Гангстерская реинкарнация

Иван Панин, 2023

В группе наемников был странный парень, который предпочитал скрывать свое прошлое. У него были серебряные волосы, фиолетовые глаза и нечеловеческий нюх, который часто выручал всех пятерых. Но во время дождя от него не было толку, и именно в дождь на их компанию напали. Выжили только двое, Оскар и Аллуо, которому пришлось раскрыть одну из своих тайн. Не желая снова терять близких людей, он применил магию, которую приходилось держать в секрете нескольким поколениям в его племени.

Глава 3. Тихий вечер

Уже три года прошло с тех событий, и чутье Тобиаса не подвело — Аллуо оказался очень полезен. Его обоняние далеко не в первый раз помогало им, а тем утром вывело их из леса.

— Трасса, как и в тот раз, — подумал Аллуо, глядя на дорогу.

— И сколько нам еще идти? — спросил Оскар, пытаясь понять, где она заканчивается.

— Ну, по крайней мере, не по лесу, — сказал Жан.

И они пошли дальше в сторону города. Оскар плелся в конце, проклиная этот день, а Аллуо и Тобиас шли впереди, думая о чем-то своем. И к обеду они добрались до отеля, в котором остановились.

Это было небольшое старое здание на окраине города, рядом находились заправка и бар. Номера в нем были дешевые, старая мебель скрипела, но это было всего лишь временное пристанище. Три комнаты на первом этаже, которые сложно было назвать чистыми, а с такими постояльцами как они тем более. Телевизоры не работали, минибаров не было, пыльным занавескам было уже несколько десятков лет, а у люстр не хватало плафонов.

Жан любил уединение и снял номер отдельно от остальных. Как только они вернулись, он поспешил в душ, желая вымыть волосы, в которых за время их прогулки успели застрять какие-то ветки. Аллуо делил двуместную комнату вместе с Оскаром, который собирался до самого вечера просто лежать и смотреть в потолок. Матрас под ним прогнулся, пружины заскрипели, одна из них не выдержала.

— Вот черт! — воскликнул Оскар, почувствовав, как ему что-то вонзилось в бок.

Аллуо тихо посмеялся, предполагая, что так и будет, и отправился в соседний номер, где разместились Тобиас и Сеон. Комната была точно такой же, только покрывала на кроватях были другого цвета. Тобиас сидел за столом и чистил свой пистолет, а Сеон сидел рядом и засовывал патроны в обойму. Для него это было словно игра, не смотря на то, что снаряды были боевыми.

— Что тебе надо? — спросил Тобиас.

— Ничего. Просто пока Оскар не помоется, я с ним в одном помещении находиться не собираюсь, — ответил Аллуо, присаживаясь напротив.

— Понимаю — понимаю, — сказал Сеон, не отрываясь от патронов.

— Надо сходить за едой, — продолжил Аллуо.

— Да, мы со вчерашнего вечера ничего не ели, — согласился Сеон.

— У тебя деньги есть? — спросил Тобиас у Аллуо.

— Конечно.

— Я схожу с тобой, — сказал Сеон и вставил два последних патрона.

— Ладно.

Сеон встал, надел куртку, и они покинули комнату.

Маленькое придорожное кафе находилось недалеко, Сеон и Аллуо вошли через старую стеклянную дверь. Внутри было душно, пахло маслом и мясом. На светлых стенах висели старые картины, на столах были видны царапины и какие-то пятна.

— Ну и дыра, — произнес Сеон, глядя на все это. — Еда здесь вообще съедобна?

Сеон посмотрел на задумчивое лицо Аллуо, зная, что в этом вопросе ему можно было доверять. Аллуо и без того уже чувствовал, что было на кухне. Свежих продуктов там было мало, холодильник был забит замороженными полуфабрикатами, а все остальное годилось только на корм свиньям.

— Посетителей нет, это хорошо, — произнес Аллуо и пошел на кухню.

— Возможно, деньги не понадобятся, — подумал Сеон, и его губы растянулись в улыбке.

На кухне находился только повар, и он курил, сидя рядом с ящиками, в которых лежали овощи. Он не сразу заметил то, как Аллуо вошел.

— Ей, сюда нельзя посторонним! — сказал он.

— Можно, я из санэпидстанции, — равнодушно произнес Аллуо.

Он подошел к холодильнику и посмотрел на пучки зелени, которые лежали на верхних полках, потом его взгляд переместился ниже, где были овощи.

— Помидоры нельзя хранить в холодильнике, — сказал Аллуо. — На них, кстати, появилась плесень.

— А можно сначала посмотреть на разрешение? — попросил повар, сломав сигарету пальцами.

Он подошел к Аллуо и уже был готов схватить его за плечо, но тот внезапно обернулся и приставил пистолет к его лбу.

— Вот, мое разрешение, — сказал Аллуо.

— Ты чего? — запаниковал повар.

— Я просто хочу, чтобы ты приготовил вкусный обед, — спокойно ответил он.

— Лучше согласись, — послышался детский голос у него за спиной.

Сеон стоял и смотрел на то, что было вокруг.

— А на кухне разве можно курить? — продолжил он.

— Конечно, нет, — сказал Аллуо.

— Здесь все так плохо, как я думаю? — спросил Сеон, заметив грязь под плитой.

— Не совсем, — сказал Аллуо. — Но большинство продуктов есть не стоит.

— Но мы уже пришли? — сказал Сеон.

— Да, раз мы пришли, придется нас покормить, — продолжил Аллуо и посмотрел в глаза повару.

— Что вы хотите? — спросил тот тихо.

— Я же сказал, чтобы ты приготовил для нас, но только из свежих продуктов, — объяснил Аллуо.

— Хорошо, — выдавил из себя повар.

— Тогда вперед, — сказал Сеон.

— Только сначала вымой посуду, — потребовал Аллуо.

— Она же чистая? — сказал повар.

— Недостаточно, — сказал Аллуо.

Повару пришлось послушаться, и он приступил к мытью кастрюль, а Сеон и Аллуо разместились на ящиках, которые стояли в углу. Пистолет все еще был в руке Аллуо, он был заряжен.

— Что будем есть? — спросил Сеон, продолжая взглядом искать что-то на полках.

— Курицу, она вот там лежит, — ответил Аллуо, указывая на холодильник, который стоял напротив. — Кстати, нам шесть порций с собой.

— Только курицу? — сказал Сеон.

— Еще печеный картофель и салат, — сказал Аллуо и уставился на повара. — Надеюсь, ты нас слышал?

— Да, — сказал повар.

— И поторопись, — добавил Аллуо.

— Хорошо, — произнес в панике повар и ускорился.

Впервые за долгое время на той кухне была такая чистая посуда, а повар реально старался, занимаясь тем, чем должен был. Противень картофеля отправился в духовку, а курица мариновалась в соусе. Он же нарезал овощи и сыр для салата.

— Он нас не отравит? — тихо спросил Сеон у Аллуо.

— Не волнуйся, здесь можно отравиться рыбой, которая лежит вон в том холодильнике, — ответил Аллуо.

— Быстро же ты здесь осмотрелся, — продолжил Сеон.

— Я думал, получится быстрее, — тихо произнес Аллуо и продолжил наблюдать за поваром.

В любой момент могли прийти посетители или кто-то из персонала, Аллуо это знал, Сеон же относился к этому легкомысленно. Он был еще ребенком, которого свела судьба с наемниками. Он сидел на ящике рядом со странным парнем, в руках у которого был пистолет.

— Еще долго? — недовольно спросил Аллуо у повара.

— Минут пятнадцать, — ответил тот.

— Хорошо, — тихо произнес Аллуо.

— Пахнет вкусно, — заметил Сеон.

Как и говорил повар, все было готово примерно через пятнадцать минут и разложено по пластиковым контейнерам, которые поместились в двух бумажных пакетах.

— А слабо так готовить каждому посетителю? — спросил Аллуо у повара, снова направив на него дуло.

— Конечно, — ответил тот.

— Ну и готовь, — сказал Сеон.

Аллуо взял пакеты, передал один Сеону, и они вышли через задний вход. А повар остался стоять у плиты, не веря, что такое с ним могло произойти, а потом его ноги сами подкосились. Он присел на грязный пол, трясясь и ощущая, как по его спине тек холодный пот.

— Как ты думаешь, может, все-таки стоило ему заплатить? — спросил Аллуо, когда они шли назад.

— Не знаю, мне кажется, от его еды пострадало больше народу, чем от нас, — ответил Сеон.

— Только от нас страдают в основном плохие люди.

— Как и на этот раз, — заметил Сеон, имея в виду повара.

Когда они вернулись в отель, Тобиас и Оскар их уже ждали, сидели и играли в карты. Оскар успел помыться, нос Аллуо почувствовал запах дешевого шампуня, который лежал в каждой ванной.

— Чего так долго? — спросил Оскар, оторвав взгляд от своих карт.

— Это спецзаказ, — сказал Сеон и начал вытаскивать контейнеры из пакета. — Так, салат я не буду.

— Будешь, — тихо сказал Тобиас.

— Но я не люблю овощи? — нахмурившись, произнес Сеон.

— А я сказал, будешь, — настаивал Тобиас.

Сеон знал, что он все равно заставит его съесть салат, и больше не стал возражать.

— Позови Пианиста, — попросил Тобиас Аллуо.

Аллуо молча вышел из комнаты и отправился в крайний номер, где находился Жан. Он постучал и приоткрыл дверь.

— Я принес еды, — сказал Аллуо, даже не собираясь входить.

— Хорошо, сейчас приду, — послышался голос Жана.

Аллуо захлопнул дверь и отправился назад. Остальные уже приступили к еде, когда он вошел, а следом к ним присоединился и Жан. Его волосы были еще немного мокрыми, из-за чего были волнистыми. На нем была свежая белая рубашка и серые брюки, а на шее висел не завязанный галстук, атласный, черный с восточным орнаментом, вышитым серебряными нитками.

За столом им было немного тесно, он был рассчитан только на четырех. Сеон сидел рядом с Тобиасом и недовольно жевал овощи, особенно ему не нравился болгарский перец. Жан ел не спеша, наслаждаясь каждым куском, а Оскар наоборот — глотал, толком не прожевывая.

— О салфетку вытри, — сказал Тобиас Сеону, заметив, как он облизывал пальцы.

— Угу, — промямлил Сеон и потянулся к пакету, где лежало несколько салфеток.

— Здесь же рядом есть бар? — вспомнил Оскар.

— Да, но он еще закрыт, — ответил Аллуо.

— Откроется только в пять, — сказал Сеон.

— Почти три часа ждать, — произнес Жан, глядя на часы.

— Можем поиграть пока, — предложил Оскар.

— На что? Деньги мы получим только завтра, — сказал Жан.

— А на желание? — внезапно произнес Сеон.

— Ты с нами играть не будешь, — сказал Жан, нахмурившись.

— Я и не собирался, я и правил не знаю, — сказал Сеон.

— Доедай, — сказал ему Тобиас, заметив несколько ломтиков помидоров.

— Я наелся, — сказал Сеон.

Тобиас молча посмотрел на него немного разочарованным и в тоже время безразличным взглядом, и Дроби пришлось все-таки отправить эти овощи в свой желудок.

— Ты ему почти как папа, — сказал Оскар, улыбаясь.

— По крайней мере, он его слушается, — добавил Аллуо.

— Только его, — заметил Жан.

— Должен же кто-то заниматься его воспитанием, — невозмутимо произнес Тобиас. — Стены детдома же не выдержали.

— Не удержали, — поправил Сеон.

— Ладно, — продолжил Тобиас. — Сегодня отдыхаем, а завтра после обеда отправляемся обратно.

Тобиас взял колоду и начал ее перетасовывать, а остальные за это время убрали со стола. Сеон лег на кровать, не зная, чем себя занять, а Аллуо отправился в свой номер, чтобы принять душ.

— Дробь, иди помойся, — сказал Тобиас, раздавая карты.

— Угу, — промямлил Сеон, глядя на потолок.

Над ним был целый мир из разводов и пятен, которые непонятным образом оказались на пожелтевшей поверхности потолка. Сеон смотрел на них, как на облака, и думал о том, что напоминала их форма.

— Дробь, — снова произнес Тобиас, глядя на свои карты.

— Хорошо, — произнес Сеон, вставая с кровати.

Ванные в номерах были маленькие, на стенах была старая плитка, которая от удара кулаком могла с легкостью отвалиться. Сантехника тоже была далеко не новой, а под раковиной можно было заметить ржавчину. Сеон зашел, закрыл за собой дверь и взглядом нашел полотенце. Их было всего два, два среднего размера полотенца, которые когда-то были белыми, но уже давно потеряли это качество, приобретя серый оттенок.

Сеон вздохнул и начал раздеваться — начал расстегивать свою зеленую рубашку, которую уже следовало бы постирать. Он положил ее на край раковины, а следом на пол упали его брюки, и он залез в ванную.

— Вот черт! — подумал Сеон, когда заметил, что на кранах не было обозначений.

Возможно, ему бы нравился процесс принятия душа, если бы не приходилось долго мучиться, настраивая нужную температуру воды. И на этот раз он больше времени потратил на это, чем на само купание. Мыло он по привычке не использовал, просто потер тело руками, стоя под напором воды. Вылез из ванной, обернулся полотенцем и посмотрел на себя в зеркало, которое немного запотело. Пришлось провести рукой по гладкой поверхности, чтобы лучше себя разглядеть.

Сеон был невысоким, но его тощее тело продолжало расти. Мокрые волосы казались темными, отчего он еще больше был похож на Тобиаса, у которого были такие же голубые глаза. Внешность Сеона привлекала к себе внимание из-за веснушек, которые были не только на лице, но и на теле. Именно из-за них он получил прозвище Дробь, хотя и сначала не понял, что это значило.

Он вытерся, оделся и вышел из ванной, а Жан, Оскар и Тобиас продолжали играть.

— Быстро же ты, — заметил Оскар.

— Там мыть нечего, — произнес Жан, глядя в карты.

Сеон лег на кровать и посмотрел в окно, а потом перевернулся на бок. Теплый душ и полный желудок сделали свое дело — сначала глаза начали закрываться, а потом он и вовсе заснул под разговоры своих опекунов.

— Все, я выиграл, — сказал Жан, выложив на стол четыре туза.

— Я знал, что так будет, — сказал Тобиас и снова принялся перетасовывать колоду.

— Уснул? — удивился Оскар, посмотрев на Сеона.

— Поел, помылся и уснул, — сказал Жан.

— А мне нравится, когда он спит, — сказал Тобиас, продолжая мешать карты.

— Он спящим всем нравится, — добавил Жан.

— Хороший парень, я бы его даже официально усыновил, — продолжил Тобиас.

— Только у тебя с ним разница в возрасте — двенадцать лет, тебе это не позволят сделать, — напомнил Жан.

— Но можно сделать фальшивый паспорт с другим годом рождения, — намекнул Оскар.

— Немного постареть, — добавил Тобиас. — А с внешностью что делать?

— Седину подрисуем, — предложил Жан.

Конечно, они шутили, продолжая играть под тихий сап Сеона. Их разговоры стали заметно тише, никто не хотел, чтобы он проснулся. Во второй партии выиграл Тобиас, в третьей — тоже, а потом наступило пять часов, и бар должен был открыться. Дробь в это время еще спал, Тобиас накрыл его пледом и ушел вместе с остальными.

Жан вошел в заведение первым, и его взгляд тут же наткнулся на пианино, которое стояло в углу. Тобиас заметил его недовольное выражение лица и улыбнулся, только Аллуо не понял почему. Посетителей было мало, пахло чем-то цитрусовым, вместо стульев у столов стояли лавки, а на люстрах можно было невооруженным глазом разглядеть слой пыли. Они разместились у барной стойки, Тобиас тут же выбрал, что будет пить, а Оскар с осторожностью забрался на стул.

— Боишься после того случая? — спросил Жан.

— Не напоминай, — попросил Оскар.

На этот раз стул под ним не сломался, и Оскар смог спокойно выдохнуть. Аллуо же молча отправился на кухню, не желая напиваться на голодный желудок. Когда он вернулся с небольшим подносом, на котором разместились две тарелки с сырной и мясной нарезкой, Тобиас уже заказал ему виски.

— Еще один спецзаказ? — спросил у него Жан, который знал, как он общался с поварами.

— Конечно, — ответил Аллуо.

— Надеюсь, повар жив? — спросил Оскар.

— Да, этот оказался очень сообразительным, — сказал Аллуо и отправил в рот кусок сыра.

Они немного выпили и начали говорить о своей работе, из-за которой не задерживались на одном месте. Они обсудили и утреннюю прогулку по лесу, Аллуо после третьего бокала рассказал им немного о своем детстве, после чего Жану и Оскару захотелось еще выпить. Людей в баре заметно стало больше, чего они не сразу заметили, не сразу заметили они и своего малолетнего друга, который незаметно проник в заведение.

Сеон проснулся, когда они только начали пить, и посмотрел на часы. Он знал, где их надо было искать, и пришел, не смотря на то, что Тобиас ему запрещал приближаться к подобным местам еще года два. Сеон сразу же заметил пианино и проскользнул к нему, из-за суеты его не заметили. Он выждал момент, наблюдая за своими друзьями и персоналом, а потом, когда убедился в том, что Жан уже достаточно выпил, сел за пианино.

— Надеюсь, оно еще играет, — подумал Сеон, заметив состояние инструмента.

И внезапно для всех, кто находился в баре, пианино заиграло. Заиграл очень небрежно и невпопад собачий вальс, это было единственное, что мог он сыграть, больше Сеон ничего не знал.

У Жана по спине тут же прокатилась дрожь, а остальные догадались, кто это мог быть. Аллуо обернулся и довольным взглядом посмотрел на Сеона, который немного замешкался, забыв ноты.

— Вот мелкая скотина, — недовольно произнес Жан и залпом выпил то, что было в его бокале.

— Тогда покажи ему, как надо, — сказал Тобиас, который был настолько пьян, что не мог сердиться на Сеона.

Бармен очередной раз наполнил бокал Жана, и тот с ним отправился к пианино. Сеону пришлось уступить место, он встал рядом и с интересом стал наблюдать за происходящим. Жан сначала идеально исполнил собачий вальс, закрыв при этом глаза, что очень понравилось подвыпившим посетителям. Люди захотели продолжения, и Жану пришлось сыграть еще. Только на этот раз «Полет шмеля».

Его пальцы двигались с невообразимой скоростью, а у зрителей перехватило дыхание. Сеон был в восторге, Жана вообще сложно было заставить сыграть что-либо. После десяти лет в музыкальной школе он вообще не мог близко подойти к инструменту, он возненавидел все, что было связано с нотами.

— Нас здесь надолго запомнят, — сказал Оскар.

— Пианист, давай Чайковского! — внезапно выкрикнул Тобиас.

И после нескольких секунд перерыва зазвучал «Сентябрь», который приближался в прямом смысле с каждым днем. Тобиасу тоже нравилось, когда он играл, он даже и представить не мог, как можно было запомнить все те ноты, все клавиши. Жан был очень талантлив, но нажимать на курок пистолета ему нравилось больше, чем сидеть за инструментом.

Вечер продолжился, посетителей в баре стало только больше, Жан продолжал играть. Тобиас подавал ему коньяк в стакане с трубочкой, чтобы его руки не отрывались от клавиатуры. Прозвучал Шопен, Лист, Бах. Время пролетело незаметно, было уже за полночь, когда они вернулись в отель.

Только Аллуо и Сеон понимали, что происходило, остальные же еле добрались до своих кроватей. У Оскара даже не хватило сил снять ботинки, он упал на матрас, и его тело снова наткнулось на пружину, только на этот раз ему было все равно. Тобиасу немного помог раздеться Сеон, который успел попробовать немного пива, пока остальным было не до него. Жан перебирал пальцами, словно продолжал играть на пианино, из-за чего у него не вышло расстегнуть рубашку. Он вошел в свой номер, скинул у двери ботинки и, не добравшись до кровати, рухнул рядом на пол.