Ведьмин пес

Елена Дымченко, 2023

Энджи молода и привыкла к легкой беззаботной жизни. В один день ее привычная жизнь рушится: мать пропадает, а отца сажают в тюрьму. Поиски матери приводят девушку в глухую деревню, где живет ее прапрабабка ведьма Прасковья. Старая ведьма передает Энджи ведьминскую силу, но со стороны старухи это лишь коварная уловка. Жизнь девушки в опасности и для того, чтобы выбраться из смертельной ловушки, ей придется не только пересмотреть свои взгляды на жизнь, но и принять силу, которая легко может уничтожить ее. Комментарий редакции: Мистический триллер о столкновении с древним злом в декорациях топкой герметичной русской деревни. Книга – победитель курса «Сердце бестселлера» Писательской Академии «Эксмо»

Глава 8

Энджи постаралась не выдать своего присутствия и предусмотрительно отошла в сторону, давая старцу дорогу. Недавняя сцена с крестом не вызывала желания снова общаться с этим выжившим из ума дедом.

Егорша тоже притих, ожидая, пока старик отойдет подальше.

— Кто это? — шепотом спросила его девушка.

— Это дед Прокопий, — ответил он вполголоса, — вот кто мог бы вам много чего рассказать про вашу бабку, ведь, говорят, именно она его ослепила. Странно, куда это он пошел, я его уже лет сто на улице не видел.

— Его дочь умерла.

— Балашиха? А вы откуда знаете? — оживился Егорша.

— Я как бы при этом присутствовала, зашла спросить насчет похорон, а она вдруг начала кашлять и… все.

— То есть умерла не без вашего участия? — вперился он в нее единственным глазом.

— Что значит «не без моего участия»? — искренне возмутилась Энджи. — Я ее даже пальцем не трогала!

— Похоже, вам этого и не нужно.

— Вы на что намекаете? — начала она сердиться.

Увидев ее разгорающиеся от ярости глаза, Егорша не на шутку струхнул:

— Спокойствие, только спокойствие, — засуетился он, — вам нельзя злиться, дышите, раз-два, раз-два…

Энджи была возмущена такими несправедливыми подозрениями, но что-то в словах и в поведении собеседника заставило ее к нему прислушаться. Она сделала глубокий вдох, затем выдох, затем еще один вдох и выдох. Закипающая ярость начала затихать, сердце вернулось к нормальному ритму.

— Вот и хорошо, — с облегчением выдохнул затаивший дыхание Егорша, — видимо, вы не все знаете и поэтому не понимаете, что происходит.

— Вот уж точно, — согласилась она, — буду рада, если вы меня просветите.

— Хорошо, — кивнул он, — и с похоронами помогу, но сейчас нам пора сваливать.

— Почему? — удивилась Энджи.

— Вон видите, — кивнул он в конец улицы, — идут…

Там, куда показал местный пропойца, действительно появилась процессия, возглавляемая дедом Прокопием. Высокий старик, опираясь на посох, вел за собой несколько старух. Судя по их лицам, настроены они были довольно решительно. Внушительный рост старца, высоко поднятая голова и развевающаяся седая борода вызвали у Энджи ассоциацию с пророком Моисеем, изображение которого она когда-то разглядывала в красочной детской Библии.

— И что? — механически спросила она, не в силах оторвать взгляд от этой библейской картины.

— Поверьте мне, вам не поздоровится!

Решив, что на реверансы времени нет, Егорша схватил девушку за руку и потянул к машине. Открыв водительскую дверцу, он довольно бесцеремонно затолкал ее на сиденье, а сам с невероятным проворством заскочил с другой стороны.

— Давай, погнали!

Энджи не привыкла, чтобы ею командовали какие-то невнятные, подозрительные личности, да еще и в ее собственной машине, но спорить почему-то не стала. Она повернула ключ зажигания — мотор послушно завелся — и, нажав на педаль газа, повела машину вдоль по улице в сторону леса. Проезжая мимо процессии, она не могла не заметить, как некоторые старухи плевали им вслед, а затем услышала стук бросаемых в новенький автомобиль камней.

— Убирайся отсюда, ведьма! — кричали они.

— Что за беспредел у вас тут творится! — возмущалась оскорбленная до глубины души Энджи. — Кто мне оплатит ремонт?

Ноздри ее начали раздуваться, Егорша не замедлил вмешаться:

— Газку бы прибавить, и это… дыши! Вдох-выдох, вдох-выдох…

Энджи недовольно на него посмотрела, но педаль газа прижала и послушно задышала: вдох-выдох, вдох-выдох.

Егорша с тревогой за ней наблюдал и, убедившись, что дыхание девушки пришло в норму, облегченно вздохнул. С удовольствием растянувшись на сидении, он начал с любопытством осматриваться. Погладил рукой кожаную обивку и с детским восторгом начал разглядывать разноцветные датчики на панели приборов.

— А может, музычку включим? — потянулся он к встроенному проигрывателю.

Энджи хлопнула его по руке:

— Здесь не ловит.

Егорша обиделся и надулся, но мягкое покачивание в удобном кресле вскоро примирило его с действительностью.

Отъехав достаточно далеко от деревни, Энджи притормозила:

— А теперь давай рассказывай, что у вас тут творится!

Егорша мучительно соображал, как бы ему не прогадать и получить от информации побольше дохода. Нечасто ему так везло, дамочка очень заинтересована, а значит, можно на этом заработать. Придав лицу легкий налет идиотизма, он осторожно начал прощупывать почву:

— Ну, информация, так сказать, не совсем чтобы общедоступная, — сказал он и замолчал, проверяя реакцию и степень заинтересованности, затем продолжил: — Я бы сказал, секретная, передается от отца к сыну, от сына к внуку, от внука… — он замолк, соображая, как продолжить логическую цепочку.

Энджи с усмешкой наблюдала за его интеллектуальными потугами, этот несуразный мужик ее забавлял.

— Так к кому от внука-то? — спросила она с насмешкой, решив не облегчать ему задачу навешать ей лапши на уши.

— К правнуку! — нашелся Егорша и остался собой очень доволен.

— Понятно, — кивнула она, — и что?

Она, конечно, могла вытолкать этого клоуна из машины, но пока что он был единственным человеком, который мог не только хоть немного прояснить ситуацию, но и помочь с похоронами. Уж во всяком случае выкопать могилу он вполне сможет. С мыслью, что Прасковью придется хоронить в лесу, Энджи уже смирилась, а в этом случае пара мужских рук не помешает.

Чувствуя, что она на него не сердится, Егорша продолжил свои потуги:

— Я бы, конечно, поделился с тобой, — сказал он и многозначительно замолк.

— Ладно, на бутылку дам, — догадалась она, — даже на две, если поможешь с могилой.

— Ладненько, — приободрился он и решил еще поторговаться: — Две, конечно, маловато…

— Хорошо, три. — Энджи решила не мелочиться. — Пойдет?

— По рукам, — расцвел он в улыбке. — Что ты хочешь знать?

— Что с Прасковьей не так, почему ее называют «ведьмой» и кто этот Прокопий?

Егорша заерзал, не зная, с чего начать. Он понимал, что информация не совсем стандартная, а он уже убедился в том, что сидящая с ним в одной машине дама не слишком сдержанна в эмоциях, а это могло быть очень опасным. Какой бы пропащей и бесперспективной ни была его жизнь, но прощаться с ней он был еще не готов. Поэтому пренебрегать дипломатией в выдаче сведений было бы неразумным.

— Ну! — решила поторопить его Энджи.

Егорша откашлялся и неуверенно начал.

— Давай еще на берегу договоримся, что я тебе перескажу то, что люди говорят, сам-то я, так сказать, к тому времени был еще мал, а некоторые события произошли и вовсе до моего рождения. Верить в это или нет — твое дело, единственное, о чем прошу, — не злись.

— Это почему? — с издевкой спросила она.

— Я еще пожить хочу, а когда ты злишься, люди умирают.

— Что за чушь! — возмутилась Энджи, — Ты опять на Балашиху намекаешь? Я же сказала, что пальцем ее не трогала, — и запнулась, вспомнив багровеющее лицо и полные ужаса глаза женщины.

— Можешь мне не верить, но люди решат, что именно ты ее и убила.

— Но она и так была больна.

— Это неважно, здесь и не такое видели, так что ты их не переубедишь. Твоя Прасковья в свое время такой шорох здесь наводила, что только и успевали покойников на кладбище отвозить.

Энджи удивленно подняла брови:

— И каким образом она это делала?

— Я тебе уже говорил, что она была ведьмой, и, поверь, очень сильной. А раз она умерла, то, значит, передала свою силу кому-то другому, и я подозреваю, что именно тебе. Разве она тебя не предупредила?

Все сказанное этим клоуном было бы похоже на бред, если бы не последние события. Машина, которая завелась сама по себе, непонятное поведение черного пса, мать, идущая к ней на зов явно против воли, удушье Балашихи и главное — необъяснимое бегство ее самой от креста старика.

Все это нельзя было объяснить ни законами физики, ни с позиций здравого смысла, и если бы она не была участницей всех этих событий, то никогда бы не поверила, что такое возможно.

— Ты хочешь сказать, что я ведьма? — растерянно спросила она Егоршу.

Тот нервно сглотнул и кивнул в ответ:

— Судя по всему — да.

— Твою же мать… — ошеломленно откинулась она на спинку сиденья.