Любовь Вампира

Елизавета Меховская (2024)

Маленький городишко и сложная любовь. Знакомо, правда? Но это их история! С вампирами, ведьмами и оборотнями. История, где Эйвери всего лишь человек, не испугавшийся во имя любви. Их история, в которой, помимо их особенной связи, им пришлось бороться за жизнь и наконец-таки поверить в себя. Научиться любить и доверять друг другу. Сможет ли разрушительная любовь Вампира не уничтожить их обоих? Или два слишком разных столкнувшихся мира не смогут иначе?

«Глава 2»

***

Свой выходной я посвятила Грейси, уборке в её доме и готовке. Множество её косичек были спрятаны в тугой хвост, близь уха с вплетенной розой. Настроение Грейси заметно отличалось от обыденного, что подтолкнуло вспомнить меня одну вещь:

— Миссис Коллинз, мы ведь договаривались — напомнила я, взяв её в последнее время ослабевшую руку. — Испечь пирог. Может сейчас?

— У меня нет яблок для моего пирога. — рассеяно развела руками она. — Если только с другой начинкой.

— Я схожу. — обнадёжила я, побежав к двери, пока у неё не нашлось возражений. — Пирог с яблоками ваш фирменный, нельзя готовить другой.

Я вскоре вышла из магазина, удерживая пакет яблок. В полдень, улица пустовала, и одинокий шум исходил только от сопровождающих меня листьев.

Обернувшись, заметила невысокую фигуру. Нейтон задержался, исподлобья показывая мрачные зелёные глаза. Я махнула рукой, но ответа не получила. А когда моргнула, то он и вовсе исчез.

Нейтон исчез, словно его и не было.

На уроке истории следующего дня, из головы так и не выходило исчезновение Нейтона. Он был таким опустошенным на вид, что даже его глаза потемнели больше обычного. А сейчас, совершенно неизменно, он отвечал учителю, иногда наперёд меня.

У шкафчика, он приблизился ко мне, вежливо дожидаясь, пока я закончу разбирать содержимое. И прочистив горло, спросил, что собирался:

— Увлекаешься историей?

— Не то, чтобы увлекаюсь. — от неожиданности, замялась я. — Просто история отлично помогает отвлечься мне от обыденности, к тому же, у меня хорошая память на даты. А ты сам?

На короткий миг, он изменился. Мимолетная улыбка тронула его лицо, точно навеяв ему приятные воспоминания.

— Она довольно занимательная. Если тщательно вдуматься, те или иные посылы событий уже существовали в прошлом. Жизнь зачастую циклична, а мир не во всем меняется. Но правда и история удивляет, когда разгадывают очередную загадку мира…

Нейтон внезапно смутился, умолкнув.

— Прости. Увлекся.

Тема была исчерпана, но его глаза продолжали взирать на меня, точно это я начала разговор. И это заставило меня не только смутиться, но и немного испугаться парня.

— Ничего. Тебя что интересовало только это? — совсем резко выдала я, испугавшись взгляда в упор.

— В общем-то, да. Но ещё…

Нейтон потянулся над моим плечом к соседнему шкафчику и достал оттуда свои вещи. Вжавшись в свой шкафчик, я почти упала, испугавшись от того, насколько парень ко мне близко.

— Значит у нас соседние шкафчики… — констатировала я с упрёком самой себе, что не заметила этого раньше.

Он кивнул, искренне улыбнувшись моему смущению, и ушёл. Я хлопнула себя по лбу, от стыда приуныв, что увело меня глубоко в свои мысли. Проходящую мимо, Бекку это не удивило, и подруга потащила меня на следующий урок молча.

— Всё хорошо? — обратилась Бекка, быстро заметив то, насколько я отстранена от общего разговора.

Окружившие нас за большим столом в столовой за обедом знакомые обсуждали какие-то фильмы. Моя нога изредка подёргивалась от нервозности, что не ускользнуло от подруги. До этого, всё время беседы я сохраняла молчание. Ребекка придвинулась, сообщая мне на ухо:

— Допустим, я поверю, что всё хорошо. — она хмыкнула. — О чём болтали?

— С кем? — ввязалась в разговор я.

Ребекка вскинула руками, повернув мою голову.

— С ним! — прикрикнула она. — Как он тебе? Мне удалось поговорить с ним всего минуту, а это уже был рекорд на всю школу.

Я ещё раз обернулась к нему, убедиться, что находится он достаточно далеко и не слышит нас. Нейтон уединился за самым крошечным столиком, к своей тарелке с едой даже не притрагиваясь. Его глаза не отнимались от учебника истории, полностью сфокусировавшись. В уши Нейтона были воткнуты наушники, с которыми он в школе не расставался. Я быстро повернулась обратно, огорчаясь видеть человека настолько одиноким.

— Не знаю. Выглядит довольно несчастно.

Ребекка вздохнула, отделяя нас немного от общего стола.

— И вот, что это значит? «Да»-он мне нравится или «Нет»-он мне не нравится?

— Это значит, мне нужно узнать его получше, чтобы тебе ответить. — честно высказала я, не обнадеживая подругу.

— А знаешь, что думаю я? Что вы два самых занудных человека в этой школе!

Она насупилась, занявшись едой, и даже на время отказалась со мной разговаривать.

— Привет. — сделала попытку начать разговор я в конце учебного дня.

Дверь шкафчика немного прикрылась, и я смогла уловить его слабую улыбку.

— Не хочешь завтра пообедать за нашим столиком? Мест полно.

Улыбка Нейтона стала угасать, погасли и слабо горящие глаза.

— Я люблю есть один.

Он отвёл глаза, задерживаясь на моих руках. Парень всматривался в ещё свежие царапины, что расползались вдоль всей длины моих рук.

— Что с тобой случилось?

Голос выдал его лёгкую тревожность, но на лице не проскользнуло и намёка на эмоцию.

— В приют, в которой я обычно хожу, привезли новую кошку, и у нас не заладилось первое общение.

Он растерянно похлопал глазами.

— А зачем ты ходишь в приют?

— Люблю животных. — пояснила я, только больше удивляя его. — Да и потом, владельцу уже тяжело заботиться о них в одиночку, а он старый друг моей семьи.

Нейтон снова улыбнулся, постаравшись сдержать этот внезапный порыв. Дверца его шкафчика оставалась не закрытой, благодаря неуверенной руке. Он явно колебался: уйти ему или остаться.

В эту же секунду, сзади подскочила Ребекка, набрасываясь мне на плечо, из-за чего моя сумка рухнула на пол. Подруга привычно уставилась в зеркало внутри моего шкафчика, поправляя пышные волосы.

— Эйвери, я тебя искала. — она игриво перевела взгляд на Нейтона, которого разумеется сразу заметила. — Я вам помешала? Вам, — продолжила она ироничным тоном. — Самым неразговорчивым ребятам в школе?

Ребекка монотонно защебетала, не планируя останавливаться, пока я специально не наступила ей на ногу, мило улыбаясь под строгий взгляд Нейтона. Бекка прошипела от несильной боли, продолжая говорить более тонким голосом так спешно, что Нейтон едва ли успевал осознать слышимое.

— Так я вам помешала?

— Не помешала. — резко оборвал парень, окинув нас сухим взглядом перед уходом. — Я пойду.

— О чём говорили? — толком и не дожидаясь его ухода, стала интересоваться Ребекка.

Закинув руку ей на плечо, я повела подругу в противоположную от него сторону.

— Он спросил про царапины.

— Беспокоится о тебе! — гнула своё Бекка.

Её эмоции зашкаливали больше обычного, наполняя подругу яркой живостью.

— Ладно. — сдалась я. — Так, зачем ты меня искала?

— Алисия прислала нам новые фотографии. — Ребекка маняще помахала перед моим носом телефоном, объяснив мне наконец причины своей радости. — Подумала, посидим в нашем кафе, вместе посмотрим. Но если у тебя другие планы…

— Идём уже. — подхватила я, опершись на её плечо.

— Но в кафе мы ещё поговорим о Нейтоне.

В ответ я только фыркнула.

Прежде поболтав с Кейт, работающей в этом кафе, мы заняли наш столик. Это кафе являлось нашим любимым с подругами, и именно в нем я время от времени подрабатывала. В том числе этим летом, когда дядя в очередной раз лишил меня от злости денег, что было обычным делом, так как до восемнадцати лет я не имела права владеть тем, что мне завещали родители, в отличии от моего опекуна.

Пока я заказывала кофе, Беккв для удобства, загрузила фотографии на ноутбук.

Фотографии с отдыха нашей подруги сопровождались и множеством видео, на которых Алисия слала нам воздушные поцелуи. Её отдых с родителями затягивался на месяц, чем следовало бы, но она, разумеется, не жалела о пропуске занятий.

Ребекка перелистнула на наш общий снимок из парка, что был сделан ещё в начале лета. Алис вытащила нас тогда покататься на роликах, что закончилось падением Бекки в пруд. И за наш смех, Ребекка повалила в воду и нас. Мы промокли, колени и локти были разбиты, но это не помешало нам сделать счастливую фотографию.

В который раз глубоко задумавшись, я и не заметила, как мы покинули с подругой кофейню, не имея дальнейшего направления. За разговором, мы шли точно по кругу и свернули в подворотню, что позволяла срезать до моего дома, нескоро. Уши заложило от резкого крика Ребекки, и меня мгновенно бросило в холод. У наших ног расплывалось необъятное пятно крови, в середине которого покоилась девушка с изрезанным горлом. Это было первое убийство, с которого в Глэртоне всё и началось.

Ребеккв трясла меня, бледнея хуже убитой. Скорее сообщив полиции, я испуганно опустилась на землю, уткнувшись носом в волосы подруги. До приезда полиции, нас одолела сильная дрожь, оставаться наедине с убитой было невыносимо.

Для выяснения подробностей увиденного нами, нас отвезли в участок. Но на вопросы полиции нам нечего было ответить.

Бекка, с детства до ужаса робеющая от вида крови, не выпускала меня, держа поблизости. Её родители приехали довольно скоро, также поинтересовавшись, как я. Мама Бекки мирно потрепала меня по голове, спросила нужно ли мне что-то. Но в настоящий холод я впала, когда в участке мелькнул профиль дяди Ловиза.

Растерзанное тело, именно растерзанное, что выяснилось, когда его подняли, и стекла вся кровь, привело меня в ужас.

Но дядя Ловиз, о, он пугал превыше всего.

Нас с Беккой больше не расспрашивали, и оставалось только дождаться, когда взрослые закончат решать вопросы о нашем допросе. Мама Бекки присела к нам, оставив вопросы мужу. Я повернулась к подруге:

— Ну ты как?

Ответ дался ей с трудом. Даже голос её был ещё слаб.

— Уже лучше. Мне дали успокоительное. — она понизила голос, скрыв от матери следующее размышление. — Как думаешь это было животное или… Кто может быть на такое способен?

Я резко перебила её ради собственного спокойствия:

— Думаю, какой-нибудь зверь. — и еле слышно добавила. — Надеюсь…

Ловиз вернулся за мной, взмахивая ключами от машины. Возмутившись моему заметному страху, он покосился на людей, выясняя что, кому известно. Но родители моих подруг только догадывались о происходящем в моей семье, и лишь Ребекка с Алисией знали наверняка.

— Эйвери, поехали. — коротко затребовал дядя, желая поскорее скрыться со мной с общего обозрения.

Я опустила голову, ощутив поддержку от прикосновения Бекки к моим плечам.

— Я сама доберусь, позже.

Но Ловиз остался недоволен, настоял:

— Поехали. — просьбой это уже не звучало.

— Ловиз, пожалуйста. — встряла мама Бекки, укрыв нас за собой. — Пусть Эйвери вернётся позднее или переночует у нас. Я присмотрю за ней.

— Клэр, при всём уважении, её опекун-я.

Она кашлянула, привлекая внимание мужа. Отец Ребекки встал рядом с женой, скрестив руки, и лишь его по-настоящему мог испугаться мой дядя, его и общей огласки, что может бросить тень на его безукоризненную репутацию адвоката.

— Ловиз, Эйвери вполне может переночевать у нас, не о чем беспокоиться.

Дядя в упор посмотрел на меня, рассчитывая, что я покорно пойду за ним.

— Мы ещё поговорим об этом.

Буркнул Ловиз перед уходом, после чего до меня донеслось, как он громко хлопнул дверью, злобно сев в автомобиль моего отца. Отец Ребекки мягко обратился ко мне:

— Ты с нами, не переживай.

Но к несчастию было о чём переживать. И если сегодня мне нечего опасаться, то наступит день, когда Ловиз вернёт должок за моё непослушание. Когда мне придётся вернуться домой, туда, где меня всегда будет ждать напоминание о моей ошибке.

В вечернее время, после семейного ужина, места на котором я, по правде, не заслуживаю, мы с Беккой легли в её комнате. Я вытащила тетрадь с недоделанным заданием.

— Спасибо. — ещё раз поблагодарила я.

Подруга плюхнулась рядом, чудом не задев домашку.

— Тебе всегда здесь рады. — затвердил её голос. — Но я никогда не смогу понять его жёсткости к тебе.

— Это ведь я виновата. — сорвалось глухое объяснение. — Виновата в смерти мамы. Ему противно от этого.

Ребекка шлёпнула меня по руке, но ей было не выбить всю ту ненависть, что я испытывала сама к себе.

— Ты не виновата! И плевать мне, что он думает иначе! А вообще, знаешь что? — она насильно отобрала у меня подушку, накрывшись которой я пряталась от этого мира, прикрикивая. — Я принесу твоего любимого мороженого, устроим ночь кино, чтобы ты больше не грустила.

— Уроки, Бекки. — напомнила я, серьёзно настроенная на учёбу.

— Будешь делать уроки под кино. — выдала она и с этими словами выхватила у меня тетрадку.

После случившегося, в следующий учебный день, на меня и подругу открыто взирала вся школа, окружая нас, чтобы много всего спросить об убитой. Глэртон слишком спокойный городок, чтобы подобное убийство не заинтересовало жителей поголовно. Вещи пришлось собирать очень быстро, чтобы скорее оказаться дома, вдали от общественного любопытства. Я вскользь проверила почту, мечтая хоть о каком-то ответе от художественной академии.

— Ты в порядке?

Я взглянула за пределы своего шкафчика, встретив весьма обеспокоенное лицо Нейтона. Он повторил вопрос:

— Ты как? Я слышал о том, что вчера произошло. — искренне изложил Нейтон свои переживания.

— Получше. — тихо отозвалась я, на самом деле напуганная до сих пор. — Я ведь даже имени той девушки не знаю, но всё равно помню…

— Что? — спросил он весьма серьёзным тоном.

Воспоминания мелькали так быстро и так разрывно, что я почти не могла соединить их воедино. Мой мозг всеми силами старался забыть увиденную вчера картину, уберечь, но я отчетливо запомнила факт смерти и не могла отбросить все переживания.

— Раны, кровь. — я облокотилась на шкафчики, когда от подробностей мой желудок стал уже закручиваться в узел. — Тело было изуродовано. А следы, как от когтей. Эта бедная девушка…

Продолжая говорить, я внезапно прочувствовала его холодную руку на своём локте. Нейтон успел вовремя меня придержать, увидев мою слабость.

— Тебе не хорошо?

Я согласно покачала головой, принимая помощь.

— Не могу, девушка, — почти заплакала я. — Её просто изуродовали, будто пытались разорвать на части. Даже думать не могу об этом…

Парень крепко схватил меня за плечи, когда почувствовал, как я слабею, напугано произнося следующие слова:

— Прошу, не ходи одна. Никуда. Сейчас стало небезопасно. И подруге твоей тоже лучше отсидеться дома.

Его хватка лишь усилилась, когда взгляд встретился с моим. Зелёные глаза блеснули пылкой злостью из-за убийства и виной. Пальцы держали меня в тисках, пугая. Тело моё задрожало, отдаляясь от парня. Неловким получилось то, что именно такими напряженными и испуганными нас застала Ребекка.

— Что с тобой?

Нейтон выпустил меня, отступив не некоторое расстояние. Напустил на себя прежний смурной вид.

— Уже всё хорошо. — глухо подтвердила я для спокойствия подруги.

— Вот и отлично. — сказала она, захлопывая мой шкафчик. — Тогда идём, я подвезу тебя. Одна ты на улицы не сунешься! — отрезала Ребекка.

Нейтон прошептал:

— Хорошего дня.

И снова закрылся от всех, прячась за холодными глазами.

— Так что же вы видели? — раздался назойливо командный голос, не заставший ждать и источника звука. — Что вы такого увидели?

Ребекка закатила глаза, когда Шарлотта со своими подругами окружили нас. Вслед за ним стали собираться и остальные школьники, желающие узнать об убитой подробнее. До выхода нам не хватило пару жалких шагов.

— Ничего, что мы бы рассказали тебе! — фыркнула Бекка, отталкивая мешающих нам пройти.

— Не говори с ней так. — единым голосом заступились за свою подругу Рози и Кэтлин, чем-то одинаковые, что на лица, что и на манеры.

Шарлотта продолжала твердо стоять, специально игнорируя слова Ребекки и наше рвение пройти.

— Что ты хочешь знать, Шарлотта? — сдавшись, спросила я.

— Что-то интересное. — воодушевилась она своей маленькой победой перед всеми. — Вы нашли труп, а что ещё? Может быть вы видели убийцу? Или слышали в участке о других уликах?

Ребекка решительно развернула меня к выходу, бросая напоследок:

— Почитай новости, раз тебе так интересно.

— Мы могли бы и ответить. — высказалась я уже в её машине. — Всё равно ведь не отстанет.

— У меня нет желания вспоминать тот кошмар ещё раз и отвечать на глупые вопросы в десятый раз. — рассердилась Бекка, накручивая пышные локоны на пальцы от пугающих воспоминаний, бросающих её в дрожь. — Я хочу домой!

Она удрученно взглянула на меня, после чего постаралась успокоиться. Дотронулась до моего плеча, рассчитывая, что я так останусь рядом и не войду в калечащий меня из дня в день дом.

— Может и сегодня останешься у нас?

Я покачала головой, напоминая:

— Не могу.

Ловиз к моему приходу оказался уже дома, хотя я ожидала его появление к вечеру. Его очки были сдвинуты прямо на нос, что отображало крайнее недовольство.

— Отчего сегодня не осталась у подруги? — сорвался он с места, опрокинув открытую бутылку. — Для чего я вернулся, если тебе есть, где жить и о тебе есть, кому заботиться?!

Я вжалась в стену, стараясь не глядеть, как он приближается ко мне, чтобы не выдать страха.

— Хочешь жить сама? — закричал мне дядя в лицо, замахиваясь. — Пожалуйста, продам этот дом и уеду к своей прежней жизни.

— Это и мой дом тоже. — напрасно осмелилась я.

Его сильная пощёчина сбила меня с ног. Он наклонился надо мною, раздражённо взмахивая руками.

— А всё-таки интересно получилось, дорогая племянница? — нагло поинтересовался Ловиз, шепча мне на это прямо на ухо. — Ты ведь сама умоляла, чтобы я стал твоим опекуном. Помнишь, как ты рыдала на плече любимого дядюшки, чтобы не ехать к новой семье?

Конечно, я помнила. Помнила, что не успела я похоронить родителей, как мне уже подыскали новую приемную семью и вовсе не в Глэртоне. Тогда я со слезами и на коленях молила дядю взять опекунство надо мной и остаться здесь. Обещала, что со мной у него не будет неприятностей, унижалась, обещала, что буду готовить нам и убирать весь дом. А, когда Ловиз впервые на мне сорвался, продолжала умолять его остаться, чтобы не расставаться с подругами и родным домом.

— Ты убийца! — вновь обвинил дядя меня — О которой я забочусь только в память о своей сестре. Я поменял место работы, мотаюсь туда, сюда и трачу на тебя деньги, неблагодарная девчонка. — и схватил за руку, толкая к лестнице. — Убирайся в свою комнату!

Растирая раскрасневшуюся щеку от удара, я заперла дверь, подпирая её стулом. Всхлипнув, дрожащей рукой схватилась тетрадку с домашним заданием.

***

Попасть в полицейский участок не составило мне труда. Сам я не видел труп, но ясно догадывался, кто его оставил. Слов Эйвери было достаточно, чтобы вполне обвинить животное в содеянном, но некоторые люди могли счесть виновным и человека, что мне, как новоприбывшему в город, не нужно. Внушение помогло мне получить пропуск к осмотру убитой. Запах принадлежал Итану.

К местному шерифу, я прошёл под предлогом рассказать новые сведения о деле. Но мне, по правде, нужно было только остаться с ним без посторонних. Взглянув в глаза, я внушил ему придуманную историю о заблудшем волке, которого я приведу в город, чтобы у всех вампиров имелось алиби.

Дело сочли раскрытым, и все силы бросили на отлов зверя.

Быстро добравшись до дома Эйвери, я забрался на невысокое дерево, откуда в окне разглядел её спящей силуэт, в безопасности, за стенами, что не пропустят ни одного вампира. Проверил и ту её шумную, хотя при этом вполне приятую, подругу, чтобы из-за меня уж точно больше никто не пострадал.

Я искал следы Итана каждый день, но раз за разом он обводил меня вокруг пальца, ставя в тупик. К несчастию, мой собственный дом открыт для него, впрочем, и для любого другого вампира. Но он не являлся, а предпочитал изводить.

Если все мы, вампиры, охотники по натуре, и любим поиграть с жертвой, то Итан не просто ведет игру. Он мучает, испытывает до тех пор, пока его цель не лишится рассудка и сил, пока она не станет настолько непривлекательной для него, подобно настоящей падали. А потом, будто бы из милосердия, убивает её.

На лужайке моего дома мне оставили очередной подарок, разве что не перевязанный ленточкой. Ещё одно тело. Обескровленное, но без единой видимой царапины, с мало заметным укусом клыков, ближе к шее, на ключице. Прилагалась и дружеская записка, не без кровавых чернил.

«Хочешь, чтобы все поверили, что это зверь, так оставляй на телах следы сам.»

Я знал, чего он хочет от меня. Очередная игра, затеянная только ради безумного веселья безумного вампира. Но я не стану подобного делать и присоединяться. Я избавился от тела, ещё долго отмывая руки после этого. Стал ждать до тех пор, пока полиция не обнаружит тело, чтобы снова использовать внушение и обвинить зверя. Если бы на этом и закончилось, я был бы счастлив.

Но нет. Мне придется внушить ещё не одному десятку человек свою «правду».