"забыть нельзя любить "

Елена Подкатик, 2017

Всем нам когда-то было 17 лет… Каждому из нас в этом возрасте приходилось однажды поставить нужный знак препинания в одном очень важном словосочетании "любить нельзя забыть"… Книгу с интересом прочтут мамы (а, может быть, и папы) дочек, которым скоро исполнится 17 лет. И, возможно, расскажут своим детям о своей первой любви, о том, как это было в их время. И, наверное, достанут из заветных шкатулок такие необычные сегодня свидетельства этой любви – бумажные письма в пожелтевших конвертах. Да, совсем недавно люди писали друг другу не месседжи в социальных сетях, а письма в конвертах. Открою секрет: многие мамы их до сих пор хранят и время от времени перечитывают Письма любимого человека. А многие папы помнят, как исписывали горы бумаги, чтобы сообщить о своих чувствах любимой девушке… Такие письма есть и в этой книге.

ЛЮБИТЬ

НЕЛЬЗЯ

ЗАБЫТЬ

Посвящается всем

кому когда-то было, уже есть или ещё будет семнадцать лет…

Шёпот за дверью становится отчётливее, подслушивать неловко, но и уйти не могу. Переминаюсь с ноги на ногу и слушаю, слушаю, слушаю.

«…Господи, за что? Ощущение полной безысходности накатывается девятиметровой волной, ударяет, давит, протекает сквозь тело.

Господи, зачем живу? Зачем?

Знаю — всё не случайно. Молю Тебя, Господи, дай знак — как поступить?

Вокруг стена. И некому помочь.

Кругом люди, а я одна. Одна уже очень давно. Хожу, смеюсь, разговариваю, а в душе — нет, не пустота. Там — чёрная бездна.

Где же тот человек, который уведёт, оттащит от края?

Нет его.

Никого нет.

Только я и Ты, Господи.

Помоги…»

Мама. Зачем она так? Почему — одна? Ведь у неё есть я, есть бабушка. Мы всегда придём на помощь. Ну, или почти всегда.

К чему лукавить, в тот памятный вечер мне впервые стало стыдно. С трудом сглотнув тяжёлый ком в горле, я тихо отошла от двери маминой спальни. Сердце тревожно стучало, вспоминая события недавнего прошлого…

Август

Новые ультрамодные босоножки хищными ремнями обвились вокруг лодыжек. Морщась от боли, я пыталась отстегнуть непослушные зажимы. «Чтобы когда-нибудь ещё надеть такие каблуки!?» Наконец, через пять минут безуспешной борьбы — да здравствует свобода! Ступни горели, на пятках красовались лопнувшие волдыри. Ничего, домой можно и босиком дойти. А босоножки отправятся в бабушкину кладовку.

С тоской оценив масштабы полученных повреждений, я вспомнила недавно гугленную новость — некая француженка воплотила в жизнь женскую мечту, создав туфли со съемным каблуком. Изящные лодочки на шпильке, словно по мановению волшебной палочки могут превращаться в комфортные балетки… Вот бы и мне так — рраз! и каблуки в сторону. Жалко, что до нас этот прогресс дойдёт не скоро.

— Аня, ты чего такая кислая? В угол забилась, — Маша, лёгкая и светлая как одуванчик, снова порхала по залу в поисках приключений. Два года назад она вместе с семьёй переехала из города в нашу деревню. Мы увидели друг друга в компании общих друзей — с тех пор не расстаёмся. Видимо, прав был какой-то там учёный — противоположности притягиваются. Как в характере, так и внешне, мы совсем не похожи. Она — весёлая блондинка, я — своенравная брюнетка. Она любит украшать себя яркими цветными косынками, необычными бусами, выбирает стильную одежду. Я более сдержанна — люблю классику в стиле «белое-чёрное», к украшениям скорее равнодушна, единственная слабость — обувь на каблуках. Неважно — сапоги, туфли или босоножки — главное, чтобы каблук был сантиметров пятнадцать. Конечно, иногда бывает не очень удобно ходить, но ради красоты, считаю, стоит потерпеть. Мало ли что там мама бухтит — «такая обувь не только уродлива, но и ноги калечит». Ха, калечит! И пусть себе калечит. Мои ноги, что хочу, то и делаю.

— Ты чего кислая такая? — Машка поправила выбившийся из-под своей дурацкой (иначе не назовёшь) чалмы кусок шарфа, расправила немыслимых расцветок шёлковое кимоно и, выставив на всеобщее обозрение странные японские тапки (вечно забываю их название), плюхнулась на соседнее сиденье.

Я пожала плечами, молча показала на волдыри.

— Ой-ёй!!! Это что — новые «шузы» тебя так изуродовали? А как же домой пойдёшь? Хотя, красота, как известно — страшная сила.

Почему-то хотелось плакать. Забиться в угол и реветь дурным голосом. Что-то со мной было не так. Музыка дурацкая, дискотека скучная как никогда, Машка то убегает, то жалеет меня, несчастную.

— Не твои же ноги, дойду как-нибудь, — я поджала губы и демонстративно отвернулась. — Давай, беги. Вон на входе новые лица нарисовались. Ты же любишь знакомиться.

В зал действительно вошли двое парней. Сканируя зал, остановились у двери. Я обратила внимание на высокого незнакомца, одетого в белую водолазку и джинсы.

— Ну и сиди тут, прЫнцесса несчастная! С ней как с человеком… Ай, да что с тобой разговаривать! Подруга называется. Вот пойду и познакомлюсь!

Маша направилась в сторону выхода. Я смотрела ей вслед и ругала себя последними словами. В который раз обидела, в общем-то, ни за что. Откуда это во мне? Примерная девочка, отличница в школе, пример для подражания. А с восьмого класса как бес вселился — кричу на всех, ругаюсь, делаю всё назло. Нет, надо пойти с Машкой помириться.

С трудом застегнув ремешки босоножек на опухших лодыжках, скривилась от боли. Осторожно встала и… почти упала на очень кстати подбежавшую Машку. Вот за что её люблю — так быстро забывать все ссоры и обиды может только моя лучшая подруга.

Спустя пять минут мы стояли на улице. Поискав глазами ближайшую скамейку, медленно поковыляли в её сторону.

— Ань, а правду говорят, что звёзды за нами наблюдают? Вот мы любуемся Большой Медведицей, а она тоже смотрит на нас? Страшно ведь! — подруга сморщила свой хорошенький носик, поправила сползающую чалму и засмеялась.

В эту минуту она была похожа на яркую птицу, неведомо как залетевшую из тропиков в серые будни деревенской глубинки.

— Да, сейчас вот эта Медведица лапу протянет, и окажешься ты не на пыльной ночной улице, а будешь топтать ногами звёздную пыль на Млечном пути. Не мели чепухи! На нас сейчас не звёзды, а вон кто смотрит, — я кивнула в сторону тех самых парней, направляющихся в нашу сторону.

— Девчонки, привет! Скучаете? — коренастый шатен с глазами Джастина Бибера, заговорил первым.

«Мой» незнакомец смотрел, не отрываясь прямо в глаза. Почему-то стало зябко. Я поёжилась.

— Вы чьи будете? Давно здесь? С кем пришли? — слова из коренастого лились сплошным потоком.

— Мы как раз местные! И с незнакомыми не разговариваем! — подруга демонстративно взяла меня под руку и рванула в сторону клуба. Я чуть не завыла от неожиданной боли — волдыри на пятках превратились в свежие раны.

— Лёха, девушки местные! Это меняет дело!

— А давайте познакомимся! — Лёха повернулся в нашу сторону, протянул руку. Голос у него был бархатный, чуть с хрипотцой. Не сильный и не громкий. Я бы сказала — тяжёлый, как надвигающаяся гроза. Опасный голос.

— А давайте! — Маша так же быстро передумала уходить, — меня зовут Маша, это моя подруга Анюта.

— Моего многоголосого друга зовут Михаилом, а я Алексей, — парни в шутливом поклоне галантно склонили головы.

Все засмеялись. На мгновение показалось, что всё это когда-то уже было — я и Лёшка (пусть будет Лёшка, мне так больше нравится) стоим и разговариваем о чём-то лёгком и неважном, а на нас смотрит Большая Медведица. Фу, как пошло! Романтическая дура! Мы и звёзды! Это сто лет назад такие люди были, а теперь вокруг другая «романтика»! Ты лучше подумай как домой ковылять будешь — с такими-то ногами.

Между тем дискотека закончилась, парни, конечно же, вызвались проводить нас. Мысленно чертыхаясь, я собрала волю в кулак и, стараясь не ковылять, побрела вместе со всеми домой. Новое знакомство оказалось сильнее натёртых мозолей. А красота, как известно — страшная сила.

***

Как здорово просыпаться утром, зная, что весь день пройдёт под знаком радости! А если это утро в деревне, на свежем воздухе, а до начала занятий в школе — целая неделя, то ликованию нет предела!

Бабушка хлопотала на кухне, запахи всяких вкусностей доносились до спальни. Я делала вид, что продолжаю спать, а сама думала о вчерашнем знакомстве. Какой же он замечательный, этот Лёшка! Вчера, когда мы возвращались домой, он окутал меня такой заботой и вниманием, что я буквально таяла. Под локоток провёл до калитки. Внимательно осмотрел мои «боевые раны», даже пару советов дал, как быстро их залечить. А слова-то, слова какие говорил! «И красавица я, и умница. Умею поддержать разговор и много знаю». Хорошо, что ночью не было видно пылающих щёк — ведь никто, кроме родителей, таких слов никогда мне не говорил.

Я не успевала удивляться переменам, произошедшим за последние сутки. Знакомые звуки, запахи всего за одну ночь сделались ярче, заметней, интереснее. Как будто бы их промыли от налёта времени.

— Вставай, соня! — бабушка заглянула в комнату и покачала головой, — уже обед скоро, а ты ещё не завтракала.

— Бабуль, ну имею я право понежиться и покапризничать, ведь через неделю — «снова в школу» и тогда уже будет не до этого.

— Лежи уж! Я тебе завтрак принесла. Кто ж побалует внучку, как не бабушка! — она держала в руке тарелку с горячими блинами.

— Ба, ты просто чудо!

— Знаю, знаю. Ты, главное, ешь! Сил набирайся.

— Только маме не говори, а то ругаться будет.

— А мы ей и не скажем!

Бабушка забрала вмиг опустевшую тарелку, а я устроилась удобнее, снова и снова вспоминая мельчайшие подробности вчерашнего знакомства.

И даже крики и визг соседних детей сегодня были довольно милыми.

Чудеса!

***

Неделя прошла в заботах о предстоящем школьном сезоне. Но где бы я ни была — в магазине, на рынке, дома — всё время думала о Нём.

Выходные пришлось ждать с особым нетерпением. И вот, наконец — суббота.

Обычный вечер.

Необычно новое состояние внутри — лечу, парю и зависаю в невесомости. От предвкушения встречи.

А ведь сегодня действительно необычная суббота. Всё-таки, последняя летняя дискотека. Завтра разъедемся кто куда. Боже, как же не хочется учиться!

Возле дома зашумели тормоза подъехавшей машины. Это Сашка, Светкин парень.

— Ты чего так рано? — придерживая локтём занавеску, я высунулась из окна.

— Света уехала на свадьбу к родственникам, мы с Таней решили покататься перед дискотекой. И вас с Машей захватить.

Мои друзья — Саша и Света встречались ещё со школы. Любили друг друга, правда, постоянно выясняли отношения. Вот и сегодня Таня, её сестра шепнула, что Света попросила приглядывать за женихом. Попросила — присмотрим. Какие проблемы?

Музыка на дискотеке сегодня звучала необычно. Люди вокруг были всё те же, но что-то в них появилось особенное. Улыбки, движения, слова — яркие, привлекательные. Это как во сне — трава такая зелёная, какой не бывает в жизни, небо нереально синее, слова чёткие и понятные. Даже если человек с тобой не говорит, ты всё равно понимаешь и чувствуешь его.

Примерно то же самое происходило со мной в этот удивительный вечер.

Я ждала Его.

Мечтала о встрече.

Представляла, как будем танцевать, о чём будем говорить.

— Анька! Анюта! Ты где витаешь? В каких облаках? — Таня, смеясь, тормошила меня за руку.

— Прости, задумалась. Что-то случилось?

— Ань, побудь с нашим женихом, мне на полчаса выйти надо.

— Ладно, окей.

Зазвучала музыка, и мы с Сашкой закружились в танце.

А через минуту в зал вошли Алёша и Миша.

Я напряглась. Сердце успело сделать пару ударов и остановилось. Время остановилось тоже. Как в замедленной киноплёнке я увидела, что весёлый Лёша превращается в холодного и злого монстра.

— Саш, извини, мне идти нужно! — сбросив его руки, я отступила в сторону выхода.

— Давай провожу.

— Не надо, спасибо.

— А я всё-таки провожу. Это же к тебе пришли. Я не слепой, — Сашка галантно предложил свою руку, мы подошли к Алексею и Мишке. — Ребята, всем привет!

В ответ ни слова. Возникшую неловкость как всегда попытался сгладить коренастый весельчак Мишка-Бибер.

— О, какие люди! Кстати, у меня к тебе, Саша, дело есть. Пойдём, поговорим.

Они ушли. Мы стояли у всех на виду. Нашкодивший ребёнок Аня и гневный родитель Алексей.

— Здравствуй, Лёша!

— Привет!

— Как дела? — я пыталась наладить хоть какой-то контакт.

— Замечательно мои дела! А твои, смотрю, ещё лучше! — голос его звенел сталью.

— Зачем ты так? Это мой друг, Саша. Мы дружим и больше ничего.

— Дружат они! Я видел, как ты с ним танцуешь!

— Лёш, пойми, нам…

— Ты можешь танцевать с кем хочешь и когда хочешь, а я здесь ни при чём, — резко махнув рукой, он выбежал из зала.

Подошла Маша.

— Ань, что это было?

Слёзы подоспели так скоро, что пришлось отворачиваться к стенке и делать вид, что в глаз попала ресница. Так плохо мне ещё никогда не было. Зачем он так? Что я сделала? Ждала. Мечтала о встрече. А он, он даже не выслушал, не понял.

— Аня, вы что, поругались? — Машка осторожно дотронулась до моих плеч.

— Да! Поругались! А вам всем какое дело?! — сбросив её руки, я побежала к выходу.

Вот и всё. Закончилось, даже не начавшись. Только почему так плохо-то?