Нина. Сборник рассказов

Ден Истен, 2020

Сборник рассказов о людях с разными судьбами и жизненными взглядами. Герои далеки от идеала, но всех их объединяет стремление к простым человеческим ценностям: любви, дружбе, пониманию и свободе.

Блаженная

Односельчане звали ее блаженной. Без насмешки или неприязни, просто тем самым констатируя сам факт ее чудаковатости. Невысокая восемнадцатилетняя девушка, абсолютно безобидная и до того открытая и наивная, что становилось просто страшно за нее — она верила каждому, и обидеть ее мог тоже каждый.

— Машка, отдай бабушке сахар и скажи, пусть зайдет ко мне на днях, ткань должны завезти. Она хотела отрез, платье тебе сшить. Поняла?

Маша прижала кулек с сахаром, подняла на продавщицу огромные зеленые глаза. Отстраненные, как будто девушка витала где-то далеко в облаках, подальше от родного села.

— Машенька, миленькая, ты поняла меня? — повторила продавщица. Маша кивнула и пошла к выходу.

Глядя ей вслед, продавщица вздохнула.

— Точно блаженная…

***

Участковый Петр Валентинович сидел за обшарпанным столом. В сенях толпились обеспокоенные соседи, вслушиваясь в разговор.

— Зинаида Федоровна, когда вы видели Машу в последний раз?

— Так это, утром еще, — всхлипнула старушка. — В магазин ее отправила. Лида, продавщица, говорит, что забрала сахар и ушла. И все — как в воду канула! Пропала моя Машенька!

Старушка разрыдалась. Две соседки, стоявшие у входа, кинулись ее успокаивать, третья полезла в шкафчик за каплями.

— Валентиныч! — крепкий грузный мужчина присел рядом с участковым. — Мы тут с мужиками все обшарили, где только могли. Даже на верфи заброшенной были, нет нигде девчонки! Валентиныч — ты власть, давай звони куда там надо, пусть военных присылают, вертолеты. Лес надо прочесать, а народу-то нету!

Участковый только ладонью по лицу провел.

— Дымов! Давай каждый будет свою работу выполнять? Ты — баранку крутить, а я закон защищать! И потом… какие к черту вертолеты? Кто будет из-за девчонки столько суеты поднимать?!

— Делай тогда что-нибудь! Время идет! — зарычал Дымов. — Мент ты или так… погулять вышел?

Он встал, нахлобучил кепку. Подошел к стоящим в дверях односельчанам.

— Пойдем, мужики. Сами искать будем, коль власть у нас такая. Собирайте народ!

***

— Маша-а-а!

— Машка, где ты?!

— Машенька! Отзовись!

В хмуром осеннем лесу, обычно тихом и безжизненном, было оживленно. На поиски пропавшей девушки вышло все село: мужики, бабы, даже дети. Неумело разделившись на группы, они прочесывали лес.

— Маша-а-а-а! — орал Дымов, с беспокойством глядя на заходящее солнце. Шансы найти девочку таяли с каждой минутой.

— Дядя Захар, темнеет уже, — сказал идущий в пяти метрах Олег, племянник, рослый восемнадцатилетний парень.

— Значит так, ребятишек и баб отправляем по домам, мужики продолжают поиски, — скомандовал Дымов.

***

— Ну что, Захар? — обеспокоенно спросила жена, едва Дымов вошел в дом. По его хмурому, исцарапанному ветками, лицу поняла, что поиски результатов не принесли.

— Не знаю я, где искать. Сами чуть не заблудились. Батареи уже посадили в край! — он положил фонарь на стол. — Утром надо снова идти.

— Может вернется сама? — предположила жена, ставя перед ним тарелку с супом.

— Может и вернется… Да только я участкового нашего встретил, говорит, ориентировка пришла на трех беглых зеков. Сегодня вечером с зоны сбежали, судя по всему где-то в нашем лесу прячутся…

***

Маша очнулась. Открыла глаза, прямо над ней зияли рваные края ямы, а еще выше, на недосягаемой высоте, чистое звездное небо.

Жутко болела нога. Девушка застонала и попыталась подняться. По телу прошла волна одуряющей боли. Девушка заплакала, размазывая слезы по грязному лицу. Внезапно где-то наверху раздались осторожные голоса и хруст валежника под ногами.

— И долго мы тут тихариться будем? — спросил хриплый грубоватый голос. — Нам здесь задерживаться вообще не в жилу, утром мусора с собаками пойдут. Уходить надо.

— Ночью нельзя, заплутаем, — возразил второй голос, молодой. — Утром к переезду будем пробираться.

— Тихо! — прервал громкий шепот кого-то третьего. — Скулит кто-то… Слышите? Вон там! Подсветите!

В следующую секунду яму, где лежала Маша, осветил тусклый свет спичек.

***

— Ха, господа арестанты! Да у нас тут маруха! — присвистнул один, чернявый, с перебитым носом.

— А что она здесь делает? — озадаченно спросил второй, худой. — Если бы тут валялся тот гусь прокурорский, что меня на пятнаху закрыл, я бы и то меньше удивился.

— Надо помочь! — сказал третий. Молодой, лет двадцати.

— Ну так лезь, Сёма! Поможешь ее вытянуть, а потом мы тебя вытащим, — предложил чернявый.

Они, держа его за руки, помогли спуститься. Семен чиркнул спичкой.

— Да тут нога! — озадаченно сказал Семен, увидев ее неестественно вывернутую ногу.

— Ты давай ее вытаскивай! — нетерпеливо крикнул худой.

Семен опустился на колени, поднес спичку к ее лицу.

— Не бойся. Ты как тут оказалась? Упала?

Девушка закивала, морщась от боли.

— Давай помогу, — он легко приподнял Машу.

— Давай поднимай! Ага, вот так! — они схватили девушку за руки, вытянули наверх и сразу же исчезли из виду.

— Э, про меня не забыли?! — крикнул Семен.

— Не забыли! Третьим будешь! Посиди пока там, — раздался в ответ мерзкий смех. Почти сразу же Семен услышал женский крик, затем сдавленное нечленораздельное мычание.

Он зарычал в бессилии, заметался внутри ямы.

— Отпустите ее! Я вас порву!

В ответ услышал только довольный хохот.

Семен трясущимися пальцами зажег спичку и лихорадочно исследовал рыхлые земляные стенки, надеясь найти хоть малейший выступ. Внезапно увидел что-то гладкое, ветвистое, выпирающее из земляного наката почти у самого верха ямы. Это были корни старого дерева, уже высохшие и безжизненные, но на вид достаточно крепкие. Семен подпрыгнул и уцепился за шероховатую поверхность. Подтянулся и одним сильным движением выкинул тело на поверхность.

Худой торопливо расстегивал длинную вязаную кофту девушки. Чернявый, хищно улыбаясь, одной рукой удерживал руки девушки, а другой заткнул ей рот.

Семен с криком подбежал сзади и со всего маха опустил сложенные вместе кулаки на голову худому. Тот икнул, закатил глаза и мешком рухнул на мокрую листву. Семен вытащил из кармана заточку, выставил перед собой. Чернявый выпустил девушку, вскочил на ноги и попятился, глядя в его горящие ненавистью глаза.

— Сёма, давай без кипиша? Перышко-то спрячь. Ну хочешь, ты первым будешь?

— Берешь это! — Семен пнул лежащего без сознания худого. — И сваливаете отсюда, иначе обоих под осиной закопаю!

***

Они снова вышли на поиски едва взошло солнце. Несколько односельчан растянулись в цепочку.

— Маша-а-а-а!

— Машка-а-а-а-!

Племянник Олег бодро шагал в нескольких метрах от Дымова.

— Дядя Захар, а с чего ты взял, что она именно в лесу?

— Да любит Машка гулять здесь! Я ее частенько видал, когда с охоты возвращался. Идет, улыбается чему-то там, под ноги не смотрит, а взгляд такой, как не от мира сего. Я ей: Маша, заблудишься! Пойдем домой! А она глазищами на меня смотрит своими зелеными, улыбается в ответ, головой мотает и дальше идет. Вся на своей волне. Блаженная…

Внезапно в пролеске раздался треск. В следующую секунду на прогалину вышел какой-то парень с черном арестантском ватнике. Он держал на руках девушку. Увидев их, облегченно вздохнул. Бережно положил ее на землю, вытер с усталого лица льющийся ручьями пот.

— Все сюда! — заорал Олег.

— Машка! Живая! — воскликнул Захар.

Все как по команде подбежали к ним и моментально окружили парня и Машу.

— Да это же зек! Наверное, один из тех, про которых Валентиныч говорил! Бегунок! Держи его!

Парень и не думал сопротивляться. Он устало рухнул на колени, его моментально придавили к земле, заломав руки.

— Это ты нашу Машу украл?! — замахнулся Олег.

— Не-е-е-ет!!! — пронзительно закричала Маша.

От этого крика у всех кровь застыла в жилах. Мужики, удерживающие зека, невольно разжали руки, отступили. Маша подползла к Семену, вцепилась в его ватник, затем закрыла парня собой.

— Нет!!!!

Все оторопело смотрели на нее. Словно раненная тигрица, защищающая своего детеныша.

***

–… Я вор, не мокрушник! — закончил рассказ Семен и затянулся папиросой. — Хотя тогда был готов привалить обоих.

— Что же делать-то с тобой? — Дымов озадаченно глянул на него, перевел взгляд на односельчан. Те подавленно молчали, шокированные рассказом Семена. Маша сидела рядом с ним. Когда ее хотели отнести в село к фельдшеру — наотрез отказалась. Видно опасалась за своего спасителя.

— Об одном прошу. Дайте уйти! — парень посмотрел на селян просящим взглядом.

Все молчали, отворачивая взгляд. Над поляной повисла гнетущая тишина.

— Ладно! — наконец решился Дымов, встал и повернулся к односельчанам. — Значит так, мужики! Машу мы нашли в яме! Никакого беглого зека в глаза не видели! Валентинычу, этому недоучастковому — ни слова! Своим бабам — тоже, те еще сороки! Ни детям, ни тещам, ни кошкам, ни собакам! Всем понятно?!

Все дружно и одобрительно закивали. Дымов посмотрел на девушку и добавил:

— А Маша… А Маша у нас и так не шибко разговорчивая…

Затем он снял свою кепку, бросил ее на землю. Вытащил из кармана смятые купюры, положил в кепку, там же оказались сигареты и зажигалка. Селяне охотно последовали его примеру. В кепку полетели деньги, пачки папирос и сигарет, спички. Дымов вручил все это добро оторопевшему Семену.

— Иди!

***

— Пятый! Доложите обстановку!

— Товарищ полковник. Цель вижу отчетливо. Жду приказа.

— Восьмой! Что у тебя?

— Вижу отлично. Готов работать по цели.

— Пятый, восьмой! Работайте!

Оба выстрела грохнули одновременно.

***

«… В результате проведенной операции преступники были ликвидированы. Напоминаем, несколько часов назад двое переодетых беглых заключенных были опознаны сотрудниками линейного отдела полиции. Преступники оказали сопротивление, обезоружили полицейских и захватили торговый павильон на железнодорожной станции, удерживая в заложниках несколько человек…»

Полковник выключил телевизор и уставился на майора.

— Ну, про этих мне и так все известно. Что с третьим?

— Ищем!

***

Маша, улыбаясь чему-то своему, раскрыла ладошку. На ней лежал маленький православный крестик, искусно выполненный из обычного оргстекла. Подарок того самого парня в черном ватнике и с зелеными, как у нее, глазами…