Писатель. Дневник Джорджии

Дэри Айронин, 2020

Перед вами две книги в одной: дневник молодой писательницы и её же произведение. Джорджия Блюм пишет приключенческую повесть о колдунах, живущих в магическом мире под названием Миракула, а в дневнике девушка рассуждает над философскими вопросами, вызванными случившимся в реальной жизни и в выдуманной истории. И вот однажды она так сильно увлекается происходящим в книге, что сама оказывается действующим лицом. Что её ждёт? Какие приключения свалятся на голову юной писательнице? Что случится, если она влюбится в одного из героев? Реально ли то, что с ней происходит, или же это лишь фантазия?

Глава 9

Джорджия и опасное дело

Джорджии снилось, что она бежит по бескрайнему полю, покрытому душистыми травами. Вокруг разливались тепло, спокойствие и счастье. Она сама лёгкая, словно бабочка. И вот она опустилась на колени, растянулась на мягкой траве, перевернулась на бок… Ей казалось, что сама природа охраняет её и заключает в свои объятия. Душа наполнялась детской свежестью. Травка щекотала лицо — Джорджия зажмурилась. Запах трав и жареных каштанов, как бы она описала этот аромат, вскружил ей голову. Ей казалось, что она далеко-далеко от всего мирского, что это тот настоящий мир, где она должна жить. Она словно порхала в пространстве без времени и места. Она снова открыла глаза, и ей захотелось заключить в объятия всё это место: все шелковые цветы и бархатную траву, атласное небо и ватные облачка, всю теплоту земли и приятный холод ветерка, шум листьев и запах каштана. Пьянящее чувство отвлекло её от всех забот и переживаний, и лишь вдоволь насладившись, она ощутила, что земля по-человечески тёплая. Она вмиг открыла глаза.

Её взгляду предстала комната в деревянном домике. Вытянутые шкафчики вдоль стен; длинный кухонный стол, на котором развалились пучки трав и какие-то склянки; круглый столик… Джорджия ощутила на своей шее чей-то смущённый взгляд и вдруг поняла, что лежит на ногах Джесси. Это об них она тёрлась головой! Аромат трав и жареных каштанов исходил от него! Джорджия вскочила и с испугом посмотрела на Джесси. Он лишь ласково улыбался, и Джорджия тут же насторожилась. Она постаралась подавить в себе чувство неловкости и разозлиться.

— Что ты делаешь? — возмутилась девушка.

— Ничего.

— Тогда как я оказалась у тебя на коленях?

— Ты сама легла.

— Врёшь!

— Нет. Я увидел, как ты вновь появилась на кровати, и подошёл, чтобы поправить одеяло. Ты что-то пробормотала и положила голову мне на колени.

Его нежный взгляд и спокойный тон голоса пробивали выстроенную ею стену, и Джорджия невольно сдалась.

— Прости, — тихо произнесла девушка и убрала локон за ухо.

Стоило только успокоиться и принять тот факт, что Джорджия вновь оказалась в Миракуле, как пульсирующая боль принялась разбивать голову девушки в дребезги. Джорджия поморщилась и, закрыв глаза, помассировала виски. Но боль не унималась.

— Погоди, — произнёс колдун, оказавшись рядом, — Я это предвидел.

Джесси за плечи усадил Джорджию на стул и подал ей кружку с новым зельем.

— Ты в порядке? — спросил он заботливо, когда девушка пригубила напиток.

— Наверное. А могло быть иначе?

— Путешествие между мирами — не самая лёгкая вещь, особенно для человека.

Она улыбнулась. И взгляд Джесси оживился ещё больше.

— Кстати, ты помнишь, что мне обещала?

–???

— Ты обещала, что дашь мне шанс показать наш мир.

— А это! Я готова.

— Тогда нам предстоит сделать кое-что, что ты вряд ли одобришь.

— Что именно?

— Скоро узнаешь.

Джорджия фыркнула, и вдруг спросила.

— А который сейчас час?

Джесси не успел ответить. Он увидел, как зрачки её быстро расширились, совершенно сузив янтарные бабочки радужки. Джорджия судорожно схватила его скрюченными от напряжения пальцами за плечи. Ей хотелось сжать его ещё сильней, лишь бы только пережить то мучительное ощущения падения с обрыва, какое бывает, когда забываешь что-то очень важное.

— Сколько я здесь нахожусь? Как мне узнать? — шептала она.

Джесси мужественно терпел боль. Когда она, поняв, что является причиной его молчания, расслабила пальцы, продолжая взглядом требовать ответа, он был в недоумении. Внутри него что-то щёлкало, но что именно, он не мог понять, как бы хорошо себя ни знал. Все женщины, которых он знал до этого, никогда не вызывали у него таких чувств. Джесси колебался недолго.

— Я же сказал: путешествие в другие миры — это сложная штука. У тебя на поясе висит блокнот. Твой дневник?

— Что? — выпалила Джорджия, не понимая его вопроса.

— Этот дневник по какой-то причине появляется вместе с тобой уже второй раз. Думаю, он может являться проводником. Вероятно, это из-за того, что ты много энергии тратишь на эту вещь. В любом случае, к следующему разу запомни, во сколько ты вернулась в свой мир. Мы запишем это время в твой дневник и сравним его с тем, которое засеку сейчас я. Помнишь, какое время было на часах в тот момент, когда ты села писать книгу?

— Да. Я всегда слежу за временем. Без четверти четыре.

— Чудно. Я помогу тебе. А теперь идём.

И хотя у Джорджии оставалась ещё масса вопросов, Джесси встал. По его глазам и косой улыбочке можно было судить, что он замыслил что-то неладное. Видно было, что это забавляет его. Именно с таким выражением, по мнению Джорджии, он обычно пакостничал. Но сейчас ей было не до этого. Она знала, что, пока она рядом с Джесси, подобных случаев будет достаточно и ей придётся во всём участвовать. Сейчас она наблюдала за колдуном. Его походка была лёгкой и уверенной, а все движения рук — изящными. Джесси собирал какие-то вещи в котомку. Джорджия не знала, что говорить, впрочем, молчание её не смущало. Сейчас девушка оценивала стиль одежды колдуна, напоминающий чем-то готические наряды: тёмные цвета позволяли Джесси быть незаметным и в то же время выражали его характер, ничто не стесняло движения, и при этом подчёркивалась красота мужского тела. Джорджия ловила себя на том, что засматривается. И хотя Джесси не показывал явно, что его внимание направлено на девушку, она чувствовала это.

— Прекрати следить за мной, как хищник за жертвой, — как можно твёрже сказала Джорджия и слезла с кровати.

— Кто ещё за кем следит? — усмехнулся себе под нос Джесси, но тут же спросил, — Ты готова?

Он протянул ей руку, взглядом указав на дневник в её руках.

— Из всех вещей у тебя только этот блокнот… — сказал он, когда Джорджия передала ему дневник.

Её смущённый взгляд изменился на более агрессивный, и Джесси в удовольствии улыбнулся.

— Никогда не читай его и никогда не проси мне рассказать хоть долю того будущего, о котором мне известно, — предостерегла она.

— Как скажешь, Джорджия. Я всё равно не верю в предсказания.

Писательницу устроил ответ и она, снова поправив волосы за ухо, спросила:

— Куда мы направляемся?

— Туда, откуда я начну свою экскурсию, а именно в Центральные Земли. Там живёт один мой очень хороший друг. Энниэлло. Я про него уже говорил. Нам оттуда будет удобнее путешествовать, кроме того, под его крышей нас искать не будут.

Закончив сборы и уже выйдя за пределы хижины, Джесси молча предложил ей руку.

— Нам не обязательно держаться за руки, — отвергла его Джорджия, ещё больше смущаясь, — Я не потеряюсь.

Джесси пожал плечами и зашагал по тропинке.

Колдуну и девушке пришлось топать пешком до замка короля колдунов. Шли они лесом, и Джорджия любовалась видами. Пожалуй, леса Миракулы отличались от тех, что ей были знакомы. Чем же именно, Джорджия не могла понять: может, деревья были выше; может, растительность пышнее; а может, краски ярче. Джорджия и Джесси остерегались дорог, чтобы не попадаться лишний раз никому на глаза.

— Эй, — проронил вдруг Джесси. — А в твоём мире, правда, нет королевств?

— Ну, — замялась Джорджия, — осталось несколько государств с монархической формой правления. Но у нас в основном республики.

— А чем они отличаются?

— Да в общем-то мало чем, — потупилась Джорджия, но тут же бодро продолжила. — наши современные короли называются президентами, но их государственные функции ограничены, так что власть сосредоточена не в конкретных руках, а у групп лиц. А ещё власть не наследуется, а выбирается народом.

— Наш предок тоже был выбран народом, когда делили мир после свержения Императора. Арнольд является лишь вторым королём Малефгарда. Он всегда говорил нам с Лео, что власть — это бремя, которое мы как правители должны нести. Вся ответственность за лучшую жизнь народа именно на наших плечах. Так что раз уж нашу семью выбрали, то мы должны позаботиться о мире и процветании, положить свои жизни на это, чтобы другие не страдали и не несли это бремя. Тогда зачем выборы в короли? Я ещё понимаю выборы чиновников, это у нас тоже есть. Их выбирают колдуны в соответствии с теми ожиданиями, которые у них есть по тем или иным вопросам. И чиновники советуют королю, как поступить в разных ситуациях. Но если народу что-то не нравится, то все претензии предъявляют королю. На самом деле Арнольд достаточно талантлив как правитель. Он умеет находить компромиссы и добиваться лучшего для своего народа. Поэтому его все уважают. Но если бы должность короля была сменной, это разве не увеличило бы жадность тех, кто хочет взойти на престол? У меня ещё вопрос: разве группы лиц у власти не будут вносить сумятицу в жизнь государства, пытаясь отхватить побольше власти?

— Наши культуры слишком разные… — пробубнила девушка, а потом вновь продолжила говорить со своим спутником, — Впервые слышу, чтобы короли так относились к власти. Может, у вас тут действительно так, но в моём мире все жаждут власти, чтобы удовлетворить лишь свои ненасытные потребности. Во времена королей случались даже братоубийства в гонке за властью, так что единоличное правление ещё ничего не гарантирует. А сейчас тем более личное превыше общего. В моём мире всё вращается вокруг денег, денег и власти. И чиновники идут на разные уловки, чтобы добиться желаемого господства. Есть даже теории о всемирных заговорах самых богатых и влиятельных семей. Впрочем, я не хочу говорить о моём мире, Джесси. Давай лучше о твоём. Если вы владеете магией, то почему мы просто не можем телепортироваться куда-нибудь?

— С телепортацией не всё так просто, — деловито пояснил Джесси, — У обычных чародеев нет столько сил, чтобы подчинить себе Межпространство. Поэтому, чтобы перемещаться за раз на большие расстояния, нужен артефакт. К счастью, в современном мире они общедоступны. Это такие Перебросочные столбы, которые можно встретить у дорог. Но в нашем случае пользоваться ими опасно. Арнольд может выследить меня.

— Понятно.

— А основным транспортом, — продолжил Джесси, снова завладевая вниманием спутницы, — в нашем мире являются лошади. Но можно пользоваться и летучими кораблями. Хотя, например, маги пользуется этим транспортным средством в основном зимой. Они оправдывают это тем, что использовать магию нужно осторожно. Она потребляет живую энергию. Но зимой, чтобы не расчищать особо снег, летающие корабли предоставляются даже напрокат.

— Это интересно, — улыбнулась Джорджия. — Но в чём же разница между колдунами и магами? Разве это не синонимы?

— Нет, — усмехнулся Джесси, — я тебе позже объясню. Мы уже на месте.

Колдун и девушка перешли «танцующий мост», который совершал ленивые движения под ногами, и наконец оказались рядом с величественным дворцом короля колдунов. С виду этот дворец напоминал золотой орган, какие Джорджия видела в католических церквях, но поиграть на нём мог разве что бог, если представить такового как исполинского великана.

— Жди здесь, — скомандовал Джесси, указывая девушке на кусты, — Как только я выйду, беги вон к той серебряной штуковине.

— Это и есть летучий корабль? — спросила шепотом Джорджия.

— Да. И не медли. Беги как можно скорее. Иначе у нас будут проблемы.

Джорджия притаилась за кустами, не сводя глаз с устройства, напоминавшего скорее лодку, чем корабль. Сам же Джесси направился во дворец, передвигаясь тенью очень быстро, что едва ли можно было уследить за ним. Миновав прихожую и гостиную и поднявшись по ступеням до кабинета, сливавшегося с библиотекой, Джесси немедля открыл бесшумно дверь и пролез вовнутрь. В дальнем углу за столом при свечах трудился король колдунов. Джесси на мгновенье замер. Ему безумно захотелось поквитаться с ним, но расчётливый ум подсказывал, что это излишне в данный момент. Джесси незаметно скользнул в мрачные своды книжных стеллажей. С детства, когда Джесси, проследив за отцом, узнал, где спрятан тайник, он не раз туда заглядывал и всегда находил там что-нибудь интересное. Арнольд так и не узнал об этом, потому и продолжал прятать всякие занимательные вещицы, и Джесси не сомневался теперь, что пророчество именно там. Он не ошибся. Сложной комбинацией последовательностей он отворил тайник и забрал пророчество. Подчистив за собой следы, Джесси так же тенью незаметно выбрался из кабинета. Но во дворце было ещё кое-что, что Джесси хотел сделать.

Дверь в королевскую спальню тихо отворилась. Алана надевала колье перед зеркалом, когда заметила в отражении лицо любимого сына. Колье выпало из её рук, но она, так и не заметив этого, кинулась на шею молодому чародею.

— Ты свободен! — воскликнула Алана, подавляя в себе рыдания.

— Я сбежал, — прошептал Джесси.

— Тебе нельзя здесь оставаться, — строго произнесла мать, любовно поправляя вороные волосы, спадавшие юноше на лицо, — Спрячься где-нибудь! А лучше уезжай из Малефгарда! Скажи мне, я могу тебе чем-нибудь помочь?

— Мама, — нежно произнёс Джесси, сладкими глазами поглощая материнское лицо, — я пришёл попрощаться. Я люблю тебя.

— Да, я знаю, — проговорила Алана, вытирая слезу, — Я тоже тебя люблю, Джесси. Прощаться всегда тяжело, уходи скорее.

— Когда всё более или менее утрясётся, я обязательно напишу тебе. Слышишь?

— Конечно, сынок, — закивала Алана, пряча взгляд.

— Я обещаю… — продолжал шептать Джесси, крепко обнимая единственный светоч его жизни.

То был следующий день после обеда разочарования для Лео, когда он узнал об отъезде Сэмми и принял это за свою вину. Он не мог радоваться, даже просто улыбаться, и последние события не выходили у него из головы. На столе принца стояла фотография с одного Новогоднего бала, когда он и Сэмми танцевали вдвоём. Она в лёгком нежно-розовом платье, он в жемчужном костюме. Тогда он впервые во время вальса признался ей в любви и она, раскрасневшись, ответила взаимностью, но предложила оставить это втайне до тех пор, пока они не вырастут. Много лет прошло с тех пор, и эта негласность как-то так укоренилась, что они до сих пор будто скрывали ото всех и друг от друга свои чувства, хотя на самом деле все прекрасно знали, что они есть. Леонардо не мог смотреть на эту фотографию без пелены слёз. Да, весь этот месяц, пока Джесси сидел в тюрьме, Лео был сам не свой. Он редко разговаривал с Сэмми по душам, не замечал её попыток утешить его и приголубить, иногда кидал ей в ответ что-то резкое. Но с другой стороны, ведь это был только месяц. Разве их любовь была такой хрупкой? В своих догадках принц уверился, когда не получил ни одного её обратного письма. Он несколько раз представлял разные варианты их встреч и всегда оставался недоволен сам собою. Он боялся, что их мечтам и их любви придёт конец. Он не мог представить своей жизни без неё, и Сэмми без себя. Чем больше Лео об этом думал, тем больше им завладевало отчаяние. Туман застилал глаза, а ком в горле душил. Лео, задыхаясь, бросился на балкон, надеясь, что свежий воздух оживит его. Вцепившись в перила, он жадно глотал воздух. Ясное небо напомнило ему её глаза, и принцу стало только хуже. Он зажмурился и, словно молитву, пробубнил себе под нос: «Будь сильным…никакой трагедии!». Открыв глаза, он увидел Джесси, но, приняв это за мираж, не стал беспокоиться и решил снова подняться к себе в комнату. Тяжело переставляя ноги по кручёной белокаменной лестнице, Лео пребывал всё ещё в мрачных раздумьях и ничего не видел вокруг до тех пор, пока мимо уха не пронеслось неясное, но такое знакомое эхо: «Добрый день, господин Свет!». Лишь почти добравшись до пролёта, принц подумал: «А ведь только Джесси здоровался со мной так, когда я чувствовал себя подавленно». Мираж вдруг стал явью, и Лео тут же отрезвился. Он обернулся на парадную дверь, которая только что закрылась. В погоне за призраком принц сбежал вниз по лестнице, прислушиваясь к каждому звуку. Когда же он добрался до выхода и выскочил на улицу, летающий корабль, больше похожий на лодку, вздымал в воздух. Управляя рычагом, торчащим из дна лодки у самой кормы, Джесси с посланницей богов угонял летающий корабль его величества короля Малефгарда.

Добраться до Центральных Земель не было простой задачей. По расчётам Джесси, Арнольд должен был очень скоро узнать о том, что его злейший враг не просто бежал из тюрьмы, но и угнал его корабль и вдобавок ограбил тайник. Но долететь до окраины владений эта новость должна была уже после того, как Джесси исполнит свой план. По крайней мере, он так надеялся. Самому Джесси нельзя было показываться на границе, поскольку все знали, что он преступник. С Джорджией вопросов было меньше, ведь её никто не знал и узнать не мог. Джесси уже придумал, что предпринять, а потому его главной задачей сейчас было как можно быстрее гнать к границе. Он всячески сокращал дорогу, стараясь по ходу чтонибудь рассказывать Джорджии, чтобы ей не было так скучно.

— В Миракуле есть существа и есть чудовища, — пояснял Джесси, — Чудовищ, как ты уже заметила, можно убивать. Всё потому, что чудовища так устроены: они всегда хотят что-то разрушить или кого-то убить. В этом заключается их, если так можно выразиться, предназначение. Им необязательно даже есть, пить и спать. При встрече с чудовищем есть только два варианта: сражаться или бежать.

— Но откуда в Миракуле взялись чудовища? Это всё из-за магии?

— Нет. Магия — это такая же природная сила, как и стихии.

Приведу аналогию: без воды жить нельзя, но при этом в ней можно захлебнуться. Так же и с магией. Ставшая частью живых существ, она неотделима от нашей жизненной энергии. А чудовища — это только смерть и разрушения. Некоторые чудовища пришли к нам из другого мира, но большинство были выращены чародеями, увлекающимися чёрной магией. Монстров выращивали для того, чтобы охранять тайники или убивать врагов. Встреча с ними — это большая неудача для любого. Потому чародеев учат с детства боевой магии. А люди… поскольку люди могут использовать только оружие, они крайне уязвимы. Оружием не всегда можно справиться с чудовищем. Но хочу тебя успокоить: в современном мире чудовища встречаются относительно редко. Гораздо вероятнее наткнуться на какое-нибудь животное. Кстати, я слышал, что некоторые из наших животных похожи на ваших.

— Правда?

— Это одно из доказательств того, что наши миры близнецы.

— В моём мире тоже одна Луна и одно Солнце, — поглядывая на небо, произнесла Джорджия, — но насчёт близнецов… Не могу согласиться. Кстати, не припомню, чтобы вы сражались с кем-то, кроме чудовищ.

— А как же та история с гоблином? Гоблины не относятся к чудовищам.

— Ты же не хочешь сказать, что они животные?

— Нет. Сейчас объясню. Всё живое в Миракуле зовётся существами. Существа делятся на разумных и неразумных. Но это скорее условные обозначения, чем реальные характеристики. К разумным существам относятся все Народы, то есть эльфы, колдуны, маги, люди, гномы, русалы, эльфитты, кентавры, фавны, димидхомы и теперь уже вампиры. Последние не так давно получили права и территорию. А вот оборотней до сих пор не признали. Но это тема отдельного разговора. На чём я остановился? А! К неразумным существам относят животных и мифических существ. К последним принадлежат, например, Нимаё. Это огромные кошки-судья, которые могут видеть души и выносить справедливые приговоры. По-хорошему, я должен был предстать перед ними, но Арнольд не дал этому случиться. Видимо боялся, что они признают меня невиновным. Ладно, продолжу. Драконы — тоже мифические существа, их уже давно никто не видел. Единороги относятся к этой же группе существ, хотя эти, если и разговаривают, то только с алнами. Впрочем, как по мне, само понятие «мифические существа» слишком расплывчато. Полагается, что это «нечеловекоподобные» существа, которые обладают интеллектом и речью и когда-то царствовали в Миракуле, но их времена прошли, и теперь этих мифических существ либо слишком мало, либо вовсе нет. Кроме мифических существ к неразумным существам, как я и сказал, относят всех животных от самых опасных, которые могут ранить или убить, до безобидных, которых можно нечаянно раздавить ногой. К неразумным существам относят также особенную группу, которая состоит из существ почти разумных, но всё же недостаточно, чтобы стать полноправными Народами. И вот сюда как раз относят гоблинов, троллей, великанов и других. Неразумные существа, как правило, не нападают без причины. Я хотел ведь привести пример аналогичных животных, но забылся… В общем, лошади. Ведь они есть и у вас, правильно?

— Да. Но в качестве транспорта они уже давно не используются.

— Наверняка это потому, что люди не умеют телепортироваться. У нас, благодаря тому, что есть мгновенное перемещение с помощью артефактов, потребность в прогрессе транспорта отпала. А чтобы добраться от одного Перебросочного столба до другого за короткий промежуток времени, лошади вполне хватит. И вот современные лошади — это специально выведенные породы. В дикой среде существуют коммунутами. Магия их изменила так, что они могут набирать невероятную скорость. Есть даже коммунутами, невидимые глазу. То же касается коров, свиней, кроликов… Это домашние породы. Их дикие варианты — волтуры, зинабы, линоэры, — отлично приспособлены магией, чтобы выживать.

— Кстати, Джесси, а в чём всё-таки разница между колдунами и магами?

— Точно! Ты даже этого не знаешь… Видишь ли, люди, познавшие магию и сумевшие подчинить её своей воле, зовутся чародеями. В ходе истории чародеи разделились на магов и колдунов. Считается, что такое разделение произошло более тысячи лет назад. Тогда случился так называемый Великий спор между двумя выдающимися чародеями. Те, кто принял сторону Мерлина, стали называться магами. Те, кто выбрал Симуса Великого, прозвались колдунами. Маги верят в Высшие Силы, которые управляют всеми процессами, создают миры и прочее-прочее. Высшие Силы трудно постичь, если вообще возможно. Но магия — это одна из доступных нам сторон Высших Сил. Колдуны же верят в множество богов, которые некогда создали существ и теперь лишь иногда вмешиваются в их жизни. Наши боги своенравны, но вовсе не похожи на людей. Боги могут искушать, направлять, поощрять, наказывать… Вообще, говорят, что колдуны более суровы, чем маги.

— Конечно, — активно закивала девушка, — «каковы Небеса, такова и Земля».

— Да, так у нас говорят. Взгляды на мир у магов и колдунов отличаются. Маги считают себя людьми со способностями и не обижаются, если их называют людьми, а колдуны — наоборот. Кроме того, для колдунов важнее божественный мир, а для магов — Миракула. Иными словами, колдуны больше заботятся о том, как их деяния будут восприняты богами и как сложится дальнейшая жизнь в загробном мире. Для магов же важнее то, что происходит здесь и сейчас. По мнению магов, неизбежен круговорот душ, что подразумевает под собой реинкарнацию. А у колдунов всё просто: жил праведно — попадёшь в вечный мир богов; жил подло — будешь страдать в мире тьмы.

— Джесси, но ты ведь колдун… Почему звучит так, будто ты не разделяешь взгляды своего Народа?

Джесси молчал.

— Ладно, тогда расскажи мне про карту мира.

— В центре карты располагается большая территория, именуемая Центральными Землями, — продолжил Джесси, будто прошлая пластинка заела и он запустил новую, — здесь можно встретить, кого угодно, но всё же большая часть населения маги. В Центре часто проходят пышные и громкие мероприятия, такие как Новогодний бал, например. Малефгард находится северо-восточнее от Центральных Земель. Помимо Центральных Земель и Малефгарда есть девять королевств людей, а так же Олорэ и Таурэ Куу, где правят эльфы, владения гномов в горах, поселения фавнов и кентавров в лесу Симпа, тал димидхомов, земля бобунов, графство вампиров и целый Подводный мир русалов. Есть и множество лесов, которые встречаются между только что названными землями. По опасности и величине первое место занимает Дикий лес, но есть ещё Заповедный лес, который вообще неприступный. Представители всех разумных существ входят в состав Совета, но есть ещё Высший Совет из мудрецов. Они то и решают все самые сложные задачи. Таким образом, власть принадлежит мудрецам, которых каждый житель Миракулы знает в лицо.

Джесси ехал к границе Малефгарда с Кассорией, восточным королевством людей. Оттуда они с Джорджией смогли бы на летающей карете, присланной Энниэлло, добраться до Карлиона. Отец Энниэлло был членом Высшего Совета и сейчас находился в служебной командировке, так что эти обстоятельства в сумме давали преимущество и некоторую неприкосновенность беглецам.

Небольшие деревянные домики стали встречаться всё чаще, а по правому борту вырастали мглистые горы. В округе стало несколько прохладней и по коже Джорджии пробежали мурашки. Тьма опускалась на город, и становилась защитником для молодых беглецов. В полумраке уже было тяжело различить собеседника, когда Джесси и Джорджия добрались до места назначения. С гор сползал туман. Джесси остановил корабль и спрыгнул на каменистую почву. Он двинулся навстречу стражу таким образом, что ярко-красная лепёшка заходящего солнца слепила правоохранителя, сделав Джесси для него самой настоящей тенью. Джорджия, сидевшая на скамейке в хвосту корабля, плохо видела стоявших за бортом двух мужчин, но учтивость и вежливость незнакомого голоса, по всей видимости стражника, привели её в недоумение. В эту же секунду сердце чуть не остановилось: она услышала голос Леонардо. «Злодей в ловушке!» — подумала Джорджия, вся побледнев, и перегнулась через борт, чтобы различить во мгле разворачивающиеся события. На том месте, где только что стоял Джесси был Леонардо. Всё в точности: складки улыбки, манеры держаться, голос, выдержка в общении, изгибы тела. Только одежда была на нём та, которая была на Джесси. Торопливо любимый сын короля колдунов что-то объяснял стражнику. И когда двое приблизились к летучему кораблю, Джорджия услышала обрывки разговора.

— Да, жалко бедняжку, — с сочувствием звучал голос Лео, Она приезжала к Джесси, но так и не встретилась с ним в тюрьме. Несчастная совсем замкнулась в себе от пережитого. Хочу поскорее вернуть её к родным.

— Да, да, наследный принц. Конечно, я могу понять. Проезжайте.

Когда Леонардо подошёл к Джорджии, она вопросительно и удивлённо смотрела ему в глаза. Принц схватил девушку за локоть, и они бегом помчались до роскошной багровой кареты. Подходя, Джорджия заметила, что над усатым кучером парит зонт, который кивнул вместе с хозяином. Но не успела она задать вопрос, как принц затолкал её в карету. Она проползла по бархатному сидению к противоположной двери и подтянула к себе ноги. Одежда была мокрая, и почему-то только теперь Джорджия поняла, что на улице шёл ливень. Мокрые волосы липли к щекам; лицо блестело от мокроты; губы стали трудно подвижны. Внутри кареты было уютно и бархатисто, но всё же не очень тепло. По крайней мере, Джорджия начала чувствовать, как по коже побежали мурашки. Вдруг рядом опустился, закрыв окна лиловыми шторками, Джесси в мокром сюртуке. Он почему-то смеялся. Кони заржали, и карета тронулась, оставляя за собой следы на набежавшей под ливнем грязи.

— Что за историю ты со мной выдумал? — дрожа, спросила Джорджия.

Джесси нежно посмотрел на неё.

— Сними мокрую одежду, тогда не будешь мёрзнуть, — произнёс он с искренней заботой, но Джорджия только отсела подальше.

— Ну уж нет! — насупилась она, — Я не могу замёрзнуть, ведь я же писательница. Это просто внушение. Если бы я не увидела дождь, ничего не почувствовала бы сейчас.

Джесси, глубоко вздохнув, покачал головой и без всяких слов накрыл девушку тёплым одеялом, лежавшим на противоположном сидении. Сам он снял сапоги, промокший сюртук, водолазку и накрылся другим одеялом. Джесси держался спокойно, стараясь смотреть в окно, а не на Джорджию, чтобы ещё больше не смущать её.

— Слушай, — произнесла Джорджия, — а как ты вдруг обратился в Лео?

— Это давний трюк, — усмехнулся Джесси, — В своё время я сделал артефакт, который периодически позволял мне прикидываться братом. На самом деле, метаморфозисы — это довольно тяжёлая и болезненная процедура, для которой необходим дополнительный инструмент: приворотное зелье или артефакт. Превращения легко удаются только метаморфам и оборотням. Например, Сэмми — метаморфка. Правда, чаще всего она обращается в белую кошку, но если захочет, то может в кого угодно превратиться.

— Понятно, — кивнула Джорджия и отвернулась к окну. Снаружи дождь продолжал свой концерт всё с той же силой, если не с большей. Джорджия совершенно не согревалась, даже наоборот, ей стало холодней. Казалось, что температура на улице резко упала и продолжала ползти вниз. И это было правдой. Джесси краем глаза подсматривал за Джорджией. Он знал, в чём заключалась её неохота снять мокрую одежду, и причиной был он — мужчина. Джорджия долго колебалась, взвешивая шансы действительно подорвать своё здоровье и просто почувствовать себя перед ним обнажённою, но в итоге она преступила саму себя.

— Джесси, ты не мог бы отвернуться, — тихо проговорила она.

— Конечно.

Джесси послушался, а Джорджия пробубнила себе под нос: «Такое реальное ощущение холода, что я в самом деле волнуюсь, что могу простудиться. Бред! Ещё и раздеваться перед воображаемым героем…». Джорджия сняла мокрую одежду и быстро шмыгнула под одеяло. Она чувствовала, что колдун мог видеть её в нижнем белье через отражение, но решила не придавать этому значения, чтоб не мучиться понапрасну. Но мысли эти всё равно так и лезли в голову.

«Что же это такое? — думала Джорджия, — Меня же здесь как бы и нет, но почему же тогда я получила отравление от Фраусциса и сейчас мёрзну? Моё воображение слишком реалистичное!».

Карета слегка потряхивалась, хотя умелый кучер руководил ею как нельзя лучше. За окном было холодно, пусто, темно и как-то враждебно. Одеяла у обоих были влажные и не согревали два прозябших тела. Джорджия полусонно смотрела в окно, когда почувствовала руку на своём плече.

— Одеяло, верно, промокло. Ты холодная, — выговорил Джесси, хотя его губы уже даже посинели.

— Ты тоже замёрз. Тебе то пострашнее будет, если простудишься. Есть ли какие согревающие заклинания?

— Есть, но у меня не выйдет.

— Почему?

— У меня нет сейчас на это сил. К тому же я замёрз.

— Тогда что же нам делать?

— Есть один способ… — на лице Джесси появилось что-то на подобии улыбки.

Джорджия смутилась, но он продолжил.

— Напротив есть ещё одно одеяло. Мне кажется, что если мы сядем ближе друг другу и обнимемся, а ещё накроемся этим последним сухим одеялом, то нам будет тепло. Что скажешь? Я знаю, ты мне не доверяешь, и из уст моих это предложение звучит пошло, но…

— Что ж, не простудиться же нам в самом начале путешествия, — сказала Джорджия и аккуратно подобралась ближе к Джесси.

Колдун отбросил влажные одеяла, сел поудобнее, прижав к себе Джорджию, и закутал их обоих в последнее одеяло. Он чувствовал, как дрожит хрупкое женское тело не то от страха, не то от холода, но молчал. Джесси и Джорджия чувствовали друг друга кожей и согревались. Сперва волнение, растекавшееся огнём по телу, было неуютным. Но уже скоро Джорджия привыкла к Джесси и даже задремала.