Первые шаги, или Тяжелая поступь

Иван Киричатый

«Первые шаги, или Тяжелая поступь» – второй роман серии «Мир Островов». В этом мире уже много веков заправляют люди. Другие расы разобщены и прозябают на задворках цивилизации. Но ничто не вечно под солнцем. Тайное сообщество братства Рыси, преследующее корыстные цели, призвало в Мир Островов старое зло. В это время Артем Магидов предпринимает первые шаги к становлению собственного государства орков. Но что оказалось полезным для Артема, то стало смертельно опасным для Владимира Ившина и его друзей. Достаточно ли временной отсрочки для Артема Магидова, чтобы заложить основы нового государства и отразить в будущем неизбежное вторжение отрядов империи Хранителей? Хватит ли удачи и покровительства высших сил, чтобы пережить Владимиру Ившину и его друзьям нашествие нежити?

Глава 1

— Гребите, — охрипшим голосом из последних сил прошептал Ромус, — умоляю, гребите.

Гребцы что есть сил, налегли на весла и с силой рванули их на себя, умоляя богов дать силы еще на один гребок. Ромус в очередной раз оглянулся назад, но увиденное давно его не радовало. Преследующая их галера с мертвецами медленно, но уверенно сокращала расстояние. Как назло, все время дул встречный ветер, осложняя побег. Но, с другой стороны, мертвецам дует тот же ветер. Жить им осталось совсем немного, жуткий враг их фактически настиг. Солнце медленно шло к закату. Под вечер ветер усилился, отбирая у гребцов оставшиеся крохи сил. Расстояние еще сильней уменьшилось, уже настолько, что даже при встречном ветре иногда доносился зловонный запах преследующих их мертвецов. Но команда, как и сам Ромус, не сдавалась, гребли из последних сил. Спасибо богам, что они и так долго продержались, дав небольшую паузу перед неизбежным. После того как Ромус окончательно охрип, он перестал подгонять гребцов, за него это прекрасно делал животный страх. Крики, вопли или мольба, все бесполезно, они обречены. Живые сильно уступают мертвым в выносливости — рано или поздно их настигнут. Но пока есть силы, никто не собирался сдаваться. Стало резко темнеть, наступала ночь. Это было плохо, так как при свете дня они еще как-то ориентировались в незнакомой местности, а с наступлением темноты, легко можно нарваться на мель или скалу и результат будет очевидным. Но, несмотря на весь риск, останавливаться никто не собирался, предпочитая рискнуть и утонуть, чем превратиться в пищу для оживших мертвецов.

— Ромус, впереди островная деревня!

— Гребите к ней!

— Но как же, ведь за нами хвост!

— Тебе, чья жизнь дороже, своя или чужая?

Солнце практически скрылось за горизонтом, но оставшихся крох света было достаточно, чтобы ориентироваться. До небольшого рыбацкого острова оставалось совсем немного. Впереди показалась деревенская пристань. Она была крепко сколоченная хоть и изрядно изношенная, что само по себе говорило, что ею часто пользуются. Они обогнали запоздавшую одинокую лодку с двумя рыбаками. Ромус уловил интерес и любопытство в глазах промелькнувших рыбаков. С болью в сердце он отвел глаза. Вид приближающихся галер привлек внимание бродивших неподалеку парочки местных жителей.

— Эй, кто там, на галере? — закричал кто-то из рыбаков, — кого это несет, на ночь глядя?

— Аааа, — оглушительно ответил ему другой рыбак из отставшей лодки.

— Мама! — спустя мгновение его поддержал уже первый.

— Спасайтесь, Кузьминчане, спасайтесь, кто может, мертвые!

— Они привели нам смерть!

— Чего там орете, не слышно, — не расслышали на пристани.

— Товар доставлен, принимайте, — совсем зло отшутился Толик.

— Какой товар, чего на ночь глядя, кто вы?

— Простите, — мрачно прошептал Ромус, — простите нас, если сможете. Обходим остров по левому борту.

В маленьких деревушках новости разносятся со скоростью ветра. Жаждущие информации жители деревни Кузьминка стали быстро стекаться к берегу, толкая, друг дружку в желании побыстрее рассмотреть неожиданных гостей. Проплывая мимо, Владимир со слезами в глазах смотрел, как постепенно увеличилось количество жителей, быстро заполняя маленькую пристань.

— Спасайтесь, — что есть силы, закричал Ившин, — спасайтесь глупцы!

Крики рыбаков с лодки и незнакомца с галеры еще больше подхлестнули интерес желающих посмотреть, что там такого страшно интересного. Возникла давка, кто-то толкнули, и он упал в воду. Последовал дружный, но не злой смех над растяпой. Но спустя минуту людям удалось рассмотреть экипаж второй галеры и расслышать крик с лодки о мертвецах. Смех срезало словно косой. Неожиданное осознание увиденной картины сначала ввело всех в ступор, но спустя мгновение это состояние быстро ушло, сменившись инстинктом самосохранения. Началась паника, которая подобно лесному пожару, погнала селян от причала к домам.

Бывший маг пиратов, а сейчас — хозяин мертвых — Зуртис спокойно наблюдал за завершением долгожданной погони. Это имя ему дал Хозяин. Лич не понимал, зачем ему новое имя, и чем имя Корн было плохо, но Хозяину видней. Главное исполнить волю Хозяина, нести страх и смерть, остальное не важно. Скоро наступит ночь, и раздражающее солнце уйдет за горизонт. Наступившая темнота для него не проблема — приятно манящий запах живых нереально потерять даже в непроницаемом тумане. Кроме того, он прекрасно видел в темноте в отличие от живых. Зуртис окинул взглядом свое воинство: скелеты были в прекрасной форме, в отличие от зомби, что стали медленно, но уверенно разлагаться. Неожиданно на мага накатила новая, но слабая волна страха — она шла от двух живых в лодке. На такую мелочь не стоит и отвлекаться. Он же Лич, а не какой-то тупой зомби, что кидается на все живое. Шикнув на самых нетерпеливых, он приказал игнорировать двух живых и продолжить преследование более крупной и желанной добычи. Осталось совсем чуть-чуть, еще немножко и цель будет достигнута. Новая, более сильная волна страха и отчаяния захлестнула Зуртиса: впереди много живых, беспомощных и слабых живых. Не в силах больше терпеть искушение, лич приказал немедленно свернуть к пристани. Команда мертвецов с радостью исполнила новый приказ. Наконец свершится месть, наконец можно вкусить долгожданную частичку потерянной жизни. Пристань заскрипела досками в первый раз за свою историю принимая столь ужасных гостей.

* * *

Владимир с криком проснулся. Его в очередной раз мучил один и тот же кошмар: галера с мертвецами их настигает, и лич со словами: «ты от меня не уйдешь» тянется к нему своими длинными и корявыми руками. Недавно минувшие ужасные события вновь пронеслись в памяти юноши: солнце скрылось за горизонтом, из обреченной деревни сквозь темноту доносятся крики страха и отчаяния. С каждым таким криком Владимира выворачивает изнутри. Также сквозь пелену беспомощности Ившин слышит плеск воды от весел, которые уносят его от опасности. С каждым плеском весел крики из деревни становятся все тише и тише. Вместе с воспоминаниями возвращаются муки совести. Но что он мог сделать? Многое и ничего! Он так и не сможет себе ответить, так как он даже не попытался что-то предпринять! А что, если бы все повернулось иначе: галера мертвецов настигла беглецов, Ромус приказывает начать последний бой, обессиленная погоней команда становится легкой добычей, все погибают, а мертвецы плывут дальше и натыкаются на эту же деревню. Их геройство ничего бы не изменило! Разум подсказывает, что им повезло, что им дана отсрочка свыше, за которую заплачено ужасной ценой. Разум подсказывает, что главное, что они выжили, что они могли бы бессмысленно умереть, но мертвецы после этого никуда бы не делись. Рано или поздно они наткнулись на эту или другую деревню. Но, несмотря на все логически верные суждения, сердце Ившина не хочет мириться с пережитой ситуацией.

— Они умерли не напрасно, — с болью в голосе шепчет Владимир, — не напрасно! Я за них еще отомщу.

— А какой смысл, — равнодушно не соглашается Толик, — какой смысл мстить за неизвестных людей!

— А какой смысл в смерти безвинных селян?!

— Во-первых, мы выжили, — прерывает спор Ромус, — а во-вторых, мы доложим куда надо, и с ними разберутся.

Большинство команды устраивает столь нужное и логическое оправдание, можно снова беззаботно жить. Но только не Владимира.

* * *

Спустя пару дней «Синяя жемчужина» подплыла к городу Дункан. Выбор пал на этот город не случайно. Во-первых, это был ближайший крупный город, и во-вторых, в нем была магическая гильдия, а значит, можно доложить о нападении мертвецов. Владимир рассматривал приближающийся город широко открытыми глазами. А посмотреть было на что. Город представлял собой мешанину разнообразных каменных зданий, окруженных массивной городской стеной, медленно теряющейся за горизонтом. Ближе к порту дома казались более старыми и обшарпанными, но выглядели вполне прилично. А вот вглубь города ситуация кардинально менялась. Чем дальше от городской стены, тем дома выглядели более презентабельно и красивей, тем разнообразней по узорам и цветам была черепица, покрывающая крыши. Узкие, извилистые, вымощенные камнем, улочки сходились в центре города, где стояло массивное белоснежное здание магической гильдии, с парящими серебряными башнями в облаках. Было и еще много всего удивительного для не избалованного цивилизацией Ившина…. Даже душный и несвежий запах встретившей их гавани не мог испортить Владимиру первое впечатление.

Джулит, поначалу стоящая рядом с Владимиром, по просьбе Ромуса на всякий случай спряталась в трюме от греха подальше, все-таки она красивая женщина, да еще и наполовину эльфийской крови. Ее место занял Ромус.

— Первый раз? — по-дружески хлопнул Ромус по плечу Владимира.

— Ага!

— Если не передумаешь служить мне, насмотришься еще и не такого!

Галера неловко свернула налево, еле-еле вписавшись в узкий и явно рукотворный канал. К счастью все обошлось.

— А чего это мы свернули сюда, в этот узкий канал? — поинтересовался Владимир, — Что, нельзя было пристать в другом месте, например, там?

— Можно, но потом неприятностей не оберешься!

— Почему?

— Во-первых, то, что ты показал, это главные морские ворота. И туда нам точно нельзя. Были бы мы знатью или хотя-бы богатыми купцами, тогда да. Во-вторых, нам еще предстоит пройти таможню. Вон видишь серое здание?

— Да.

— Это таможенный пункт, и чем он проще, тем услуги дешевле. Понял?

— Да. А что такое таможня?

— Как тебе объяснять?! Вон видишь, служивые делают досмотр судна и проверяют товар. Если все хорошо, платишь сбор и получаешь бирку — пропуск на пребывание в городе. Это и есть таможня!

— А что, без этого пропуска совсем нельзя?

— Деревня, — улыбнулся подошедший Толик, — без пропуска здесь можно сразу в кутузку уходить или в лачугах за стеной города переночевать.

«Синяя жемчужина» прошла узкий канал и направилась к ближайшему свободному причалу. Теперь Владимир мог в полной мере рассмотреть открывшийся вид. Гавань была огромная. В ней толпились сотни разнообразных кораблей: от огромных боевых триер до совсем маленьких рыбацких лодок. Паруса на судах и зачастую сами суда были разных цветов и оттенков, но в основном преобладали три цвета: синий, красный и желтый.

— Это еще не весь порт — с улыбкой сказал Ромус, ловя восхищенный взгляд Владимира, — это лишь вольная гавань.

— А почему у нее такое название?

— Я точно не знаю, может из-за того, что это самая большая гавань Дункана, а может быть из-за того, что только здесь раньше разрешалось швартоваться представителям других рас.

— А что, сейчас уже нельзя?

— Почему нельзя, можно?! Только уже давно никто не видел ни величественных и утонченных ладьей эльфов, ни тяжелых и неповоротливых крейсеров орков. Но даже несмотря на это, во многих городах людей до сих пор действует запрет на посещение!

— Почему так? Разве гномам, оркам и эльфам больше нечего предложить, чего нет у людей?

— Как раз наоборот, — Ромус хитро подмигнул купцу Никомиру подслушивающему разговор.

— Да есть, — нехотя ответил Никомир, — но гильдия купцов и все такое, членские взносы, волокита, то да сё. Можно и без штанов остаться. Но даже несмотря на всю бюрократию, если среди них найдется храбрец, то ему проще продать или купить оптом у одного конкретного проверенного купца хоть и по сильно заниженной цене.

— Почему так? — не понял Владимир.

— Во-первых, потому что на воде, не говоря уже о суше, — назидательно ответил Никомир, — никто им не гарантирует защиту. Во-вторых, все расы в Империи кроме людей, вне закона. Грабь, убивай — ничего тебе за это не будет. Так что желающих поживиться больше, чем желающих торговать.

— А из-за чего так?

— Ты где рос?! Не знаешь прописные истины! Не любят люди не похожих на себя, а те в свою очередь людей. Да что и говорить, люди и сами себя не очень жалуют. Учитывая все это получается, что для торговцев более прибыльно не-людские товары привозить самим. Понял?

— Понял. И много таких торговцев?

— Хватает, можно сказать даже с избытком. А там, где избыток, лишняя конкуренция ни к чему!

— Неправильно все это!

— Мал еще, — шикнул Никомир, — чтобы разбираться что правильно, а что нет!

— Кто следующий?! — закричал таможенник на причале.

— Я, — крикнул в ответ худой как жердь капитан пришвартованного рядом корабля.

Таможенники по трапу перешли на очередное судно, и там началась проверка.

— Хватит лясы точить, — рыкнул Никомир, — бегом на весла, наша очередь уже подходит!

— Не забывайся, — тихо, но жестко ответил Ромус, — я в матросы не нанимался.

— Я тебя для охраны нанимал, а не для болтовни, — в свою очередь зло ответил Никомир, но настаивать не стал.

Ромус в ответ промолчал.

— А зачем вообще проходить таможню, — поинтересовался Владимир, когда купец ушел по своим делам, — и платить какой-то сбор?

— Можно и не проходить, и не платить, — согласился Ромус, — но есть шанс, как уже говорил Толик, угодить в кутузку. И скажу тебе по секрету, лучше тебе не знать, что это такое. К тому же гавань находится в защищенном от течений, штормов и других водных неприятностей месте. Так что лучше заплатить таможенный сбор, чем лишиться из-за жадности судна.

Через некоторое время подошла очередь на проверку и «Синей жемчужины». Взошедший на борт судна таможенник выглядел уставшим и помятым. Владимиру сразу в глаза бросился его красный мясистый нос. Страж закона имел мутные глаза, под одним из них красовался свежий синяк. Огромное брюхо в сочетании с отсутствующей шеей. Безвольный подбородок таможенника практически не скрывала редкая, но в то же время всклокоченная борода. Картину дополнял мятый форменный китель. Но, несмотря на все вышесказанное, нос был вне конкуренции.

— Чье судно? — закричал таможенник, словно он был не на борту, а в километре от него.

— Мое, — заискивающе ответил Никомир.

— Понятно, что твое, — продолжил в том же духе таможенник, — где капитан?

— Я здесь.

— Так, хозяин на месте и капитан тоже.

Дальше посыпался град рутинных для таможни вопросов: цель прибытия в Дункан, есть ли знакомые в городе, кто может поручиться, где планируете остановиться, не состоите в розыске… и все в том же духе. На все вопросы отвечал лично Никомир. Остальные члены команды, включая капитана, стояли молча. Сквозь этот град вопросов, было видно, что страж закона спрашивал больше для галочки и его практически абсолютно не интересовали ответы. Спустя короткое время у Владимира окончательно сложилось впечатление, что таможенник вчера явно перебрал и не дождется окончания своей смены, чтобы конкретно и бесповоротно опохмелиться. К такой мысли, но значительно раньше Ившина, пришел и Никомир.

— Что-то душно сегодня, — прервал расспросы Никомир, — принесите нам освежиться!

Служивый не стал возражать на брошенную фразу. Более того, его неистовый взгляд прилип, словно магнит к поданному, еще мокрому, кувшину. Сейчас только слепой мог не заметить, что тот далеко не прочь освежиться.

— Будете? — продолжил купец.

Таможенник схватил сосуд обеими руками и одним взмахом выпил содержимое кувшина. Судя по довольному лицу, там была явно не вода. Каким образом на днище кувшина оказался динар Владимир не понял. Скорее всего, монета была там заранее, но он не исключал, что ее мог и Никомир ловко подбросить. Обнаружив во рту динар, пальцы таможенника быстро его вынули и профессионально переместили в карман кителя. Задав еще пару вопросов для проформы, таможенник отдал долгожданный пропуск один на всех, предварительно потребовав официальный сбор прибывших в порт.

— Советую таверну «Жирный хряк», — выкрикнул он, покидая судно, — Кто следующий?

На сей счет у их шефа было свое мнение. Ромус предложил кабачок «Три толстяка», где, по его словам, было намного дешевле, ближе и уютней.

— Согласен, обалденное место, — хихикнул Толик, — плюс обратно ближе ползти, и пойло не сильно разбавляют. Выдвигаемся!

— Подожди, — оборвал энтузиазм подчиненного Ромус, — надо некоторые дела решить! Хотя… Даю добро. Начинайте без меня, а я потом подтянусь!

— А ты куда?

— Как куда, доложить о случившемся, оформить бывших рабов. Обещал же, надо слово держать!

— Так все это и Никомир без тебя сделает! — не понял Толик.

— Может и сделает, а может и нет, — не согласился Ромус, — купцы, ой, как не любят со своей собственностью расставаться.

— Думаешь, кинет?

— Нет, не думаю! Но, во избежание недомолвок, надо проконтролировать. Как говорят: «доверяй, но проверяй!» Давай, Толик, ты за главного, и вот, возьми деньги. Здесь лишь премиальные, остальное потом, знаю я вас, спустите все за вечер до гроша!

— Спасибо шеф, — радостно загудели охранники.

Спустя некоторое время Владимир вместе со всеми сошел на берег и направился в сторону кабака. У всех было отличнейшее настроение: они выжили, да еще и Никомир накинул премиальных побольше обычного. Так что погулять было на что. Сам же Ромус пошел с купцом решать вопросы. Все разговоры команды можно было свести к двум темам: «Они молодцы и поступили правильно. Сначала дела, а отдых потом». За доклад Владимир не переживал, в противоположность о бывших рабах. После событий на острове между охраной и купцом пробежала кошка. Отношения между ними так и продолжали оставаться натянутыми до самого прибытия в Дункан, но до конфликта было далеко. «Как бы не пришлось искать нового нанимателя, — случайно Владимир подслушал разговор охранников, — ничего, не впервой, такие молодцы, как мы, нарасхват. Кто шефа тянул за язык с этими свободами для рабов?! Надо же было в горячке такое рабам пообещать, нет, чтобы предложить вкусную еду или женщин».

Несмотря на недовольство Толика, в кабак со всеми пошла и Джулит. Шеф проигнорировал все озвученные и неизученные возражения Толика и более того неоднозначно намекнул, что ей все должны проставиться «за спасение их шкур». Сейчас она шла со всеми, обмотав голову платком, таким образом, пряча острые ушки. Прохожие, конечно, смотрели на нее как на чумную, но главное не трогали — «у каждого свои заморочки».

Несмотря на весьма короткий путь, попасть им в кабак не судилось. Дорогу перекрыли пятеро стражников во главе с сержантом.

— Стоять!

— Стоим, господин сержант, — заискивающе ответил Толик.

— Предъявите пропуск!

— Уважаемые, пропуск у нашего шефа, Ромуса Ломающего, может, слышали?!

— Слышали, но правила есть правила, пропуск!

— Так его нам выдали один на всех!

— Так надо было идти вместе или сидеть на корабле!

— Мы только в кабак одной ногой, промочить горло и обратно!

— Ты что не понял, скотина?

— Извините, мы тогда вернемся.

— Куда собрались, стоять, нет пропуска — идете с нами.

— Может, можно решить этот вопрос…

— Нельзя, а за попытку взятки, ты ответишь отдельно!

В доказательство сказанному, из-за углов вышли еще пятеро стражников с заряженными и нацеленными на них арбалетами.

Им связали руки, а затем обыскали. Хотя, чего искать, оружие они оставили на «Синей жемчужине». Но скорее всего стражников больше интересовали их материальные ценности, так как они отобрали все деньги, половину сразу забрал сержант, остальную половину солдаты поделили между собой. Потом «намекнули», чтобы они забыли, что у них вообще были деньги, за это сержант забудет попытку подкупа. Несогласные или сомневающиеся сразу получили по почкам, а особенно везучие и по зубам. Дальше их конвоировали некоторое время. Следуя за сержантом, они пришли к двухэтажному зданию, там их разделили. Владимира, Валена и еще двух охранников посадили в одну камеру, в которой с трудом помещались две двухэтажные койки и между ними ведро. В качестве окна выступала квадратная дырка размерами с кирпич. Остальных заключенных разместили в других камерах.

— Не густо, — резюмировал Вален.

— Это что, — спросил Владимир, — кутузка?

— Нет, это царские палаты с видом на море!

— А если серьезно?

— Это хуже, чем кутузка, это тюрьма! — ответил один их охранников.

— И что теперь дальше?

— Посидим, покормим крыс, посмотрим!

— Но почему с нами так поступили и за что?

— Не знаю, но очень похоже, — мрачно предположил второй охранник, — на подлянку от этого слизняка купца!

— Ты ошибается, — не согласился первый.

Владимир, не находя себе места, прошелся от двери к окну и обратно. Вален, словно ему это не впервые, сразу же постелил солому с пола на деревянную постель и попросту уснул. Владимир еще чуток побродил туда-сюда по камере, потом, копируя Валена, постелил на свою койку соломы и попытался уснуть. Но сон не шел. Не зная, чем себя занять, Владимир решил заняться уже подзабытым — медитацией. На удивление, как и в прошлый раз, все опять получилось быстро и легко — опыт великое дело. Сознание юноши привычно отделилось от тела. Чего, спрашивается, он сразу так не сделал. Для начала решил осмотреться, проник в соседнюю комнату. Там спали незнакомые арестанты. Его присутствие не заметил никто. Помахав руками и немного погримасничав, он проник дальше. Таким образом он обошел все камеры на своем этаже. За это время Владимир нашел всех людей Ромуса, за исключением самого Ромуса. Еще он убедился в правильности утверждения, что, если тебе кажется, что у тебя все плохо, посмотри, как у других. Оказалось, что у них с Валеном еще шикарный «номер», у многих даже не было окон, если квадратные дыры в стенах можно назвать таковыми. Их этаж оказался первым этажом подвала. Вниз уходило еще три этажа и два этажа вверх. В одной из комнат наверху он наткнулся на пыточную. Если бы Владимир был не духом, его бы стошнило, но даже в нематериальном образе юноша испытал немалый дискомфорт. Побродив еще немного, и больше ничего интересного для себя не обнаружив, Владимир уже собрался прерывать медитацию, как нахлынуло плохое предчувствие. Что-то не так с Ромусом.

* * *

Азукор окинул взглядом спрятавшихся рядом орков. Ровно девять — все на месте. Уже давно рассвело, а врага все нет и нет. Солнце поднялось на две ладони и нежно согревало. Орк махнул рукой, отгоняя надоедливую мошкару. Полная тишина, даже ветер не шумит в кронах деревьев. Клонит в сон. Вчера они сильно измотались, прокладывая себе путь сквозь густую растительность. Знал бы, что так сложится, лучше бы лишний часик поспали. Орк зевнул. Да, вздремнуть было бы хорошо, но нельзя — Повелитель велел обстрелять противника, тем самым дать время дальше отойти основной группе. Вот бы еще и языка прихватить, — размечтался Азукор, — сложно, но никто и не обещал, что будет просто.

— И где эти орки Тилая? — тихо спросил Викор.

— Да, — Азукор внимательно вновь осмотрел местность, — где же они?

— Уже давно должны быть здесь!

— Может они пошли другой тропой?

— Нет, они же идут по следу отступающего лагеря, а значит пройдут точно здесь!

— Может, еще ближе выдвинуться к ним?

— Нет, ждем здесь, еще не хватало засветиться! Или ты забыл, что мы в засаде!

Азукор в очередной раз окинул взглядом выбранную для засады местность. Чего Викор недовольный? Им повезло найти такое идеальное место. Впереди обрыв, прямо над тропой. Вокруг джунгли, высокая растительность. Они на вершине холма, их не заметно, а тропа, наоборот, проглядывается как на ладони. Только лежи и жди! Конечно, их может преждевременно обнаружить патруль, но скорее всего патруль тоже пойдет по тропе — слишком неудобная местность, да и воины Тилая излишне уверены в своих силах.

— Так, пока есть время, повторим, что делаем?

— Командир, чего повторять? Не дети! — затянул Викор.

Азукор гневно насупился на подчиненного.

— Ладно, понял, — быстро сдался Викор, — пропускаем мимо себя основные силы. Пускаем выстрелы в спины замыкающих, убегаем.

— Все верно?

— Да, — вразнобой ответила группа.

— Неверно, — чуть повысил голос Азукор, — главное забыли!

— Что?

— Повелитель запретил нам без надобности убивать! Так что в спины стрелять не надо!

— А куда стрелять?

— По ногам бейте! Дети хирукима. По ногам. Далеко в джунгли они преследовать нас не будут. А вот повозиться с ранеными им придётся!

Наконец послышался долгожданный шум — приближались враги. Учитывая стоящую тишину, орки в засаде услышали неприятеля далеко за сотню шагов. Полное отсутствие патруля стало приятным бонусом. Длинная процессия орков двигалась по тропе вальяжно, уверенная в своей силе. Впереди шел огромный орк Когдуш, лучший воин и следопыт племени Красного медведя. За ними парами, тройками шли остальные орки. Азукор смял наудачу семейный талисман — кожаный мешок с травами, отгоняющими злых духов.

— Попались птички, — радостно потер руки Викор.

— Это еще как посмотреть, — тихо пробубнил Гунк, — кто из нас попал!

— Что за сомнения в такую минуту, — вспылил Азукор, — боишься?

— Да, — виновато ответил Гунк, — у них численный перевес, за них все племя и клан. А за нас?! Умрем ни за что! Еще не поздно передумать!

— А за нами Темный Повелитель, — перебил труса Азукор, — не позорь трусостью наш род. Лучше умереть достойно, чем повиноваться жирной свинье. Нас мало, но каждый присутствующий здесь орк — настоящий Медведь.

Воины Азукора решительно закивали головами.

— Сотня орков, — воскликнул Викор, — это почти все воины племени! Тилай согнал на охоту всю мужскую половину!

— Тише, — шикнул на него Азукор, — услышат!

— Услышат, как же, — ухмыльнулся Викор, — да они идут, не как воины, а прут как настоящие медведи, треск на всю округу!

— Верно, — шикнул Азукор, — не надо быть, как они!

Азукор насчитал чуть больше сотни воинов. Много! Орк вздохнул. Если бы люди, приведенные Повелителем, были хотя бы наполовину воинами, как Азукор, то вместе бы они легко разбили погоню. Но это не так, и им приходится бегать, как дичь от охотника.

— Готовьтесь, по моей команде, — приготовился к атаке Азукор.

— А это что такое?! — воскликнул Викор, перебив речь командира.

— Сколько раз нужно повторять, — Азукор быстро зажал ему рот, — тише, выпороть мало тебя! Еще раз вякнешь не в тему, сам прирежу!

А повод воскликнуть был более чем! Из-за деревьев показались отстающие от общей массы богато и красиво убранные крытые носилки. Несли их на плечах целых восемь орков. По центру носилок на мягких подушках вольготно разместился огромный орк, размерами в два Гунка. Рассмотреть, кто там, из-за балахона, скрывающего лицо, не было возможным. Но, ни у кого даже не возникло сомнения, кто это может быть. Носильщики несли своего вождя медленно и аккуратно, чтобы не дай духи предков укачать, поэтому они изрядно отставали от основного отряда орков.

— Смотрите Тилай не пошел в поход, а поплыл!

Орки дружно захихикали.

— Тихе!

— Да он, — тихо прошептал Викор, — совсем сбрендил! С таким пузом и в поход! Не вождь, а позор орков! Интересно, что заставило его покинуть поселение и свой гарем?

— Ну и свинья! С последней встречи он еще больше раскабанел!

— Ага, пока мы здесь голодаем, он жиреет на наших харчах!

— Позорище орков! В кого он такой пошел?

— Это все пагубное влияние людей, нечего было к ним Тилая…

— Да причем здесь люди, он с детства такой.

— Тише, — снова шикнул на всех Азукор, — раскудахтались. План меняется: только Тилай поравняется с нами, нападаем, отрезаем охрану от повозки, а его берем в заложники и ходу!

— Взять Тилая в заложники мы-то возьмём, это не проблема, вон как орки по тропе вперед вырвались! Но как мы к лагерю эту дуру попрем, нас вмиг догонят?!

— Как, как, — вспылил Азукор, — на своих двух и вприпрыжку! Привяжем Тилая к носилкам, и, сопя по очереди в обе ноздри — потащим.

— Так они и позволят нам уйти, будут идти следом, не уйдем — засомневался Гунк, — может, вернемся к старому плану?

— Да ты меня уже достал, — рассердился Азукор, — кто здесь командир?!

— Командир, не серчай! Действительно, не уйдем, догонят по любому!

— Приставив меч к шее Тилая, он запищит как свинья и, опасаясь за свою никчемную жизнь, прикажет исполнять все наши требования. Вот и все дела, нас не тронут, и мы спокойно неспешно уйдем! Только делаем все быстро и оперативно!

Воины замялись в нерешительности.

— Не дрейфьте, — попытался вдохновить их Азукор, — если сделать быстро, все получится. Не может не получиться! Главное захватить, а дальше как пойдет: получится доставить — доставим, не получится — будем тянуть время, пока не надоест! Как раз то, зачем нас посылали. Как по мне лучше плана не придумать.

— Но и они все равно будут нас преследовать, — не сдавался Гунк, — как ты предлагаешь его доставить в лагерь?!

— А это уже не наши проблемы, пошлем как-то послание Лиршану, пусть у него голова болит! Есть же пиратская галера! Есть же, наконец, и Повелитель. Поймите, наконец, что пленение Тилая решит много проблем!

— Ты командир, тебе решать! — сдались орки.

— Да, еще, чуть не забыл, после захвата заложника уходим на запад.

— Так это же в другую сторону!

— Вот именно…. Приготовились!

Как только носилки поравнялись с засадой, орки Азукора дружно выскочили на тропу. Все шло по плану, трех личных охранников удалось легко связать боем и потом оттеснить, прорываясь к носилкам. Все шло замечательно, кроме одного. Нападение стало огромной неожиданностью для носильщиков Тилая. Некоторые из них испугались внезапного нападения и бросили ручки носилок. Резкое перераспределение тяжести не выдержали другие носильщики, и носилки с содержимым завалились набок. Такой поворот событий не прошел незаметно для Тилая — только он собрался завопить о помощи, как по закону тяготения резко устремился к земле быстрее носилок, и, ударившись о землю — вырубился. Помимо прочего носилки в свою очередь, приложили его сверху по голове, разбив последнюю до крови. Кровь вождя привела защищающихся орков в чувства:

— Нападение! Все обратно на защиту вождя!

Ушедшие вперед орки тотчас же развернулись и бросились обратно. Но уже было поздно — Азукор приставил меч к шее Тилая.

— Еще шаг, — громко выкрикнул он, — и я его прирежу.

— Да как ты, — возмутился кто-то из орков охраны, — смеешь нападать на своего вождя! Ты, выкидыш обезьяны, немедленно убрал меч.

— Изунк, — гордо выкрикнул Азукор, — вот мой вождь, а это — не вождь, а жирное недоразумение!

— Изунк уже давно общается с предками, сейчас Тилай вождь! Что, память коротка?! Иди сюда я тебе напомню!

— Нашел дурака, — ухмыльнулся Азукор!

— А ты и есть дурак, как ни крути! Или ты думаешь, что Зонак простит тебе нападение на сына!

— Возможно, он мне и не простит, это мои проблемы! А вот убийство его сына вам точно не простит, так что дайте нам спокойно уйти! И не приближайтесь, а то вы такие страшные, я испугаюсь, и, рука случайно дрогнет.

— Они убили Тилая, — завопил кто-то из вновь прибывших орков, не разобравшись в ситуации.

Воины Тилая подвинулись ближе, стараясь взять напавших в кольцо. Атмосфера все больше накалялась, грозя разразиться. Усугубляло ситуацию еще то, что все больше и больше возвращалось орков к месту засады, и чуть не каждому надо было объяснить ситуацию:

— Стоять! Жив он, только носилки приложили этого борова по голове, еще шаг ко мне — убью!

С каждым вернувшимся воином, события развивались совсем не по тому руслу, по которому планировал Азукор. Патовую ситуацию мог разрушить лишь пришедший в себя Тилай, а он продолжал лежать бревном и без сознания. Легкие толчки ногой по телу вождя не приносили желаемого результата, на другие шаги Азукор пока не решался идти, боясь агрессии со стороны окруживших его орков. Если ничего не изменится, его судьбе не позавидуешь.

— Азукор, ты хороший воин и храбрый орк, — протолкался вперед Когдуш, — я знал твоего отца и деда, они были достойные орки. Но ты оступился и выбрал не ту сторону. Еще не поздно, убери меч!

— Ни за что, — уверенно ответил Азукор.

— Зонак приказал мне охранять сына, и я не собираюсь нарушать клятву, — продолжил Когдуш, — как бы мне ни было жаль, но тебе придется уступить или умереть! Ты этого хочешь?

— Нет, я этого не хочу! Но если ты еще сделаешь шаг, то вместе со мной умрет и Тилай!

— Ладно, чего ты хочешь?

— Тихо уйти, прихватив с собой Тилая!

— Нет, я не могу позволить тебе уйти и тем более прихватить с собой нашего вождя!

— Почему? Ты думаешь, что я потом, когда буду в безопасности, убью Тилая?

— Уверен! Что тебе мешает это сделать?

— А что мне мешает сделать это прямо сейчас?

— Это естественно, твое желание выжить!

— Не верно, есть и другая причина — мне нужен Тилай живым! Или ты думаешь, мы зря так рискуем. Это был тщательно разработанный план. Если бы мы хотели убить вашего вождя, давно бы убили, сразу при нападении, возможность была.

— Допустим.

— Не веришь? Объясни тогда, зачем нам ждать, пока сюда сбегутся остальные и ты в том числе! Не проще было сразу сделать чик-чирик по горлу и в кусты!

— Допустим, — тяжело вздохнул Когдуш, — но зачем вам живой Тилай? Пойми, Зонак нам не простит убийства сына, если была возможность его спасти! Но его ярость будет еще страшнее и сильней, если мы вот так просто отпустим вас без гарантий безопасности Тилая.

— Да будет жить ваш боров, не собираемся мы его резать, — не выдержал Викот, — сколько можно повторять, он еще нас с тобой переживет.

— Заткнись, — отрезал Когдуш, — не с тобой разговариваю!

Тут неожиданно Тилай противно захрипел, потом открыл глаза.

— Мне больно, что случилось, помогите встать? А ты чего, больной, в меня мечом тычешь? Немедленно убери, если хочешь еще жить!

— Заткнись свинья, если сам хочешь жить.

Тилай на удивление оказался понятливым, и ему дважды не пришлось повторять.

— Вождь жив, — резюмировал Когдуш, — это хорошо, дай мне его перевязать, пока он окончательно не истек кровью, и я обещаю отпустить вас живыми!

— Даже не пытайся, — отрицательно покачал головой Азукор, — меня обмануть, только я уберу меч, вы нас перебьете!

— Даю слово!

— Может я и поверил бы твоему слову, но здесь не ты решаешь!

— И что прикажешь делать? Я никогда не поверю, что тебе или Лиршану он нужен живым. Полный бред. Лучший для вас выход, поверить мне на слово, оставить эту затею и уйти отсюда живыми.

— Ты прав, мне или Лиршану такой вождь действительно не нужен живой.

— Не понял!

— Он нужен Повелителю!

— А это еще кто?! Какой-то молокосос, возомнивший себя новым вождем?

— Выше бери! Как вы быстро забыли предсказание предков о Повелителе!

— Врешь, — в глазах Когдуша загорелся недобрый огонек, — чем докажешь?!

— А хотя бы этим!

Азукор приставил к раненой голове Тилая волшебный амулет, подаренный Повелителем, и выкрикнул ключ-фразу «Исцеление Тилая»! Но ничего не произошло. Вождь красных медведей продолжал истекать кровью, с ненавистью глядя на пленивших его орков.

— Командир, — тихо прошептал Викор, — насколько я понял, амулет именной и будет лечить только владельца.

— Точно, — расстроился Азукор, — придется доказывать по-другому.

— Что, не выходит, — зло улыбнулся Когдуш, — с исцелением Тилая. Обманул тебя твой Повелитель!

— Повелитель не обманул! Амулет лечит, — выкрикнул Азукор, — только сторонников Повелителя. Сейчас тебе будет доказательство. Викор порежь мне руку!

— Командир!

— Я сказал, режь! — импульсивно повернулся Азукор к подчиненному, при этом случайно убрав меч с шеи Тилая.

— Зачем резать руку, — вдруг из-за спины зло выкрикнул Гунк, — сейчас по-другому проверим игрушку Повелителя, — и всадил нож в спину Азукора.

— Предатель, — вскрикнул Викор, — целясь в сердце Гунка.

Предатель ловко увернуться, но Викор на обратном движении меча умудрился серьезно распороть неприятелю руку.

— Стоять, — булькая кровью, захрипел Азукор, — почему?

— Затем, — ответил Когдуш, — что он был изначально за нас. Вот только зря раскрылся раньше времени. Хотя это уже не важно!

— Я подозревал, — вздохнул Азукор, — что с ним что-то не так.

Воспользовавшись ситуацией, орки Тилая утянули своего лидера, орки Азукора не стали этому препятствовать, потеряно смотря на своего командира.

— Бей шакалов, — сразу же выкрикнул спасённый Тилай.

— Стоять, — жестко остановил рукой Когдуш, — дадим шанс, пусть покажет, как Повелитель заботится о своих последователях.

— Я сказал, — налились кровью глаза Тилая.

— И я тебя услышал мой вождь, но мы не клан баранов, чтобы бездумно исполнять приказы! Мы клан медведя и должны следовать пути, завещанного нам предками! Если Повелитель пришел к оркам, я должен это знать!

Главный охранник подошел к Азукору и выдернул нож. Никто не попытался его остановить. На счастье, рука Гунка слегка дрогнула, и нож прошел всего в нескольких дюймах от сердца.

— Тебе повезло, еще немного и ты стал бы трупом!

— Это мелочь, вот настоящее везение произошло с твоим сыном Ришнаком.

— А что, с ним произошло?

— Тебе не доложили, странно.

— Так что с ним произошло? — жестко переспросил Когдуш.

— Твои орки смертельно ранили Ришнака и Грирга!

— Смертельно, — растерялся орк, — не знал. Но кто ранил? Как, когда? Я же приказал Ришнака не трогать.

— Ты забыл, что приказы отдаешь не ты один!

Когдуш кинул вопросительный взгляд на Тилая. Тот нехотя согласно кивнул.

— Разберемся, — нехорошо прищурил глаз Когдуш, — а в чем же везение? Только не говори, что ты видел их в последний раз смертельно ранеными, а выживут они или нет — всё в руках богов!

— Не переживай, жив он и здоров, и даже рвался на задание с нами!

— Так, а в чем же везение, — нахмурил брови Когдуш, — сначала смертельно ранен, потом рвался на задание?! Ты заврался!

— Нет! Его везение в том, что Повелитель в прямом смысле слова вернул его из мертвых!

— Вернул его из мертвых? Что за бред!

— Сейчас ты все сам поймешь, — спокойно ему ответил Азукор, — «Исцеление Азукора», — выкрикнул орк, активируя амулет.

Тело воина изогнулось дугой. Рана без видимых причин стала затягиваться прямо на глазах. Орки остолбенели, переваривая увиденное зрелище. Когдуш тоже отказывался верить своим глазам, но на всякий случай, ущипнул себя. Было больно. У особо впечатлительных орков от увиденного исцеления в буквальном смысле отпала челюсть. Чтобы простой орк, и сам себя без шамана лечил, да еще настолько быстро — враки, но всё происходили у них на глазах.

— «Исцеление Гунка»!

Результат был тот же — рука предателя заживала на глазах. Идиллию от использования амулетов нарушил Тилай, зло прокаркал:

— Ваш вождь помирает, а вы вылупились на этих клоунов! Нашли чему удивляться!

Ему немедленно перемотали какими-то цветными тряпками голову, которых было в избытке на носилках. Он в них смотрелся забавно и глупо. Но ему было не до этого. Тилай сгорал от негодования неподчинения Когдуша. Лицо вождя пылало, глаза выкатились на лоб, и он яростно замахал своими немалыми жирными ручонками, не находя нужных слов к сложившийся ситуации. Но потом неожиданно тонким голосом, несвойственным для такого телосложения пропищал:

— Убейте предателей, убейте немедленно!

— Не сметь, — громко выкрикнул Когдуш, — появление в мире Повелителя превыше мелких дрязг.

— Я ваш вождь и я приказал, — продолжал пищать Тилай, переходя на ультразвук, — убить, немедленно. Как ты смеешь ослушаться и перечить мне, я пожалуюсь папе.

— Ты мне больше не вождь, — грымнул Когдуш, — только из-за уважения к Зонаку, я служил тебе. Теперь я буду служить Повелителю.

— Но почему?! Только из-за того, что он вылечил твоего сына, ты нас предашь?! Да у папы таких шаманов…

— Нет, — перебил Когдуш, — ты обманул меня, напав на моего сына. А он поступил иначе!

— Это не повод предавать!

— Я не предатель! Я поступаю по велению предков, они превыше тебя и твоего папаши! Но если Азукор соврал, я уничтожу лже-Повелителя! Давно никто не заботился о простых орках и сердце мне подсказывает, что долгожданный Повелитель вернулся. Я верен своему обещанию, тебя никто не тронет. Сегодня. Кто еще разделяет мой оптимизм — за мной, веди Азукор.

— Да кому вы поверили, — зашелся слюной Тилай, — трусу и предателю, грязному шакалу! Я сказал назад!

— Лай, лай Тилай, — ответил на оскорбление Азукор, — твои дни, впрочем, как и твоего папаши сочтены.

Азукор прямо и открыто, на глазах бывших врагов развернулся и двинулся в сторону лагеря. Затем двинулся Когдуш, а уже за ним практически все остальные орки. Новое непонятное, но очень приятное чувство захватило душу Азукора. Он приведет Повелителю новых, сильных воинов. А вскоре предстанет перед глазами своей жены, оставшейся в поселении, а не скрыто под покровом ночи, как трусливый пес, а открыто при свете дня как герой и победитель. С переходом Когдуша в стан Повелителя судьба племени красных медведей ждет новая судьба.

Тилай до хрипа в голосе продолжал слать ушедшим проклятия, пока его взгляд не остановился на растерянном Гунке. Пнув орка ногой, уже номинальный вождь сел на носилки и заплакал. Как не плакать, все ушли, даже носильщики, и как теперь ему попасть обратно в поселение?! Остальное его заботило меньше всего, придет папочка и во всем разберется.