Предвестники

Жанна Олеговна Маркина, 2022

Чтобы найти виновных в смерти своего отца, Кей поступает в ученики к Предвестникам и пробует пройти испытание для вступления в орден Продромуса, одного из богов их планеты – уж кто, если не он, должен знать, что случилось в тот теплый весенний день на Кравинском плато? Но вскоре Кей понимает, что гибель ее отца – это лишь одно из звеньев цепочки событий, которые вскоре могут привести к гибели привычного для нее мира. К тому же Кей начинают мучить странные видения о Белом Замке… Вместе со своими друзьями она пытается распутать сложный клубок загадок и тайн, чтобы понять, кто стоит за всем этим и что ему нужно на самом деле.

Пролог

В каждом мире свои боги. Где-то выдуманные, где-то настоящие. Одни молятся им, другие проклинают, третьи вовсе не подозревают об их существовании.

В этом мире богов было трое. Откуда они взялись, никто не знал, но в летописях упоминалось, что прибыли боги издалека, и что они связаны друг с другом родственными узами. Возможно, данным существам показалось символичным, что на планете три материка, и они решили остаться.

Так уж повелось, что здесь боги, в общем-то, не прятались, но особо и не вмешивались в жизнь людей — так, вели какие-то непонятные игры, наделяли избранных весьма странными дарованиями, да и только. На каждом континенте одного из богов чтили больше остальных, называя его Покровителем.

На самом крупном материке Эрии Покровителем считали Продромуса. Те люди, которые встречались с ним, описывали его как огромного величественного косматого зверя. Продромус отмечал некоторых эриянцев своеобразным даром предсказания — вещими снами, которые называли предвестиями. Он был добрым Покровителем, который направлял тех, кто в этом нуждался, и даже основал Орден Посвященных, в котором передавал знания людям и открывал им тайны грядущего.

На втором по величине материке Зенре Покровителем был Бур. Его видели реже, чем Продромуса, он предпочитал общаться с элитой общества — королевской семьей и ее ближайшим окружением. Их он наделял необычайными физическими способностями: кто-то мог бежать быстрее ветра, другие взглядом поднимали предметы, третьи обладали небывалой зоркостью. В Зенре была самая многочисленная и подготовленная армия, наводящая немалый страх на соседей. Бур готовил зенрайцев к какой-то особой войне, о которой вещали предсказатели Эрии, и писали в своих книгах судеб монахи Тиврии.

Третий материк Тиврия находился в южной части планеты и был малонаселенным. Виной всему был климат — весь континент был покрыт пустынями, а небольшие территории, где произрастали тропические леса, населял загадочный народ, поклонявшийся Покровительнице Гиргене. Гиргена никогда не представала взору людей, но на мозаике в храмах ее изображали крупным пресмыкающимся. Монахов, особо преданных ей, Гиргена одаривала способностью к гипнозу, сопротивляться которому было невозможно.

Долгое время на планете царили мир и покой. Покровители неохотно общались друг с другом, но и не ссорились. Люди с разных материков также не враждовали между собой. Но постепенно все стало меняться, словно планету поразила какая-то коварная болезнь, превращавшая сочное и спелое яблоко в гнилое и червивое, верных и надежных друзей в предателей и врагов, а мудрых и справедливых правителей в тиранов и глупцов…

***

В то утро Кей проснулась рано, еще до рассвета. Она опять видела предвестие. Это предвестие ей снилось чаще прочих, хотя ничего особенного в нем она не находила. Как это часто бывает в предвестии, Кей на все смотрела глазами другого человека, поэтому ей сложно было бы описать того, кем она в нем была. Наверное, это была молодая женщина, по крайней мере, Кей так казалось. Женщина быстро бежала по лесу, хватаясь за острые ветки, чтобы не увязнуть в липкой грязи. Судя по всему, она спешила и хотела срезать путь. Лес был густой, и деревья в основном были не воспламеняющиеся. Но Кей вместе с этой девушкой ясно чувствовала запах дыма, и от этого ей делалось дурно. Такой дым случается исключительно на «пепелище» — так называли не все места, где был пожар, а лишь сгоревшие дома на деревьях.

Кей мало знала про предвестия. В их семье было не принято особо это обсуждать, в школе никого с таким даром она не встречала. Все, что она знала, это что предвестие похоже на вещий сон, который случится на самом деле и чаще всего с кем-нибудь незнакомым, а те события, которые происходят в предвестии, сыграют важную роль в жизни многих людей. Также Кей знала, что предвестие можно предотвратить, но для этого нужно найти человека из предвестия и помешать случиться определенным событиям. Некоторые люди годы тратили на поиски, но редко достигали успеха. Зачем все это нужно, Кей не понимала.

«Интересно, — подумала она, — а Продромус хочет предотвратить это событие? Если да — то почему сам это не сделает, а если нет — то зачем показывает? Непонятно».

Потихоньку, чтобы никого не разбудить, она побрела на кухню. В предутреннем сумраке все выглядело непривычно и пугающе. Кей включила лампу. Ее мягкий свет и знакомые запахи травяного чая и свежего печенья, которое сестра испекла вечером, успокоили ее. Она села за стол, налила стакан воды и медленно выпила теплую и оттого немного неприятную воду.

— Ты почему не спишь? — вдруг услышала она. — Снова предвестие?

Обернувшись, Кей увидела отца. Он стоял в дверях, и, глядя на него, Кей сразу поняла, что сегодня он не ложился и работал всю ночь — рубашка была мятая, волосы взъерошены его любимым движением руки, когда он над чем-то думает, а глаза были усталые и потухшие, превратившиеся из ярко-голубых в сизую дымку. Понятно, кто тут ночью заваривал чай.

— Да, — кивнула она. — То, жуткое, про лес и пепелище. До сих пор запах гари чудится. Как ты думаешь, я могла бы отыскать ее и предупредить? Вдруг на этом пепелище погиб кто-то из ее близких, я должна это сделать, да? И зачем только нужны эти предвестия!

— Не знаю, Кей, я не разбираюсь в предвестиях, — сказал Джоули, обнимая дочь. — Но я уверен, что настанет день, когда ты узнаешь больше, чем сейчас. Не стоит переживать, впереди и так… — он умолк, недоговорив, как часто с ним случалось, когда заходила речь о будущем. Кей показалось, что за этими словами отца стоит что-то серьезное, но не стала спрашивать, что он имеет в виду. Всю свою жизнь Кей чувствовала, что отец что-то скрывает от нее, но почему-то ей было страшно узнать эту тайну.

— Иди-ка подремли, — сказал отец. — До школы еще пара часов, есть время поспать.

— А ты? Почему не спишь? Опять срочная работа?

— Да, — ответил Джоули. — Я делал расчеты, а теперь мне нужно на Кравинское плато, в мой тайничок — хочу кое-что опробовать. Когда вернусь, поговорим еще.

— Хорошо, — согласилась Кей, чмокнула отца в щеку и пошла наверх.

***

Утро наступило погожее и теплое. Кей еще не открыла глаза, но уже поняла это. Последнюю неделю погода была ненастной и прохладной, а сегодня весна наконец-то вступила в свои права. Раздавались жизнерадостные трели улана, теплый ветер, шевелящий занавески, принес запах прелой земли и первой зелени.

— Кей, просыпайся, опоздаешь в школу! — услышала она голос сестры.

— Уже встаю, — неохотно отозвалась Кей.

Она поднялась и увидела, что комната наполнена зеленоватым светом.

— Неужели аримит распустился? — не поверила она очевидному и побежала к окну. Распахнув рамы, Кей выглянула наружу, чтобы осмотреть все дерево. Вечером на аримите не было ни одного листочка, хотя почки набухли и пахли терпкой смолой. Сегодня большинство из них лопнуло, освобождая пушистые перья зеленых листьев. Чешуйки почек еще висели на основании, но легкий ветер постепенно сдувал их вниз, и под деревом вся земля уже успела покрыться ими, словно розовым снегом. Лучи наила, проходя через листву, становились немного зелеными.

— Кей, немедленно прекрати, ты вывалишься из окна! — приказала Ди.

Кей закатила глаза, всем видом показывая абсурдность подобного предположения. Но тем не менее послушалась сестру — ссориться с самого утра ей совсем не хотелось.

— Ди, а правда, что, когда встречаются разлученные влюбленные, свет наила становится зеленым? — спросила она у сестры.

— Ой, ну что за чушь, — нахмурилась Ди, — где ты собираешь все эти глупости? Я понимаю, когда десятилетние девочки рассказывают подобную ерунду, но в твои почти пятнадцать лет уже давно пора повзрослеть. — Ди недовольно покачала головой. — Идем завтракать.

Не дожидаясь сестры, она пошла вниз.

— Ага, я сейчас, — сказала ей вслед Кей и тихонько, чтобы Ди не услышала, прошептала: «Вот зануда!».

Через пять минут она тоже спустилась на кухню. Мама и Ди завтракали, обсуждая перспективы дальнейшего обучения Ди, которая в этом году сдавала выпускные экзамены. Полгода назад она ездила по обмену в один из лучших университетов Зенры, и всерьез подумывала о том, чтобы подать туда документы. Кей взяла печенье и быстро съела, ничем не запивая.

— Кей, будь добра, позавтракай нормально, — сказала Арелия.

— Мам, я не хочу, можно, я в школе поем, — умоляющим тоном протянула Кей, — у меня нет аппетита.

— Появится во время еды, — отрезала Арелия и поставила перед ней тарелку с остывшим омлетом.

Кей вздохнула и принялась есть. Если бы папа был дома, ей, может, и удалось бы отвертеться от завтрака, но мама на этот счет всегда была непреклонна. Неохотно ковыряясь в порции омлета, она делала вид, что ела, растягивая время до того момента, когда будет пора выходить. Хорошо, что Ди отвлекала маму разговорами об университете, и Кей удалось оставить добрую половину порции на тарелке.

***

Учиться в этот день было невозможно: воздух наполнился летним теплом, поэтому корпеть в душных классах и решать уравнения никто не хотел. На переменах только и говорили о том, на каких деревьях уже распустились листья. Все жили на разных деревьях, и каждый год первыми покрывались листвой то одни, то другие. После влажной зимы обычно сначала появлялись листья на висегатах, а в сухие годы — на тесах и аримитах. Как только появлялась листва на всех деревьях, устанавливалась жаркая погода, и начинались постоянные ливни с грозами, что часто заканчивалось наводнениями из-за того, что река Алистан, протекающая через город, выходила из берегов. Для взрослых лето всегда было непростым временем, но дети ждали его с нетерпением, потому что это означало окончание занятий. Поэтому все разговоры рано или поздно сводились к тому, когда же все деревья покроются листвой, и в город придут дожди и жара.

После обмена новостями стало понятно, что пока листья появились только на аримитах, кресах и парубах. На некоторых деревьях почки только-только набухли, из чего следовало, что занятия продлятся еще пару-тройку недель. Кей это не радовало — в отличие от сестры учиться ей не нравилось, так как большинство школьных предметов были ей скучны.

— А кто-нибудь знает, появились ли листья на тьянах? — спросил кто-то из девочек.

Роб с гордостью поделился только ему известной информацией:

— Еще вчера, — сказал он, самодовольно улыбаясь, — на выходных я смогу посмотреть, папа обещал провести меня к нему.

Отец Роба работал в заповеднике, который находился недалеко от города Номияна, в котором они жили. Там сохранились целые тьяновые рощи, и много диких животных. Тьяны иногда встречались и в обычных лесах, но редко и, как правило, в самой глуши. Считалось, что тьяны — это лучшие деревья для постройки дома.

В небольших городках южной Эрии многие дома стояли на деревьях. Это было связано в основном с традициями, на западе и севере материка такого не было. Изначально дома ставили на деревья из-за постоянных наводнений и гнуса. Кроме того, существовало суеверие о том, что, если поставить дом на земле, злые духи могут утащить ребенка. Со временем в злых духов верить перестали, а с наводнением и гнусом научились бороться иными способами, и на большей части Эрии дома на деревьях исчезли. Но на юге наводнения все еще случались, да и суеверия не все были забыты, поэтому дома строили на деревьях, хотя большинство общественных зданий уже давно возводили на земле на сваях — это было удобнее и дешевле. К тому же в грозовые месяцы деревья иногда загорались, и тогда на месте дома оставалось пепелище. Этого все боялись, но происходило такое редко, иногда несколько лет подряд в их городке не было ни одного пепелища. Однако в прошлом году случилось целых три, и одно из них — на месте аримита. Считалось, что аримиты не загораются, поэтому они чаще всего выбирались для домов и так дорого стоили. Еще реже воспламенялись тесы, и совсем никогда — тьяны. Поэтому все мечтали жить на тьянах, но они всегда были редкими, а сейчас так и подавно.

Роб начал что-то еще рассказывать про тьяны, а Кей вспомнила о том, что ей как-то говорил отец. Когда-то давно тьянов было много, но буквально за один год они все погибли, высохли, как будто их корни перестали качать воду. Как ни старались биологи найти причину, ничего у них не получалось. Но и это не главное. Вроде какой-то папин друг, изучавший деревья, выяснил, что раньше пепелищ было раз в сто меньше, так, что многие люди за всю жизнь не встречали ни одного. И вот эти два события случились одновременно — исчезли тьяны и начали загораться деревья. Странно, что в учебниках об этом не говорилось ни слова.

Внезапно раздался сигнал тревоги. Последний раз Кей его слышала пять лет назад, когда был взрыв на заводе, далеко от школы, но все равно была вероятность отравления, и детей эвакуировали в безопасную зону. Тогда Кей сначала немного встревожилась, но вскоре это стало похоже на некое приключение, еще и уроки отменили. Испугалась тогда только мама, она целый месяц встречала ее и Ди из школы, и не отпускала далеко гулять.

Но на этот раз Кей по-настоящему забеспокоилась, и не потому, что переживала за себя или родителей — и школа, и дом были далеко от серьезных объектов, а потому, что она прекрасно знала, к чему может привести авария — последние несколько лет Джоули работал в экологическом комитете, и его всегда привлекали при чрезвычайных ситуациях. Если даже никто из людей не пострадает, при утечке химикатов последние животные, которые остались на планете, могут оказаться на грани исчезновения.

По радио объявляли план эвакуации. Ароа Тина, их классная руководительница, быстро собрала класс, раздала защитные маски и повела всех к выходу. Некоторые из мальчишек сняли их, но ароа Тина прикрикнула:

— Ну-ка наденьте! Отравитесь, а мне за вас отвечать. Кто знает, сколько там этой гадости утекло, а она смертельно опасная — слышите меня? Газопроводы на Кравинском взорвались…

Дальше Кей уже не слушала. «Мне нужно на Кравинское плато, в мой тайничок». Ее сердце лихорадочно билось, а руки дрожали. Вот теперь она в самом деле была напугана. Чтобы не впадать в панику, Кей принялась составлять логическую цепочку, она всегда так делала, этому ее научил отец. Итак, папа обычно работает только в «тайничке», а он хорошо защищен, почти как бункер. Он сказал, что вернется вечером, значит, работа долгая, и он еще там, поэтому есть надежда, что пока он в безопасности. Вот если бы узнать, поднимается этот газ наверх или спускается вниз…

Кей хотела спросить у ароа Тины, что это за газ, но поняла, что от этого не будет никакого смысла — химию она знала так себе, а учительница вела гуманитарные дисциплины. Да и что это даст — в любом случае необходимо попасть на Кравинское плато и предупредить папу. Все было бы проще, если бы там ловила связь, но рядом были какие-то закрытые объекты, поэтому вышки там не ставили. Отец ей объяснял все это, но Кей тогда невнимательно его слушала.

Пока они шли по школьным коридорам, Кей отчаянно перебирала все возможные варианты, но ничего стоящего не могла придумать. Но, как говорит папа, начинать нужно с начала. А значит, задача номер один — это как-то укрыться от ароа Тины и вместо эвакуации попытаться добраться до Кравинского плато. Вторая задача — как это сделать, и уже третья — предупредить отца. Сейчас Кей должна сосредоточиться на первой. Ей пришла в голову мысль, как можно попробовать улизнуть от учительницы, и она сразу приступила к ее осуществлению, так как времени было катастрофически мало.

— Ароа Тина, — позвала она дрожащим от волнения голосом, которое вполне можно было принять за страх, — я так боюсь, разрешите мне найти Ди и отправиться с ее классом?

Учительница недоуменно посмотрела на Кей.

— Деточка, ну чего ты так перепугалась, безусловно, это все не шутки, но вряд ли с нами может случиться что-то опасное, особенно если мы все будем следовать инструкциям. А они гласят… — начала она, но Кей ее перебила:

— Там мой папа, — решила признаться она, — он сегодня утром туда поехал.

Ароа Тина немного смягчилась:

— Давай сделаем так: когда мы спустимся во двор, я вручу тебя ароа Эрике, но только если она согласится.

Ароа Эрика руководила классом Ди, и она была не такой внимательной и ответственной, как ароа Тина, поэтому ускользнуть от нее будет куда проще, и Кей благодарно кивнула.

Во дворе по счастливой случайности класс Ди был совсем рядом, и Кей разрешили присоединиться к нему. Ди заметно переживала — смуглая кожа побледнела, зрачки расширились, отчего ее и без того большие глаза казались огромными.

— Кей, — выдохнула она, — как хорошо, что ты здесь. Я так боялась, что ты совершишь какую-нибудь глупость!

— Ди, его надо предупредить!

— Ненормальная, — зашипела Ди. — Как ты собираешься это сделать? Там опасно, ты это понимаешь?

— Ди, прикрой меня ладно? — перебила ее Кей, и не успела Ди возразить, как Кей скрылась в толпе, воспользовавшись суматохой при посадке в реты.

Кей старалась не привлекать к себе внимания и перебиралась от одной группы школьников к другой. Когда она оказалась на окраине двора, пришлось немного подождать, прежде чем ей удалось нырнуть в кусты и прошмыгнуть во внутренний двор здания, где никого не было видно. Там она почувствовала себя в относительной безопасности.

Теперь необходимо решать вторую задачу. Как попасть на Кравинское плато? Оно недалеко отсюда, но транспорт наверняка не ходит, и куча всяких спецслужб уже там. Кей понимала, что быстро попасть туда можно на рете, только где его взять? У Кей был один знакомый с личным ретом, правда, вероятность найти его сейчас крайне мала. Но Кей решила проверить стадион, на котором он часто бывал, тем более тот находился в двух шагах от школы.

Стадион выглядел непривычно пустым и тихим, не было никаких сомнений, что на нем нет ни души. Кей осмотрелась по сторонам. Утреннее тепло сменилось жарой, но ее пробирала дрожь. Яркий свет, зеленая трава, свежие весенние запахи — все это казалось сейчас каким-то неуместным и диким. Для такого дня больше бы подошло хмурое небо, затяжной дождь, завывающий ветер или что-то подобное. «Как же мне найти Брента», — думала Кей, но решения не находила. Она впервые пожалела, что избегала его, побаиваясь, что интерес Брента к ней может быть более чем просто дружеским. В принципе, ей нравился Брент, но что-то в нем было странное, даже пугающее. Если бы у Кей спросили, что ей в нем не так, она бы не смогла ответить. Он был добр к ней и Ди, и всегда помогал им. «На этот раз это было бы кстати, — подумала она. — Ну, где ты, Брент?».

— Не меня ищешь? — услышала она знакомый голос.

— Что ты здесь делаешь? — вырвалось у Кей.

— То же самое я могу спросить у тебя, — ответил он. — Почему ты не отправилась с остальными на ретах?

Кей удивилась такому совпадению, но подобное уже случалось — когда ей был необходим Брент, он всегда оказывался рядом. Теперь нужно было как-то уговорить его отвезти ее к отцу. Она могла бы что-нибудь сочинить, но время буквально ускользало как песок сквозь пальцы — каждая минута была на счету, поэтому она решила быть предельно откровенной.

— Мне нужно на Кравинское плато. Там мой папа, у него там есть тайничок, в котором он работает. Он будет сидеть в нем до вечера, я уверена, так что сейчас он в безопасности. Но на Кравинском нет связи, поэтому он не знает про взрыв.

Брент нахмурился и произнес:

— Ты хочешь сказать, что предупредить его должна ты? Отправиться на Кравинское плато? Это невозможно!

Кей ожидала подобную реакцию и уже приготовила следующий аргумент:

— Если ты меня не отвезешь туда, я возьму лодку, — сказала она с отчаяньем. — У нас с папой есть, к вечеру я, может быть, и успею добраться.

Это была правда, лодка у них была, и Кей даже неплохо ею управляла. Но успеть на ней к вечеру на Кравинское плато было бы затруднительно.

— Кей, ну что ты можешь сделать в этой ситуации? Даже если попадешь туда, не факт, что у тебя получиться найти отца. Там сейчас первый класс опасности, народу тьма, уж, наверное, найдется кто-нибудь, чтобы предупредить его. Давай я отправлю по рации сообщение, ты только скажи где он.

Кей покачала головой. В этом был определенный смысл, но, во-первых, найти тайник не так-то просто, а, во-вторых, отец просил ее никому о нем не рассказывать, а она и так уже проболталась Бренту. Хотя Джоули не говорил об этом Кей, она понимала, что он не зря там прячется — занимается чем-то не совсем законным, как и тогда, когда на него завели дело и уволили из министерства.

— Так как ты здесь оказался? — Кей решила сменить тему, чтобы не распространяться обо всем этом.

— Я же говорил тебе, что учусь в Академии ЧС, нам сразу сообщили об аварии и отправили помогать эвакуировать школьников. Я встретил твою сестру, ну и…

— Ясно, — перебила Кей. — Раз уж бросил работу, чтобы найти меня, глупо будет не помочь, ты же знаешь, с твоей помощью или без нее я доберусь туда.

Брент шумно вздохнул и сказал:

— Я так и думал, что не смогу тебя отговорить. Ну что ж, пошли, только пообещай слушаться меня во всем, понятно? Не хватало еще из Академии из-за тебя вылететь.

Кей с надеждой спросила:

— Как ты думаешь, с моим отцом все в порядке? Раз ты знаешь, что там случилось…

— Хотелось бы тебя обнадежить, но там на самом деле произошло что-то странное, — ответил Брент. — Идем, я оставил рет рядом.

Кей пошла за Брентом. Ее мысли путались так, что сложно было ухватиться хотя бы за одну из них. Все это походило на сон, как будто она видела предвестие, а не реальность. Только на этот раз в предвестии была она сама.

Рет и впрямь стоял сразу за стадионом. Округлая кабина была покрыта серо-коричневой краской, которая во многих местах облупилась, стекла были тонированные, а на дверце синим цветом нарисован непонятный знак. Кей огляделась по сторонам и, убедившись, что никого нет рядом, села в рет. Она украдкой разглядела его изнутри и изумилась — в таком высококлассном рете она ни разу не была. Снаружи он выглядел вполне обычно, а внутри был на порядок лучше тех ретов, которые Кей видела раньше. Панель управления была сложная, с множеством датчиков, все вокруг такое новое и блестящее, как из магазина, кресла кожаные, мягкие и удобные, с незнакомым механизмом внизу. «Наверное, катапультирование, — решила Кей, — надо будет выспросить у него потом, где он взял такой крутой рет».

— Держи, — Брент протянул ей шлем, тоже непохожий на те, которыми раньше пользовалась Кей. — В нем есть защитная маска, поэтому не снимай, пока я не скажу.

Винты бесшумно закрутились, и рет легко взлетел в воздух. По дороге они молчали, Брент сосредоточенно вел рет, а Кей мысленно подгоняла его: «Ну давай же, быстрее…». На подлете к Кравинскому плато на экране у Брента появились мигающие огоньки и послышались неритмичные сигналы, похожие на передачу сообщения двузначным кодом.

— Что это? — спросила Кей.

— По-моему, и так понятно, — пожал плечами Брент. — Это реты, которые сейчас находятся на плато. Видишь, сколько их? Если нас поймают, неприятностей не избежать.

— Почему ретов так много? — ужаснулась Кей. — Неужели все настолько серьезно?

Брент ничего не ответил, нажал несколько кнопок и потянул небольшой рычаг с серебристой ручкой, на конце которой светилась крошечная голубая искорка. Рет повернул на восток и полетел к скалам, в направление к тому месту, где у отца Кей был рабочий «тайничок». Они приземлились в укромном уголке между двух серых скал, и рет скрылся в густой тени.

— Отсюда придется идти пешком, — сказал Брент. — Здесь судя по данным монитора, ретов нет — оно и понятно, все объекты находятся там, дальше, тут им нечего делать. В какую сторону направляемся?

— Далеко идти не придется, — сказала Кей. — Тайничок совсем близко. Слушай, все выглядит так обычно — ты уверен, что сейчас и правда опасно?

— Более чем, — ответил Брент. — Не советую снимать шлем, пока мы здесь. И еще, Кей… Я должен тебя предупредить — этот газ уже вполне мог проникнуть туда, а он быстро вызывает удушье…

— Нет, Брент, — возразила Кей. — Это не какая-то землянка, это настоящий бункер, папа говорил, что он все предусмотрел. Главное, чтобы он оттуда еще не выходил.

Она внимательно посмотрела по сторонам, и, не заметив ничего подозрительного, пошла по хорошо знакомой ей тропинке вдоль скал. Брент пошел следом.

Дойдя до тайничка Кей невольно вскрикнула — люк был открыт. Брент схватил ее за руку и остановил:

— Тише, Кей!

Она кивнула, и Брент отпустил ее. Ничего не сказав, он первым начал спускаться. Кей последовала за ним. Ход был узкий, и из-за шлема ничего не было видно, поэтому Кей не смогла рассмотреть, что там внизу. Очутившись внутри, она огляделась. Отца там не было, и Кей облегченно выдохнула — пока они спускались, ее воображение уже успело нарисовать кучу жутких картин.

Комнатка, которую отец называл тайничком, была небольшая, с низким потолком, но мебели в ней было немало. Шкафы уходили до самого верха, слева стояли два письменных стола с множеством ящиков, а справа обеденный стол и короб с продуктами. Кей часто бывала здесь и знала, что где стоит, поэтому она сразу заметила, что что-то не так. Ящики были задвинуты не полностью, бумаги торчали из них, на полках был беспорядок. Отец никогда бы такого не допустил, он был предельно аккуратен.

— Здесь что-то искали, — сказала она тихонько Бренту.

— Что? — не понял он. — О чем ты?

— Беспорядок. Все не на своих местах. Как будто что-то не могли найти. — повторила Кей. Она сама с трудом в это верила. Что можно искать у отца? Отчеты об уровне углекислого газа за последние десять лет? Или динамику популяций медуз? Нелепица какая.

— И что здесь искали? — как будто услышал ее мысли Брент.

— Понятия не имею, — покачала она головой. — Может, это папа что-то потерял? Но он знал, что и где находится, зачем ему все перерывать?

— Вряд ли он искал это что-то здесь, — сказал Брент, указывая на перевернутый ящик с провизией. — Ты не знаешь, что мог здесь прятать твой отец? Не просто так он называл это тайничком?

— Да ничего! — воскликнула Кей. — Дома мама вечно просит его что-нибудь сделать, и он отвлекается. А мы с Ди, особенно когда были помладше, тоже мешали ему заполнять отчеты. Вот он и работал здесь, потому что своего кабинета у него нет уже лет семь, после того как он… — тут Кей запнулась. — В общем, это неважно. Он точно ничем таким не занимался, что нужно скрывать.

На самом деле Кей не была в этом так уверена, но посвящать в это Брента она не собиралась.

— А это тогда что? — спросил Брент.

Кей с недоумением посмотрела в ящик стола, куда указывал Брент. Там лежали три коробочки с маркировкой «ОН-4» и еще какие-то бумаги. Кей прекрасно знала, что «ОН-4» — это оружие, в основе которого лежит смертельный для человека яд, что является недопустимым для ведения любых, даже военных действий, не говоря уже про мирное время, в которое они сейчас жили. «ОН-4» был запрещен для производства и использования, но с недавних пор вновь стал подпольно распространяться экстремистскими группировками. Отец точно не имел к ним никакого отношения. Кей развернула бумаги и прочитала: «Аро Джоули Леда, ваш заказ не может быть выполнен, так как для такого количества…».

— Брент, я не понимаю, что это значит, — в растерянности сказала она. Брент забрал у нее бумаги и пробежался по ним глазами, просмотрел все остальные документы и сказал:

— Похоже, что твой отец собирался что-то взорвать. И с ним заодно был некто «Нос». Вот, тут письма он него.

Кей еще раз взяла бумаги и внимательно просмотрела. Кое-где на полях были заметки, сделанные рукой отца, а также закорючки, которые он любил рисовать, когда решал особо трудные задачи. Немного подумав, она сгребла все бумаги и положила их в сумку. Туда же она бросила коробки с «ОН-4».

— Что ты делаешь? — испуганно зашептал Брент, — положи все обратно!

— Брент, мой отец ничего такого не совершал. Я уверена, что это недоразумение. Поэтому я заберу все это, пока сюда не нагрянул патруль. Давай лучше поищем еще что-нибудь странное.

— Кей, ты не можешь это забрать!

— Это еще почему? — разъярилась Кей. — Ты на нашей стороне или нет? Если нет — то выметайся, я и сама справлюсь!

Брент нахмурился, хотел что-то сказать, но в итоге махнул рукой и принялся помогать Кей. Они отыскали еще несколько подозрительных документов, которые Кей положила к себе.

— Раз уж мы устроили тут обыск, скажи, у отца не было какого-то сейфа? Тайника для бумаг?

Кей стала вспоминать. Дома отец точно ничего не хранил с тех пор, как мама пустила на выкройку его годовой отчет. Здесь он тоже ничего такого не показывал ей. Больше папа нигде не бывал, хотя… Тут Кей вспомнила — старый лодочный сарай, там под полом был зарыт железный ящик, Кей однажды случайно увидела его. Отец объяснил ей, что там он хранит старые бумаги по тому делу. Неужели искали их? Ведь столько лет прошло. Кей уже собралась рассказать об этом Бренту, но что-то ее остановило. Мало ли чего может быть написано в бумагах. С этим отец разберется сам.

— Нет, тут точно больше ничего нет. Брент, нам нужно найти папу. Почему тайник был открыт? Что происходит?

— Кей, учитывая, что мы здесь нашли, нам нужно улетать отсюда, пока никто нас не увидел, — сказал он. — Представь, что будет, если у нас найдут все это? Ты сейчас все равно ничем не сможешь помочь. Раз его здесь нет — значит, он наверху. И тут может быть множество вариантов, ни в одном из которых ты уже ничего не сможешь изменить. Я отвезу тебя домой.

Кей могла бы возразить, но она понимала, что Брент прав. Она не теряла надежды на то, что отец не пострадал.

Они с Брентом вернусь в рет, постоянно озираясь по сторонам, боясь наткнуться на патруль. Только в рете Кей почувствовала себя в безопасности, хотя следом появилось отчаянье оттого, что она так ничего и не сделала. Всю дорогу она молчала. Брент тоже ничего не говорил, и лишь когда они прибыли на задний двор за ее домом, сказал:

— Кей, я не смогу какое-то время быть здесь. Не ищи меня. Если что-нибудь разузнаю, я сам свяжусь с тобой. Будь осторожна.

Кей ничего не ответила, только произнесла тихонько «спасибо» и выскользнула из рета. У нее были плохие предчувствия. И они ее не обманули. Последующие дни прошли как в кошмарном сне, по сравнению с которым все ее предвестия показались детским лепетом…