Дульчи и другие / Dulche and other

Дон Нигро, 2021

Дон Нигро «Дульчи и другие/Dulche and other/2021». Пьеса-коллаж из пяти монологов молодых женщин. «Мадригалы/Madrigals/1992». Монолог Дульчи, молодой женщины, которая покинула сумасшедший дом, но обрести здравость ума так и не сумела. Зато научилась ценить даже самые маленькие радости жизни. «Спасение животных/Animal Salvation/1992». Монолог молодой, сошедшей с ума женщины. Она вдруг озаботилась спасением души животных, потом растений и пришла к неутешительному выводу, после того, как все раскаются и будут спасены, история пойдет на второй круг. «Дикие индюшки/Wild Turkeys/2005». Монолог совсем юной беременной женщины, которая любит свою еще не родившуюся дочку и стремится оградить ее от опасностей, в том числе и воображаемых. «Ирландская девушка, целующаяся в дождь/The Irish Girl Kissed in the Rain/2009». Монолог, точнее, поток сознания, молодой женщины, которая панически боится любви. На то, разумеется, есть причины, пусть они остаются за кадром. «Паутина/WEB/2011». Монолог. По мнению автора, женский, но не обязательно. Потому что персонажа мы не видим. Он виртуальный – в мировой Паутине, связывающей всех нас через компьютеры, стационарные и мобильные. Слышим только его голос.

1. Мадригалы

(Один персонаж, ДУЛЬЧИ, миниатюрная, симпатичная девушка лет двадцати, в комбинации, сидит на стуле, красит ногти на ногах и говорит со зрителями. 1920-е годы, комната в доме^[1] в Терре-Хоте, штат Индиана).

ДУЛЬЧИ. Некоторым это интересно, скажем, святому Франциску, который говорил с птицами, и мне. Я начала эти исследования, находясь в психиатрической клинике другого штата, а теперь продолжаю их в более удачном месте, во дворце миссис Сарси, гордости Терре-Хота, это, как вы знаете, очень красивый город в штате Индиана, где я и собираюсь умереть в будущем. В покраске ногтей есть магия Дзен, как и в пении птиц, которые прилетают к кормушке и живут на деревьях в саду, птицы эти поют мадригалы, это древняя форма песни. Мой друг Рекс мне все объяснил и даже спел один такой мадригал до того, как у него разорвалось сердце. Так что теперь это пристальное исследование птиц я веду практически в одиночку. Позвольте поделиться некоторыми итогами. Голубая сойка — злобное существо, которое разоряет гнезда других птиц. Я с такими спала. Но в разговоре я поняла, что эта роль берется голубой сойкой в раннем возрасте, как дополнительная жизненная ноша, ибо Бог объявил, что не могут два вида быть одинаковыми, вот птицы и должны демонстрировать различные варианты случайности, эволюции и человеческой глупости. Сове положено быть мудрой, но многого знать ей не положено, потому что она постоянно спрашивает: «Кто? Кто?» — а это начало двух вопросов: «Кто я?» и «Кто меня полюбит», — а может, и третьего: «Кто против моей воли сделал меня убийцей мышей, и дал мне такие красивые глаза?» Но в последнее время меня более всего интересует плачущая горлица, с которой я отождествляю себя. Она так грустно поет и так глупо сидит в траве, словно коровья лепешка, легкая добыча, что для дворового кота, который может прыгнуть на нее, что для пикирующего с неба ястреба. Я сама — не ястреб, но знавала ястребов, и, позвольте сказать, из всех птиц они больше всего любят лакомиться плачущей горлицей, потому что плачущая горлица — толстая, нежная и мягкая, а каждое существо любит и должно убивать свою противоположность, это кодекс чести всех птиц, которые становятся добычей. Я познала лично, и в библейском смысле, и в других, многих и многих птиц, становящихся добычей, которые появляются во дворце миссис Сарси, здесь, в знаменитом городе Терре-Хоте, в штате Индиана. Мистер Т.С. Элиот, великий современный поэт, написал сонет о медовом месяце, в котором воспел этот город. Его мне однажды продекламировал клиент, когда мы сидели голыми в ванне, и он целовал мне пальцы ног, один за другим, называя каждый французским словом. А потом он раз за разом овладевал мною в этой самой ванне, и моя голова уходила под воду, и уши заполнялись водой, и нос, и я могла думать только о том, что это Бог в образе лебедя, а я была девушкой, которую он застал в воде, и я отложу яйца, и высижу двух дочерей-близнецов, которые заставят мужчин скорбеть и бросаться на меч. От наших друзей-птиц мы можем многому научиться, и самый главный урок, мы — воробьи на ветру, как в цитате, с которой меня познакомил мой умерший друг Рекс, принадлежащей человеку, которого при жизни называли Беда Достопочтенный. Он давно уже умер и стал знаменитым среди ученых и других идиотов, тот самый Беда, который сказал, что жизнь человека и, таким образом, и женщины, такой, как я, похожа на воробья, который в ночи влетает в ярко освещенный зал, из великой тьмы попадает в свет, практически слепнет и становится глухим от шума, а потом внезапно, вновь оказывается во тьме, и точно также душа попадает из темноты в свет и снова в темноту, в путешествии от смерти к жизни и смерти. Я также научилась от птиц любить своих детей, хотя у меня их нет, и учить их летать, и отпускать во взрослую жизнь, и главное, от моих друзей-птиц я научилась, что, прежде всего, нужно быть благодарным за маленькие радости, потому что птицы, к примеру, не могут красить ногти на ногах, как бы им этого не хотелось, тогда как я, бедная девушка в забытом Богом месте, могу и крашу, получая при этом огромное удовольствие. Сами видите, мои маленькие, идеально покрашенные ногти — это произведение искусство, созданное мною в сотрудничестве с Богом, и птицы поют мадригалы, и я создаю свой шедевр, и результатом будет абсолютное совершенство. Видите? (Она вытягивает голые ноги и демонстрирует накрашенные ноги). И в этом мы постигаем бесконечное сострадание Господа.

Примечания

1

Более подробно и о Дульчи, и о доме, в пьесе Дона Нигро «Терре-Хот».