Сквозь тени 90-х. Том 2. Цена ошибок

Зайнетдинов Эльнар (2024)

Продолжение истории высшего мага, перенесённого из будущего в хаос девяностых. То, что осталось позади, меркнет перед грядущими испытаниями. Ментальная школа ворожбы медленно и незаметно искажает характер Факела, открывая уязвимые места для коварного врага. Его ошибки множатся, а проблемы растут, словно огонь, подстегиваемый ветром. Сможет ли он выстоять против того, кого сам же и породил, или падёт, став жертвой своих же промахов?

Глава 12

Трава мгновенно чернела и рассыпалась пеплом под ногами, когда я пролетал над ней, едва не касаясь земли. Следы моего пути ещё какое-то время тлели красноватыми угольками.

Наконец, мы достигли цели. Исполинское древо, возвышавшееся перед нами, поражало воображение не только своими размерами. Невидимые потоки энергии, циркулирующие внутри него, создавали напряжение в воздухе. Ствол дерева окружала вибрирующая аура, издающая низкий монотонный гул, напоминающий работу гигантского трансформатора. Даже листья звенели от переполняющей их силы.

Ицамна жестом указал на лавочку, приглашая насладиться открывающимся видом. Отказ выглядел бы неуважением к наставнику, и я, прекрасно понимая, что моя огненная природа превратит скамью в груду пепла, всё же осторожно опустился на неё. Как и предполагал, дерево под моим напором начало возгораться, но Кайзер, предвидя это, незаметным движением создал тончайшую водяную плёнку. Теперь вместо треска пламени слышалось лишь лёгкое шипение испаряющейся влаги под моей пятой точкой.

Открывшийся пейзаж заставил затаить дыхание. За всю свою жизнь я не видел ничего подобного: небо простиралось не только над головой, но и повсюду вокруг летающего острова. Причудливые облака, подобно живым существам, меняли свои очертания, то становясь похожими на древних драконов, то рассыпаясь серебристой дымкой. В отдалении вспыхивали молнии, окрашивая тяжёлые свинцовые тучи то в холодный синий, то в пурпурный цвет. Где-то вдали шёл дождь, его струи терялись в бесконечности, не достигая земли. Могучий водопад на краю острова с оглушительным рёвом обрушивался в пустоту, превращаясь в радужную водяную пыль. Всё это было похоже на сон…

— Факел, поведай мне, в чём сила? Какие грани возвышают ведуна, позволяя достичь вершины его возможностей? — нарушил молчание Ицамна, глядя вдаль и тяжело вздыхая.

— Сила в духовитости и любви.

— Воистину! Смелость и любовь, — торжествующе провозгласил наставник и удовлетворительно кивнул. — Ты — самый искусный ведун своего времени. Твой дух прошёл сквозь тысячи сражений и остался несгибаемым. Ты вкусил глубину настоящей любви, пусть и в ином воплощении, но её сущность по-прежнему с тобой. Всё же, опираясь на эти две грани силы, ты не способен превзойти пределы десяти кругов.

— Вы намекаете, что при определённых обстоятельствах можно перейти на одиннадцатый или даже двенадцатый круг?

— Тринадцатый! Но достигнешь его лишь тогда, когда три аспекта твоей сути сольются в совершенной гармонии. Таков твой путь. О, Факел… Долгие размышления привели меня к выбору третьей грани, которая станет ключом для тебя.

Неужели старец желает изменить мою энергоструктуру и вплести в неё новую переменную, от которой будет зависеть потенциал и резервуар духа?

— Именно! И третьей гранью будет… — Ицамна взял короткую паузу, словно до сих пор сомневался в своём выборе. — Внутренний покой души, когда в сердце нет ни вины, ни переживаний. Для удобства назовём это «совестью».

Наставник вдруг поднялся со скамейки, после чего сел на корточки передо мной. Он вытянул палец и нанёс какие-то письмена в районе моей правой дельтовидной мышцы на плече. Я повернул голову и увидел, как серебристая вязь плавно начала пульсировать. Внутренние ощущения сразу поменялись. Рост возможного потенциала мгновенно ощутился всем нутром, отчего грудь расправилась калачом.

Ещё сильнее меня удивил тот факт, что в отражении металлического тела Ицамны я увидел собственные глаза. Теперь это были не голубые точки, а два ярких пламени, слегка мешающих смотреть. Знаете, это как прикол: спроси у человека, видит ли он свой нос, и человек постоянно будет себя на этом ловить, хотя ранее не обращал внимания. Дымка, исходящая из моих глаз, доставляла небольшой дискомфорт. Ничего, привыкну к этому.

Вспомнился случай, когда я, лежа на песке арены, влюблённо смотрел на Арфу. В тот самый миг мои глаза вспыхнули огнём, но ненадолго. Видимо, две грани проявили себя таким образом. Можно сравнить этот феномен с мотором бензопилы, который завёлся с пятого толчка и, немного поработав, снова заглох.

Значит, чистая совесть… Вот где была собака зарыта. Дел-то я успел натворить знатно, за которые можно почувствовать вину. Однако весь прошлый груз рассеялся после нанесения вязи на моё плечо. Как же полегчало на душе!

— Да, карма твоя теперь чиста, как и тело очищено от напасти паразитов. Но помни: каждый новый поступок, противоречащий истине совести, может затмить это светлое состояние. Дархонт уже не видит мир твоими глазами, ибо в них горит пламя триединой гармонии. Однако стоит тебе нарушить равновесие, и инфернал вновь обретёт силу над тобой.

— Спасибо вам, наставник! Чувствую первозданную мощь в своём теле!

Прямо сейчас я ощущал себя ведуном не пятого, а шестого круга, отчего хотелось взлететь выше волшебного клёна! Но больше всего меня поражал тот факт, что в будущем смогу выйти за пределы! Интересно, какая ворожба откроется на тринадцатом круге?

— Эффект гармонии трёх граней растёт, как дерево, пускающее корни. Чем крепче они переплетены, тем мощнее становятся ветви твоих возможностей, — нравоучительно заявил Ицамна и направился к ученику.

Значит, пока что мне прибавился в один круг, а на максимуме, когда закалю новую грань совести, смогу получить целых три!

— Кайзер, мой дорогой друг. Для тебя тоже есть подарок.

Наставник начертил на груди преподавателя изображение искусного кинжала. Лезвие, отражая солнечный свет, переливалось всеми оттенками звёздного неба, как бы парадоксально это ни звучало. В этом измерении логика попросту не работала.

Рукоять, инкрустированная неземными самоцветами, казалось, хранила в себе мудрость тысячи миров. Каждый элемент этого совершенного оружия был безупречно отточен. Создавалось впечатление, будто его выковали в самом сердце угасающей звезды, где температура и давление позволяли создавать предметы, неподвластные обычным кузнецам.

— Твоя рука не дрогнет, ибо ты постиг смысл своей силы. Готов ли ты? Я вижу, что да.

Кайзер источал предельную сосредоточенность, словно перед ним стоял сложный выбор. Он лишь кивнул и поблагодарил наставника.

— Я питал это древо своим духом семьдесят лет, день за днём, — многозначительно промолвил Ицамна и полетел к древу, маня меня за собой. — Лишь пробуждённая сила его недр воспламенит в тебе ворожбу огня, без которой ты поддашься ментальным сетям, и тьма снова поглотит твою совесть.

Резко поднявшись со скамейки, я едва не упорхнул за край, в пропасть. Уж не знаю, что бы произошло тогда с моими-то лётными умениями… Стопудово не смог бы вернуться на остров и остался бы летать в пучине бесконечных облаков.

Оказавшись возле древа, задал вопрос:

— Вы подразумеваете, что в ваших возможностях сделать так, чтобы сила моей ментальной ворожбы стала равна огненной?

— Именно! Две школы будут твоей судьбой, и ты будешь первым, кто постигнет эту тайну. Так поспеши же! Прикоснись к древу!

Не до конца понимаю, куда так торопится Ицамна. Но спорить не стану: кредит доверия к могущественной и мудрой персоне в моих глазах зашкаливает.

Как только ладонь коснулась шершавой коры, рука словно приросла к ней. Сквозь обычное магическое зрение, доступное любому ведуну, я наблюдал удивительное зрелище. Бесчисленные потоки энергии, мерцающие всеми оттенками синего и золотого, устремились ко мне от каждой ветви и каждого трепещущего на ветру листочка.

Ощущения были настолько ошеломляющими, что я не понимал, плакать или смеяться. Чувства смешались в каком-то непонятном коктейле эмоций. Эйфория от вливающейся в меня силы затмевала разум, но где-то на краю сознания пульсировала тревожная мысль: выдержит ли моё тело такой мощный поток энергии? Огненные мышцы напряглись до предела, готовые вот-вот разорваться.

И тут на моей груди, прямо у сердца, начало проступать странное свечение, постепенно принимающее форму факела. Он был похож на классический олимпийский символ, что красовался на советских юбилейных монетах и памятных значках. Изображение сияло мягким, но концентрированным золотистым светом, бросая причудливые блики на мою огненную кожу.

Древо превратилось в обычное, а я ощутил мощь огня в себе. Шесть кругов разрушительной ворожбы стали вдруг доступны!

— Помни, Факел, совесть — твоя опора. Угаснет её свет, и победа станет достоянием врага. Я уже не вернусь на Землю. Вам пора, но не забудьте проверить ларец, что остался в доме, — величаво промолвил Ицамна и неспешно полетел к лавочке.

— Прощайте, наставник! — всхлипнул Кайзер, не скрывая текущих ручьём слёз. Он замешкался, и было видно, как сильно ему хотелось подойти и обнять старца в последний раз. Но всё же он взял себя в руки.

Мы устремились к дому. Тяжелая дубовая дверь со скрипом отворилась, впуская нас в просторную залу, где полумрак разбавляли лишь тонкие лучи света, пробивающиеся сквозь небольшие окна. Как только мы перепорхнули порог, наши тела начали меняться, принимая привычные человеческие формы. В моих глазах продолжало плясать синее пламя, слегка искажая восприятие окружающего мира, будто я смотрел сквозь тонкую вуаль тумана.

Почему-то стало холодно, и тело пробрало дрожью.

Не тратя ни секунды на размышления, направился к старинному резному ларцу, что скромно притаился у изножья массивной кровати. Крышка поддалась с тихим скрипом, обнажая единственное содержимое — драгоценный талисман скрытия личины, поблескивающий в полумраке таинственным серебристым светом. При виде этого сокровища моё сердце забилось чаще… от восторга и благодарности.

Воистину, мудрость Ицамны не знает границ! Теперь мне не придётся бесконечно объяснять каждому любопытному ведуну причину моей двойной школы. Талисман надёжно скроет не только круг ворожбы, но и любую информацию обо мне, делая её недоступной даже для глубокого магического зрения. Это даст неоценимое преимущество: противники либо будут недооценивать мои способности, либо, наоборот, опасаться неизвестности, таящейся во мне. В любом случае, это великолепный подарок судьбы!

Пора возвращаться домой. Мисо наверняка заждалась меня.

Мы выскочили на улицу и ошарашенно смотрели друг на друга, хлопая глазами.

— Какой лешачихи? Как такое может быть? — негодовал я и злился. — Товарищ Кайзер… К вечеру будем дома, ага?

Преподаватель закашлялся.

Лудорвай был покрыт снегом! «Волга» превратилась в один большой сугроб. Твою мать! Сколько времени мы пробыли на том острове? Так вот почему Ицамна торопил нас… Неужели каждая минута пребывания в неведанной реальности равнялась часу на Земле или даже больше?

Нужно срочно наведать своих друзей! Я же оставил их в опасности и пропал! Как там у них всё сложилось под угрозой встречи с радикалами?

Действуя быстро и решительно, я сконцентрировал энергию в ладонях, где тут же заплясали ярко-оранжевые сгустки пламени. Одновременно с этим наложил заклинание отвода глаз — теперь случайные прохожие будут видеть лишь безобидную бытовую сцену.

Со стороны это, должно быть, выглядело забавно: усердный автомойщик, который с деловитым видом водил руками вокруг старенькой «Волги», будто протирая тряпкой её потрёпанные бока. Тепло от моих ладоней становилось всё интенсивнее, и вскоре снег начал таять с тихим шипением, превращаясь в облачка пара, которые тут же рассеивались в морозном воздухе.

Из соседнего дома на крыльцо вышла пожилая женщина и встряхнула половицу. Я шустро направился к ней.

— Здравствуйте! А какое сегодня число, не подскажете?

— Десятое с утра было. А ты, милок, чой та в такую-то погоду с голым горлом! Ой, молодежь, на что только не идёт ради моды, а потом чихаете и больничку ищете! — ворчала соседка наставника.

— А месяц какой?

Женщина замерла с выпученными глазами, после чего неспешно попятилась в сторону открытой двери дома.

— Д-декабрь, — опасливо оглядываясь, испуганно прошептала она.

— А год какой? — не унимался я, засыпая её новыми вопросами.

— Тьфуй, наркоманы городские! Совсем уже луга попутали! — возмутилась она, потрясая кулаком, и захлопнула дверь перед моим носом.

Какая… женщина с характером!

— Не наркоманы! А путешественники по иным реальностям! — крикнул я в ответ и помчался к автомобилю.

Попросил Кайзера добавить скорости. Очень уж хотелось встретиться с друзьями. На что получил ответ, мол, резина летняя и вообще, «тише едешь — дальше будешь». Ага, то-то он, заглядываясь на шикарную походку Мисо тогда у подъезда, так надавил на педаль, что даже не хотелось продолжать обсуждать этот пикантный момент.

Нас мотало на поворотах, «Волга» многократно входила в неконтролируемые дрифты. Пару раз едва не задели других участников дорожного движения, пролетая в паре сантиметров от них под возмущённые гудки клаксонов.

— Значит, прошло две недели! Хотя не уверен, ведь женщина не сказала, какой нынче год! Ай! — вскрикнул я, ударившись головой о боковое стекло на очередном лихом повороте. На всякий случай наложил на себя морозный щит, чтобы обезопаситься от таких вот нежданчиков.

— Девяносто пятый, — донёсся привычный холодный голос Кайзера. — Значит, ты из будущего! Рассказывай, что нас ждёт?

Скрывать истину не имело смысла. Мы теперь повязаны множеством тайн. И, что немаловажно, я доверял преподавателю. Потому следующие минут десять рассказывал в мельчайших подробностях о предстоящем вторжении.

— Даже и не знаю, что будет сложнее: победить интервентов из иномирья или Дархонта…

А ведь он был прав. Ицамна, до своего вмешательства в моё развитие, оценил шансы на победу ничтожными. Да что за зверь этот Дархонт? Радовало то, что треклятый инфернал более не сможет следить за мной, пока синий огонёк плещется в моих глазах.

Я повернул зеркало заднего вида на себя, чем вызвал негодование Кайзера. Взглянул и обомлел… Из глазниц вырывалось завораживающее синее пламя, переливающееся всеми оттенками от лазурного до глубокого индиго. При каждом моргании язычки огня трепетали, рассыпая вокруг россыпь искр, похожих на крошечные сапфиры. Когда поворачивал голову, пламя оставляло за собой призрачный светящийся шлейф, а вокруг глаз клубилась полупрозрачная синяя дымка.

Восхищение увиденным оборвала шустрая рука преподавателя, вернувшая зеркало в привычное положение. Ладно, успею еще налюбоваться. Надо будет купить непроницаемые очки, дабы не вызывать лишнего внимания у ведунов. Хотя вряд ли они помогут от искорок и дымки. Разве что маску для подводного ныряния с тонированным стеклом натянуть. Ага… и звать меня потом будут не Факел второй, а первый Водолаз.

***

Совершив полицейский разворот, автомобиль едва не протаранил шлагбаум у КПП университета. Из караулки выскочил встревоженный тыловик, тот самый ленивец, который не слишком торопливо вызнал для меня местоположение Мангуста в недавнем прошлом.

— Факел, опять ты! Как же без тебя всё было спокойно у нас! Что натворил? Почему в мою смену! — возмущение тыловика сменилось удивлением. — Ё-моё! Это что с глазами у тебя?

— Нету времени для разговоров, — бросил я и помчался внутрь.

— Стоять! — рявкнул охранник и перегородил мне путь. — Ты отчислен за прогулы, так что…

— Всё в порядке, — перебил его Кайзер. — Мы были на особо секретном задании, потому прогулы обоснованы.

Не дожидаясь ответа, сорвался с места, случайно задев плечом обескураженного охранника.

Поначалу в мыслях было посетить квартиру, чтобы провести ритуал поиска талисманов-маяков. Всё нужное для обряда таилось на полках с алхимическими реагентами. Однако я решил сперва посетить универ.

Доска расписания показала, что сейчас, судя по времени, проходит четвёртая пара — теория школ ворожбы в третьем корпусе.

Я бежал так быстро, что не успел притормозить и протаранил входную дверь, влетев внутрь аудитории и едва не споткнувшись. От неожиданности студенты вздрогнули. Пересчитал своих друзей…

Уф-ф. Хвала богам, все живы и здоровы!

Боковым зрением заметил Арфу. Её грудь судорожно вздымалась от прерывистого дыхания, а ладонь поспешила прикрыть удивлённый рот. На лице прелестницы застыло выражение облегчения. Скучала, значит… я тоже, милая.

Не спрашивая разрешения, Мисо встала с места, бросилась ко мне навстречу и, громко рыдая, повисла на моей шее. В этот момент я крепко обнял её, представляя, как она могла испугаться за пропажу своего парня. И ведь было о чем переживать, накануне я сам же всех друзей и настращал о гневе радикалов.

Вернусь вечером… через две недели. Опаздывать — моя визитная карточка. Но не настолько же!

И вот опять в центре внимания. Ну сколько можно! Может, мне вообще отчислиться, чтобы не будоражить более умы студентов — будущих военных специалистов. С новыми силами-то меня прямо сейчас в элитники возьмут. Нарисуют диплом и все дела. В России живём, всё-таки. Но… нет. Тогда я потеряю Арфу.

Мельком глянул на Пандору и указал подбородком на выходную дверь, мол, не будем вам мешать вести занятие. Преподаватель понимающе кивнула.

Мы долго обнимались в коридоре. Мисо то улыбалась, то злилась, то целовала, то била меня в грудь. Завороженно смотрела в мои новые глаза и вновь рыдала. Когда она выплеснула накипевшие эмоции, я взял слово:

— У нас же последняя пара. Давай прямо сейчас поедем в центр города и проведём весь день вместе. Пошопимся, скушаем пиццу, погуляем в парке Горького. Наобниматься ещё успеем потом, как вернёмся домой. М?