Шторм и ярость

Дженнифер Ли Арментроут (2019)

Познакомьтесь с Тринити Марроу, девушкой со взрывоопасным секретом, чье убежище только что было обнаружено… Восемнадцатилетняя Тринити, может быть, и слепнет, но она способна не только видеть призраков и духов, но и общаться с ними. Ее дар — причина, по которой она годами скрывалась в лагере, охраняемом Стражами, которые защищают человечество от демонов. Если демоны узнают правду о Тринити, они поглотят ее, чтобы усилиться. Когда Стражи из другого клана прибывают с докладами о том, что неизвестное убивает как демонов, так и Стражей, мир Тринити рушится. Не в последнюю очередь потому, что один из Стражей — самый раздражающий и обаятельный человек, которого она когда-либо встречала. У Зейна есть свои секреты, но совместная работа становится обязательной, как только демоны проникают на территорию комплекса и тайна Тринити выходит наружу. Чтобы спасти свою семью и, возможно, весь мир, ей придется довериться Зейну. Но все ставки отменяются, поскольку развязывается сверхъестественная война…

Глава 8

Черт, на этот вопрос было трудно ответить, потому что я не могла быть честна с Зейном. Когда мы добрались до дома, у меня все еще не было ответа. Мы остановились на краю полосы света, падавшего с переднего крыльца.

— Это из-за того, что тебе больше некуда идти? — спросил он. — Не имею в виду ничего грубого. Могу представить, как тяжело вырасти здесь, а потом отправиться туда, в мир.

— Но я хочу.

В ту же секунду я мысленно прокляла себя всеми известными ругательствами. Мне действительно нужно взять под контроль свой язык.

Зейн наклонился ко мне всем телом.

— Тогда почему ты этого не сделаешь?

— Это не… Это не так просто, — призналась я. — В смысле мне некуда идти. Как ты и сказал. Трудно выйти из этого состояния и просто уйти. Совет по образованию теперь признает наши дипломы, как и большинство колледжей, но где я возьму деньги? Финансовая помощь будет сложной задачей, потому что Стражи не имеют на нее права, и хотя я не Страж, мое образование предполагает, что я им являюсь. В общем, полная неразбериха, а у всех здесь есть дела поважнее, чем помогать мне.

— Звучит так, будто ты изучала вопрос.

Так и было. И все мои поиски были бессмысленны, потому что колледж не входил в мои планы. Это было не то, для чего я была… рождена. После убийства мамы я исследовала колледжи, полагая, что нет никаких причин, по которым мне нельзя ходить в школу и быть готовой к любому призыву.

Но как я буду платить? Просить деньги у Тьерри и Мэттью? Они уже все для меня предусмотрели. Я не могла просить еще и об этом.

— У меня есть еще один вопрос, — сказал Зейн.

— Хорошо, — вздохнула я, наполовину боясь того, к чему это приведет.

— Что случилось со Стражем, который убил твою мать?

Этот вопрос стал толчком к перезагрузке системы, и я сделала шаг в сторону.

— Мне не стоило рассказывать тебе об этом.

— Почему?

— Потому что мне не нравится говорить или думать об этом.

— Мне очень жаль, — сразу же сказал Зейн. — Я не должен был спрашивать.

Прерывисто вздохнув, я повернулась, чтобы подняться по ступенькам, а затем остановилась, повернувшись лицом к Зейну.

— Страж мертв. Я бы не осталась здесь, будь это не так.

— Уверен, что не осталась бы, — тихо сказал он. — Мне жаль, Тринити.

Воздух застрял у меня в горле. Вот оно, снова. То, как он произнес мое имя. Тугая горячая дрожь пробежала по моей коже, и эта дрожь заставила меня вспомнить тоску, которую я увидела на лице Миши, когда он смотрел на Алину. Эта дрожь заставила меня вспомнить о теплых летних ночах, о прикосновениях кожи к коже.

Жар внутри меня поднялся, прокатился по горлу и груди, подавляя горе, которое всегда сопровождало мысли о маме, и я поняла, что пора уходить.

Именно так я и сделала, не сказав ни слова и не оглядываясь.

Растерянный призрак снова вернулся. Он расхаживал по подъездной дорожке перед Большим Залом: надо было поговорить с беднягой и помочь ему двигаться дальше.

— Мне от этого не по себе, — пробормотал Миша, следуя за мной, пока мы шли по мощеной дорожке вокруг Большого Зала.

Я ухмыльнулась.

Джада тоже ненавидела, когда я таскала ее за собой ради этих вещей. Честно говоря, Миша должен был находиться в Большом Зале на Акколаде вместе с остальными, но, как обычно, он был на Долговом Посту Тринити.

— Ты даже не можешь их видеть, так что не понимаю, почему тебе так неуютно.

— Может, и не вижу, но знаю, что они там, — Миша поймал край моей рубашки и потянул в сторону, прежде чем я задела маленькую елочку, которую не заметила.

— Спасибо, — пробормотала я, останавливаясь на углу здания. Наступила ночь, и у входа в Большой Зал горел мягкий свет.

Призрачный Чувак стоял у живой изгороди, подняв руки и теребя себя за волосы. Мое сердце сжалось от сочувствия.

— Что он делает? — прошептал Миша.

— С ума сходит, — ответила я. Из здания лилось достаточно света, чтобы мне было видно, куда идти. Остановившись, я посмотрела на широкие ступени.

Приглушенный смех и радостные возгласы доносились из Зала, привлекая мое внимание. Акколада была хорошим времяпрепровождением. Танцы. Празднование. Беседы с семьей. Вот на что это было похоже. На семью.

Я взглянула на Мишу. Он тоже смотрел в Зал, и мне стало интересно, думает ли он об Алине.

— Алина на церемонии?

— Да, — ответил он, и я поняла, что это был глупый вопрос. Любой совершеннолетний Страж, у которого не было ребенка, за которым нужно было присматривать, был удостоен Акколады.

Миша тоже должен быть там. Не здесь, со мной, крадущимся в темноте, пока я разговариваю с призраками.

Покусывая ноготь большого пальца, я посмотрела на него.

— Почему бы тебе не пойти и не посмотреть, что происходит? После того как я разберусь с чуваком, я присоединюсь к вам.

Лицо Миши было в тени.

— Почему я должен идти туда без тебя?

— Потому что это лучше, чем быть здесь со мной, пока я болтаю с призраками.

— Предпочту быть с тобой, даже несмотря на всю эту муть с призраками.

Мои губы дрогнули.

— Вранье!

— Еще чего, — ответил Миша. — Кроме того, я не могу оставить тебя одну, когда ты разговариваешь с призраком. Если кто-нибудь выйдет и увидит, он подумает, что…

— Со мной что-то не так? — предположила я.

— Я не это хотел сказать. Просто это покажется странным, начнутся расспросы.

Обернувшись к Призрачному Чуваку, я увидела его на прежнем месте и направилась туда, стараясь держаться поближе к живой изгороди. Призрак, казалось, не слышал моего приближения, и теперь, подобравшись ближе, я могла видеть, что его рубашка была золотисто-синей, как у альпинистов Западной Вирджинии. Кроме того, с ним было что-то не так.

Задняя часть рубашки — порвана и окрашена в более темный цвет. Мое сердце слегка подпрыгнуло, как и всегда, когда я была так близко к призраку или духу, независимо от того, сколько раз их видела.

Я прочистила горло.

— Привет.

Призрак рассеялся, как дым на ветру. У меня отвисла челюсть.

— Как грубо.

Мгновение спустя он снова начал обретать форму, на этот раз лицом ко мне. Сначала сформировались голова и плечи, затем появилась остальная часть тела, но от пояса и ниже оно было прозрачным.

— Черт возьми, — выдохнула я, и мои глаза расширились, когда удалось рассмотреть мужчину. Я слышала, как Миша остановился в нескольких метрах позади.

Призрак был молод, может быть лет двадцати пяти, его лицо было мертвенно-бледным. Но это было не то, от чего мой желудок скрутило резким приступом тошноты. Передняя часть рубашки была разорвана — как и плоть под ней, исполосованная на рваные лоскуты.

Я сделала шаг назад. Этого нельзя было увидеть с крыши. Возможно, я ошибалась насчет автомобильной аварии.

— Ты меня видишь? — спросил призрак. Он устремился ко мне, а затем… прошел через меня.

Ледяной ветер пронзил насквозь и сдул с лица пряди волос. Я вздрогнула и с трудом сглотнула, ненавидя это чувство.

— Он что… Он только что прошел сквозь тебя? — у Миши был больной голос.

— К сожалению, — я обернулась и увидела, что призрак смотрит на себя сверху вниз. — Эй, давай больше так не делай.

— Мне жаль. Я не хотел этого. Не понимаю, как это произошло, — в голосе мужчины послышалась паника, когда он снова шагнул ко мне, но остановился. — Ты можешь видеть меня и говорить со мной?

— Могу, — я посмотрела вниз и увидела, что его ноги обрели форму. — Как тебя зовут?

— Уэйн. Уэйн Коэн. Ты мне поможешь? Кажется, я никак не найду дорогу домой.

О боже.

Я снова начала грызть ноготь, когда мой взгляд скользнул мимо призрака. Он должен знать, что мертв.

— Я могу помочь тебе, Уэйн, и я могу помочь тебе вернуться домой, но это не тот дом, о котором ты думаешь.

Темные брови Уэйна нахмурились.

— Не понимаю. Мне нужно попасть домой…

— Ты знаешь, что мертв? — спросила я. Лучше было не затягивать с этим.

Миша за моей спиной издал сдавленный звук.

— Вау! Ты такая тактичная.

Я проигнорировала.

— Ты видел… Ты видел свое тело?

— Да, но… — Уэйн приложил два пальца к шее сбоку и посмотрел вниз. — Я… Я не могу быть мертв. Я возвращался к себе домой, а потом… — он опустил руку, все еще глядя на свою изуродованную грудь. — Я собирался заказать пиццу. С мясом.

Когда люди умирали, они обычно были озабочены самыми бессмысленными вещами.

— Я… Я действительно умер?

— Ты совершенно точно мертвый, — подтвердила я.

— Не могу поверить, — прошептал он.

— Мне жаль, — это действительно было так, даже несмотря на то, что я никогда раньше его не видела. Смерть не была чем-то, что можно принять безболезненно. — Что с тобой случилось, Уэйн?

— Моя машина сломалась. Спустило колесо. — Он повернулся к Мише. — Он тоже может меня видеть?

— Нет.

— Он смотрит на меня? — пробормотал Миша. — Пожалуйста, скажи мне, что это не так.

Уэйн склонил голову набок.

— Так и есть, и он тебя слышит, — сказала я, бросив на Мишу мрачный взгляд, который кричал: «Заткнись». — Уэйн, что случилось с твоим спущенным колесом? Это из-за него твоя грудь… такая?

— О боже, — пробормотал Миша. — Что с его грудью?

Уэйн уставился на Мишу, медленно качая головой в замешательстве.

— Я менял колесо, и оно пришло… Оно появилось ниоткуда.

— Кто? — спросила я. — Горный лев?

— Ты это серьезно? — воскликнул Миша.

— Здесь поблизости водятся горные львы. — Я снова сосредоточилась на Уэйне. — Он напал на тебя? Или, может, это был медведь?

— Насколько плохо он выглядит? — спросил Миша, скривив губы.

Я не собиралась отвечать на этот вопрос перед бедным Уэйном, но выглядел он плохо, действительно плохо. У меня наверняка будут кошмары.

Временами, особенно после того, как я видела что-то подобное, Миша или Джада спрашивали, почему бы просто не игнорировать мертвых. Казалось, будет легче, поступай я так, но это все равно не спасет меня от их смерти. Были времена, когда я задавала себе этот вопрос, особенно после того, как увидела ту маленькую девочку.

Но я не могла игнорировать мертвых.

Я всегда, всегда была готова помочь призракам и духам. С годами я стала по-настоящему смышленой в том, как с ними справляться.

Как бы банально это ни звучало, возможность помочь им была… чем-то особенным. И я не думала, что смогу видеть их вечно. Время было не на моей стороне.

Поэтому я не убегала от того, что могла сделать.

Не пряталась от этого.

— Это была большая, но не крупная кошка. Она стояла на двух ногах, — взгляд Уэйна переместился на меня. — Точно не медведь.

Волна мурашек пробежала по моим рукам, когда я снова посмотрела на его грудь.

— Это было не животное?

— Было темно, и все произошло так быстро… О боже. Однажды я видел это в шоу о монстрах. Оно было похоже на монстра, на что-то ненастоящее, и… у него были крылья. Огромные крылья. Я слышал их. Видел их.

Крошечные волоски встали дыбом по всему моему телу. Монстры были ненастоящими, не те, о которых он думал, но если это не медведь или голодный горный лев, то оставался только один вариант.

И это была не чупакабра.

Или снежный человек.

— Я думал, что сбежал и поэтому оказался здесь. Я сбежал, — говорил Уэйн. — Верно?

Я покачала головой.

— Где ты был, когда у тебя спустило колесо?

— Рядом со старой пожарной вышкой. Километра полтора от нее.

По моей спине пробежал холодок. Заброшенная пожарная вышка была недалеко отсюда. Всего в нескольких километрах.

— У тебя есть семья?

— Только мать и брат, — голос Уэйна был хриплым. — Как ты можешь видеть меня, если я мертв?

— Просто могу.

Он посмотрел на подъездную дорожку. Было слишком темно, чтобы разглядеть выражение его лица. Кажется, я знала, что он мог видеть.

— Ты видишь свет? — спросила я с надеждой. — По-настоящему яркий белый свет, который, возможно, привел тебя сюда?

— Да, — его смех превратился в рыдание, и мое сердце снова сжалось. — Там… там чертов свет. Он был там с тех пор, как я… С тех пор, как я сбежал от этой штуки.

— Это хорошо. Знаю, звучит банально, но тебе нужно пойти на свет, — сказала я. К счастью, Миша понял, что это была та часть, где ему действительно следовало молчать.

— Серьезно?

— Да.

— Не понимаю, — слова прозвучали хрипло, и я вздрогнула.

— Все обретет для тебя смысл, как только ты пойдешь на свет. Тебе правда нужно идти, — сказала я. — Ты не можешь оставаться здесь.

— Почему нет? — голос Уэйна был тихим, скулящим.

Это был распространенный вопрос.

— Потому что ты должен двигаться дальше — к тому, что тебя ждет.

— Откуда ты знаешь, что меня ждет?

Еще один распространенный вопрос.

— Точно не знаю, но если ты видишь свет, это что-то хорошее.

Я ни разу не сталкивалась с призраком, который бы не видел света, даже если человек умер задолго до того, как я его встретила. Этот свет следовал за призраками повсюду, как счастливый щенок.

Некоторые были просто слишком напуганы или сбиты с толку, чтобы вдаваться в подробности. Я не могла винить их за это. Я бы тоже испугалась. Как и любой на моем месте. Смерть была великой неизвестностью.

— Увижу ли я своего отца? — Уэйн все еще смотрел на темную подъездную дорожку, где, как я теперь знала, его ждал свет. — Он умер год назад. Автомобильная авария на 50-м шоссе.

Я старалась не лгать тем, кто проходил мимо: чувствовала, что это неправильно.

— Хотела бы сказать «да», но, честно говоря, не знаю. Но ты точно принадлежишь этому свету. Он не причинит тебе вреда.

Уэйн снова замолчал, а затем шагнул вперед, и тогда я придвинулась к нему ближе.

Конец ознакомительного фрагмента.