Ведьма на час

Татьяна Охитина, 2020

Молодой перспективной ведьме для счастья нужны три вещи: хороший фамильяр, интересная работа и денежки для покупки вкусняшек. Всё это у меня есть. А вот свалившийся на голову тип "на лихом коне да в алом плаще" совершенно не сдался. Но некоторые думают иначе. И эти некоторые настолько упрямы, что приходится выйти на тропу войны. Держитесь, женихи и свахи! Сдаваться я не намерена!

Часть первая. Новая жизнь

Глава 1. Встреча

Я вышла из дилижанса и улыбнулась, подставив лицо теплому летнему солнышку. Здравствуй, город, в который я так хотела вернуться! Надеюсь, мы подружимся. Полная радостных ожиданий, я подхватила саквояж и отправилась в новую жизнь.

Два дня назад ворота магической академии закрылись за моей спиной в последний раз. От распределения я отказалась, хотя вариант, который предлагали, был вполне себе ничего.

Златолюбич, маленький городок в двух днях езды от столицы, заявок на ведьму не подавал. Наверное, своих хватало. Впрочем, для меня это было неважно — старая мечта перевесила доводы разума. Тот факт, что придется перебиваться случайными заработками, не сильно-то и пугал. Важнее было другое — я здесь, а дальше судьба как-нибудь сама сложится.

Давным-давно, когда я была маленькой, мы приезжали сюда с мамой. Стояло лето, в густой траве звенели цикады. За окном качались алые шапки герани. Мамина подруга, у которой мы гостили, баловала нас яблочными пирогами, которые было так приятно есть, сидя на ступеньках крыльца. Это было сказочное время, которого мне никогда не забыть.

Когда мы вернулись домой, наступила осень, и мама умерла.

Спустя год отец женился снова. На самой обычной женщине. И получил наконец нормальную семью — вместо варки зелий жена варила супы и компоты. Отправляясь в лес, собирала не жуков и змей, а грибы и ягоды. И вскоре подарила ему таких же обычных детей: мальчика и двух девочек, тройняшек. Отец, который всю жизнь мечтал о большой семье, обрел счастье.

А я? А что я… Мы с мачехой были слишком разные, чтобы понять друг друга, и когда до отца это дошло, он отвез меня к бабушке.

Это было мудрое решение. Бабушка моя хоть и не была ведьмой, знала, как растить ребенка с магическим даром. Пусть она и не жаловала магию, но такой неприязни к ко всему магическому, как у отца, я от нее не чувствовала. Семь лет прошли незаметно. После смерти бабушки мне пришлось снова вернуться к отцу.

Мачеха меня не обижала, она просто была другой. Как и ее дети. Как и отец, который за это время успел от меня отвыкнуть. Я чувствовала себя гостьей, которую терпели и старались не задевать. Даже малыши держались в сторонке. Поэтому, когда я доросла до возраста поступления в академию, все, включая меня, вздохнули свободно.

Забрав мамины книги и свои немногочисленные пожитки, я собралась в путь. И, увидев облегчение на лицах семейства, поняла, что больше сюда не вернусь. О том, что будет, если не поступлю, я предпочитала не думать.

В академию меня приняли, и когда началась учеба, я почувствовала, что оказалась на своем месте. Привычное ощущение чужеродности исчезло — здесь все были такими как я, кто-то сильнее, кто-то слабее, но способности и интерес к колдовству имелись у каждого. Не надо было притворяться обычным и «нормальным». Можно было быть собой. И это оказалось так здорово, что я решила сохранить это ощущение во что бы то ни стало.

И теперь, идя по улице города моей мечты, я чувствовала, что приняла правильное решение. Смотрела по сторонам и понимала, что место придется узнавать с нуля — все, что я видела, было совершенно незнакомым. И это тоже было здорово, потому что сулило новые знакомства и приключения. Я шла и наслаждалась моментом. В кармане позвякивали монеты, которых должно было хватить на первое время, а об остальном можно было пока не думать.

В переулок я завернула случайно, сама не знаю зачем. Заканчивался он глухой стеной. Собралась было развернуться, как вдруг сверху послышался шум, одно из окон с грохотом распахнулось, и ко мне под ноги рухнуло нечто большое, черное и лохматое. И заорало:

— Беги, дура!

Я уставилась на огромного черного кота, даже и не думая срываться с места.

Сверху снова грохнуло, ставня треснулась об стену, полетели щепки, и из окна, верхом на метле, вылетела злющая ведьма. Морщинистая, с горящими глазами, обмотанная какими-то черными тряпками, она представляла собой такое жуткое зрелище, что ноги мои приросли к земле.

Зато кот не растерялся, схватил меня за руку и рванул прочь. Бежал он на задних лапах.

Вылетев из переулка, он бросился по улице, таща меня за собой. Ведьма устремилась следом.

Это была чудовищная гонка. Так быстро и много я еще никогда не бегала. Да еще такими зигзагами. Кот отлично знал город, ныряя из одного переулка в другой. Старуха не отставала.

Наконец, видя, что силы мои на исходе, зверюга нырнул в заброшенный дом и, захлопнув дверь, привалился к стенке.

— Слушай, ведьма, тебе фамильяр нужен? — спросил он деловым тоном. Поросенок даже не запыхался.

— Нужен, — просипела я, с трудом переводя дух. — А что?

— Предлагаю себя. Я очень ценный, не пожалеешь.

Я посмотрела на дверь, за которой пока было тихо — интуиция подсказывала, что ненадолго — затем перевела взгляд на кота.

— А у тебя разве нет хозяйки? — жуткая старуха встала перед глазами как живая. Я плюнула через плечо и прошептала отводящее глаза заклятье.

Курс по фамильярам нам читали давно, но я до сих пор его помнила. Мечтала, что когда-нибудь заполучу себе магического помощника, вот только не надеялась, что так скоро. Стоили они дорого. На крыску бы я со временем накопила, но, чтобы на здоровущего кота, да еще говорящего… Приобрести такого никаких денег не хватит, а тут он сам себя предлагает. В чем подвох?

Об этом я его и спросила.

— Сменить хозяйку хочу. Ты ж видела эту мегеру. Соглашайся, не пожалеешь! Таких как я больше нет.

— Но, если у тебя есть хозяйка, как же ты уйдёшь?

— Кодекс фамильяра, поправка два, — кот посмотрел на меня испытующе. — Всего какой-то год жизни, и я твой. Поверь, я того стою.

Я загрустила.

— Прости, котик, не могу.

Кота было жалко, но и себя тоже. Год жизни, отданный за фамильяра невозможно было вернуть никакими способами. А если вдруг мне жить осталось всего чуть-чуть, что тогда?

— Ладно, — вздохнул кот, — хотя бы попробовал.

— Тебе так плохо живётся?

— Всяко бывает, — кот снова вздохнул и тут же подобрался, с опаской глядя на дверь.

— Выходи, скотина! — послышался с улицы хриплый голос, словно по стеклу ногтем царапнули. — Выходи, не то разнесу дом в щепки. Вместе с твоей подружкой.

Кот посмотрел на меня в последний раз, и от обреченности в его взгляде у меня слезы на глаза навернулись.

— Не выходи, — сказала я, — ничего она не сделает.

— Сделает, ты её не знаешь, — понурив мохнатую голову, кот взялся за дверную ручку, произнес: — Прощай, — и вышел на улицу.

С той стороны раздался торжествующий вопль вперемешку с душераздирающим мявом.

Что ведьма делала с котом, я не знала, но этот полный боли крик стал последней каплей.

— Кодекс фамильяра, поправка два! — крикнула я, выскакивая из дома. — Я забираю кота с его согласия!

Ведьма на метле застыла. Рука её выпустила кошачий хвост, и фамильяр плюхнувшись наземь, бросился ко мне со всех ног. С разбегу запрыгнул на руки, и в тот же миг мохнатая лапа закрыла мне рот.

— Протестую! Кодекс фамильяра, поправка пять! — оборачиваясь к ведьме, завопил зверюга.

Старуха выпучила глаза.

— Дурачина, что ты несешь?! Ты хоть понимаешь, что тратишь свой единственный шанс? И все ради девчонки, которую даже не знаешь!

Я и сама опешила от такого поворота событий. Пятая поправка давала коту право отказаться от хозяйки. Вот только сделать это он мог один раз в жизни и то на время, поэтому ни один здравомыслящий фамильяр не тратил этот шанс до последнего.

— Эта девчонка готова отдать за меня год жизни! Хотя он ей самой нужен! А ты ради плошки сметаны готова меня убить!

— Ах ты тварь неблагодарная! — взревела старуха. — Да какая из этой дуры хозяйка? Ей же лет всего ничего! Что она может? Какая жизнь тебя ждет? Сопли ей будешь подтирать?

— Берешь меня в фамильяры? — поймав мой взгляд, спросил кот?

— Беру, — ответила я, и в тот же миг нас с котом овеяло теплой волной магии, словно одеялом накрыло.

Старуха тоже почувствовала перемены. Лицо ее перекосилось, глаза полыхнули алым. Завопив, она ринулась на нас… и врезалась в невидимую стену. Да так сильно, что ее отшвырнуло к стоящему напротив дому. Она разогналась и повторила попытку, но защита оказалась прочной. Изрыгая проклятья, ведьма развернула метлу и умчалась прочь.

— Ну все, — выдохнул кот, отпуская мою шею, — идем домой.

И тут меня накрыло пониманием произошедшего.

— Ой, мамочки, — пискнула я, разжимая руки. — Котик, прости, дома-то у меня нет.

Мне стало ужасно стыдно. Старуха была права — я не подхожу для такого сильного фамильяра.

— Что, совсем нет? — кот встал на лапы и посмотрел на меня изучающе.

— Совсем. Понимаешь, я только сегодня в город приехала. Не успела устроиться, — и добавила уже самое беспокоящее: — Как же ты теперь со мной будешь? Может она была права?

— Глупости! — фыркнул кот. — Идем, подыщем нам что-нибудь подходящее. Деньги у тебя есть? — Сунув руку в карман, я показала ему горсть монет. — И все? Не густо. Стало быть, дом мы не покупаем.

— Да у меня и на аренду не хватит.

— Пожалуй, ты права. Ладно, — он решительно махнул лапой, — мир не без добрых котов. Идем.

Взяв за руку, кот повел меня за собой.

Чем дольше мы шли, тем тягостней становилось у меня на душе. Сама о себе я бы как-нибудь позаботилась, я не привередливая. Но теперь у меня есть фамильяр, не будет ли ему со мной плохо?

Накрутив себя подобными мыслями, я наконец не выдержала и всхлипнула.

— Ты чего? — кот остановился. Желтые глаза смотрели встревоженно. И я не выдержала, разрыдалась, закрыв лицо руками.

— Мне так жаль… Ты ради меня… а я… у меня даже дома нет… и работы… и денег… Как я смогу о тебе заботиться? А я так хочу, чтобы тебе со мной было хорошо!

Наступила тишина. Я даже успела подумать, что кот ушел. Но тут до меня дотронулась мягкая лапа.

— Не переживай, деньги, дом и прочее — дело наживное. Думаешь, моя прежняя хозяйка сразу верховной ведьмой стала? Не-ет! Сколько мне для этого пришлось потрудиться, ты не представляешь!

Я замерла, переварив, наконец, услышанное.

— Что ты сказал? Верховная ведьма? Твоя хозяйка — верховная ведьма?!

— Моя хозяйка — ты, — поняв, что сболтнул лишнего, кот отвел взгляд в сторону. — Кстати, мы же с тобой так и не познакомились, — радостно воскликнул он. — Меня Макарий зовут. А тебя?

— Анфиса, — попытку сменить тему я оценила. Но не поддалась. — Так что там с твоей прошлой хозяйкой?

— А? Что? А, с ней… Ну да, — кот понял, что от него не отстанут, — верховная ведьма нашего городского ковена.

Мне стало дурно. Умудриться в первый же день перейти дорогу самой главной персоне местного колдовского сообщества — это ж надо так попасть!

— Почему ты сразу не сказал?!

— А ты бы тогда согласилась? — с вызовом произнес кот. — Думаешь, кто-то осмелится против нее пойти? Думаешь, я не пробовал? Да я столько лет пытался… Мряу, что ты делаешь! — не выдержав его несчастного вида, я подхватила кота на руки и обняла крепко-крепко.

— Я буду о тебе заботиться, правда, — произнесла я, — и никогда не обижу!

Кот обнял меня в ответ и заурчал.

Точнее, заурчали наши желудки.

— Ну на обед-то у тебя хватит? — спросил мой фамильяр.

— Ну-у… да.

— Я знаю один трактир, где недорого и хорошо кормят, — кот слез с моих рук и пошел вперед, указывая дорогу.

Трактир и впрямь оказался неплох. Вскоре мы уже сидели за столом и уплетали ужин, я — жаркое, кот — жареную рыбу.

— А нет ли у вас какой-нибудь работы для ведьмы? — поинтересовалась я у хозяина заведения, расплачиваясь. Потраченную сумму очень хотелось восполнить.

— Как не быть, есть, конечно, — усмехнулся тот и распахнул дверь, ведущую на кухню. — Вон, полная раковина.

Гора грязной посуды была так велика, что вызывала оторопь.

— Спасибо, буду иметь в виду, — ответила я и бросилась прочь. Кот поспешил следом.

«Учитесь лучше, — увещевали нас в академии, — иначе будете посуду по трактирам мыть». Я училась хорошо, однако грозное пророчество меня настигло.

— Нам туда, — перебил мои мысли кот, указывая в соседний переулок, и я оказалась рада отвлечься от грустных мыслей.

Дом, к которому мы пришли, выглядел обшарпанным, словно старое платье, которое от долгого лежания в сундуке проела моль. Следы былой красоты еще проглядывали в штакетнике, увитом плющом, но вызывали скорее грусть, чем надежду на счастливое будущее — большая часть плюща засохла.

Взобравшись на крыльцо, Макарий постучал.

Открыла нам кошка. Точнее, девушка, которая держала ее на руках, но у меня сложилось впечатление, что главной здесь была все-таки кошка. Маленькая, беленькая, с ясными голубыми глазами, она выглядела аристократкой до кончиков когтей.

Хозяйка оказалась ей под стать — сдержанная, неулыбчивая, похожая на статую и такая же аристократично-красивая. На фоне облупленного дома они обе смотрелись чужеродно.

— Мы слышали, вы ищете девушку, с которой можно разделить плату за жилье, — вежливо произнес Макарий, глядя на хозяйку, разве что ножкой не шаркнул. Та прошлась внимательным взглядом вначале по коту, затем по мне. А потом, кивнув, произнесла:

— Проходите.

Кошка у нее на руках смотрела на Макария с обожанием.

Девушку звали Бронни. Дом достался ей от тётки, но денег, чтобы заплатить налог и вступить в наследство, у неё не было. Поэтому, ожидая накопления нужной суммы, она искала соседку.

Кроме того, Бронни тоже оказалась ведьмой. И тоже не местной — она приехала в город чуть раньше, чем я. Однако ни общая профессия, ни статус приезжей не приблизили нас друг к дружке ни на капельку. То ли новая знакомая не нуждалась в друзьях, то ли я ей не понравилась. Ну да ладно, главное, что в жилье не отказала.

Комната, которая нам досталась, оказалась маленькой. В ней помещались только кровать, шкаф, стул, крошечный чайный столик. Выходящее на задний двор окно прикрывала ветхая штора с коричневым узором. Неплохо для безденежной ведьмы, решила я.

Готовить надлежало самим. Оплата оказалась небольшой, мы с котом договорились внести ее через неделю. Оставалось найти работу.

Отправиться на поиски я решила утром. Точнее, кот решил — пообещав найти варианты поинтересней, он отбыл на разведку, оставив меня устраиваться.

Глава 2. Поиски и происки

Утро встретило меня запахом свежей выпечки.

— Подъем, Анфиса! — воскликнул кот. — Завтрак стынет!

Не веря глазам, я уставилась на столик, сервированный на две персоны: чашки, молочник, сахарница. Посередине тарелка с плюшками, в одной из чашек исходил паром чай, вторая оказалась пуста. — Добавить? — поинтересовался кот, беря в лапы молочник?

— Д-да, пожалуйста.

Кот плеснул мне в чай молока и вылил остальное содержимое молочника себе в чашку. Отпил и блаженно зажмурился.

— Кстати, я тебе там водички для умывания приготовил, — он указал на тазик, стоящий на подоконнике. — Какую предпочитаешь? Холодную или тепленькую?

— Тепленькую, — все ещё не веря в происходящее, произнесла я. — А тебе не сложно?

— Ерунда, — кот поставил чашку и подошёл к тазику. Опустил туда лапу и, вытащив, обдал меня брызгами. Капли оказались тёплые. — Готово.

После завтрака мы отправились искать работу по проложенному котом маршруту.

— Вот неплохое место, — произнес Макарий, приведя меня к магазинчику зелий. На витрине, заставленной пыльными склянками, белело объявление «требуется ведьма».

— А если я не справлюсь? — меня внезапно обуял страх.

— А я на что? — фыркнул кот, открывая дверь и пропуская меня вперед.

В лавке царил сумрак, пахло травами. Старичок-зельвар, выйдя на звон колокольчика, подслеповато прищурился.

— Чем могу служить?

— Я по объявлению, насчет ведьмы.

Старичок подошел ближе, вгляделся… и на лице его произошла разительная перемена: дружелюбие испарилось, глазки забегали, кустистые брови сошлись на переносице.

— По какому такому объявлению? — спросил он, глядя мимо меня.

— Да вон же висит.

— Ах, это… — он подскочил к витрине и, схватив бумажку, спрятал ее за спину. — Старое, забыл убрать. Не надо мне никакой ведьмы, уже нашел. А вы, если не будете ничего покупать, то идите себе, идите.

Пожав плечами, мы поспешили покинуть магазинчик.

— Врет, — заявил кот, — точно тебе говорю, врет. Хорошо, что тебе на него не работать, скользкий тип, — мы отошли, и кот оглянулся. — Нет, ты погляди на него! — воскликнул он, всплеснув лапами. Я обернулась — на витрине снова белел листок.

Мы с котом переглянулись и молча зашагали прочь.

— Надеюсь, здесь еще из ума не выжили, — произнес Макарий, открывая передо мной дверь другой колдовской лавки. Внутри оказалось светлее и чище. Никакого объявления в витрине не было. Оно висело на двери, приколоченное гвоздиком — «требуется ведьма».

— Добрый день, я ведьма. Хочу к вам устроиться, — я сразу взяла быка за рога. Сурового вида тетушка окинула нас с котом цепким взглядом.

— Уже не требуется, — припечатала она, даже не пытаясь казаться любезной.

В отличие от старичка, снять объявление она даже и не подумала.

— Странно, — произнесла я, выйдя на крыльцо. — Тебе не кажется, что все это очень подозрительно?

— Да ну, ерунда, — отмахнулся кот.

В следующих трех лавках нас постигла та же участь. Теперь даже кот был не в силах отрицать очевидное. Но, несмотря на неудачи, боевого духа он не утратил и потащил меня дальше.

Бабулька из магазинчика «Зелья и привороты», отказывая мне, выглядела такой несчастной, словно это я не взяла ее на работу.

— Скажите, что со мной не так? — не выдержав, спросила я. — Почему никто не хочет меня нанять?

— Не в тебе дело, — вздохнула старушка. — Никому не с руки ссориться с верховной ведьмой. Но я тебе этого не говорила!

— Это из-за меня, — произнес кот, когда мы вновь оказались на улице. — У старой карги длинные руки. Ладно, не переживай, из любой ситуации можно найти выход.

И мы отправились дальше.

Остальная часть дня ничего нового не добавила. Кроме чувства голода — когда наступил вечер, я готова была съесть быка. Сунув руку в карман, вытащила монеты… и обнаружила, что их меньше, чем ожидалось.

— Завтрак, — развел лапами кот.

— Ладно, — я махнула рукой, — не умирать же с голоду. Идём ужинать.

— Нам не хватит.

— Хватит, — вздохнула я.

На этот раз в трактире оказалось многолюдно. А грязной посуды в мойке — еще больше, чем накануне.

Кот со страдающим видом предложил помыть её сам, но я отказалась. Тогда он вызвался подавать, и в четыре руки дело пошло быстрее.

Позже, уплетая заработанный ужин, я поняла, что никогда прежде не ела такой вкусной жареной картошки.

Домыв посуду за остатками посетителей и получив немного наличными, мы отправились домой.

— Приходите ещё, — произнес хозяин нам вслед.

Я чувствовала себя полнейшей неудачницей. Кот, судя по виду, тоже.

Проводив меня до комнаты, он отправился по делам, в которые меня не посвятил. Вид у него при этом был крайне решительный.

* * *

Утром меня ждали маковая булка и чай с молоком.

— Собирайся, Анфиса, — произнес Макарий, когда всё оказалось выпито и съедено, — нас ждут.

— Кто? — удивилась я.

После вчерашних неудач его слова прозвучали странно.

— Увидишь, — вдаваться в подробности кот не стал. — Кстати, нет ли у тебя универсального антидота? Так, на всякий случай.

Антидот у меня, конечно же, был. Что я за ведьма без антидота?

Заставив выпить пару глотков, кот и сам приложился к бутылке, чем сделал предстоящий визит еще более интригующим.

— На всякий случай, там, куда мы придем, ничего не ешь и не пей, — напутствовал он меня напоследок.

Дом, к которому мы подошли, выглядел… необычно. И ещё от него за версту несло магией. Настоящей, густой, забористой. Не могу сказать, чтобы мне хотелось войти, скорее наоборот. Подборов желание развернуться и убежать, я поднялась на крыльцо вслед за котом. Старые доски опасно скрипели, да и сам дом выглядел ненадёжным. Почерневший от времени навес грозил обвалиться на голову, дверь — вся в подозрительных бурых пятнах — наводила на неприятные мысли. Прямо перед дверью лежала издыхающая ворона.

— Не трогай! — воскликнул кот, хватая меня за руку, и торопливо постучал в дверь.

В ту же секунду морок исчез. Грязная развалина превратилась в обычный старый дом, пятна на двери испарились. Ворона тоже.

Дверь открылась.

— Добро пожаловать, гости дорогие! — старушка, возникшая на пороге, лучилась радостью, словно мы с котом были её горячо любимыми внуками. Невысокая, пухленькая, она напоминала добрую бабулю из сказки про близнецов, которые нашли в лесу имбирный домик. Но ни улыбка, ни кружевной передник не могли скрыть того факта, что перед нами ведьма. Причём не абы какая. — Проходите, я для вас пирожков напекла!

При мысли о начинке по спине моей пробежал холодок. Вспомнив совет кота, от пирожков я решила отказаться.

Пока не увидела тарелку с ароматной румяной сдобой. И лицо хозяйки. Не знаю, как это получилось — рука моя зажила своей жизнью, потянулась к тарелке и, схватив пирог, понесла ко рту. А поскольку рот открывать я не торопилась, то так и застыла с уткнувшимся в губы пирожком. Я почувствовала себя непередаваемо — не каждый день собственное тело устраивает такие фокусы.

— Куртинья, — укоризненно произнёс кот, — мы так не договаривались.

— Ах, простите, увлеклась, — рассмеялась старушка. — Привычка, знаете ли. Дружочек Макарий нас не представил. Я, как ты уже поняла, Куртинья.

— Анфи… кх, — стоило мне забыться и открыть рот, как коварная рука завершила начатое.

Выплевывать откушенное было неудобно, пришлось прожевать и проглотить, уповая на силу антидота (он у меня ядреный).

Пирог оказался вкусный, с яблоками. Подумав, я все-таки его доела. И даже чаем запила под укоризненным взглядом Макария.

— Вот и славно, Анфисочка, приятного аппетита! — старушка улыбнулась, сверкнув белоснежными зубами. — Ну а теперь можно и о делах поговорить.

— У вас есть для меня работа? — обрадовалась я.

— У меня — нет. Но если ты поможешь мне, то и я найду способ помочь тебе.

— Но верховная ведьма…

— А вот об этом я и хотела поговорить. Эта старая перечница совсем из ума выжила, виданое ли дело — заступать дорогу молодым! — глаза Куртиньи сердито сверкнули. — Во главе ковена ей не место. И если ты одолжишь мне на время своего фамильяра, я исправлю эту вопиющую ситуацию.

— Только если он сам этого захочет.

Ведьма посмотрела на меня сочувственно.

— Не быть тебе, девонька, хорошей ведьмой. Слишком добрая.

— Ну это мы ещё посмотрим, — произнёс кот.

— Эх, почему ты, Макарий, ко мне не ушёл? — вздохнула старушка. — Мы бы с тобой — ух!

— Потому и не ушёл, — пробурчал кот. — И вообще, госпожа ведьма, хотите совместной работы — извольте договорчик подписать.

— А может молочка? — Куртинья с надеждой посмотрела на кувшин.

— Спасибо, не надо. У меня от подчиняющего зелья изжога.

— А, ладно, — Куртинья махнула рукой. — Договорчик так договорчик.

Она вышла из комнаты и через некоторое время вернулась, держа в руках пожелтевший кусок пергамента. Положила его на стол и, расправив, спросила у кота:

— Что писать будем?

— Как обычно, по форме, — кот положил лапу на край пергамента. — Договор, — произнес он, и сверху, написанное невидимой рукой, тотчас появилось сказанное. Почерк у невидимки оказался корявым, но вполне читаемым. Я никогда прежде не видела настоящих договорных свитков, да еще таких древних, поэтому замерла, раскрыв рот. Кот тем временем продолжил: — Я, магический фамильяр Макарий Аулон Муар 13-й, обязуюсь помочь ведьме Куртинье Мрак-Удай-Кауран стать верховной ведьмой ковена города Златолюбича в обмен на помощь и покровительство ведьме Анфисе Крайней в мере, оговоренной далее, — кот убрал лапу со свитка. — Ну а теперь обсудим.

— А что тут обсуждать? — всплеснула руками Куртинья. — Девочке надо попасть в ковен — это и деньги, и сила. А принимает туда верховная ведьма. Когда я ею стану, первым делом и приму.

— Это не всё. Анфисе нужна работа с хорошим доходом.

— Заказы ковена…

— Недостаточно. Ей нужен самостоятельный доход. Как у каждой нормальной ведьмы. Прямо сейчас её на работу не берут.

— Так это верховная мутит!

— Само собой. Но доход ей нужен уже сейчас. Сама понимаешь, скинуть Стеллу за день не получится, а есть нам что-то надо.

— А вы вот пирожочки кушайте, — оживилась Куртинья. — Я и с собой заверну!

— Спасибо, не стоит. У тебя есть на примете кто-нибудь, способный взять Анфису на работу?

— Как не быть? — хитро улыбнулась Куртинья.

— И он не побоится пойти против верховной ведьмы? — спросила я.

— А он вообще никого не боится. Он у нас самостоятельный, с ковеном не связан. Вряд ли у него есть свободная вакансия, но, если попрошу, он обязательно что-нибудь придумает.

— И это будет работа для ведьмы, а не…

— Само собой, — Куртинья рассмеялась, — мыть посуду тебе точно не придётся.

Я выразительно посмотрела на кота — разболтал, предатель. Тот сделал вид, что не понял.

— А что насчёт дальнейшей протекции? — снова обратился он к ведьме.

Куртинья разулыбалась.

— Всегда пожалуйста! Я ж вижу — девочка хорошая, отчего не помочь? С удовольствием поделюсь опытом, подскажу и направлю. А как время придёт уйти на покой, то и место главы ковена уступлю, будь уверен. Своим-то власть передать всяко сподручней. В общем, от меня тебе, Анфисочка, полное благорасположение. Я и замуж тебя выдам… Подожди-ка, — ведьма задумалась. Во взгляде вспыхнул энтузиазм. — А может ну её, эту работу? Найдём тебе мужа богатого, да и живи, как сыр в масле катайся.

— Не надо! — воскликнула я, представив подобную перспективу. — Я ещё на свете не пожила, а вы — замуж!

И увидела задумчивый взгляд кота.

— Даже не думай! — заявила я наглой мохнатой морде.

— А и в самом деле, — он тут же пришел в себя. — Рано еще Анфисе замуж. Ей надо на ноги встать, обустроиться, обзавестись клиентурой.

— И все-таки кандидата лучше присмотреть заранее. Как тебе, деточка, наш бургомистр?

Городского главу в лицо я не знала, но вспомнила разговор в дилижансе, где две сердитые кумушки поливали его почем зря, обзывая «старым облезлым козлом». И это был самый мягкий из эпитетов.

— Он же старый, — сказала я.

— Вот именно! И кто у нас будет богатой вдовушкой?

Я содрогнулась.

— Точно не я!

— Как скажешь, — подозрительно быстро пошла на попятную Куртинья. — А как тебе его сынок? Эффектный мужчина!

Про сына бургомистра я тоже услышала немало, поэтому решительно произнесла:

— Не стоит.

— Так, — вклинился в разговор кот, — мы отвлеклись. Давайте остановимся на работе и доходах, а с замужеством потом решим.

Куртинья нехотя согласилась, и вскоре мы покинули ее дом. Кот — с заключенным договором, я — с запиской.

Глава 3. Темные силы

Аппетит после чаепития разыгрался не на шутку, и мы, перекусив пирожками с лотка уличной торговки, отправились искать место моей будущей работы.

Нужный дом нашелся в переулке недалеко от центральной площади. Серая каменная стена, крыльцо в три ступени, над входом белела вывеска “Агентство магических услуг «Твоя радость»”. Название больше походило на усмешку — атмосфера в переулке царила мрачная. Однако, судя по истертым ступеням, посетители бывали здесь часто.

В самом агентстве оказалось немноголюдно — в холле не было ни души, если не считать секретарши. Эффектная черноволосая красотка глянула на нас поверх журнала и, натянув любезную улыбку, спросила:

— Чем я могу вам помочь?

Судя по кисловатому выражению лица, клиенты из нас были так себе.

— Мы к господину Хрусту, — произнесла я. И видя сомнение, возникшее на ее лице, добавила: — С запиской, — продемонстрировав оную издалека.

— Могу я взглянуть?

— Лично в руки.

Секретарша еще раз окинула нас взглядом и, поднявшись, скрылась в кабинете с табличкой «Директор».

Здесь вообще очень любили таблички. Одна, с надписью «напитки», висела над маленьким столиком с чашками. Другая, гласящая «пресса», венчала подставку с газетами. На третьей, висящей над входной дверью, размашистым почерком было выведено «Мы вам рады, приходите еще!» И даже коврик на полу у входа имел надпись — «ноги». Рассмотреть больше я не успела, нас пригласили в кабинет.

При виде директора я тут же забыла о табличках. Маленький лысый человечек, едва видимый из-за стола, выглядел сурово.

— Что у вас? — он протянул руку. Шагнув вперед, я вложила в нее послание Куртиньи.

Окинув взглядом написанное, он также внимательно оглядел нас с котом, затем решительно произнес:

— Ладно, раз уж сестрица просит, помогу. Но только на многое не рассчитывай. Времена сейчас трудные, да и молода ты еще большую зарплату иметь. Со временем, если себя покажешь, будет тебе и жалованье высокое, и клиенты хорошие. А пока будешь ведьмой на час.

— Как это? — растерялась я.

— Будешь выполнять разовые поручения. Желательно быстро, потому как платить я тебе буду за количество. Но и качество должно быть на высоте. Не будешь справляться, уволю и на сестрицу не посмотрю. Согласна?

— Да, — без раздумий согласилась я, понимая, что ничего другого мне не светит.

— Тогда приступаешь завтра в восемь. Заказы возьмешь у Лидушки, это секретарша. Бланк заявления о приеме возьмешь у нее же. Оплата в конце недели. До встречи.

И, дав понять, что аудиенция окончена, господин Хруст углубился в изучение лежащих на столе бумаг.

Мы с котом поспешили покинуть кабинет. Стребовав с Лидушки заявление о приеме, я присела за чайный столик и посмотрела на кота. Тот пробежался взглядом по бланку и кивнул.

Как ни странно, выходя из «Твоей радости» я совершенно не чувствовала себя счастливой. Казалось, барьер взят — работа найдена, но радости не было ни на грош. Это говорило о том, что трудности не закончились, а как раз только начинаются.

И все-таки в этот вечер мытье посуды в трактире уже не вызывало прежнего чувства безнадежности.

* * *

Когда мы вернулись домой, нас поджидал сюрприз в лице незнакомой ведьмы. Расположившись в гостиной, она коротала время за чаем в обществе Бронни.

Впрочем, незнакома она была только мне.

— Здравствуй, Мирабель. Какими судьбами? — спросил кот.

— Макарий, дружочек! — гостья раскрыла объятья, однако мой фамильяр навстречу не поспешил. — Я слышала, ты ушёл от Стеллы, — опустив руки и сделав вид, что ничего не произошло, продолжила ведьма.

Бронни, сидя в кресле, внимательно следила за разговором.

— Ушёл, — кивнул кот.

— И правильно. Стелла уже не та, тебе нужна другая хозяйка. Почему ты не пришёл ко мне? — в её голосе послышалась обида. — Тебе не стоило доверяться первой встречной. Ну что она тебе даст, эта девочка, кроме хлопот? — она посмотрела на меня так, словно я была кучкой мусора.

Кот подошёл, прислонился ко мне теплым боком, и я сразу почувствовала мягкую, обволакивающую волну его магии.

— Я своим выбором доволен.

— Ну а если… поправка два?

— Спасибо, нет.

— А если не год, а полтора, да в придачу парочка родовых артефактов? Тёмных или светлых — на твой выбор.

— Мирабель, у меня уже есть хозяйка.

— Ну хорошо. Только не удивляйся потом, что хозяйку твою в ковен не примут. А в одиночку-то ей несладко придётся.

— Ничего, мы справимся.

— Как знать, Макарий, как знать. Молодой ведьме без опытной наставницы никак. А без ковена как она её найдёт? Загубишь девчонку вредностью своею.

Тут я не выдержала и вклинилась в разговор.

— Не переживайте, справимся.

— А я и не переживаю, — ведьма сверкнула хищной улыбкой. Повернулась к Бронни и произнесла: — Ты принята, дорогуша. Я сама буду твоей наставницей и научу всему, что знаю. А ведьмы из совета ковена знают много, уж поверь. — Вид у Бронни сделался до крайности изумленным. Мирабель одарила её теплым взглядом и, приобняв за плечи, произнесла: — Проводи меня. Заодно договоримся о встрече.

И она повлекла Бронни на выход.

— Ну все, теперь девочка будет её глазами и ушами, — произнес кот, когда они вышли на улицу. — Копи деньги, Анфиса, будем дом покупать. А покуда мы здесь, держи рот на замке.

— Умеешь ты, Анфиса, располагать к себе людей, — сказала Бронни, когда вернулась. — Мирабель только о тебе и говорит. Хочешь чаю?

— Давай, — согласилась я.

— У нас как раз есть булочки, — сообщил кот.

— У меня тоже, — Бронни отправилась на кухню ставить чайник. Мы с котом двинулись следом.

В крошечный кухне было уютней, чем в гостиной. Там мы и расположились.

Это было странное чаепитие. Хозяйские чашечки из тонкого фарфора, булочки с ванилью… и тишина, прерываемая лишь шорохом одежды, когда кто-нибудь брал с блюдца очередной кусочек сдобы.

Бронни первой нарушила молчание.

— Мирабель хочет, чтобы я за вами следила. В обмен на протекцию.

— А ты что думаешь? — моя рука замерла, не донеся булочку до рта.

— Думаю, это подло, — ответила Бронни, и я выдохнула, чувствуя, как свалился с плеч камень. — Но выгодно, — соседка водрузила его обратно. — Протекция ведьмы из совета ковена мне бы не помешала.

Я растерялась. И тут в дело вмешался кот:

— Советую согласиться. Мирабель очень злопамятна, отказа не простит. Такая славная девочка была, и вот что выросло.

— Ты что, знал её в детстве? — удивилась я.

— Конечно. Я стал фамильяром Стеллы задолго до рождения её дочки. Малютка была такая славная, даром что мамаша — ведьма. Но потом началось, — Макарий поморщился.

— Сколько же тебе лет? — не удержалась я от вопроса.

— Много.

— Но коты столько не живут, — произнесла Бронни.

— Так я и не кот, — Макарий одарил её широкой острозубой улыбкой, — я — магическое котообразное существо. Чему вас, ведьмочки, в академиях учат?

Бронни смутилась, а я притянула фамильяра к себе и крепко обняла. Люблю котиков.

Макарий возмущённо муркнул, но вырываться не стал, устроился поудобней и заурчал.

Что решила Бронни, мы в тот вечер так и не узнали, но взгляд, которым она смотрела на Макария, внушал надежду на то, что подлости с её стороны вряд ли стоит опасаться.

А кошка Мия, которая все это время просидела у неё на коленях, похоже, окончательно приняла Макария за ожившее божество.

* * *

На работу в свой первый день я все-таки опоздала. Макарий, разбудив и накормив меня завтраком, ускакал по делам, а я каким-то непонятным образом добралась до дверей агентства на полчаса позже, чем требовалось.

Влетев в холл, наткнулась на недовольный взгляд Лидушки. Сегодня та оказалась облачена в платье из алого бархата, в высокой причёске блестели искры драгоценных камней.

— Дамская комната там, — палец с длинным алым ногтем указал в глубину коридора, — приведи себя в порядок. Наши сотрудники должны выглядеть безупречно.

Не теряя времени, я помчалась в указанном направлении и, заскочив в комнату с женским профилем на двери, уставилась в зеркало.

Тщательно изучив отражение, ничего ужасного не обнаружила. Кудряшки, веснушки… разве что шляпка слегка сбилась набок. Поправив её и одернув тёмное закрытое платье, я оказалась собой довольна — стиль «ведьма на службе» выдержан безупречно. Не скажу, что он мне нравился, но нас в академии учили придерживаться строгости в наряде, чтобы перевозбужденный народ от работы не отвлекал.

Довольная собой, я вновь предстала перед секретаршей… и опять увидела недовольство.

— Что не так? — спросила я.

— Что у тебя на голове?

— Шляпка. Писк сезона, между прочим.

Я сняла головной убор и покрутила его в руках.

— Прошлогоднего, — взгляд Лидушки был по-прежнему прикован к моей голове. Волосы, обретя свободу, разметались по плечам. Обожаю свои кудряшки, хоть они и непослушные, попробуй совладай с буйной рыжей копной. Впрочем, меня они устраивают как есть.

А вот Лидушку, похоже, не очень.

— Это вульгарно, — поджав губы, произнесла она. — Их надо выпрямить или хотя бы заколоть, чтобы не торчали в разные стороны.

— А мне нравится, — я изобразила вчерашнюю кошачью улыбочку и, увидев, как секретарша содрогнулась, спросила: — Так что там с моей работой?

Лидушка вернулась к столу, достала из ящика стопку бумажек и протянула мне.

— Семь заказов. Вечером отчитаешься. Если не успеешь, неустойка будет вычтена из зарплаты. Счастливой работы, — эта фраза больше походила на «убирайся прочь».

И я убралась. Выйдя на крыльцо, просмотрела бланки. Задания оказались простыми: вывести ненужную живность, да еще кое-что по мелочам. Названия улиц ни о чем не говорили, поэтому начала я с первого попавшегося бланка.

Где находится нужный адрес, спросила у проходящей мимо старушки. Та оказалась словоохотливой, рассказала и про остальные улицы, чем помогла составить маршрут. В благодарность я заговорила ее трость от скольжения.

Первый заказчик проживал на улице Карасей. Подивившись такому названию, я нашла нужный дом, который оказался скобяной лавкой, и постучала в крепкую дубовую дверь.

Открыл мне жилистый седобородый старичок. Окинув взглядом, недоверчиво спросил:

— Ведьма?

— Она самая. Ну, где ваши тараканы?

— Везде, — старичок вздохнул. — Замучили, проклятые.

Зрелище, которое предстало взгляду, вызвало оторопь — мерзкие насекомые сновали по лавке, даже не таясь. Никогда прежде я не видала ничего подобного. При этом в помещении было чисто, да и сам хозяин выглядел опрятно. Что наводило на определенные мысли…

— А скажите, дедуля, перед тем как случилось это ваше нашествие, вы ни с кем не ссорились?

Старик задумался.

— Да вроде нет. Хотя… была у меня накануне покупательница… ух, вредная баба, хотела тяпку задешево купить. Она и так пять монет стоит, разве ж это цена? Так она за две хотела. Я и не продал, чего мне торговать-то себе в убыток. Так она и ушла ни с чем. Вышла, а потом обернулась и через порог плюнула.

Я вздохнула. Да, мы, ведьмы, такие. Вредные.

Снимать колдовское проклятье — дело неблагодарное. Повезло, что я курсовик по этой теме писала, разные варианты разбирала. Все они были так себе, но один вполне подходил под нынешний случай.

— Несите тяпку, дедуля, — произнесла я.

— Зачем? — старичок насторожился.

— Не бойтесь, ничего с нею не случится. Будем проклятье возвращать.

— Ну если проклятье, то ладно.

Исчезнув в подсобке, он вынес кривоватую железную штуковину без ручки. Гнев ведьмы стал мне понятен, отдавать за такое сомнительное изделие пять монет я бы тоже не стала. Но с проклятьем все-равно стоило разобраться

Достав из саквояжа мешочек с измельченной плюнь-травой, я ухватила щепотку и, прошептав заклинание, сыпанула за порог. Туда же полетела тяпка.

За спиной послышался звук, словно штору встряхнули. Я оглянулась — и с визгом взлетела на прилавок. Бурый ковер из тараканов устремился к двери. С необычайной для пожилого человека прытью, на стойку запрыгнул и старичок. Мерзкая шевелящаяся масса перетекла через порог и устремилась прочь.

— Куда они поползли? — дрогнувшим голосом спросил лавочник.

— Домой.

Подождав, пока последнее насекомое покинет лавку, я спрыгнула на пол и, велев хозяину расписаться на бланке, забрала оплату.

— А если она снова придет? — спросил старичок.

Я задумалась. А потом, попросив кусок мела, начертила над дверью простенький оберег.

— Вот, на первое время хватит, а потом что-нибудь посерьезней поставите. И не ссорьтесь с ведьмами, дедуля. Мы этого не выносим.

Визиты к следующим двум заказчикам были менее драматичными — булочнице и продавцу колбас требовалось обновить охранные заклинания. Времени это заняло немного, и к четвертому визиту я была еще вполне бодра. Только вот есть захотела, мотаясь по городу туда-сюда.

До ставшего почти родным трактира было далеко, и я забрела в первый попавшийся.

Народа в нем оказалось много. Решив, что это хороший знак, я нашла свободное место и, сделав заказ, принялась ждать своей порции.

За чисто выскобленным столом вместе со мною сидели еще трое. Двое, быстро доев, ушли, а вот последняя — сухощавая женщина средних лет — никуда не торопилась, ела вдумчиво, смакуя каждую ложку. Будто не тушеную картошку ела, а изысканное заморское кушанье. Мой желудок призывно заурчал, и, словно заслышав эти звуки, подавальщица принесла наконец мою тарелку.

Принявшись за еду, я тут же почувствовала взгляд соседки — холодный и липкий, словно паутина.

Я подняла взгляд, но та уткнулась в свою тарелку, отправила в рот очередную ложку картофеля и посмотрела вдаль поверх моего плеча.

Позади меня что-то с грохотом упало. Я оглянулась.

Рухнула висящая над прилавком полка. Кувшины. стоящие на ней, разлетелись, засыпав осколками всё вокруг. К счастью, они были пустыми, поэтому сильного урона хозяйке заведения не принесли.

Сокрушаясь и недоумевая, как такое могло случиться, она осмотрела вырванное с корнем крепление, а потом, прикрикнув на работников, велела быстренько все убрать.

Посетители снова взялись за ложки. Я тоже решила не отставать, вспомнив, что меня ждут еще четыре заказа.

Когда снова повернулась к тарелке, соседка уже исчезла, оставив пустую миску и пару монет.

Сытная еда разморила. Выходя на улицу, я чувствовала себя сонной мухой. Хотелось лечь и уснуть прямо на тротуаре, двигаться не было никаких сил.

Заметив невдалеке лавочку, я доплелась до нее и только сев, поняла, что со мною что-то не так: голова кружилась, в ушах стоял звон, вокруг стало стремительно темнеть. «Кажется, я теряю сознание», — пронеслась мысль, и я отключилась.

* * *

Первым ощущением, которое я осознала, придя в себя, было тепло, обволакивающее, словно мягкое пуховое одеяло.

Я открыла глаза: обхватив меня лапами, рядом сидел кот. Вид у него был встревоженный.

— Тебя отравили. Что ты ела?

Я задумалась, вспоминая произошедшее. Проклятая ведьма! И я тоже хороша — вертеть головой по сторонам, когда рядом сидит непонятно кто. И лишь одно не давало мне покоя.

— Зачем меня кому-то травить?

Кот фыркнул.

— Дурацкий вопрос, не находишь?

Я насупилась, понимая его правоту — в нашем положении ожидать можно было чего угодно. И тем большую досаду вызывала моя оплошность.

— Не кори себя, — произнес Макарий, — со всеми бывает. Просто извлеки урок.

— Уже извлекла, — буркнула я.

— Вот и славно. А теперь идем домой, раз тебе полегчало.

Я прислушалась к своему состоянию и поняла, что действительно чувствую себя вполне нормально. Вопросительно посмотрела на кота, тот развел лапами.

— Ну да, это я. Идем, что ли?

Он слез с лавки.

Я тоже встала. И вспомнила.

— Нет, не могу я домой. Мне ж еще четыре заказа надо выполнить. А то из зарплаты вычтут.

Забрав у меня бланки, кот просмотрел их и произнес:

— Идем. Помогу тебе справиться побыстрее.

Я справилась бы и сама, но у Макария был такой суровый вид, что спорить не стала.

Вскоре я лишний раз убедилась, что мой фамильяр — невероятно ценное приобретение. Нырнув в ближайший переулок, кот повел меня такими ходами, о которых, наверное, мало кто из местных знал. А уж приезжие вроде меня и вовсе не догадывались.

Дела, и без того несложные, он выполнил за считанные мгновенья. Восторженные заказчики благодарили, кое-кто даже чаем пытался напоить, но кот отказывался и вел меня дальше.

Когда спустя пару часов мы вручили Лидушке стопку подписанных бланков, то получили в ответ полный недоверия взгляд. От новой стопки заказов я отказалась, сославшись на чудовищную усталость с непривычки.

Глянув на кота, Лидушка настаивать не стала, и мы отправились домой.

* * *

Дома Макарий учинил мне настоящий допрос, заставив рассказать о произошедшем в трактире вплоть до мелочей. А когда я описала ведьму и упомянула про «паутинный» взгляд, сердито фыркнул:

— Хенна. Поздравляю, ты познакомилась с четвертой ведьмой из совета ковена.

Из курса по магическим сообществам я помнила, что в советах ковена всегда пять ведьм, чтобы замыкать силовой контур.

— А пятая кто? — спросила я.

Макарий нахмурился. Посмотрел на меня и нехотя буркнул:

— Элика. Но вряд ли она захочет с тобой встретиться.

— Это еще почему?

— Да ее уже несколько лет никто не видел.

Я растерялась. Если верить лекциям, без пятой ведьмы ковен существовать не мог.

— А кто же замыкал контур?

Макарий отвернулся и принялся рассматривать стену, словно на пустой белой поверхности можно было найти что-то интересное. А потом нехотя признался:

— В последнее время это был я.

— Но ты же… Но как?.. — я чуть дар речи не потеряла. — Разве фамильярам такое можно? Это же больно!

— А думаешь, почему я сбежал? — кот посмотрел на меня так, что я снова не удержалась, сграбастала его в охапку и крепко обняла. — Вот только не надо меня жалеть, — Макарий попытался вырваться, впрочем, не очень охотно, поэтому я и не отпустила. Он завозился, устраиваясь поудобней, и вздохнул.

— Элика была хорошей, не то что остальные. Она бы не стала тебе пакостить.

— А что с ней случилось?

— Никто не знает. Однажды она просто исчезла и всё.

— А как там Куртинья? Дело движется? — решила я перевести тему, чтобы хоть как-то взбодрить кота.

— Движется. Но в подробности посвятить не могу. Да и ничего конкретного мы пока не придумали.

В этот момент на лестнице послышались шаги, и в дверь нашей комнаты постучали.

Мы переглянулись.

— Входите, не заперто, — крикнула я.

Дверь открылась, и на пороге показалась Бронни с подносом в руках.

— Добрый вечер! — громко и выразительно произнесла она. — А я вас чаем решила угостить, с плюшечками! — она показала взглядом на дверь. — По-соседски!

— Спасибо! — включился в игру кот. Потянулся за чашкой, но Бронни сделала страшные глаза. Кот понимающе кивнул, забрал поднос и поставил его на столик. — Обязательно попробуем!

— На здоровье! — воскликнула Бронни. — Сахарку в чай добавьте! — она указала взглядом на сахарницу и скривила зверскую физиономию.

— Большое спасибо! — сказала я.

— Ну я пойду, не буду вам мешать! — ответила Бронни, исчезая за дверью.

Когда шаги на лестнице затихли, Макарий подошел к столику, склонился над чашками и принюхался. Затем открыл сахарницу, сунул туда нос — и отпрянул.

— Интересно, — произнес он, — очень интересно. Зачем Мирабель хочет нас усыпить?

— Усыпить? Ты уверен?

— Да. Это не яд, а снотворное. Сонный корень и немного тинника. Концентрация высокая, но не смертельная. По моим прикидкам, если взять по паре ложек на человека, мы должны проспать часов восемь, не меньше.

И тут мне пришла идея, от которой стало не по себе.

— Может она хочет тебя украсть?

Кот задумался.

— Вряд ли. Ты же меня все-равно найдешь, хозяин и фамильяр связаны. Ну вот как я тебя сегодня нашел, — пояснил он в ответ на мой озадаченный взгляд. — Нет, здесь что-то другое… Хотя, чего гадать? Давай проверим.

— Это как? — насторожилась я. — Предлагаешь выпить эту гадость?

— Фу, Анфиса, — поморщился кот, — за кого ты меня принимаешь? Мы просто сделаем вид, что выпили. Согласна?

Идея мне не понравилась, но я согласилась, понимая, что иного способа узнать правду нет.

— А как она поймет, что мы… ну, того…

— А вот как.

Кот спрыгнул с кровати и прошелся по комнате, прикидывая что-то в уме. Затем произнес: «Ага». Открыл сахарницу и, насыпав в каждую чашку по паре ложек сахара, принялся размешивать.

— Ты же не собираешься это пить? — спросила я.

Кот ответил мне обиженным взглядом, и я замолкла. И тут он протянул одну из чашек мне.

Я напряглась, но все-таки взяла.

— Теперь вот что, — сказал кот, понизив голос до шепота. — Мы сделаем вид, что пьем. Сцену придется разыграть очень натурально, потому что Мирабель может наблюдать за нами с улицы. Подноси к губам, но не пей. Потом по моему знаку роняешь чашку, падаешь и не шевелишься. Садись на кровать, чтобы удобней было падать.

— А ты?

— Обо мне не беспокойся. Главное, потом не шевелись. Ну, начали.

Я поднесла чашку к губам, стараясь не касаться края. Затем убрала и произнесла:

— Какой чудесный чай!

— Не переигрывай, — прошипел кот.

Я снова поднесла чашку к губам.

Время «чаепития» казалось бесконечным. Наконец кот прошептал:

— Бросай.

Я покачнулась, рука дрогнула, и чашка, расплескав содержимое, упала на пол. Я повалилась на кровать. Чуть двинулась, чтобы лежать было удобней.

— Анфиса! — воскликнул кот. — Анфиса, что с тобой? Очнись! — перед лицом возникла ухмыляющаяся кошачья морда. — Анфи… — голос кота ослаб, и меховая тушка плюхнулась рядом со мной на одеяло. Задняя лапа лягнула столик, и поднос с посудой с грохотом полетел на пол. — Теперь лежим тихо, — еле слышно прошептал кот.

Время шло, за дверью стояла тишина. Я уже почти уверилась, что Макарий ошибся, когда на лестнице послышались осторожные шаги. Дверь скрипнула, и я почувствовала знакомый, еле уловимый запах сухой травы — в комнату заглянула Мирабель. Простояла на пороге, а затем подошла ближе. Чем-то зашуршала, и тут я почувствовала, как её рука ухватила меня за волосы. Клацнули ножницы, и захват исчез. Снова послышались шаги. Чуть приподняв веки, я увидела, что ведьма, обойдя кровать, склонилась над Макарием. Снова щёлкнули ножницы, и Мирабель, сунув добычу в сумку, покинула комнату.

Когда шаги на лестнице стихли, я все ещё сохраняла неподвижность. Затем почувствовала, как шевельнулся кот, и только когда он тронул меня за плечо, рискнула открыть глаза.

Конец ознакомительного фрагмента.