Предавшие крылья

Елена Яр (2024)

Людей давно предали крылья. Лишь немногие имеют магический дар, а летать не может никто. Эффи мечтает поступить в магическую академию. Но все вокруг против, и тогда она решает пойти своим путем. Копит магию, осмеливается просить протекции у черного отшельника, притворяется парнем для учебы в академии. Опасность представляет лишь бывший жених, который может ее узнать и разрушить все планы.

Беглянка 2

Уже с границы нашего участка я обернулась. Дом, где я выросла, не мог не трогать сердце. Он был все такой же темный, величественный, красивый. Высокая многоскатная крыша венчала массивные стены, сложенные из крупного камня. Окна делились раскладкой на восемь частей и сейчас нигде не светились. Дом спал.

Хорошо, что я его не разбудила.

Я отвернулась и пошагала в свою новую жизнь.

Из старой я взяла немного денег, что нашла в своей комнате. Еще украшения, из которых планировала повыковыривать камни, чтобы можно было продать их инкогнито. Ну и смену одежды и белья. Все это было сложено в сумку для пикника — более простой тары банально не нашлось.

На мне было самое скромное из платьев, что я нашла в гардеробе. А из тех пришлось выбирать такие, которые на меня теперешнюю налезли. Надо было бы взять расческу, но я о ней не подумала. Оставалось надеться на постоялые дворы — там такие штуки наверняка имелись.

А еще можно было прошмыгнуть на кухню и захватить еды хотя бы на первое время…

Эх, похоже, с подготовкой побега я все же напортачила.

Но ничто не могло свернуть меня с выбранного пути. Я готова была идти к цели хоть босиком, хоть ползком. И первым пунктом значилось добраться до междугородней станции. Пара пересадок — и я окажусь в Милберте. Спать буду в пути, если станет совсем тяжко — остановлюсь на одну ночевку на постоялом дворе. Ну а в Милберте придётся как следует отдохнуть, потому что дальше — только пешком. И это еще повезло, что горный хребет проходил недалеко от академии и от столицы, где мы жили, всего в паре десятков дней пути. И там нашел себе приют самый известный из черных отшельников.

Басбарри Гром.

Его свернуло с ума в довольно преклонном возрасте. Все уже надеялись, что этого талантливого педагога магии минует чаша отшельничества. Но в какой-то момент он просто взял и уехал. Причем очевидцы утверждают, что учитель сохранил полный рассудок и здравость суждений. Шептались даже, что его достали студенты и он воспользовался железной отмазкой, чтобы сбежать.

Особо дерзкие юноши иногда пытались напрашиваться к нему на практику, а то и вовсе на учебу. Приходили на перевал и оббивали пороги его жилища. Но неизменно возвращались ни с чем.

Но не я.

Мне есть что показать Басбарри Грому. Пока еду, у меня будет время обдумать, как преподнести ему свой резерв в самом впечатляющем виде. Можно поднять в воздух валуны вокруг его дома. Ну, если у него есть валуны рядом с жилищем. И если это жилище — дом. Вдруг он живет в пещере? Или землянке. Божечки, в землянке не хотелось бы…

Тогда, может, выжать облака в дождь? Прикольно, главное, чтобы день был не слишком солнечным.

Вообще, для всех свершений одного мощного резерва было мало. То, чем я обладаю сейчас — это сила-сырец. Его надо уметь трансформировать в энергию, изменять структуру потоками, плести заклинания. Всему этому учат в академии. И всему этому меня будет учить Гром. Но пока я этого не умею, продемонстрировать что-то очень эффектное мне будет не под силу.

М-да, замкнутый круг.

Междугородняя станция встретила запертыми дверьми. Узкое и высокое здание со стрельчатым сводом входа и пафосным шпилем, протыкающим ночное небо, словно издевались надо мной своим великолепием. Серебряная вязь рисунка на двери смыкалась в общий узор, и даже ручки, за которую можно было бы взяться, моему взору представлено не было.

Я некоторое время стояла и хлопала ресницами, не в силах поверить. В смысле, закрыто? Станция что, ночами не работает? Я пришла на последнем волевом усилии, с одышкой и трясущимися ногами, а меня не ждут?

Сказать по правде, я ничего не знала о графике работы хоть каких-то служб, кроме почтовой. Я не имела ни малейшего понятия, как работает станция, сколько стоит переезд из одной точки в другую, какие нужны документы для перемещения и так далее. Я была глупой, импульсивной и неподготовленной. Разум говорил, что надо развернуться и в тепле домашнего очага как следует продумать свое путешествие.

Но маленький бунтарский огонек внутри упрямо не давал струсить. «Мы сможем», — говорил он. Я уже ему особо не верила, но одно знала наверняка: если вернусь, то уже никуда не уеду. И не потому, что затянет уютное домашнее болотце. Просто я спалюсь, не смогу больше изображать безмолвие и покорность. А тогда мои родные меня точно никуда не отпустят.

Поэтому я поплотнее запахнула на плечах теплый платок и спустилась по стенке рядом с дверью, собравшись в комочек. Живот не давал сесть компактно, и я в очередной раз подумала, что надо бы хоть немного сбросить вес. Почему-то я думала, что магия — штука энергоемкая во всех смыслах, ведь все волшебники, которых я видела, были довольно поджарым. Но я являлась живым доказательством, что это не так. Внутри меня огромный резерв магического сырца, но малоподвижный образ жизни много чего отложил на мои бока. Раньше я не задыхалась через сотню шагов, хотя никогда не была тощей.

Но, возможно, мое путешествие в этом мне поможет?

— Эй, бродяжка, получше места не нашла? — услышала я над головой сердитый женский голос.

Я подскочила и начала отряхивать платье, из-под ресниц разглядывая подошедшую даму. Высокая, крепкая, рыжеволосая, с простоватым, но не лишенным привлекательности лицом. Судя по форменному платью, она здесь работала.

— Я не бродяжка, — негромко сообщила я. Боги, это мой голос? Хриплый, ломкий, словно у курильщика и выпивохи. Я осознала, что это мои первые слова за полтора года. Иронично. — Я не бродяжка. Просто слишком рано пришла.

— Ну проходи тогда.

Женщина вложила в рисунок на двери какую-то загогулину, идеально вписавшуюся в выемку. Из полотна тут же выехала ручка, рыжая потянула за нее, и дверь открылась, не издав ни единого звука.

Небо над шпилем станции начало светлеть, приближалось утро.