее в них можно было прочитать ожидание. Ожидание ответа.

Человек опустил глаза в пол снова. Слова его прерывались, и были тихими, словно летний бриз.

— Я должен был убить Старого Крыса. Но не сумел. Он оказался сильнее. Он оказался хитрее. Он..

Голубые глаза, бывшие спокойной и тихой бездной, вдруг потемнели. В воздухе блеснули искры пламени.

— Больше не нужно оправданий. Я сожгу тебя, лишь затем чтобы вновь воскресить. Ты отправишься снова на восток. Убей старую змею, убей его и втопчи в грязь. А еще… помни, он хитер и опасен. На него охотится еще один человек. Объединись с ним, уничтожь Крыса. А затем приведи чужака ко мне. Никто, ни в коем случае не должен понять, что таким образом ты действуешь от моего имени. А теперь гори, Дарлен….

Жители города в тот день, проходя мимо огромного собора, слышали лишь ужасные вопли, будто сожженные заживо обливались холодной водой и поджигались вновь, дабы играть своими голосами симфонию ужаса и страданий, подражая мелодии диких зверей.