Порочный рокер

Джейн Даймонд (2016)

Переживающая непростые времена бариста Кэти даже не подозревала о существовании Джесси Мэйса, пока случайно не получила завидную роль его новой горячей подружки в музыкальном клипе. Увы, Кэти слишком поздно узнает о том, что он ловелас. Она не так представляла себе процесс лечения разбитого сердца, но от прикосновений Джесси вспыхивают искры. Парень делает Кэти заманчивое предложение: притвориться его девушкой на шесть недель, пока он будет продвигать новый альбом. Единственное условие: их пылкие объятия и поцелуи будут только для камер. Это вполне устраивает Кэти, поскольку она не собирается доверять свое сердце рокеру. Но сможет ли девушка устоять?

Глава 2

Джесси

Если что и претило мне в том, чтобы быть рок-звездой, так это съемки музыкальных клипов.

Они были дьявольски утомительными, или, точнее, из-за них ты находился в подвешенном состоянии. Постоянная нервотрепка, весь гребаный день.

Все это какой-то бред. Я потратил половину утра, снимаясь, дубль за дублем. Делал вид, что пел под гитару, что пел без рубашки, что пел под гитару без рубашки. И вся эта фальшь была омерзительна.

Остаток утра я провел с телефоном в одной из свободных спален Броуди, пока костюмерши наряжали меня, как проклятую куклу. В это ввязалась даже Мэгги, появившись между вешалок с парой джинсов, которые выглядели точно так же, как и все остальные пары, которые я примерял до этого.

Да пошло оно все.

Я сбросил джинсы, которые были на мне, позволив своему нижнему белью последовать за ними. Я откинул их ногой, а затем встал в чем мать родила и заявил:

— Старайтесь лучше, дамы.

Мэгги восприняла это как профи, коей она и была, и вручила мне джинсы с неодобрительным лицом. Одна из девушек, казалось, лишилась дара речи и отчаянно пыталась смотреть куда угодно, только не на мой член. Другая почти решилась что-то сказать, пока я надевал джинсы «коммандо» и застегивал ширинку. Почти.

— Идеально. — Я отвернулся, намереваясь уйти.

— Джесси! — крикнула Мэгги мне вслед. — Нам все еще нужно подобрать верх.

— Плевать, — бросил я, на ходу натягивая футболку. — Я надену все, что угодно.

Я направился вниз по лестнице, в гущу событий, отмахиваясь по пути от полудюжины людей, которые пытались заговорить со мной. Любой из них, вероятно, принес бы мне все, что захочу, но я уже устал от того, что на меня показывают пальцем, прихорашивают и прислуживают.

Все, чего я действительно хотел, это поскорее покончить с этим треклятым днем и отправиться в Лос-Анджелес.

У Броуди было слишком много народу. Съемочная группа, менеджеры, охрана, гардеробная, гримеры и множество нанятых для съемки моделей, создавали впечатление, что огромный дом похож на автобус, на котором мы ездили в наш первый тур Dirty, до отказа забитый подхалимами.

Дом усеивала всевозможная подсветка, оборудование для камер и всяческий хлам, предназначенный для утренней сцены в гостиной. Возможно, было бы проще на самом деле устроить вечеринку и позволить всем разгромить дом, а не делать все так, словно здесь расплескали содержимое шейкера. Это была идея Зейна. Неудивительно, что Броуди наложил на нее вето.

Я прошел мимо гостиной, где они подготавливали реквизит и декорации к сцене, съемочная группа устанавливала камеру на рельсы для операторской тележки. Там находился Зейн, и единственные женщины в комнате роились вокруг него, как пчелы над сотами. Пока он ел что-то палочками для еды из глубокой тарелки, они колдовали над ним спонжами для макияжа и укладывая пальцами песочные светлые волосы.

Зейн и Дилан, двое других участников группы Dirty, сыграли эпизодические роли в клипе на второй сингл из моего дебютного сольного альбома. Поскольку альбом назывался Sunday Morning^[3], Броуди спросил меня, что бы я делал идеальным воскресным утром. Я сказал: «Трахался бы», — он зацепился за это, и родилась концепция видео. Зейн и Дилан должны были лежать после вечеринки в отключке вместе с кучей красоток в гостиной. На съемку этого момента уйдет около двух секунд, поскольку все, что им нужно делать, это валяться без дела. Тем временем я и модель, играющая мою девушку, кувыркались бы в постели, съемка чего, вероятно, займет несколько часов, поскольку мне придется делать вид, что я пою песню, пока мы трахаемся. Вероятно, камера будет снимать это с миллиарда разных ракурсов.

Скука смертная.

Я прошествовал в столовую. Здесь никого не было, за исключением кучки горячих цыпочек, мельтешащих перед своим отражением в большом настенном зеркале и строящих глазки находящемуся в смежной музыкальной комнате Дилану. Он, как обычно, вальяжно развалился на ударной установке в своем килте, разговаривая с Броуди и поедая темаки^[4], по виду в состоянии, граничащим с забвением.

Я уже собирался сам приняться за суши, когда моим вниманием завладела одна из девушек с другой стороны стола.

Она отличалась от других девушек, слонявшихся без дела по дому. Во‐первых, для модели она была довольно маленького роста. Другие девушки к тому же совершенно игнорировали еду, а она, наоборот, с любопытством склонилась над ней. Выглядела незнакомка очаровательно смущенной, особенно в этом огромном халате.

— Ты в порядке? — Я взял один из роллов с авокадо, которые она рассматривала, и целиком отправил его в рот.

Девушка подняла на меня взгляд, и ее и без того большие глаза расширились. Они были прелестного сине-зеленого цвета и создавали приятный контраст с темными волосами. Она показалась мне знакомой. Но, с другой стороны, весь последний месяц мне только и делали, что совали в лицо сотни фотографий моделей.

— Эм… я просто не уверена, что тут можно поесть? Они дали мне трубочку для питья, чтобы защитить помаду, а также халат, дабы не испачкать одежду. — Она подняла бутылку с водой с трубочкой. — Но я не понимаю, как есть, не уничтожив это. — Она махнула, указывая на свое лицо.

— Ешь, что хочешь, — сказал я ей. — Они все подправят.

Колеблясь, она прикусила нижнюю губу.

— А вот если ты покусаешь губу, то, вероятно, будет хуже.

Она отпустила губу и немного покраснела. Я заметил румянец на ее щеках даже сквозь плотный слой макияжа, который они нанесли на ее и без того безупречную кожу. Она слегка улыбнулась:

— Спасибо за совет профессионала.

— И у тебя на зубах помада, — сказал я, отправляя в рот помидор черри.

— Черт. — Она провела языком по передним зубам.

— Если ты правда переживаешь, съешь вот это. — Я поставил перед ней миску с помидорами черри. — Им даже не придется касаться твоих губ. — Я подмигнул ей, и она снова покраснела.

Эта девушка была слишком милой. К сожалению, она сильно по мне фанатела.

С другой стороны… я давно не трахался с групи^[5].

— Эй, Джесси, — вошла Мэгги. — Они готовы к следующему дублю. Пришло время для твоей сцены с Кэти.

— С кем?

— Кэти. — Мэгги перевела взгляд с меня на девушку в халате и указала на нее большим пальцем. — Твоя сегодняшняя девушка. Вы виделись с ней в офисе агентства.

Я снова рассмотрел ее, неторопливо — насколько возможно было разглядеть в халате.

— Что стало с блондинкой?

Мэгги выглядела раздраженной.

— Ты не захотел блондинку, помнишь? — И на самом деле я помнил. Мне просто нравилось изводить Мэгги. — Ты сказал, что она, цитирую, «непримечательная», как только мы вышли из офиса.

— Потому что я понятия не имел, какую из них ты выбрала. — Это правда. Я в значительной степени сочинял тексты песен в своей голове все то время, пока они с Броуди просматривали предлагаемых моделей.

Глаза Мэгги сузились.

— Я так и знала. — Она снова сделала жест в сторону девушки в халате, которая стояла, как олененок, попавший в свет фар фуры. — Хорошо, что мы выбрали кого-то другого. Кэти. Помнишь?

Я уставился на девушку, и наконец до меня дошло.

Девушка в мокрой рубашке.

Тогда она выглядела по-другому. Без макияжа. Влажные волосы. Слегка раскрасневшаяся.

Непреднамеренно сексуальная.

Теперь же она выглядела неловко-сексуальной.

Мэгги издала звук раздражения.

— Не обращай на него внимания, — сказала она Кэти. — Он не в настроении. Уже около года.

— Вспомнил. — Я выдержал пристальный взгляд Кэти, игнорируя Мэгги. — Вишневый пирожок.

Ее щеки снова порозовели. Черт, она милая.

Съемка вдруг заиграла другими красками.

— Где тут пирожок? — вошел Зейн, и ему потребовалось всего две секунды, чтобы найти Кэти взглядом. И застыть.

Блеск.

— Кто ты? — требовательно спросил он.

— Эм, Кэти, — ответила она.

Зейн обошел очень длинный стол, взял ее за руку и поцеловал.

— Приятно познакомиться, Кэти. Я Зейн. — Он одарил ее своим пристальным взглядом викинга с ледяными голубыми глазами — таким взглядом, который обычно предоставлял ему любую желанную киску.

— Круто, — сказала Кэти. Она уставилась на Зейна, потому что именно так поступают женщины.

— Ладно, — сказала Мэгги, обходя стол и увлекая Кэти прочь. Мэгги была одной из немногих женщин в моей жизни, у кого имелся иммунитет к ерунде Зейна. — Не обращай внимания на Зейна. Он такой со всеми.

Не со всеми. Только с женщинами, которых он хочет трахнуть.

Когда девушки ушли, Зейн посмотрел на меня и застыл, встретив мой взгляд.

— Что?

Я отвернулся, намереваясь уйти, как раз в тот момент, когда вошла одна из костюмерш с рубашкой для меня.

— Только не эту, — сказал я и вышел.

Примечания

3

Sunday Morning — «Воскресное утро» (англ.).

4

Темаки — суши, представляющие собой трубочки из листов нори, начиненные различными ингредиентами.

5

Групи — поклонницы рок — или поп-группы, сопровождающие кумиров в гастролях и часто оказывающие им сексуальные услуги.