Сжигая мосты. Развод

Елена Левашова

Муж напряженно вглядывается в кадры на экране — доказательства собственной измены. Его любовница стоит рядом, стыдливо отводя взгляд. — И что? Сколько же ты денег отдала за эту паршивую запись, дура? Давно надо было тебя вышвырнуть. Анфиса, входи. А мы неплохо смотримся. Женушка, покажи еще раз. А я ничего, между прочим. Сглатываю обиду. Быстро обуваюсь и толкаю дверь. — Постой, а ты сына не забыла? — беспомощно протягивает Георгий. — Нет. А что? — Вадика забери! Как он без матери или… — Он твой сын. И останется с тобой. Или ты сомневаешься в своей возлюбленной? — перевожу пристальный взгляд на поникшую, словно мешком подбитую Анфису. — Нет, я… — Значит, ребенок не станет для нее помехой. Анфиса, вы умеете готовить? Кстати, мне не звоните! Я уезжаю в отпуск!

Глава 7.

Божена.

А этот Миша… ничего. Да, это я говорю — та, кто совсем недавно считала его беспросветным мужланом. Разве пропащий мужичишка станет дарить незнакомке четырнадцатый айфон? Да еще за какие-то закрутки… Совсем бедолага оголодал. Одичал, захирел… Когда поток глаголов, характеризующих соседа, иссякает, решаюсь позвонить Вадику. И на Мишу поглядываю, стремясь разгадать подвох. Одет плохо — растянутые, хлопковые штаны и такая же рубашка. Все немодное, но чистое. Но мужик он все равно видный, хоть и любит выпить. Почему-то, в его тяге к спиртному я не сомневаюсь. Наверное, профессии как таковой нет, подрабатывает везде и нигде… А белоснежные зубы — это не виниры и не импланты — Михаилу они точно не по карману. Наверное, матушка-природа наградила… Но улыбка у него красивая… из-за зубов.

— Алло, Вадик… Это мама, родной, — шепчу в динамик. — Запиши мой номер, как…

— Ваня сосед, мамуль. Понял — принял. Достал тебя папка? Мне тебя так жалко, мам… Если бы ты знала, — надрывно шепчет сынок.

Я убить готова Жорика! Сволочь такая. Неужели, он не понимает, как травмирует сына, проявляя открытую враждебность ко мне? Сомневаюсь, что он стесняется в выражениях, вспоминая меня.

— Да, малыш… Достал. Расскажи, как ты? Голодный и грязный, как папа говорит?

— Мамуль, неужели ты так плохо обо мне думаешь? Я разобрался, как запускать короткую стирку на пятнадцать минут. Позвонил бабе Томе по видеосвязи, она объяснила. Мам, ту кошмар творится…

— Говори, не стесняйся. Все по порядку. Я хочу знать все.

— Я эту шала… шаловливую даму шваброй по башке ударил. Она рылась в твоих вещах. Я ее застукал в твоем красном, шифоновом платье от известного дизайнера. Помнишь, мы вместе ходили в бутик на Морском переулке? Дизайнер Кира Север.

— Ох! Правильно сделал, сын!

— Она еще тебя коровой обозвала. Сама ведь тощая, как полвесла. Все перебрала, пересмотрела, туфли мерила… Я ее хорошенько так приложил и позвонил бабуле. Она примчалась, когда папы дома не было, и все твои вещи забрала. В чехлы упаковала и увезла. И этой… дома не было. То ресницы, то солярий… Папа орет все время: «Что на ужин?». А она: «Милый, я стараюсь для тебя! Хочу, чтобы ты поскорее вытравил из памяти свою простушку-жену и смотрел на красивое. А красивое — это я!». Мам, она образина! Все искусственное. Тронь, и отвалится. В доме жуткий срач… Отец пытался меня заставить сделать уборку, но я остался непреклонным. Сказал, что я ребенок и моя ответственность — личная комната. В ней чисто.

— А к репетиторам она тебя возит?

— Иногда. И все время бурчит. Обещает, что скоро меня заберешь ты, а у нее начнется сладкая жизнь. А я отвечаю, что обожаю папулю и никуда от него не уеду. Видела бы ты ее морду в этот момент!

— Ох, Вадик… Долго это не может продолжаться. Тебе нужно горячее питание и уход.

— Баба Тома передает с курьером борщи и домашние вареники. Сама боится привозить, папе говорит, что лежит в больнице и не может меня взять к себе. Папа на себя не похож… Хмурый, зеленый какой-то… Эта Анфиса к нему в спальню и не ходит — ночует в гостевой комнате. Я почти уверен, что скоро он ее вышвырнет.

— Нет, сынок. Скоро папа сделает для нее то, что не делал для меня — наймет прислугу.

— Все, мегера пришла с массажа. Пока, мамуль!

Мегера, значит, на массаже… А я почему не могу записаться?

— Все в порядке, Божена? С сыночком все хорошо? — деликатно произносит Миша.

Уверена, у Анфиски нет такого сильного, мужественного массажиста. А у меня будет…

— Спасибо вам, Михаил. За все… И за телефон тоже. Может, перекусим где-то? Вы покажете мне приличные заведения?

Не знаю почему, но мое настроение улучшается. Нет, я не хочу возвращать Жорика. Но и счастья я ему не желаю… Пусть вкусит в полной мере жизнь с легкомысленной, недалекой Анфисой. Он считал ее достойнее меня? Пожалуйста… Почувствуй разницу, как говорится. Окунись в дерьмо, пыль и паутину в полном смысле этого слова.

— Конечно. Я и сам хотел предложить, идемте? Купим овощи и фрукты сначала. Там как раз грузовики подъехали, все свежее, прямо с полей. А потом можно и в кафе посидеть.

Миша грузит огромные мешки в багажник, позволяя мне расплатиться с продавцами. Вынимает литровую бутыль и просит меня помочь ему умыться. Боже, это так… интимно… Я чувствую запах его пота, смешанный с ароматом одеколона. Жар тела, касающийся меня даже на расстоянии.

— Соседка, не стесняйся, подойди ближе. Вот так… Полей мне на голову, пожалуйста.

— Прямо на голову? А вы…

— Вспотел, таская свои будущие салатики и компоты. А потным и пыльным нельзя идти туда, куда я хочу тебя сводить. Местечко там пафосное.

— Надо же… Вы и по таким ходите. Значит, от клиентов нет отбоя?

— Чего-чего?

— Вы же массажист?

— Ах, да…

— Я могу к вам записаться? Мне очень нужен массаж спины и… У меня целлюлит. Я набрала вес. Я вообще полная, блин… Наверное, все это зря.

— Ты полная? Божена, если я скажу, что твое тело создано для любви, ты поверишь?

— Наверное, нет, — краснею до корней волос. — Так что…

— Посмотрю, кого из клиентов можно подвинуть, — важно произносит он.

— А где вы принимаете?

— Дома. Я оборудовал баню под спа-салон.