Лицемер

Евгения Паризьена, 2023

Бессердечный. Его душа настолько ледяная. Сколько же женских судеб он погубил. Заставляя рыдать, мучиться с недопитым кофе до утра. Ждать его звонка, тех жарких согревающих объятий. Но ему плевать на страдания других, он привык быть королем и возвышаться за счет слабых. Омерзительный человек, его поступки аморальны, а коварная игра заслуживает осуждения. И вот сейчас он присмотрел ее. Ранимую девушку, словно белоснежный ангел. Она не знает насколько он опасен, и отчаянно ему верит. А этот хладнокровный бес точно разобьет сердце, уничтожит ее жизнь. Но мерзавец забыл, что нельзя обижать ангела…

ГЛАВА 13

Доминик

Крутится возле плиты, прям хозяюшка. Сдерживаю смех, такая рукодельница.

— Салфетку возьми, немощный!

— Грубый голос, наша эгоистичная художница, как всегда, жестока.

— Переживёшь, бездушный тиран!

— Компанию составишь, или так и будешь про себя обзывать?

— В одиночестве посидишь! — добавила с возникшей чёрствостью.

— Отталкиваешь своим характером! Благородная девочка! Даже за больным псом ухаживают лучше!

— Доминик, здесь омерзительно находиться. Просто согласилась выручить подругу, — нахально высказалась, её бы проучить.

— Я противный такой? Прям урод во плоти! Да, Тиша?

— Проще назвать абьюзером! — вымолвила с настигшей нервозностью, ступая вниз. Но около самих дверей догнал её.

— Да, это выглядело по-свински. Хрупкая девушка терпит побои самодовольного козла. Но это было от бессилия, — схватил её за плечи, стремясь остановить.

— Издеваешься? Оправдание ищешь?

— Нервы не трать и послушай! Совершил ошибку, но с ней иначе не договоришься. С наркоманками опасно вообще общаться.

— Та раздавленная девушка страдает зависимостью?

— Да, распродала все вещи из квартиры. Как адекватный мужчина надеялся её вылечить. Мне счета из клиники показать? Врачи её возненавидели, своим пристрастием, — лгал, продолжая запудривать мозги.

— Откуда её знаешь?

— Она бывшая соседка. Стала частой гостью в ломбарде. Ей совести хватило отнести обручальное кольцо матери, а потом купить наркотики, — всё приукрашал, ради общей цели необходимо навешать лапшу.

— Жалко как. Её, наверное, терзают страдания.

— Утешать слабохарактерную? Обойдётся. И тогда на мосту клянчила деньги на дозу. Я устал давать их. Думал на лекарства, а когда снова нашёл шприцы, прости терпение лопнуло, — обвел овцу вокруг пальца. Обязательно поверит в чушь, иного пути нет.

— Но не бросать же её умирать!

— В больницу отправил уже. Тиша, мне извинится перед воровкой? Пригласить тебя в квартиру, где пустые стены? Всё вынесла. Это страшное зрелище. Не защищай, мерзавку!

— Возможно, ты прав! Но бить её тоже неправильно, — гундосила идиотка. Напористая до ужаса.

— Признаю, не сдержался. Конфликт исчерпан?

— Нет, Доминик. Устрой нам встречу, — предложила зараза.

— С кем увидеться желаешь? С наркоманкой?

— Мне решать!

— Я не позволю общаться со всякими дурами! Опасными для общества! — воспротивился данной затее.

— Снова увиливаешь?

— Уговорила, мучительница. Нравится терзать сердце? Раз мы помирились, проведёшь время со мной!

— Картину пишу, прости!

— Опять отговорки. Сбегаешь от ненасытного волка. Сколько терпеть? Садись и поболтай со мной. Сложно? — уставился на неё звериными глазами.

— Сначала поговорю с девушкой.

— Выполню волю, но потом останешься должна, — чуть не зарычал от поражения.

Упорхнула гадина, ей бы расследования проводить. Везде ищет подвох. Всё равно сломаю хребет, ползать будет. Стискиваю зубы, разбивая тарелку вдребезги. Испуганная домработница сразу подоспела.

— Убрать, хозяин?

— Нет, по осколкам должен ходить? Тупорылая! — срывал голос, они все невероятно бесят.

Сидел голым на балконе пока не позвонила гадкая Кристина.

— Ловелас, солгал нашей художнице?

— Ликуешь, да? Думаешь, я проиграл в грандиозной битве. Ошибаешься, слюни своей приятельнице тебе вытирать, — заявил без особого сожаления.

— Доминик, ты раздавишь её. Жажду увидеть сломленной, — бросила трубку.

Вечер показался жутко унылым. Без того звонкого голоса. Всё пора ехать к той испорченной мрази. С трудом откапал среди знакомых трущоб. Подкараулил около подъезда, от рассеянности обронила пакеты. Вся грязная, неухоженная.

— Доминик! Любимый!

— Руки убрала, сначала продезинфицируй! Коза тупая, из-за твоей халатности, план порушился! Значит так, девица к тебе нагрянет. Скажешь о наркотических проблемах. Уяснила? — демонически разговаривал.

— Но это ложь!

— В нос мало поучила? Не заставляй превращаться в кровожадного типа, — показывал насколько недоволен.

— Новая ложь. Очередное коварство. Не меняешься. И как она выглядит? Плевал на мою любовь. Даром не нужна, — обливалась горькими слезами. Ей так грустно на душе. Глядите там нагадили.

— Правильно. Кому сдалась шалава? Сколько членов обслужила?

— Скотина ты. Запомни, справедливость восторжествует. Найдётся та, в которую влюбишься. Она заставит горько плакать, — вымолвила с угрюмым видом.

— Проклятье такое, да? Страшно прям! Заучи свою роль, давалка из переулка! Кстати, очень быстро мне наскучила, — сел обратно в автомобиль, не желая тратить время на болтовню.

На обратном пути заехал к Кристине, та выскочила на лестничную площадку в халате.

— Что за срочность?

— Снотворное ей дай.

— Как? Заставить выпить насильно?

— Дура! В суп добавь. Через час заеду.

— Убить её вздумал? — тратила время, тогда прислонил к стенке.

— Трахнуть хочу безумно. Полежит в отключке на моем бильярдном столе, потом шелковой станет, — жаждал проучить невинную девку.