Подготовительный курс. Стихи

Денис Колчин

Денис Колчин – родился в 1984 году. Окончил факультет журналистики УрГУ имени А. М. Горького. Живет в Екатеринбурге. Работает в СМИ.

2011

1. Конго, Ангола, Нигерия, Сомали —

живые определения ада…

Дети-солдаты — блюстители конопли,

ураново-колтановой клади.

Дети-скелеты — сушёные пузыри

на трубчатых тонких костях-подпорках,

уже почти переставшие говорить,

срастаясь в пальмовых, цейбовых корках…

2. Чёртовы оптика, пластик, процесс труда…

Твой репортаж ох… телен, как всегда.

Эти снимки не для б… ского глянца.

Наверное, пора выставляться.

3. Впрочем, даже Пулитцер — простой эпизод.

Главное — работа, на которую под-

сел и продолжаешь, пока не убьёт.

***

Пишется «в Екатеринбурге», слышится «вьекатеринбурге».

Я продолжаю: «вье» — «Вьетнам», «Вьетминь», «Вьетконг»…

«конг» это почти «Конго» (сломан второй слог).

«онго» напомнило «Анголу». «гол» — «Голани», «Голаны»… «Гурки!»

В общем, с помощью созвучных слогов, а также полуслогов, понятно:

город имеет два или три потайных

уровня, на которых — словари войны.

Туда попадёшь, и уже никогда не захочешь обратно.

***

Благодаря исламской архитектуре переключаюсь.

Медная мечеть, мечеть «Фабр», Пермская соборная мечеть

позволяют забыть о том, что на свете есть «мерченариес»,

войны, кокаиновый трафик… Хочется, конечно же, успеть

осмотреть многочисленные уральские, не уральские

комплексы… Лично запечатлеть «Гуфран», «Кул Шариф», «Абдуль Самад».

Вот фотопамять будет — купола, интерьеры, краски,

двери, минареты… Никаких картелей, «вендетт», засад.

***

Словно линкор «Мусаси» в море Сибуян,

выходишь на площадку, получаешь ударные пары.

Во время спарринга нанесение травм —

святая обязанность каждого уличного душары,

кто бы он ни был — узбек, таджик, славянин.

Таков дворовый бокс. Ты, отступая к забору, болванишь.

Противник, пропустив серию тумачин,

ломается, словно линкор «Ямато» в Тихом океане.

***

«Кул Шариф» — казанская мечеть:

белый корпус, купол голубой,

бело-голубые минареты.

Ледяная Волга леденеть

остаётся плавной полосой,

слоем ледяным, подлёдной Летой.

***

Раньше отец работал в милиции. Орджоникидзевское РОВэДэ.

Зона ответственности дерьмовейшая — родной Уралмаш, Эльмаш.

Дома у нас, в коридорном углу, стоял видавший виды «калаш».

Ясное дело, что не всегда. Но, в принципе, частенько. Поскольку везде

там, за дверьми, на улице, нашего отца могли запросто убрать — хлоп!

Впрочем, любой мент, живущий здесь, должен был иметь при себе АКа,

если хотел уцелеть, а не подохнуть быстро и наверняка

во время очередного долбаного патрулирования трущоб.

Екатеринбург-2031.

Наш мегаполис — приграничный:

свой Иностранный легион;

естественно, микрорайон

любой почти моноэтнично

живёт: уральские славяне,

китайцы, тюрки, в основном…

Наш мегаполис — полигон

культур со всеми их словами.

Репортёрское.

Солнечным утром на солнечной кухне

чай, зефир, биография Киплинга

(ЖЗЛ). Часа четыре до митинга.

Завтрак — прекрасный. Настроение в духе

солнечных тёплых квартирных оттенков.

Кофе, эклер для неё, ненаглядной

(только проснулась). «Родная, прохладно

сегодня на улице — минус десять… Маленько

Конец ознакомительного фрагмента.