Практика выбора

Дарья Панова, 2023

Юная девушка на планете Эминея учится в Академии. Проблемы с практикой приводят туда, где придется страдать, взрослеть и пробовать себя. Вечный спор: мы создаем обстоятельства, или обстоятельства меняют нас. Какая ты, если снять обязанности, привычки и шелуху с души? Пройдешь ли ты испытание чувствами? На все это придется искать ответы, даже если они покоятся в вечности. В любом случае, выбор остается за тобой.

Глава 5

Жить — одна из самых редких вещей в мире.

Большинство людей просто существуют.

Птицы, рожденные в клетке,

думают, что полет — это болезнь.

Ночь была странной. Мне снилась лэран Кларисса. Во сне я с радостью бросилась ей навстречу. Я соскучилась. Несмотря на неординарное поведение, у главы рода было уникальное качество. Когда ты говоришь с ней, то возникает ощущение, что тебя понимают искренне, по-настоящему, лучше, чем ты сама себя. И ты раскрываешься. Твое сердце распускается как редкий цветок кактуса, который цветет несколько часов раз в квадрарон. Нас миллиарды, а ощущение, что тебя понимают и принимают, встречается не чаще, чем драгоценные камни. Впрочем, у тех, кто их носит, непонимания больше всего. Хотя бы со стороны тех, у кого их нет. Во сне Кларисса улыбалась мне и гладила по голове. Я блаженно скрутилась клубочком возле нее.

Глава рода Кларисса сидела на постели и ее рука скользила по волосам девушки. По голосу Эсми она поняла, что все серьезно, и девочка столкнулась с первыми препятствиями в своей жизни. Она еще не была готова к этому, но начинать когда-то надо. Агния поздний цветок. Её время еще не пришло. Есть растения, которые долго кажутся слабыми. Они просто дольше растят свои корни. У них своя задача — выжить, когда придет засуха. Расцвести, даже когда условия неблагоприятны. Корни и ствол были у девочки все еще в зачатке. Она не была гибкой и не адаптировалась под обстоятельства. Она не была крепкой, чтобы перенести ненастье. Она старалась быть незаметной. Это был её способ выживания. «Ничего у тебя не получится. Ты обладаешь слишком уникальными свойствами», — с грустью подумала ее покровительница.

Спустя минсину на пороге квартиры встретились две женщины.

— Что ты сделала, Клара?

— Помогла её сердцу проснуться.

— Зачем?

— Не имеет смысла менять обстоятельства. Меняешься ты, меняется твоя жизнь.

— Думаю, это то, что ей надо.

— Боюсь, все будет совсем не так, как ты ожидаешь.

Дверь захлопнулась, и Эсми уверенной походкой направилась в свою спальню. Муж уже давно спал на правом боку. Если бы дочь и отец узнали, что они спят в одинаковых позах, то очень бы удивились. Ни эмоциональной близости, ни внешнего сходства между собой они никогда не наблюдали. Женщина набрала сообщение на мироне «Тайное может стать явным. Поторопись». Когда первые лучи солнца заползали на крыши небоскребов, на мироне прозвучал сигнал, что сообщение доставлено.

Громкость зажигательной мелодии нарастала. Я накрыла голову подушкой. Не помогло. Резким жестом откинула одеяло и поднялась с кровати. Где же он? Заметив яркий оранжевый шар, схватила его и кинула в стену. Музыка становилась громче. Не сработало. Подобрав с пола эту дискотеку, швырнула со всей силы. Замолк. Ух. Я зевнула и потянулась. Мои братья завели дурацкую традицию. Каждый мой день рождения они дарят мне новый неординарный будильник. Стоит мне завести свой собственный будильник, как он исчезает в тот же день. Стоит привыкнуть за год к их очередному сюрпризу, они умудряются его спрятать и с самыми довольными физиономиями в мире преподнести мне новую улучшенную версию. Этот, кстати, еще самый простой. Видимо, устав от моего ворчания, меня пожалели. Надо было всего лишь швырнуть будильник с определенной силой. Тонкий расчет был на то, что спросонья удары получались слабые. То есть надо хорошенько разозлиться, чтобы его отключить. Предыдущие версии были не легче. То надо было попасть тремя дротиками с расстояния не менее пяти шагов в маленький прямоугольник. То по комнате разлеталось восемь деталей пазла, и противный голос из динамика с уроками приорийского языка не умолкал, пока ты не соберешь все. Еще был шустрик, который поразительно быстро улептывал, и надо было очень изловчиться, чтобы поймать его. Его собрат также целый квадрарон летал по комнате, заставляя меня ловить его в прыжке. Будильник-коврик заставлял меня интенсивно танцевать не меньше пяти минсин. Я обожаю поздний вечер, когда ты уже ничего не можешь сделать, лишь свернуться под одеялом и обнять подушку. И утро не самая любимая часть суток, потому что с этим днем предстоит еще справиться. И вставать мой организм категорически отказывался. Проблему решили мои братья. Оригинальный подход, но эффективный, вынуждена признать я. Благодаря их подаркам я перестала опаздывать. Обычный будильник на мироне, конечно, будил меня, но я слишком быстро возвращалась в царство сновидений.

Так, встала, потянулась. Сегодня я хотела произвести впечатление на преподавателей. Надо было одеть что-то подходящее для переговоров с главой кафедры. Серый костюм удачи мне не принес. Так, длинная юбка желтого цвета и майка в красно-белую горизонтальную полоску, несколько бус. Глава моей кафедры был эронец. Их радует пестрота и яркость красок. Для них это послание, что ты пришел в мою жизнь принести радость. На кухню я выползла одновременно с братьями. Их ждала школа, меня — академия. На завтрак традиционная каша с шестью видами присыпок. Папа всегда появлялся первый на кухне, давая маме больше времени на сборы.

— Акор всем! — он улыбнулся, накладывая завтрак. Дети помогали на кухне по графику. Сегодня был день Каарона. Мама вошла на кухню. Как всегда, выглядела она великолепно.

— Акор, дети! Агния, ты как?

— Хорошо, — я удивленно кивнула. Мама всегда говорила как надо. И никогда не опускалась до обратной связи. Она всегда говорила, что факты не врут. Твоя жизнь — это твои результаты. Ни больше ни меньше. Я же видела жизнь у кошки, довольно виляющей хвостом при виде меня, у семейства рыб, выращивающих свое потомство. В общем, наши с мамой миры были разные и совершенно не пересекались. Мы молча доели завтрак, и я выскочила из квартиры. Через три минсины от остановки отходил мой эйркруз.

Основные корпуса Академии находились в пятом районе. Мне повезло, потому что до учебы ходил прямой транспорт. Поездка на эйркрузе занимала шестьдесят семь минсин. Я втиснулась в транспорт и включила музыку в наушниках. Потом еще тринадцать минсин ходьбы до моего корпуса. Я провела здесь четыре квадрарона. Она стала моим вторым домом, моей любовью, моей гордостью. Несмотря на тесное сотрудничество с федерацией и корпорациями, Академия обеспечивала себя сама. Обучение в ней было одним из самых дорогих в нашей планетной системе. Совет Академии имел свое независимое мнение и широту действий. Их интересовало только собственное процветание. Такое вот государство в государстве. Частично спонсируемых мест было не более десяти процентов, и туда попадали самые сильные или отдавшие свою жизнь на это, как я. Когда моей целью стала Академия, в моей жизни не осталось ничего, кроме подготовки к ней, моей семьи, моих питомцев и Саары. Плана Б у меня даже не было. Как оказалось, зря. Я не пониманию, что мне делать в жизни, если вылечу из Академии.

Звонок от Саары прервал мое самобичевание. Я приняла звонок. Как же блестят ее глаза. Я уверена, что она улыбается, даже когда ее никто не видит.

— Акор, Агния!

— Акор, Саара! Как твое свидание?

— Весело, но он у меня пока второй в списке. — у моей подруги имелся лист поклонников, где они размещались по приоритету. При этом после каждой встречи список пересматривался и места менялись.

— Сколько у тебя сейчас?

— Три и два в ожидании. Как разговор с родителями?

— Не так плохо, как я ожидала. Я нашла спасение: попробую получить практику лаборанта в школе, если мне согласятся зачесть в университете. — меня толкнули вперед. Не самое лучшее место для бесед.

— Удачи тогда! Увидимся! — Саара послала мне воздушный поцелуй и отключилась. Я уже хотела убрать мирон в карман, как пиликнуло сообщение с неизвестного номера.

— Акор Агния! Как дела?

— Акор! Кто это?

— Леор! Увидимся сегодня в четыре в «Лоскано»? — я облегченно вздохнула. Это было самое нейтральное место. Там располагались кафе и развлечения любого уровня. Это как музей. Каждый раз, приходя в «Лоскано», ты находил место под свое настроение. Это место встреч. Но здесь никогда не делали предложений, не назначали свиданий и не отмечали важные даты. Теперь понятно, что он брал мой мирон, чтобы узнать номер.

— Зачем? — мои пальцы набирали быстрее, чем я успевала подумать над ответом.

— Поговорить.

— У меня занятия до пяти.

— Успеешь к шести?

— Думаю, да.

— Хочу увидеть тебя. До встречи. — Я ошарашенно уставилась на переписку. Прочитала еще раз пять, но новой информации к уже имеющейся не прибавилось. Так, возьми себя в руки. Сегодня важный тест и лекции. А еще надо поймать неуловимого заведующего кафедры. Про Леора я подумаю потом. Неужели я ему понравилась? Чушь!

Я вышла на остановке. На нос упала капля дождя. Посмотрев намирон, поняла, что дождь не был кислотным, и укрытие можно не искать. Я улыбнулась и поспешила к корпусам. Пройдя три пропускных пункта — академии, факультета и кафедры — я ввалилась в аудиторию. Мое место было на втором ряду ближе к стенке. Я никогда не садилась у окна, зная за собой дурацкую привычку, начать наблюдение за поведением птиц и формами облаков. Этого я себе позволить не могла. Моя стипендия покрывала обучение при условии высоких баллов.

Я подошла к своему месту и растерялась. На нем сидел светловолосый парень, играющий в какую-то игру на мироне. В нашей группе было пятьдесят человек. Я всех знала в лицо. Может кто-то ошибся аудиторией?!

— Простите, это группа 82А. — решила помочь заблудшему я.

— Ага, — он даже не удосужился взглянуть на меня.

— Это не вопрос. И вы заняли мое место! — я была недовольна. Наконец парень нажал комбинацию клавиш и повернулся ко мне:

— Привет! — его улыбка расползлась до ушей. — Я не знал. А рядом свободно?

— Да, это мести Карио Иргисуми, но у него уже началась практика. Можешь пока посидеть.

— Я Джексин, — парень сдвинулся и протянул мне руку. Я аккуратно дотронулась пальцами до его руки.

— Агния, — я уже расслабленно усаживалась на свое вечное место.

— Я новенький.

— Я поняла. Откуда?

— Отовсюду вообще-то. Но в этот раз с Сароса. — я непонимающе уставилась на него.

— Отца часто переводят, — пожал плечами он, правильно угадав мой невысказанный вопрос. Понимания мне это не прибавило, потому что парень был достаточно взрослый, чтобы жить самостоятельно и продолжать обучение, а не переводиться в нашу Академию при очередном переезде родителей. Но расспрашивать было неудобно.

— На Саросе водятся олени. — в определенный период жизни я бредила этими грациозными благородными созданиями. У меня до сих пор сохранилась огромная коллекция изображений и видео.

— Да, их там так защищают, что популяция стремительно растет. Теперь проталкивают закон о контроле и уничтожении, вернее, продаже излишков. Но местное население категорически против. Оно поклоняется им. Они считаются наместниками богов.

— Как думаешь, кто победит? — оказывается, судьба оленей меня волнует не меньше моей.

— Думаю, контроль над популяцией будет. Но не сейчас, когда Сарос интегрируется в федерацию. Квадраронов через десять. Олени оказались тем пунктом, где переговоры невозможны. Да и к остальным нововведениям они относятся очень осторожно. — пожал плечами Джексин.

Прозвенел сигнал начала лекции. В аудиторию вошел лэр Аборос Сонмовски. Как и я, он был лосканцем, в котором проявились древние гены. Об этом свидетельствовали пепельные волосы. Если эронцы осветляли кожу, чтобы подчеркнуть аристократическое происхождение, то лосканцы красили волосы в пепельный цвет. Согласно легендам нашей расы, древние герои и героини носили пепельные волосы и обладали огромной силой менять мир. Натуральный пепельный цвет был большой редкостью. Но современные технологии позволяли окрашивать волосы как угодно. И без лабораторного анализа найти настоящего обладателя было невозможно. Я точно знала, что цвет волос Аборосу достался от природы. Но объяснить природу этого знания я не могла.

— Кто это? — спросил сосед. Я удивленно моргнула, так и хотелось уточнить, не ошибся ли он дверью.

— лэр Аборос Сонмовски.

— А, он написал учебник.

— И не один. Он один из лучших теоретиков классификации. — на нас зашипели сзади, призывая к молчанию, и я, закрыв рот, засопела от возмущения. Мальчик явно ошибся дверью. Аборос — это звезда науки. Но Джексин спокойно развернул виртуальную клавиатуру мирона для заметок и включил диктофон. Я опомнилась и повторила его действия.

— Акор всем! Чудесное утро, замечательное. Жаль, что нас не пустили в океаны. А мы бы там отлично поплавали, отличненько просто. Возможно, удастся выбить практическое занятие. Мы с вами позагораем под мою лекцию и сделаем удачные кадры. Может даже удастся сюрприз. Посмотрим-посмотрим. — профессор предвкушающе потирал руки. Я украдкой следила за Джексином. Светлые волосы, закручивающиеся в локоны. Заметно, что с ними боролись расческой, но безуспешно. Небольшие зеленые глаза и маленький рот, но это его совсем не портило. Его доброжелательное обаяние перекрывало легкую бесшабашность. Казалось, что он идет по жизни легко. А как загорелись глаза при обещаниях профессора. Да, Аборос обладал высшей ступенью развития личности, когда ты верен себе в каждом шаге и при этом влюбляешь в себя всех окружающих.

— Так, ребятки, сегодня тема нашей лекции «Продолжительность жизни и способы размножения водных биообразцов». Итак, традиционно существует несколько видов классификации: генетическая — по сходству ДНК, географическая — по обитанию, по типу питания и так далее. Сегодня я предлагаю вам рассмотреть еще одну классификацию — по типу размножения. Начнем с самого прелюбопытного. Класс «живородящие». К нему на Эминее относилось более тысячи видов. Если точнее — 1324 согласно универсальному банку данных. На некоторых планетах также есть такой класс. Но точно знаю только про нашу планету. Все-таки я местный. Уникальной способностью этого класса является возможность менять пол. Сразу оговорюсь, что единого правила для всех нет. В некоторых видах это происходит постоянно, в других является большой редкостью. Чаще возникает у мальков. Они ж юные еще, определяться с полом им простительно. Но при изменении условий смена пола возможна и у взрослых особей. Если честно, к единому мнению, как изменить условия, чтобы произошла смена пола, так и не пришли. Иногда агрессивный самец вынуждает более слабого стать самкой. Ничего не напоминает в нашем обществе? Иногда просто смена жесткости или температуры воды влияет на это.

— Да, я слушаю, — профессор разрешил задать вопрос поднявшему руку. Он любил диалоги. Мне кажется, когда никого не было, он вел диалоги сам с собой.

— А после смены пола они способны к размножению? — приорец с пятого ряда задал вопрос.

— Хе, хе! В отличие от гуманоидов, они вполне способны к размножению после смены пола. И у них с этим никаких проблем не возникает. Это нам, встал с утра, решил поменять пол, надо разрешение, деньги, ряд сложных операций и бесплодность в итоге. Живородящие более гибкие, развитые и свободные. Кстати, что это дает в итоге?

В аудитории начали высказываться идеи.

— Что? Свободу выбора? Чушь полнейшая. Это у нас с вами культурные надстройки про свободу, независимость и творчество. Им это надо, чтобы жить. Вот представьте, оказались в замкнутых условиях сто мужчин или сто женщин. Они погибнут. А живородящие? Были забавные эксперименты в аквариумах, когда изолировали сто самцов и сто самок. И что вы думаете? Часть особей меняла пол, и появлялось потомство. Ну, и у кого больше шансов выжить?

Знаете, мне часто кажется, что встав на одну линию развития, мы утратили многие важные функции. А взять, к примеру, аксолотля. Вы когда-нибудь мечтали не взрослеть? Оставаться счастливым ребенком и не прощаться с детством? Вот аксолотль представляет собой неотеническую личинку некоторых видов земноводных. Как вы прекрасно знаете, неотения — это явление, при котором достижение половозрелости и окончание онтогенеза происходит на ранних стадиях развития, например, личиночной. Аксолотль может, особенно при высыхании водоема, переродиться во взрослую саламандру. А может плавать в свое удовольствие и даже размножаться. Вдумайтесь, размножение не на одной стадии развития как у нас. А на двух. Опять же, можно выживать в воде, а можно и на суше. Я и малышом не пропаду, и взрослым дядькой порадуюсь жизни… До природы нам далеко. Но мозг надо тренировать. Достали мироны и прислали мне необычные способы и условия размножения, которые могли бы существовать, и те, которые вы знаете. От каждого из вас минимум два пункта. Даю семь минсин. Профессор подошел к окну и посмотрел на облака.

Дальше мы обсуждали самые бредовые идеи под комментарии профессора. И оказалось, что тягаться с гениальностью природы нам невозможно. Но все равно было весело. А какой полет фантазии. Энциклопедичность профессора расширяла наши познания и подстегивала новые идеи. В конце он дал нам свою собственную четко структурированную классификацию по способу размножения. Удивительно, но знания с его занятий впечатывались в память надолго вместе с воспоминаниями о хорошем настроении. Именно после его лекций у всех появлялась куча идей для творческих работ и новых исследований. Лекция Абороса, как всегда, прошла на одном дыхании. Я посмотрела на Джексина с гордостью. За одну лекцию он тоже стал явным поклонником профессора.

— Да, впечатляет. Он — атас. Ты сейчас куда? У нас вроде перерыв двадцать минсин.

— Я на кафедру. — мне надо было поймать Кееву, главу кафедры.

— Отлично! Мне тоже туда надо. Я, правда, думал на днях заскочить. Может, проводишь?

— Пошли, — мне это было несложно.

На кафедру пришлось спуститься на десять уровней. Там пожали плечами, и посоветовали поискать в зале совещаний или в главной лаборатории. Давать личный номер мирона завккафедры и облегчать жизнь студентам никто не собирался. Да и совет был блестящий. Учитывая, что главная лаборатория находилась на последних уровнях, а зал совещаний на втором. Предложение разделиться Джексин отмел сразу, мотивируя, что может заблудиться в незнакомом месте. Отличная отмазка, но спорить не хотелось. В зале совещаний секретарь сообщила, что был, но только что ушел. В главной лаборатории порадовали тем, что до них он еще не дошел. У нас оставалось мало времени. Когда, я уже решила повторить попытку поймать неуловимого эронца, и мы вышли из лаборатории на площадку, дверь лифта открылась, и навстречу вышел Кееву. Как же я обрадовалась! Меня одарили улыбкой в ответ. Эронцы всегда щедры на улыбки.

— Акор, лэрин Агния!

— Акор, лэр Кееву! Я бы хотела с вами обсудить мою практику.

— Я надеялся, что тебе повезет, девочка! Хорошо, на главном перерыве я буду на кафедре.

— Спасибо!

— Акор, лэр Кееву! Я Джексин Сомерсет, — встрял мой партнер по ловле главы.

— Акор! Я видел ваши документы и хотел пообщаться лично. Вы уверены в своей специализации? Вам придется много нагонять. — тон главы стал сухим и официальным.

— Да, лэр!

— Хорошо, приходите с Агнией на перерыве. А сейчас мне пора. — мы расступились, пропуская эронца в официальном костюме ярко-фиолетового цвета, а затем припустили к лифту. Впереди были лекции по законодательству и основам безопасности исследований. У Джексина оказалось прекрасное чувство юмора и огромный багаж историй. Я даже смогла отвлечься и не так волноваться по поводу разговора с Кееву и встрече с Леором после занятий. С этим парнем было легко. Я познакомила его с частью других студентов нашей группы. Только напрягало ощущение, что он легко мог задавать довольно личные и некорректные вопросы. Например, он несколько раз пытался выяснить, что я хочу от главы кафедры. Рассказывать свою длинную историю и о проблемах с практикой в первый же день знакомства я не хотела. Я привыкла держать большую дистанцию в общении. Сегодня мы узнали о допустимом коэффициенте страданий биообразцов у профессора с юридической кафедры, и о том, что бывает, если не соблюдать инструкции при проведении исследований. Учитывая, что профессор Гораску с одной рукой и частично обожженной кожей читал основы безопасности, то его вид для большинства был эффективнее ста предупреждений.

По пути к главе кафедры я предусмотрительно предложила купить перекусить в автомате. Я совсем не была уверена, что мы успеем в столовую. Джексин пытался настоять сначала обстоятельно пообедать. Для меня встреча была важнее. В общем, он меня не бросил и поплелся за мной. Как я и ожидала, Кееву еще пришлось подождать в приемной. Слава Великому жрецу, недолго. Он влетел в кабинет. Махнул мне рукой первой.

Я вошла в его кабинет. Бумаги, запоминающие устройства, пестрые амулеты с цветными стеклышками и перьями были разбросаны по комнате. Ряд шкафов с папками нависал над этим цветным хаосом. Кееву плюхнулся в кресло.

— Излагай.

— Мне отказали в четырех собеседованиях по практике.

— Да, и?

— Я хочу устроиться лаборантом в школу. Примет ли такую практику Академия?

— Ничего себе идея.

— Даже если мне дать минимум баллов за практику, учитывая мои высокие учебные баллы, я могу быть допущена к обучению на следующий уровень.

— Ты же понимаешь, Школа — совсем не уровень Академии, но у тебя специфическая ситуация. Попробуй найти что-то еще, пусть это будет на совсем крайний-крайний случай. На Совете я буду на твоей стороне, но гарантировать положительное решение я не могу. — увидев, как я поникла, — Шанс есть.

— И еще, — я опустила глаза в пол, — Если у меня не выйдет с практикой, я бы хотела взять отпуск на квадрарон.

— Возможно, но либо тебе придется его оплачивать, либо ты потеряешь стипендию.

— Сколько? — испугалась я.

— Уточни в ведомстве счетов. Приготовь тогда заявление об отпуске заранее, а то можешь пролететь везде. Это все, что я могу для тебя сделать.

— Спасибо! — я развернулась и чуть не в слезах направилась к двери. Надежда таяла на глазах, но обещала не умирать окончательно. Навстречу мне подался Джексин:

— Агния, ты в порядке? Что случилось?

— Все в порядке. Все не так плохо. Извини, я тебя не дождусь. Мы будем в разных лабораториях. Твоя на уровне 18, аудитория В.

— Подожди меня, — попросил парень. Я отрицательно покачала головой и направилась к двери.

— Лэр Джексин, вас ожидает лэр Кееву, — голос секретаря остановил растерянного парня, последовавшего за мной. Ему пришлось вернуться. А я направилась в туалет. Смахнув слезы, побрызгав водой на лицо, помассировав уши и похлопав себя по щекам, я устроила себе срочную реабилитацию. Я торопилась на 16 уровень в лабораторию, когда столкнулась с Креаной. Та боролась за первые места и считала меня своей соперницей. Для меня это было странно. Моя цель была — высшие балы. Цель Креаны — выше, чем у других.

— Акор, Агния! Поздравь меня! Я получила три предложения от корпораций.

— Поздравляю, — выдавила я и сглотнула. Она всегда любила находить самые больные места и с удовольствием бить по ним.

— А ты чем похвастаешь?

— Извини, я спешу, — я попробовала обойти ее, но наши взгляды встретились.

— И парня отдай!

— Какого парня? — опешила я.

— Ха! Просидела рядом с ним три лекции и даже не заметила. Неудивительно, что у тебя проблемы. Мне нравятся блондины, а тебе сосед скоро не понадобится, потому что у тебя не будет своего места. Бедняжка Агния. — притворно вздохнула Креана и убрала ногу. Боя не будет, это хорошо. И зачем я себя успокаивала? Колючки отзлючки и я на грани срыва у обрыва. Я побежала. Надо же было избавиться от адреналина в крови, а это лучший способ. В лаборатории я выпила три стакана воды и сосредоточилась на задаче. Я любила исследования и эксперименты. К тому же с каждым курсом нам давали все больше свободы действий и самостоятельности. В лаборатории я провозилась прилично. Большинство уже закончили и ушли. Мне пришлось повозиться с данными. Когда я взглянула на часы, было уже десять минсин шестого.