Кремлевский клад: Cosa Nostra в Москве

Дмитрий Николаевич Таганов, 2020

Находка ученого и корысть кремлевского чиновника неожиданно выявляют следы легендарной «подземной библиотеки» царя Ивана Грозного и тайника с двумя бесценными иконами Андрея Рублева, спрятанные в 15-м веке строителем Успенского собора в московском Кремле итальянцем Аристотелем Фьораванти. Однако попытки установить их местоположение в архивах Италии осложняются вмешательством мафии Cosa Nostra, посчитавшей этот клад своей собственностью по праву наследия от итальянца-строителя храма. Жестокими способами мафия узнает место клада, проникает в московский Кремль и похищает иконы. Но частный детектив Ник Соколов и в этот раз разворачивает кровавую историю и приводит события к неожиданному финалу.

В отношении истории повесть следует точно установленным фактам. Однако персонажи, организации, современные события и обстоятельства являются художественным вымыслом автора и не имеют прообразов в реальности. Любые возможные совпадения являются случайными.

1. Субботним утром

Ранним субботним утром, после завтрака, я сел в кресло и развернул свежий журнал. В окна квартиры било летнее солнце, и мне хотелось поскорее сесть на свой мотоцикл и дунуть на нем подальше от Москвы, сотни за три, с ночевкой. Но плотный завтрак и свежий журнал с фотографиями двухколесных красавцев располагали к четверти часа ленцы в мягком кресле, и я не стал противиться желанию. Но цветной фото-мир мотоциклетных грез был вскоре разрушен телефонным звонком.

— Э… господин Соколов?

— Да, я слушаю вас.

— Здравствуйте, э… мне посоветовали к вам обратиться. Э… у меня проблема.

— Излагайте.

Я привык к таким звонкам попавших в трудное положение людей. У всех людей проблемы, но у тех, кто мне звонит, чаще не проблема, а настоящее горе. Я частный следователь, или детектив, — кому как нравится меня называть, зарабатываю я на свой хлеб нервами и головой, но иногда и кулаком. Те, кто мне звонит, потеряли часто голову из-за своей беды, потеряли и чувство реальности, поэтому приходиться, как и любому врачу, быть с ними строже.

— Э… я не могу по телефону…

Это мне тоже хорошо знакомо. Но терять вагоны времени на встречи с теми, у которых потерялась кошка или изменяет муж, я не могу. Поэтому приходится нащупывать суть каждого такого звонка косвенно, чтобы выиграть время для тех, кому действительно тяжко.

— Бросьте, по телефону все можно, на то он и телефон.

— Э… я не могу… нет.

— Ладно, давайте так. Вам угрожают?

— Нет.

— Пропал кто-то?

— Нет.

— Сердечные дела?

— Нет.

— Слушайте, я очень часто помогаю людям бесплатно, когда мне их очень жалко. Но я должен когда-то и зарабатывать, и тогда я беру дорого. Очень дорого. Сколько вы получаете? — Так я иногда отсеиваю лишнее.

— Пятнадцать тысяч.

— В год или в месяц? Долларов или евро?

— Рублей. Пятнадцать тысяч рублей в месяц.

— Да-с… тоже деньги. Только очень небольшие. Тогда мне должно стать вас очень жалко, чтобы помочь. Мне тоже надо на что-то жить — разве нет? А вы не хотите даже мне сказать, в чем дело… Кем вы работаете?

— Я ученый, э-э… историк, специалист по Средним векам.

— В ваши средние века небось ученым платили больше?

— Больше. Но часто и сжигали на кострах.

— Но это вам, надеюсь, не грозит?

— Мне, вероятно, нет… Это грозит моей дочери.

— Вы сгущаете. Или торопитесь меня разжалобить. Я знаю криминальную статистику за последние десятки лет, — топили, закапывали, резали, рубили на куски и ели, — этого сколько угодно. Но ни одного костра — слишком хлопотно, и не по-русски.

— К несчастью, моя дочь не в России, поэтому ваша омерзительная статистика неуместна.

В его словах слышалась искренняя обида, и мне стало совестно — ведь что-то приключилось серьезное с его дочерью. Все равно я собирался выезжать, мог бы и взглянуть на этого историка живьем.

— Хорошо, господин ученый, специалист по Средним векам, вы меня заинтриговали, записывайте место нашей встречи. Через час успеете? Тогда до встречи.

— Алло! Не вешайте трубку! Я хочу вам только сказать, что не нуждаюсь в вашей жалости. Я вам заплачу столько, сколько вы скажите. И даже больше. И даже вперед. Любые деньги!

Я прибыл на место нашей встречи раньше назначенного, но никого там не встретил. Через полчаса я подошел к своему мотоциклу, сел на него, завел, послушал басовый рык «Ямахи», — но затем снова слез, вернулся и ждал еще полчаса.

Когда я выезжал из города, протискиваясь в субботних пробках, где-то внутри меня сидела и колола заноза. То ли я повел с ним хамски, то ли он был такой необязательный человек, или что-то было еще… Но когда я выбрался на свободное шоссе, открутил ручку до упора, встречный ветродуй вымел все лишнее из моей головы.