Чужой гость

Елена Полубоярцева

Роман о художнике и его «случайной» натурщице… Книга о том, какое решение принять: войти в чужую семью и стать счастливым или остаться одиноким, сдаться собственному нежеланию перемен… Кто ты: человек, достойный лучшей жизни, или тот, кто притерпелся к старому существованию?

10

То утро в Оксфорде выдалось туманным и ледяным. Оно обещало жаркий, солнечный и ясный день. Пока же по словно задымленным улицам, черная машина катила в сторону вокзала, будто вслепую. Свет фар был размыт и казался призрачным и жутковатым в ещё не победившем окончательно рассвете.

Петляя по улицам, однако, автомобиль все равно подвигался к своей цели. На улицах ещё было пустынно, машина была одинока в городе. На подъезде к вокзалу она остановилась, но из неё никто не вышел. На заднем сидении сидели два пассажира: мужчина и женщина в годах. Они были похожи, что подсказывало их несомненное родство. Женщина, отвернувшись от своего спутника, скрестила руки на груди, по выражению лица можно было угадать настоящую злость. Предмет её, видимо, молчаливо сидел рядом, тоже вглядываясь в белую мглу. Казалось, женщина даже не замечает, на что именно устремлен взгляд.

Первым на рушил молчание мужчина, обернувшись и уставившись на профиль спутницы:

— Китти…

Она глухо хмыкнула, давая понять, что слышит его:

— Китти… это ненадолго…

— Для тебя — нет, а я не могу ждать! — огрызнулась женщина по имени Китти, и, вцепившись в маленький ридикюль, вышла из машины, с наслаждением зло хлопнув дверцей. Мужчина помедлил, вздохнул, на секунду закрыл глаза, потер переносье, будто смертельно устал, и вышел вслед за ней.

— Китти… — опять беспомощно повторил он и пошёл за нею. Водитель тем временем тоже вышел и теперь доставал из багажника чемодан своего пассажира.

Мужчина и женщина между тем поравнялись друг с другом.

— Почему ты не можешь ждать? — примирительно улыбнувшись, спросил он. а

Она подумала над ответом, а потом сказала чистую правду:

— Я твоя сестра, и мы оба уже совсем не молоды, Филипп! — в голосе её были едва заметные слёзы.

— Это ненадолго, я же говорю, — ещё мягче сказал Филипп. — Я улажу дела в Лондоне и приеду назад! Пара дней, как и сказал галерист!

— А можно ли ему доверять? — спросила Китти, будто младший брат ехал не на выставку собственных картин, а по делу куда более серьезному и опасному!

Филипп улыбнулся.

— Вполне!

Кэтрин, кажется, успокоилась после этого заверения, но ещё продолжала с тоской смотреть на брата.

— Я буду скучать по тебе, Фил!

— Я тоже, — заверил мужчина.

— Нет, ты никогда по мне не скучаешь, — капризно оборвала Китти. — Вечно уезжаешь, бросаешь меня, всё время тайные дела, а я так одинока… — старая женщина всхлипнула.

Ох, напрасно Филипп решил, что сестра в прядке. Он видел, как дрожит от рыданий материнская камея на её шее.

=А насчет одиночества, когда меня нет рядом, у тебя есть Крис…

— Не смей трогать мальчика, — неожиданно резко перебила Кэтрин. — Не смей трогать мальчика, ты на него дурно влияешь, на моего внука! Он и так всё больше на тебя походит, такой же ужасный сумасброд, и также ни во что не ставит меня, как ты! Мечтает с тобой уехать… Как же я устала от вас обоих… — в сердцах вскрикнула она, ударив брата ридикюлем по плечу.

— Хватит, хватит, Китти, я и без этого ужасно себя чувствую… — Филипп крепко обнял её и говорил, не терпя уже возражений.

— А я… — всё плакала старая женщина и, выпустив сестру из объятий, он увидел неподдельные слёзы, блестящие в глубоких бороздах её морщин.

— Хватит, — повторил он, и голос его постепенно погас сам собой, сестра утихла в новых объятиях.

Объятия распались, когда с оглушающим рёвом к платформе, весь в клубах дыма, подошёл поезд на Лондон. Кэтрин Брайт должна была отпустить брата. Она ещё не пришла в себя после приступа истерики, и Фил вручил ей платок утереть искренние слёзы. Затем он взял чемодан, посмотрел на сестру ещё раз, но не позволил себе коснуться целомудренным поцелуем её лба, не желая повторения рыданий. Медленно пошёл, укутанный дымом, по платформе к своему вагону, в сопровождении неизвестно откуда появившихся других пассажиров.

Какое — то время Кэтрин ещё видела брата, но потом окончательно потеряла его среди разноцветных, словно припыленных, пальто.