Невеста Чёрного Змея

Екатерина Оленева, 2019

Отправляясь с подружкой на вечеринку, Лейла ещё не знала, что жизнь её кардинально изменится.Встреча с ведьмой откроет дверь в мир магии, страшных фамильных тайн и родовых проклятий. Сложно смириться с тем, что роль невесты Чёрного Змея досталась тебе в наследство от покойной бабушки, что тебе отвели роль разменной монеты в партии, которую ты не выбирала. Что в это игре ты лишь пешка. Но Лейла сдаваться в любом случае не собирается!

Глава 5. Визит Светлых

Она проспала почти весь следующий день. Стоило поднять ресницы, как Ланкo снова поил её отваром, приятно пахнущим мятой и цитрусовыми и веки вновь слипались.

Лишь ближе к вечеру удалось сбросить оковы Морфея, и Лейла поспешила спуститься.

— Ланко?

Услышав собственное имя брауни виновато опустил огромные уши.

— Куда подевались портреты из галереи? — поинтересовалась девушка.

— Хозяйка велела их спрятать, чтобы гость не видел.

— Василиса ждёт гостей? Что за гость, Ланко?

— Айзек Абнер, мисси. Он великий белый маг и ректор магической академии. Хозяйка Василиса велела прибраться в доме, приготовить праздничный ужин, убрать портреты, — загибал брауни узловатые пальцы. — Гость племянника госпожи, господина Эссуса, сильно недолюбливает, боюсь, даже ненавидит. Вот хозяйка-то и не хочет гостя расстраивать да злить. Потому велела портреты убрать. Ланко — не виноват! Ланко лишь подчиняется госпоже. Ланко — хороший.

— Конечно, хороший. Конечно! Я тебя не ругаю, просто спросила. Не стоит огорчаться.

Чтобы не мешать приготовлениям, Лейла вернулась к себе в комнату.

Включив ноутбук, попыталась читать, но мысли не желали сосредотачиваться на тексте, вращаясь вокруг одного — что там ещё за гость? Любопытно.

Наконец, ближе к закату, в дверь её комнаты постучали.

— Да? — не отрываясь от монитора, откликнулась Лейла.

— Простите Ланко! Он не должен беспокоить молодую хозяйку, но…

— Говори сразу, что случилось?

— Гость! — испуганно вытаращив глаза, пискнул домовой. — Случился гость! Он уже вошел во владения госпожи Аластаир и вот-вот будет здесь. Вам нужно поприветствовать гостя, барышня! Ланко — хороший. Ланко сможет позаботиться о нуждах волшебника, но Ланко не может гостя развлечь! Такое ему не по силам.

Лейла охотно захлопнула крышку ноутбука:

— Что я должна делать? Говори.

— Вы должны открыть гостю дверь и проводить его в дом. И обращаться с ним соответственно его высокому положению. Не забывать, что перед вами великий Айзека Абнер, глава Белого Ковена, ректор академии.

— Такое забудешь, — тряхнула головой Лейла, пытаясь ногами достать туфлю из-под кровати. — Как всё сложно. А Василиса, как на зло, в дневной спячке.

— У бессмертия свои минусы. А гость на пороге. Мисси, спешите! Даже госпожа Василиса никогда не заставляла ждать господина Айзека! Он — великий волшебник!

— Да поняла я уже, поняла! Великий волшебник, глава и ректор. Совсем не обязательно всё время повторять. А вот заранее предупредить меня о визите не помешало бы! Ладно, — замерла Лейла, понимая, что бедолагу брауни от натуги сейчас кондрашка хватит и он снова зайдётся в плаче-причитание. — Только не начинай! Нет времени. Проводи меня лучше вниз.

Она спустилась как раз в тот самый миг, когда дверная створка распахнулась и, купаясь в лучах заходящего солнца, на пороге возник великий волшебник, Глава Ковена, господин ректор.

Лейла ожидала увидеть кого-то вроде доброго старого седобородого Гендальфа или Дамблдора. Ну, стереотипы они такие стереотипы. И имеют тенденцию себя не оправдывать. Перед ней стоял высокий, атлетически сложенный мужчина среднего роста и средних лет, вполне приятной наружности, с проницательными, пронзительными голубыми глазами и располагающей к себе улыбкой.

— Ну, вот мы и встретились, юная мисс? Вы ведь Лейла? Позвольте пожелать вам доброго вечера?

Лейла молчала, во все глаза глядя на визитёра.

— Вы разрешите мне войти? — спросил он, улыбаясь, но с некоторым нажимом.

–О, простите! — спохватилась Лейла. — Конечно, входите! — она посторонилась, освобождая ему дорогу.

Айзек Абнер, оглядываясь с неприкрытым любопытством, прошёлся по комнате. Взмахом палочки он наколдовал себе кресло, будто стоявших вокруг стульев было мало, и с видимым удовольствием сел.

— Прошу прощения за этом маленькое самоуправство. Годы дают о себе знать. К тому же я очень устал с дороги, а в кресле сидеть приятнее, чем на стуле, — словно извиняясь, проговорил он.

— Делайте как вам удобно. Могу я предложить вам чаю? — предложила Лейла.

— Выпью с удовольствием.

Айзек снова огляделся.

— Здесь, на мой вкус, слишком сумрачно. Не будете возражать, если я добавлю света?

— Не буду.

Золотистой луч вспыхнул словно сам по себе. Потом на столе возник чайный сервиз, вазочки с конфетами, печеньями и бутербродами. От чашек исходил приятный аромат и вился горячий пар.

Айзек потянулся за чашкой и с удовольствием сделал первый глоток:

— Мы ведь не знакомы, мисс? — вновь улыбнулся волшебник. — Ваша бабушка рассказала мне вашу историю. О том, что вы выросли среди обычных людей? Я не-магов имею ввиду?

— Это правда.

Айзек Абнер, допив чай, поставил чашку на край стола. Он вновь посмотрел на Лейлу пристальным, долгим взглядом.

— Знаете, Лейла, мы с Василисой не очень хорошо ладим из-за разницы в наших взглядах на очень многие вещи и, в первую очередь, на предназначение магов в этой жизни.

— Она рассказывала о противостоянии Светлых и Тёмных.

— Да? И что вы об этом думаете?

— О противостоянии? Или о разделении?

— О том и другом.

— Не знаю. Всё свалилось, как снег на голову. Я во многом пока не разобралась, много чего не могу понять. Так что рассуждать пока не возьмусь.

— Ответ вполне в стиле Нахширонов, — с лёгкой язвительной иронией проговорил он. — Некоторые вещи ведь воспринимаются нами интуитивно. Чёрное или белое, например? Так чёрное или белое, Лейла? Тут не нужно много времени, чтобы определиться. Вот вам, например, какой цвет нравится?

— Если безотносительно символики, то чёрный.

— Ну вот, видите. Совсем не сложно, правда?

— Я говорила о цвете. Что же касается магии? Не уверена, что не выберу светлую сторону.

— Надеюсь, вы говорите так не потому, что мне приятно это услышать? Что ж? Стану надеяться, что Василиса права, и вы действительно белая ворона в вашей чёрной стае. Знаете, почему я пришёл сюда сегодня?

— Из-за меня?

— Да. Василиса попросила о помощи. Практически беспрецедентный случай. Она хочет, чтобы я принял вас в мою академию и защитил от вашего… дайте подумать, кем же вам приходится Эссус Дрейк? Внучатого дедушки? В вы ему, значит, внучатая племянница и, по совместительству, невеста. Как вам такое сочетание?

— Если честно, то я от него в шоке. И готова не то, что в магическую академию поступить — на Гималаи взойти, лишь бы и слыхом не слыхивать о возможности такого союза. А вы правда сможете помочь?

— Избавиться от Эссуса? Ну, это не так-то просто. Большая половина Магического сообщества последние пятьдесят лет только тем и озабочена, чтобы свалить этого ферзя с шахматной доски. Увы! Но партия пока ни разу не сложилась в нашу пользу. Он — сильная фигура. Порочная и опасная. Так что я могу понять Василису. Могу разделить её опасения за ваше тело и душу.

Лейла насторожилась и встревожилась:

— Получается, сама она не в состоянии меня защитить?

Айзек тонко улыбнулся:

— Василиса сильная ведьма. Но даже самый сильный маг не устоит один перед множественным врагом. Но оставим пока эту тему. Поговорим о другом. Скажите, вы хотите учиться?

— А я не слишком взрослая для того, чтобы начинать обучение? — с сомнением протянула Лейла.

— Учиться никогда не поздно, — покачал головой Айзек, — и это, кстати, не я сказал. Так хотите учиться?

— Наверное, хочу.

— Наверное? То есть, вы не уверены? — удивлённо приподнял он брови.

— Если бы решение зависело только от меня, то я предпочла бы вернуться домой. Но раз назад дороги нет, магическая академия вполне сгодится. Раз уж выяснилось, что я волшебница, нужно ведь учиться как-то с этим жить?

Во взгляде Айзека Абнера промелькнуло нечто похожее на сочувствие:

— Любой волшебник, нуждающийся в помощи, всегда найдет её в Белом Ковене, вне зависимости от родословной. Н-да! — протянул Айзек, морщась. — Какой необычный вкус у здешних сладостей.

Почти против воли с губ Лейлы сорвался вопрос:

— Я приняла Темное Наследие моего рода. Я теперь проклята?

Прожевав пряник, Айзек посмотрел на вазочку с конфетами, обёрнутыми в яркие фантики и в задумчивости поскрёб подбородок. Выбрав, развернул одну из конфет, закинул её в рот. И только когда проглотил, заговорил вновь, задумчиво щурясь.

— Если почитать религиозные книги, выходит, что любая магия, по сути своей, темна? Я не могу, в силу происхождения и пройденного жизненного пути, согласиться с утверждением: «Ворожеи не оставляй в живых». Впрочем, те же люди, что произвели этот спич, делали исключения, скажем, для волхвов, несущих дары младенцу Иисусу? Или Андалузской Волшебницы? Двойные стандарты имеют распространения в любом мире и обществе, не так ли? Одна только способность убивать взглядом, поднимать мертвых, изрыгать гром и молнию, по моему убеждению, не делает человека ни темным, ни проклятым. Собственные устремления, неправильно выбранные цели или нечистоплотные способы её достижения — вот что зло. Только то, что ты делаешь сам, способно сделать тебя отверженным. Но ни происхождение, ни кровь, ни преступления предков не способны разрушить души, а значит, мы не прокляты.

— Как я рада снова видеть тебя, Айзек! — голос Василисы прервал монолог профессора.

За беседой и чаепитием Лейла даже и не заметила, что солнце успело сесть.

— Василиса! — Абнер поднялся, чтобы поприветствовать её. — Рад вновь видеть одну из самых прекраснейших женщин на свете.

— В устах любого другого это комплимент, — засмеялась Василиса. — Но от тебя, Айзек, это почти что хула. Я знаю, ты не слишком-то ценишь красивых женщин. Твои старые предубеждения ещё живы?

— Кто старое помянет, тому глаз вон. Так, кажется, говорят?

— У поговорки, Айзек, есть продолжение — кто его забудет, тому оба.

Всё это было сказано с очаровательной улыбкой — улыбкой, полной яда.

— С нашей последней встречи, состоявшейся без малого пятьдесят лет пролетело? — вздохнул Айзек, вновь задумчиво щурясь. — Но ты совсем не изменилась.

— Иллюзия, — вздохнула Василиса. — Всего лишь иллюзия, мой старый враг. Впрочем, как и многое другое на этом свете.

Приблизившись, она протянула ему обе руки. Абнер, к удивлению Лейлы, склонившись, с галантной осторожность легко прикоснулся к ним губами.

— Выглядишь уставшим, — вынесла Василиса свой вердикт.

— Никто не вечен, — пожал он плечами в ответ.

— Я буду скучать по тебе, Айзек, — на сей раз в голосе Василисы прозвучала искренняя грусть.

— Очень может быть, — ухмыльнулся тот. — Кто знает, может быть, даже у таких, как ты, есть сердце?

У Лейлы создавалось впечатление, что эти двое разговаривают как-то странно. На первом плане звучали вроде бы ничего не значащие слова, но на втором шёл мощный, ускользающий от неё, подтекст.

Василиса игриво опустила пушистые ресницы:

— Жаль, что у времени сердца точно нет. Но довольно о прошлом. Ты, я вижу, успел познакомиться с моей внучкой?

— Поздравляю, — серьезно кивнул Айзек. — От всей души надеюсь, что девочку минует участь её предшественницы.

— Да уж. Надеюсь, мой супруг в гробу переворачивается, а черти жгут ему пятки раскалённой кочергой. Вот уже полвека как эта псина сгинула, а я всё никак не разгребу последствия его опрометчивых решений!

— Не слишком ли ты сурова к мёртвым, Василиса?

— Из-за него я потеряла дочь! И не говори мне о прощении и милосердии. Я никогда его не прощу. Пусть горит в аду!

— Ты как всегда само милосердие, — иронично протянул Айзек. — Но оставим мертвых в покое. Поговорим о живых?

— Что тут говорить? В насмешку над убеждениями дорогого муженька наша с ним единственная внучка по убеждениям, взглядам и жизненному опыту совершенно далека от нас. Забавно, правда? У Лейлы огромный магический потенциал, так что немного опыта и знаний… — Василиса снова засмеялась и на сей раз в её голосе звучала издёвка. — Рискнешь обучить ещё одного Нахширона, Абнер? Если да, я с лёгким сердцем вручу её тебе. Ты ведь не откажешь в исполнении моей маленькой просьбы?

— Не такая уж она и маленькая, но — не откажу. В первую очередь из-за самой девушки. Каждый из нас заслуживает шанс на спасение души. Тебе понравится в Академии, — повернулся Айзек к Лейле и взгляд его смягчился. — Уверен в этом.

***

Перед сном, широко распахнув окно, Лейла любовалась звездами. В эту ночь они были острыми, словно осколки и яркими, как алмазы.

Скрипнула дверь.

Василиса, шурша длинными душистыми юбками, присела рядом.

— Как ты похожа на мою Изабель, — с грустью вздохнула женщина. — Когда-то я потеряла дочь из-за глупых, никому ненужных предрассудков и принципов. Я столько лет хранила надежду на то, что мы встретимся, поговорим, всё наладится. Но Изабель мертва. И Самуэль умер. А я продолжаю зачем-то по инерции жить? Сто лет назад лживые принципы, дурацкие обычаи казались значительней материнских чувств. Теперь я знаю истину: магия, знания, материальные блага — всё ерунда. По-настоящему значение имеет только любовь. Только моя истина никому не нужна. Мне не с кем ею поделиться.