Духи степей. Книга 1. Девятый перстень

Елена Анатольевна Леонова (2024)

В центре города при странных обстоятельствах убит коллекционер старинных книг. Майор полиции Саблин начинает расследование и выясняет, что из квартиры пострадавшего пропал уникальный перстень, принадлежавший когда-то средневековому оккультисту. Чем глубже следователь погружается в детали дела, тем отчётливее понимает: убийство только начало истории, связанной с загадочными шаманскими ритуалами и ведущей к тайне многовековой давности — смерти великого монгола — Чингисхана.

Глава 16. Москва. Пятница. 12:20

На этот раз Саблин не удивился. Всё было одно к одному. Возможно, дело удастся раскрыть быстрее, чем он думал. Когда появляются свидетели, обязательно находятся новые улики.

— То есть папирус ценный?

— Ну в общем, конечно. Он дорогой, потому что старинный. Его обнаружили в одной из египетских пирамид в девятнадцатом веке французы. Потом артефакт путешествовал по миру, меняя владельцев. Валера приобрёл его на аукционе.

— Почему Дорофеев им заинтересовался? Как я понял, он коллекционировал книги.

— Верно, но папирус изумительно красиво сделан, в прекрасном состоянии. Валера, увидев его, сразу влюбился. Сказал, что, если не получится перепродать, повесит в кабинете.

— А что написано на папирусе?

— Какая-то цитата из Книги мёртвых.

Саблин нахмурился.

— Загадка?

Оболенцев рассмеялся.

— Нет-нет, ничего такого. Я понял: вы сразу вспомнили шумерский артефакт с зашифрованной тайной сокровищ.

— Вот именно, — следователь действительно подумал про реликвию, с которой было связано одно дело несколько лет назад, и на первый взгляд артефакт тоже казался лишь старинной вещицей, а на деле привёл к целой истории с убийствами и шумерскими тайнами древности.

— Тут другая ситуация, поверьте мне. Папирус не представляет ценности для кладоискателей. Но почему вы про него спросили?

— Его украли.

— Украли? Хм, — Оболенцев закинул ногу на ногу, задумавшись на пару секунд, — это странно. Да. Не знаю, кому бы он мог понадобиться. Точнее, папирус, конечно, представляет собой превосходный образец древнеегипетского культурного наследия, но чтобы красть…

— Могу я узнать, за какую сумму Дорофеев его приобрёл? Вы в курсе?

— Кажется, около ста тысяч рублей.

— Немало.

— Но и не много для антикварных ценностей. Как правило, я имею дело с более дорогими вещами.

— Я понял. Но всё-таки, если предположить, что кто-то захотел его украсть. Как думаете, кому папирус мог понадобиться?

Оболенцев пожал плечами.

— Даже и не знаю. Проще было договориться о покупке, как мне кажется.

— А кому Дорофеев собирался продать реликвию?

— Валера нашёл покупателя? Не знал об этом.

— Да, дочь сказала, что в субботу он планировал встретиться с кем-то по поводу продажи.

— Я не в курсе.

— А среди его коллекции есть действительно ценные книги?

— Нет. Ничего дороже пары десятков тысяч не припомню. Да и потом, что книги, что папирус, если их украсть, то продавать опять-таки только через ограниченный круг, понимаете?

— Понимаю. Когда вы виделись с покойным последний раз?

— Кажется… на прошлой неделе. Мы ходили в ресторан.

— В какой?

— В ЦДЛ, на Большой Никитской.

— Судя по всему, Дорофеев часто там бывал. Видел снимки в его кабинете из этого заведения.

— Да-да, он действительно туда часто ходил.

— Ну ясно.

— Надеюсь, вы разберётесь в том, что случилось с Валерой?

— Да.

— Я буду организовывать похороны. Об этом и хотел, собственно, поговорить. Рая сейчас не в состоянии. Вы не могли бы дать мне знать, когда можно будет забрать тело?

— Конечно. С этим проволочек не будет. Пару дней, пока будут проводить вскрытие.

— Спасибо.

— Я позвоню.

— Буду благодарен.