Нить Ариадны

Евгений Кострица, 2019

Все цивилизации рано или поздно создают адронный коллайдер. Но не все выживают. Спасение стоило дорого – на Земле возник Лабиринт. Теперь люди живут до сорока лет и умирают в свой день рождения. Прошлое не изменить, настоящее ужасно, а будущее зависит от десятка курсантов, отправленных к Минотавру. В его логове человек превращается в монстра.

2

Полковник не торопился начинать разговор. Заложив руки за спину, он задумчиво рассматривал стремительных белок, резво прыгающих по деревьям. Грызуны беспокойно цокали и подозрительно косились, опасаясь за тайники с орехами.

— Уверен, что убьешь ее, если увидишь? Сможешь? — неожиданно быстро спросил Стрыкин.

— М-м-м… Кого? — запнувшись, промямлил я. Вопрос застал врасплох.

— Варвару. Вы же были очень близки. Чемпионы Арены два на два. Сурская Лига, первый дивизион. Не ошибся?

Горизонт качнулся. Неестественно громко зашумела листва, где-то совсем рядом скрипела цикада. Верхушки деревьев разошлись, пропустив слепящий солнечный луч. Я не видел ничего кроме света. Моя метнувшаяся вверх рука прикрыла глаза. На сетчатке остывал на миг вспыхнувший силуэт Вари.

— Она умерла… — бесцветным голосом выдавил я.

— Не совсем так, — поправил полковник, не сводя с меня взгляда. — Мы восемнадцать лет не могли найти тело. Она всё еще там. Недавно видели похожего на нее монстра. Возможно, разведчик ошибся, но надо проверить.

Значит, кошмары не лгали. Мне прислали урну с чужим прахом. Варя до сих пор в Лабиринте. Хотя нет, это уже не она. Там монстр с ее внешностью. Он будет на меня смотреть ее глазами. Я каждую ночь их вижу во сне.

Голова закружилась. Всё это время память бережно хранила ее образ в мельчайших деталях. Когда мы были вместе, мир расцветал, терял плотность, вес и серьезность. Светлая и воздушная, Варя точно летала над землей, изменяя саму ткань реальности. И тогда летал даже я.

Вдруг этот монстр улыбается совсем как она? Так же пахнет, смешно морщит носик? Боже, что я несу… Как не слететь с катушек еще до Периметра?

— Ты ведь вернулся за ней, верно? — почти ласково подсказал Стрыкин, глядя ледяными как у рыбы глазами.

Наверное… В этом я боялся признаться даже себе. Возможно, хотел умереть, зная, что она где-то рядом. Интересно, что помнят и чувствуют монстры? Могут ли они любить точно так же?

— Нет! Встречу — убью. Рука не дрогнет. Не сомневайтесь! — я постарался быть убедительным.

Скорее всего, не получилось. Рука, может, и не дрогнула. Дрогнул мой голос.

— Расслабься, дружок, — успокоил полковник, — мы тебе верим. Ты ведь знаешь: секунда сомнений и взводу кирдык.

— Я пойму, если отчислят.

— Так бы и сделали, — согласился Стрыкин, — но у тебя редчайшая сверхспособность. Сейчас она очень нужна. Мы даже создали небольшой резерв по кристаллам.

«И по людям» — добавил я про себя. Лабиринт — иномирье, особое измерение, куда могут войти только три рейда в день. Две смены профессионалов и группа «чистильщиков» для подстраховки. Последние вытаскивают трупы и раненых, если их вдруг там оставили. Иногда выкраивают время и для обкатки курсантов, но это бывает нечасто.

Всё силы «Тесея» уходят в Дыру, в буквальном и переносном смысле. Та требует по двадцать кристаллов в день и долгов не прощает. Они же идут на развитие сверхспособностей рейдеров. Эти ресурсы ценят и выделяют скупо. И вот, специально для меня, сделали резерв по кристаллам?

— У тебя ведь было непростое детство. Диссоциативная фуга, расстройство идентичности, синдром множественной личности? — продолжал давить Стрыкин.

Я невольно облизнул мгновенно пересохшие губы. От его пронизывающего взгляда было не по себе. Казалось, полковник читает мысли прямо на внутренней стороне моего черепа. Должно быть, там так и написано: «Врёт, туп, подозрителен и не достоин доверия».

Да чего мне бояться? В худшем случае спишут. Мне и так осталось недолго.

— Так это в детстве. Меня лечили, рецидивов не было. У каждого ребенка есть воображаемый друг или монстр под кроватью. Врачи ошиблись с диагнозом.

— Ну да. Бывает… — недоверчиво хмыкнул Стрыкин, ковыряя в зубах травинкой. — В психиатрии главное надеть халат первым. Только вот одно странно… «Ясновидение» у тебя проявилось во всех Лигах. Удивительное постоянство, не так ли?

— Ничего странного. Их не так уж и много было. Я ушел сразу после…

— Разрыва с Варварой. Мы знаем! — досадливо перебил Стрыкин. — Вы расстались, она ушла к нам в «Тесей». С такими способностями нетрудно произвести впечатление. Здесь ее очень ценили.

Еще бы они не ценили. А уж как ценил я… До сих пор не пойму, что на нее нашло? Мы ведь даже толком не ссорились. Она сказала, что видела сон, а потом просто ушла. Молча и не прощаясь.

— Почему же ее не вытащили? — мрачно спросил я.

— Не получилось. Девочка погибла, как настоящий герой, — сочувственно покачал головой Стрыкин, — но дальше произошло удивительное. После неестественно стремительной метаморфозы она вырезала свой взвод, а потом порвала на куски и чистильщиков. А ведь они не слепые котята. Ветераны Седьмого Отдела, настоящие профи. Поразительно, да?

— Она не виновата! Виноваты те, кто ее не достал! — в ярости вспылил я. Пальцы сжались в кулаки, и ногти едва не распороли кожу.

— Чистильщики нашли всех, кроме нее. «Обращение» в этом случае произошло слишком быстро. Из нее вышел особенный монстр. Остынь, пожалуйста.

— Монстр не она! — понесло вдруг меня.

— Молчать, рядовой! Смирно! — замполит ловко ткнул кулаком мне под дых.

Воздух вышел из легких, и я рефлекторно согнулся. Стая лесных птиц поднялась в воздух, а белки испуганно попрятались по дуплам. Их худшие опасения подтвердились: двуногие безумны и бьют друг друга. Начали с себя, закончат тайниками с орехами.

Странно, но в полусогнутом положении мыслить получалось яснее. Мне нельзя так нервничать. Спишут же к чертовой матери!

— Тут врагов нет, боец! Они все за Периметром! — повысил голос полковник.

— Простите… — закашлялся я.

— Простите? Ты хоть знаешь, что она натворила?! — вновь вскипел он. — Сто двадцать! Сто двадцать, сука, метров! Дыра распухла с пятидесяти до ста двадцати! В мое дежурство! А у нас не было кристаллов, чтобы ее заткнуть! Не было людей, чтобы их выбить!

Я ничего не понял, но дал Стрыкину проораться. Чуть успокоившись, он, наконец, рассказал о тех драматичных событиях. Тварь из Вари получилась невероятно могучей. В один день «Тесей» потерял два полных рейда, на развитие которых потрачены сотни кристаллов. С лимитом на три входа в день компенсировать такие потери было почти невозможно. В Лабиринт пришлось кидать курсантов. Прежний темп добычи они поддержать не могли и быстро гибли. Дыра забирала всё, что удавалось добыть. Проблема в том, что расширившись, она уже не сужалась, а дефицит ресурсов не давал возможности вложиться в способности новых бойцов.

— Ладно, — махнул рукой Стрыкин после рассказа. — Оставим мертвецов прошлому. Нам в настоящем бы разобраться. Никто не знал Варвару лучше тебя. Как думаешь, почему она стала сверхмонстром?

— Понятия не имею… — пожал я плечами. — Вроде бы видела какой-то особенный сон. Она не ушла бы в «Тесей» просто так.

— Вот как? Значит, просветление? — недоверчиво хмыкнул замполит. — Какое-то переживание, мистический опыт, я правильно понял?

— Мне нечего добавить. Варя была особенной. Она в Лиге сражалась гораздо лучше меня. Рядом с ней я выглядел скорее тотемом, чем полноценной боевой единицей.

— Ну не скромничай, шутник, — поморщился Стрыкин. — В «Тесее» нет посредственностей. Ты ведь такой же. Выиграл Лигу после двадцатилетнего перерыва. В твоем возрасте подвиг. Поэтому взяли. И даже группу подобрали особенную.

— Так это эксперимент? Я должен повторить судьбу Вари? Стать сверхмонстром? — осенило меня.

— Нет, конечно. Сверхмонстра на тебя будем ловить. Он обязательно клюнет, — уверенно кивнул замполит. — Да, риск есть, но человечеству сейчас очень нужен герой. Порой не рисковать опаснее, чем рисковать. Времени у нас почти нет. Один пробный заход и вложимся в твой взвод по полной программе.

— Мне до сорокалетия всего три месяца… — мрачно напомнил я, зная, что в перспективного бойца вкладывали сотню кристаллов. — В моем случае это деньги на ветер. Зачем их переводить на почти мертвеца?

— Выхода нет, — устало ущипнул переносицу Стрыкин. — Пришлось даже Битика выдернуть, чтобы вас натаскать. Он год как на пенсии.

— И оно того стоит?

— Пойдем, кое-что покажу! — развернулся на каблуках замполит.

С полосы препятствий мы вышли на неприметную тропинку, чтобы сократить путь. В кустах тихо лязгнуло. «Проход запрещен» — предупреждающий знак обещал неприятности, но нас не остановил. Особая режимная зона, ловушки, боевые роботы — для обычных смертных такая прогулка бы закончилась быстро.

В нашем случае всё обошлось. Начальник караула на КПП вытянулся в струнку. Кстати, тоже полковник. Выходит, у Стрыкина и должность покруче, и допуск повыше.

До главного корпуса дошли быстро. Огромное здание и само по себе казалось черной дырой в иномирье. Затемненные стекла — точно зрачки вросшего в землю монстра. Он пожрет планету, если его не кормить. Как сожрал Варю.

Каждый день без нее словно отрывал от меня по кусочку. За двадцать лет — ни одной спокойной ночи. Или кошмары, или бессонница. И все эти годы Варя снилась смутно, точно через вуаль. Что-то беззвучно объясняла, плакала, пыталась что-то показать. Я не мог это разглядеть, как ни пытался.

Жаль, не пришел в «Тесей» раньше. Не верил, что смогу пройти Лигу один. Но ведь прошел. Или мне помогли пройти?

Для рекрутеров я лишь посредственный боец, не представляющий особенной ценности. Многообещающий старт, а потом долгий перерыв и потеря интереса к боям. Несколько побед в региональных Лигах не принесли ни денег, ни славы. Всё это получают в чемпионатах более высокого ранга. Я никогда не рвал жилы, чтобы попасть в топ. Толпы зрителей не собирал, выдающихся боевых качеств и виртуозной техники тоже не демонстрировал.

Сейчас уже казалось, что мои соперники поддавались. Хотя зачем? Стрыкин мог бы забрать меня и так. Вне конкурса и без лишних церемоний.

Сканер скользнул по лицу лазерной сеткой: профиль прошел проверку. Значит, мой допуск оформлен заранее.

Лифт. Безлюдный коридор. Снова лифт. Несколько уровней идентификации. Шлюз санитарной обработки. Зловещее жужжание сервомоторов, не выпускающих из-под прицела мощных плазменных пушек. Я чувствовал это настороженное внимание кожей. Она начинала чесаться.

Эти меры предосторожности трудно назвать лишними. Они нужны не для защиты от монстров, а для защиты людей от людей. Проклятие стимулировало появление радикалов, террористов и религиозных сект с самыми сумасшедшими идеями. Несколько попыток диверсий вынудили держать на острове военный гарнизон и полноценный комплекс ПВО для подстраховки.

— Пришли! — объявил полковник, заглядывая в смотровую щель очередного прибора.

Машина просканировала радужку глаз, и высокие ворота бесшумно отъехали в сторону. Я ожидал увидеть нечто особенное, и всё же невольно попятился.

Дыра оказалась не бездонной ямой, как мне представлялось, а гигантской сферой, висевшей посреди огромного зала. Фосфоресцирующие волны поляризованной плазмы прокатывались по ней, точно жар по раскаленным углям.

— Экранирующее тороидальное поле. Впечатляет, да? — прошептал Стрыкин.

Это действительно, впечатляло. Причем не размерами. Сфера диаметром сто пятьдесят метров смотрелась внушительно, и всё же в ней ощущалось что-то еще. Нечто величественное, безначальное и бесконечное. Я чувствовал исходящую от нее силу. Очевидную, невыразимую, недоступную для понимания. Дыра будто высасывала мысли из головы, оставляя пустое черное поле. Возможно, поэтому так завораживало. Оцепенев, я мог на нее смотреть вечно.

А ведь мы ровесники. Более того, родились в один день. Я, Варя и Лабиринт. Поразительное совпадение.

— Смотри! Сейчас будут кормить! — толкнул локтем Стрыкин.

За пультом сидело несколько человек в оранжевой униформе. Еще один стоял у металлической воронки в сложном плетении металлических труб. Негромко переговариваясь, они напряженно следили за показаниями на мониторах.

Коротко взвыла сирена, и над аппаратом перевернули банку с оранжевыми кристаллами. Яркие ромбики сыпались из нее точно тыквенные семечки.

Вновь стало тихо.

Взгляды людей теперь не отрывались от огромного табло, занимавшего почти всю противоположную стену. Между бегущими строчками символов замигали большие красные цифры: «сто пятьдесят пять». Еще с десяток знаков шел после запятой. Через секунду один из них перескочил с тройки на семерку.

Все чертыхнулись одновременно. Зло и разочарованно.

— Видел? — снова ткнул локтем Стрыкин.

— Что? — не понял я.

— Она растет! Пока медленно, но с каждым днем всё быстрее.

— А как же кристаллы?

— Они сдерживают скачкообразный рост, но совсем не останавливают постепенное расширение, — терпеливо пояснил полковник. — Оно началось недавно, но если темп сохранится, Дыра уничтожит это здание за три месяца. Планету — еще через шесть. Врубаешься?

— Почему она расширяется? — спросил я, быстро подсчитав, что апокалипсис уже не застану. Похоже, мы умрем почти одновременно.

— Никто точно не знает. Но Варю-сверхмонстра нашли в тот же день.

— Думаете, есть связь?

— Возможно. Две одновременные аномалии на это как бы намекают. Логично?

— Нет, — упрямо возразил я. — Вы связываете с Дырой не Варю, а факт ее обнаружения. Она же не из пустоты появилась, а где-то бродила до этого.

— Какой ты у нас умник… — раздраженно фыркнул Стрыкин. — Мы слишком мало знаем. Ищем любые зацепки, рассматриваем все версии. Даже самые сумасшедшие. Конкретно эту разрабатываю и проверяю я. Понятно?

— Так точно.

На самом деле ни черта непонятно. Притянуто за уши. Конечно, мне не обязаны объяснять всё на пальцах. Наверняка есть причины сопоставить рост дыры и сверхмонстра. Но про него ведь давно все забыли. Мало ли их там бегает…

Или много? Кто знает…

Люди не понимали, что представляет собой Лабиринт. Кротовая нора в другое измерение, коллективная галлюцинация, хитроумный механизм или кошмар, воплотивший в реальность наш собственный страх?

В любом случае Стрыкин знает то, что не знаю я. И всё рассказывать мне не будет.

— Теперь понимаешь масштаб угрозы? — он показал глазами на сферу. — Запомни эту картинку как следует. Чтобы не мяться, не дрогнуть, когда встретишь монстра. Найти и убить его — вот последняя миссия. Дембельский аккорд твоей жизни.

— Мы всего лишь курсанты! — запротестовал я.

— А это всего лишь Дыра! — рявкнул Стрыкин, подталкивая к выходу. — Справишься! Кто еще это сделает? Ты знаешь о Варваре всё. Привычки, рефлексы, любимое-нелюбимое… Там наверняка что-то осталось.

— Осталось? — я резко остановился. — В монстре?

— Чистая физиология. При метаморфозе часть органов и нервной системы перестраивается в новые схемы. Какие-то человеческие слабости могли сохраниться.

Ступни ощутимо прижало к полу. Лифт поднимался с приличным ускорением. Обед я уже пропустил, да и к инструктажу едва ли успею. Битик будет наверняка злой, как черт. Кстати…

— Почему бы не послать с нами профи? Сержанта, к примеру? — осторожно предложил я.

— Тьфу ты! Черт подери это ускоренное обучение… — чертыхнулся полковник, раздраженный настырностью. — За Периметром свои правила. Рейдеры должны быть примерно одного уровня, иначе не пустит. Твой вот какой?

— Видимо, нулевой, — неохотно признал я.

— А в сержанта вложена сотня кристаллов. Чувствуешь разницу? Приходится танцевать от тебя. В твоем рейде могут пойти только такие же нубы. Плюс-минус пять кристаллов в способностях каждого. А времени нет, — тяжело вздохнул Стрыкин.

Мы наконец-то вышли на свежий воздух. От ухоженных газонов приятно пахло травой. Прохладный ветер холодил лицо, в ясном небе чертила стая стрижей, а деревья тихо шелестели листвой, словно успокаивая возбужденный ум после кошмара.

К сожалению, Дыра не приснилась. Гигантский черный нарыв созревал, а мир об этом не знал. И только немногие знали, что он заминирован. Часы уже тикают.

— Если вдруг что, сразу к сержанту! — Стрыкин пробежался пальцами по запястью, отправляя на КПП пропуск. — Приснится или почудится — неважно. Мы за тебя сами подумаем. Своим о Дыре ни слова. Взвод подбирали под тебя. Тысячи личных дел, все последние Лиги, записи и архивы. Сотни человеко-часов кропотливой работы. Не вздумай ее запороть!

Замполит еще раз смерил меня взглядом, словно проверяя комплектность. Я был пока еще цел. Только бросив быстрый взгляд на часы, понял, как сильно опаздываю. Жалкий лепет оправданий Битика не растрогает. Придется бежать.

Утёс, где прыгал взвод, оказался неприятно высоким. Поросший кустарником, он походил на крепостную стену, по которой серпантином вилась тропинка, порой превращаясь в пунктир. Выступающие из скалы камни тысячи курсантских ног отполировали до блеска. Интересно, как здесь карабкалась Ванька со своей акрофобией?

Чет его знает, сколько костей разбросано по ручью. Курсантов здесь не жалели, и неудачников отсеивали, чтобы впустую не тратиться.

Вконец запыхавшись, я всё же поднялся на утес. Воздушные маневры были в самом разгаре. Юфирь и Пухлик выписывали в небе неровные петли. Кто-то программу уже отлетал. Скоро и моя очередь.

— Ага, наш смешарик пожаловал… — зловеще ухмыльнулся сержант. — Держи! — Он кинул мне плотный сверток, едва не сбив с ног.

— А как… — я озадаченно мял экипировку, пытаясь разобраться в сложной вязи шнурков, ремешков и зажимов. Костюм-крыло осваивали в аэродинамической трубе, но реактивный ранец видел впервые.

— Как хочешь! — пожал плечами Битик. — Не маленький. Пропустил инструктаж? Значит, не нужен. Пойдешь в паре с Иванкой. Близнецы следующие. Минута на подготовку.

Всего минута? Он хочет, чтобы разбился?

Нет, Стрыкин угрохал на нас уйму времени. Значит, заметили. Меня провоцируют.

Хорошо, пусть разбираются. Может, и мне объяснят.

Я расслабился, закрыл глаза и посчитал до пяти. Мир стал ослепительно белым, а потом скользнул в черноту.