Звезда Черноморья

Елена Чудакова

Литературный журнал «Звезда Черноморья» зарегистрирован в 2001 году в г. Туапсе. С тех пор он выходит регулярно, уже 22 выпуска увидели свет. По сложившейся традиции здесь собраны произведения самых разных жанров. В этом номере представлены работы 29 авторов в рубриках: «Проза», «Поэзия», «Воспоминания», «Краеведение» и «Зелёный свет».

Павел Захарченко

Вагонная бессонница

— Пассажирский поезд «Санкт-Петербург — Москва» находится на шестом пути, — пригласил меня на посадку приятный дикторский голос.

Гордый логотип «РЖД» алел как медаль на каждом вагоне. Толпа пассажиров суетилась вдоль состава. Видимо, каждый начинал ощущать то самое непередаваемое волнение, от которого сосет под ложечкой, волнение, возникающее от следующего шага. А следующий шаг уже не за тобой, он — за поездом, что понесёт тебя до станции, согласно купленному билету.

Оплачивая проезд в плацкартном вагоне, заранее обрекаешь себя на некий дискомфорт. Провести часы, а то и сутки (порою несколько) в одной большой, я бы сказал, семье, где можешь ни с кем не разговаривать (хотя это редко случается), а все равно существовать бок-о-бок — это и есть та волнительная неизвестность, от которой можно ожидать всякого. Впрочем, некоторые видят в том замечательную дорожную романтику и путешествуют с удовольствием.

Привычно заняв свое место в вагоне, я немного почитал, затем поужинал и, выпив чаю, завалился спать. Время было уже глубоко вечернее, поэтому пассажирский «улей», который до этого монотонно жужжал, начал смолкать и наконец совсем стих.

Среди ночи я отчего-то вдруг проснулся — вероятно, на станции выходили и входили люди. Сон снова начал одолевать меня, но не тут-то было. В тишине вдруг явно стали проступать звуки женских голосов. Они принадлежали двум пассажиркам, похоже, ехали приятельницы среднего возраста.

Первый голос с явным разочарованием взволнованно поведал:

— Слушай, у меня из сумочки пропали два кольца и ключ. Я не могу их найти.

— Погляди хорошо, может, не заметила? — посоветовал второй.

— Я поняла, я всё поняла! Это та, что напротив сидела, стащила. Ну, которая вышла только что. Я сразу заметила, что она на меня посматривает. А я как глянула в ее сторону — сразу глаза отвела.

— Да посмотри внимательнее, поройся в своей сумочке. Может, в темноте не заметила, — продолжала спокойно подсказывать подруга.

— Ну, надо же… ох, аферистка… точно стащила…

Невидимые пассажирки говорили вполголоса, и каждое слово всё больше и больше перечеркивало мою надежду на сон. Несколько минут во мне боролись два чувства: одно, извиняюсь, любопытство — что же будет с пропажей, а второе — ощущение силы Морфея и желание смежить глаза и погрузиться в глубокую беспробудную пропасть. Однако любопытство взяло вверх, тем более — сон перебили.

— Не нашла? Посмотри вон там, — настаивала почти невозмутимо подруга.

После некоторой паузы вдруг удивленный голос «потерпевшей» произнес:

— Ой, смотри-ка, вот он ключ, и кольцо нашлось…

— Ну вот, видишь, я же говорила, а ты…

— Нет, ну я же помню, что точно рукой пошарила в этом углу, и ничего не было! Как же так?..

— Вот так, бывает, — уже несколько устало позевывая, успокаивала ее подруга.

Любой подслушанный диалог может привлечь внимание или наоборот, если суметь абстрагироваться. Другое дело, когда ночь, тишина, а тут такое. Вот люди, пронеслось в полусонном моём мозгу, наговорят на невинного человека, чуть ли не проклинать начнут, а всё напрасно. Это частенько случается, наверное почти с каждым. А со стороны послушаешь и понимаешь, как это некрасиво и даже безнравственно. Ну, да ладно, всё хорошо, что хорошо кончается, вот и спать можно. Невольно прослушав ночной «радиоспектакль», я плотно закрыл глаза, чтобы уснуть под монотонный шум движения поезда.

Однако через пару минут диалог попутчиц снова ворвался в моё сознание. У «потерпевшей» появилась нотка несогласия с тем, что она так опростоволосилась. Другая же невозмутимо продолжала успокаивать. Вот это выдержка, думал я, настоящая подруга!

— Нет, ну как же так, я помню, ключа тут не было и кольца тоже. Мистика. — А я что говорила, видишь, всё на месте. Вот и хорошо… — …Мистика какая-то. Я вот тут, точно помню, пощупала — ничего не было… — Нет, я просто не могу этого понять.: ни ключа, ни кольца, и вдруг… — А может, она положила обратно? Взяла и вернула. Как же так, я точно помню, что… — Погоди, утром и второе найдешь кольцо, когда светлее будет. — …Мистика какая-то. Я точно помню… — дальше потёк уже монолог в вариациях, даже верная подруга сдалась и умолкла.

И так по кругу — одно и то же, бесконечно, взрывая мой больной мозг и натягивая тугой тетивой нервы!.. ну что за человек, ну нашлись вещи, никто не украл, напраслину еще наговорила на кого-то, бог с ним, спи уже, не мешай! Хотелось вскочить и громко высказаться в адрес соседки. Однако не хотелось разоблачения в подслушивании, и я сдержался.

Не помню, когда всё же «отключился» и, наконец-то, уснул. Так и было: на одном из обрывков фразы или в наступившей двухминутной паузе я провалился в то блаженство, о котором столько хорошего можно было бы написать!

Утро встретило меня веселыми лучами плывущего параллельно с поездом солнца. Казалось, что свежие краски наступающего дня своими яркими тонами заставят забыть ночные неприятности.

Последние годы я стал замечать, что колёса на большей части железной дороги не стучат на стыках, как это бывало раньше. Видно, структура рельсов стала другой. Теперь колёсный стук только на некоторых, редких участках. Но монотонный шум их вращения тоже очень романтичен и вполне подходит для путешествий. Так вот, я лежал и слушал этот шум — путевую песню вагонных колёс.

Как вдруг знакомая интонация напомнила мне, что не всё так сладко в этой жизни.

— Вот это да! Не могу никак поверить. Я ещё долго не могла уснуть…

«А как же я не мог уснуть», — хотелось добавить мне.

–…прямо мистика. Нет, ну как же так…

Я уже не мог слушать в сотый раз повтор убивающей меня истории и заткнул уши. Я закричал. Закричал неистово:

Да прекратите же, наконец!! Мне уже тошно от вашей истории про ключи и кольца! Я не спал из-за вас половину ночи!

Но закричал я, конечно, мысленно, в себя, при этом глаза мои были плотно зажмурены, а руки сдавливали уши. Я ничего не слышал, а только тихо стонал, ожидая, когда устанут руки. Когда я открыл глаза, передо мной стояла милая проводница, молодая, лет тридцати с небольшим. Я убрал руки, и до моих истерзанных, измученных ушей донеслось сладкое:

— Вы чай будете?

Её красивые глаза мгновенно умиротворили меня. Была она свежа и опрятна в форменной одежде. И я подумал: «Вот оно, олицетворение нашей железной дороги! Вот она — мисс российских железных дорог. И как же ей можно отказать!»

И я, приподнявшись, с грустной улыбкой ответил:

— Спасибо, буду.