Любовник от бога

Дарья Калинина, 2009

Свежий воздух – изумительная вещь! Ради него можно даже пойти на некоторые жертвы. Например, согласиться с регламентом жизни в поселке под названием «Чудный уголок». Старикан по прозвищу Таракан, наблюдающий за порядком в поселке, ввел строжайшую систему порицаний и поощрений для его обитателей. Шаг вправо – бонус! Шаг влево – штраф! Подружки Кира и Леся, избравшие «Чудный уголок» местом проживания, начинают азартно зарабатывать положительные баллы. И тут в поселке происходит зловещее, загадочное убийство! Желание докопаться до истины и найти преступника оказывается для девушек важнее любых бонусов и даже штрафных очков. Две неугомонные подружки начинают собственное расследование…

Глава 2

На садовой дорожке, которая, плавно изгибаясь между клумбами, вела от калитки к дому, стоял старичок. Старичок как старичок, ничего особенного. Леся и сама не могла дать себе отчет в том, почему при виде этого незваного гостя она испытала такой острый приступ неприязненного чувства.

Отпустив тугую лиану, Леся легко спрыгнула на землю. Цветастый мяч соседских мальчишек по-прежнему был у нее в руке. И старичок, конечно же, заметил его. Маленькие глазки пронзительно сверкнули. И он с отнюдь не старческой прытью подскочил к забору.

— Ах вы маленькие паршивцы! — раздался его визгливый и очень противный голос. — Вы что, забыли правила? Теперь вы будете наказаны! Вы и ваша семья.

Лесе стало не по себе. Кто этот старикан? Какой противный! И по какому праву он орет на чужих детей?

— Знаете что! Не нужно кричать! — сказала она незнакомцу.

От неожиданности тот осекся:

— Что?

— Не нужно кричать, — повторила Леся. — Ничего ужасного не произошло. Я всего лишь предложила соседским мальчикам поиграть со мной в мяч. Разве это преступление?

— Вы?! — задохнулся старик от возмущения. — Взрослая женщина?! И — в мяч?!

В его устах это звучало так, словно Леся по меньшей мере собиралась накуриться марихуаны у всех на глазах, а потом сесть и пописать где-нибудь на главной улице поселка.

— В мяч?! Вы?!

— Да. Я. В мяч!

— Но это же детская забава!

— Ну и что?

— У нас так не принято! — отрезал старик.

— Не принято? — весело расхохоталась в ответ Леся. — Кем это не принято? И что не принято? В мяч играть не принято?

— Взрослым — не принято. Если желаете размяться, для этого существуют специально огражденные площадки. Вот. Они прилагаются к инструкции.

И странный незнакомец протянул Лесе несколько сшитых между собой листков бумаги с каким-то текстом.

— Что это?

— А вы посмотрите, посмотрите! Это свод правил!

— Свод правил? Каких еще правил?

— Посмотрите и узнаете.

Леся принялась с интересом читать.

— Так, раздел первый. Категорически запрещается на территории коттеджного поселка «Чудный уголок» курить, распивать спиртные напитки, громко разговаривать. Так, так… Шкала измерений децибел… Вы это что, серьезно?

— Читайте, юная леди, — высокомерно произнес старик. — Читайте. Эти правила вам предстоит отныне неукоснительно соблюдать.

— А в противном случае — что?

— На первый раз штраф.

— А на второй?

— Лучше вам этого не знать.

— А все же?

— Надеюсь, ради вас же самой и вашей подруги, что вам никогда не доведется это узнать.

И пока Леся оторопело разглядывала старика, пытаясь понять, чокнутый он или просто придуривается и как ей с ним себя вести, старичок расправил худые плечи и заявил:

— Ну а теперь я должен восстановить порядок.

— Тут ничего плохого не происходит, говорят вам! — уже теряя терпение, воскликнула Леся.

— Вы играли в мяч!

— Только собиралась!

— С детьми!

— Не знала, что это запрещено!

— И вы ходили по траве!

И старичок укоризненно указал Лесе под ноги.

— Вы тоже! — выпалила она в ответ, чувствуя, как краснеет от гнева.

— Я прошел по тропинке.

И действительно. Старичок аккуратно стоял между двумя клумбами, где травы не было. А Леся… О, ужасный ужас! Она стояла на траве.

— А для чего же тогда газон, если по нему нельзя ходить?

— Газон служит для любования им. А если все будут ходить по своим газонам, то на траве появятся некрасивые проплешины. И наш поселок потеряет единообразие.

Он именно так и выразился! Единообразие! Умереть и не встать!

— На первый раз я вас прощаю, — продолжал невозможный старичок. — И лишь выношу устное порицание, без записи в личное дело. Но на будущее учтите: играть в мяч в нашем поселке можно исключительно в специально отведенных для этого местах.

И, сухо кивнув головой, он добавил:

— Передайте это также и вашей подруге. Всего доброго.

И ушел, четко ступая по усыпанной гравием дорожке. Дождавшись, когда он наконец выкатится с их участка, Леся помахала ему вслед и начала карабкаться обратно на забор.

— Кто этот старый клоун? — спросила она у мальчишек, все еще сидевших в своем укрытии. — Откуда он взялся?

— Это Михаил Тихонович, — пояснил мальчик постарше. — Он тут живет.

— А по какому праву, черт возьми, он тут всеми распоряжается?! Туда не ходи, сюда не ходи, в мяч не играй… Кстати, вот ваш мяч!

— Спасибо! — обрадовались мальчишки. — И огромное вам спасибо, что вы нас не выдали Таракану.

— Таракану? Это прозвище Михаила Тихоновича?

Мальчишки порозовели, но все же выдавили из себя:

— Да. Мы так его зовем.

— Надеюсь, он не знает об этом.

Мальчишки тихонько прыснули в кулак.

— А вы давно тут живете?

— Уже пять лет, — серьезно ответил старший мальчик.

— И все эти годы Таракан свирепствует?

— Да. С самого начала.

— И заставляет вас хорошо себя вести?

— Да.

— Не шуметь?

— Да.

— И не разрешает играть в мяч?

— Только на площадке…

Они заговорили наперебой:

— Но там очередь…

— И запись!

— И играть можно только по отведенному лимиту времени.

— Что это такое?! — изумилась Леся. — Что за лимит времени? Столько желающих поиграть в мяч? Так построили бы еще одну площадку. Великое дело!

— Нет, вы не понимаете, — вздохнул старший мальчик. — Лимит времени для игры определяется количеством хороших поступков и добрых дел, которые совершены на пользу других и на благо нашего поселка.

— Что-о?! Вы можете играть в мяч, только если помоете посуду или прополете сорняки на огороде?

— Что-то типа того, — снова вздохнул мальчик.

— Ни фига себе! — присвистнула Леся. — Знаете, не хотела бы я оказаться на вашем месте.

— А ругаться у нас в поселке тоже запрещено, — неожиданно активизировался младший мальчик. — Вот вы сейчас ругались, а в правилах это запрещается.

— Кто ругался? — испугалась Леся. — Когда?

— Вы сказали: «Ни фига себе!»

— Ну да! И что?

— А это ругательство!

Леся почесала в затылке. Ну и дела! Странное местечко. Странные обычаи. С одной стороны, вроде бы все очень даже рационально и правильно, а с другой… Какой-то тараканий диктат получается! Старый противный маразматик в одиночку решает, что хорошо, а что нет! Тоже мне, вождь наций выискался!

— И что? Все его слушаются? Этого вашего Таракана?

— Конечно!

— И ваши родители тоже?

— Они очень послушные, — тоскливо отозвался старший. — У них есть уже двадцать три бонуса. Еще два, и они перейдут на новый уровень.

— О господи! Какие еще бонусы?

— Ну, бонусы.

— Типа поощрений за хорошее поведение?

— Да.

— А как это — новый уровень?

— Мы не знаем. Мы там не были.

— Где?

— На третьем уровне. Мы пока что всего на втором уровне. А раньше были на первом.

— И что изменилось, когда вы перешли на второй? — уже всерьез заинтересовалась Леся.

Интересно, а они с Кирой на каком уровне? Скорей всего на нулевом. Или даже на минус первом.

— Когда мы перешли на второй уровень, маме разрешили загорать в саду.

— Что?

— На специально оборудованной для этого площадке. Папа вызывал мастеров. А потом Таракан принимал работу. Не сразу маме удалось позагорать. Но когда площадку закрыли декоративными щитами, то разрешили.

— Ничего себе! — поразилась Леся. — А еще?

Леся почувствовала нечто вроде азарта. Что еще удастся ей разузнать от этих мальчишек? Какой еще бред придумал этот маразматик Таракан?

— А еще у нас в доме появился питьевой фонтанчик.

— Зачем он вам?

— Мы не знаем, — переглянулись дети. — Но у тех, кто на втором уровне, он у всех есть.

— И вы им гордитесь?

— Да! Очень! А если бы Таракан поймал нас сегодня с мячом, то маме и папе отминусовали бы один бонус и начислили бы штрафные очки. И тогда бы им пришлось очень постараться, чтобы нагнать Саркисянов.

— А это кто такие?

— Они тоже хотят перейти на третий уровень. И у них сейчас тоже двадцать три бонуса. Кто первый получит все двадцать пять, тот получит прайм-тайм.

— А это еще что такое? — простонала Леся, ощущая себя как в театре абсурда.

— Время, которое вы можете посвятить только самим себе. Не нужно ходить на общие собрания, не нужно участвовать в общественных работах или готовить доклады. Вы можете просто сидеть дома и смотреть телевизор или видик.

— А в обычное время этого делать нельзя?

— Нет. Просмотр телепередач лимитирован. Три часа в день для взрослых. И полтора часа — для детей школьного возраста.

— Ни хрена себе!

— Вы снова ругаетесь! — в отчаянии воскликнул младший мальчик. — Вам нужно избавляться от этой привычки. Иначе вам бонусов не накопить!

— И не собираюсь! — воскликнула Леся. — Это просто глупость какая-то! Глупость и дикость!

— Тут все так живут, — произнес старший мальчик. — Папа говорит, что если вы не хотите неприятностей или общественного порицания с выговором в личное дело, то будьте как все. Вот вы нам помогли, не выдали Таракану, вы теперь — наш друг. И поэтому я вам это советую. От всей души.

И договорив, мальчик неожиданно развернулся, подхватил одной рукой мяч, другой — младшего брата, и быстро пошел в сторону своего дома. А Леся, зажав под мышкой довольно увесистый свод правил, потопала к себе домой. Изучать.

Результатом изучения этой китайской грамоты стало то, что Леся ворвалась в комнату Киры и высыпала перед ней целый ворох страниц, покрытых мелким шрифтом.

— Что это? — удивилась Кира, отгоняя страшно обрадовавшегося Фантика, который обожал играть со всякими ненужными бумажками. — Что это такое?

— А ты почитай, почитай! Почитай и скажи мне, чем ты думала, когда ввязывалась в эту аферу?!

Кира торопливо схватила листки бумаги, пока их не изорвал Фантик, и принялась читать. Читала она долго. И все это время Леся не сводила глаз с лица подруги. Наконец Кира хмыкнула, отложила страницы в сторону и спросила:

— Ну и кто сочинитель этого бреда?

— В том-то и дело, что это не бред!

— А что же?

— Правила, по которым нам отныне надлежит жить.

— Как же! — воскликнула Кира. — И ты думаешь, я поверю, что кто-то всерьез запрещает мне ходить по моему собственному газону, даже босиком? И что посадки у меня в цветнике строго регламентированы? Двадцать кустиков бархатцев, но только пятнадцать цинний? И посадки циннии должны быть строго монохромными? Белыми или желтыми? Красные уже сажать нельзя?

— Это еще что! Ты читай дальше.

— Я прочитала все целиком.

Кира все глубже и глубже погружалась в мрачную задумчивость.

— Это не шутка? — наконец спросила она у Леси.

— Нет.

— А где ты раздобыла эту писанину?

— Мне ее дал Таракан.

— Кто?

— Таракан. Михаил Тихонович. Старик тут, похоже, в большом авторитете. Разработал целую систему бонусов и поощрений. К нарушителям же применяются суровые меры, вплоть до лишения их баллов.

— Чего?!

— Лишение баллов.

— Что это за галиматья?

— Не скажи. Если вдуматься, то захватывает. Похоже, они все тут живут в соответствии со строгими правилами. Шаг вправо, шаг влево — лишение бонусов и минус баллы.

— Тут начисляют баллы за хорошее поведение?

— Да. Чтобы пройти на следующий уровень, нужно заработать двадцать пять бонусов и ноль штрафных баллов.

— Бредятина какая-то!

— Ругаться тут нельзя. Штраф!

— Что?

— Ты не дочитала? — ласково спросила у нее Леся. — А еще тут нельзя курить, пить вино или даже пиво, играть в мяч на своей собственной лужайке, петь, плясать и веселиться.

— А что можно?

— Выполнять инструкции, которыми нас любезно снабдил Таракан. И жить по его правилам.

Кира пожала плечами.

— Не буду я жить в угоду какому-то старому придурку.

— Ты снова ругаешься! — укорила ее Леся. — Так мы с тобой никогда не перейдем на второй уровень.

— Что-о-о?!

— И не кричи! Этого тоже делать нельзя!

— Что-о?! — понизила голос до сдавленного шипения Кира.

— Не шипи. Я шучу.

— Ну и шуточки у тебя, — выдохнула Кира. — Я уж действительно подумала, что ты собираешься жить по этим инструкциям. Посмотри, что тут написано про домашних животных! Им разрешено выходить на участок только под присмотром хозяев, только в светлое время суток и не больше чем на два часа в день. А путешествовать по территории остального поселка домашние питомцы могут лишь на поводке, а собаки — еще и в наморднике! Ты себе представляешь? Мой Фантик, бедняжечка, должен будет проводить все свои дни под домашним арестом! И только на два часа выходить на свежий воздух? Стоило стараться и переезжать жить за город! И ты собираешься следовать этим идиотским инструкциям?

— Не собираюсь. Но, знаешь, не худо бы проверить, чем нам может грозить, если мы не станем их выполнять.

— Да что за глупости?! — снова вспылила Кира. — Чем нам это может грозить? Ничем! Максимум на общем собрании жителей поселка вынесут нам порицание.

— Не знаю, не знаю, — с сомнением покачала головой Леся. — Соседские детишки едва не описались, когда у нас во дворе появился Таракан и застукал меня с их мячом.

— Так то дети!

— И, если бы я не взяла вину на себя, боюсь, детишкам бы не поздоровилось.

Кира решительно вскочила с кресла, в котором ей внезапно перестало быть удобно.

— Пошли-ка! — скомандовала она. — Осмотримся на местности. Там и решим, как нам действовать дальше. Вполне может оказаться, что этот Таракан — просто местный дурачок. И мы с тобой едва не попались на его глупые шуточки.

Леся не стала спорить. Однако ее терзали смутные сомнения. Очень уж натурально испуганными выглядели соседские мальчики. А они, судя по их яркому мячу и тому, что они все же отважились поиграть в него у себя на участке, были далеко не робкого десятка.

Прогулка по поселку не внесла ясности в ситуацию. Жители тут были. Но все они либо сидели по своим домам. Либо кучковались на закрытых площадках, где в самом деле играли в спортивные игры — футбол, волейбол, баскетбол. И еще в какую-то игру, очень похожую на бейсбол.

— Это лапта, — сообщила Кира, хорошо знакомая с исконно русскими традициями активного отдыха. — Видишь, у них вместо бейсбольных бит такие деревянные плашки.

— А ты откуда знаешь?

— Меня бабушка летом вывозила в деревню. И там местные ребятишки играли в лапту.

— И ты умеешь?

— Не-а. Я так и не сумела выучить правила. И до сих пор не понимаю, куда бежать, когда водящий кричит: «Дом!» Лично я всегда неслась в сторону той хибары, которую мы с бабушкой снимали на лето.

Гуляли подруги долго. До темноты. А затем к ним подошла какая-то женщина и тихим голосом проинформировала, что через четверть часа начинается комендантский час. И если у них нет соответствующего допуска, то они не могут находиться вне территории своего коттеджа.

— А где его взять, этот допуск?

В ответ женщина высокомерно хмыкнула и пояснила, что допуск нельзя где-то взять или добыть. Он выдается только тем, кто дошел до четвертого уровня и проявил себя морально устойчивым и физически полезным членом общества «Чудного уголка».

— Честное слово, мне это нравится все меньше и меньше, — пробормотала Кира. — Леся, погляди, который там час?

— Без десяти одиннадцать.

— Ни фига себе! Это что же за хренотень получается?

И тут же, словно из-под земли, возле подруг материализовалась еще одна женская фигура. На этот раз другая. И тихим голосом проинформировала девушек, что они сквернословили на территории «Чудного уголка». И при повторном нарушении правил они будут оштрафованы — на один балл каждая.

— Да идите вы… — и, вовремя сдержавшись, Кира продолжила, — идите вы, дорогуша, к себе домой! Обнимите своего мужа. И не лезьте в чужие дела!

— Мой долг предупредить вас, нарушение правил грозит вам наказанием, — прошелестела тетка и беззвучно растаяла в темноте.

Подруги остались. И смотрели теперь друг на друга уже чуть ли не со страхом.

— Слушай, я все поняла. Они все тут чокнутые! — шепотом произнесла Кира, кося глазами сразу во все стороны. — Наверное, где-то рядом имеется какой-то склад радиохимических отходов. И те, кто долго живут рядом с вредоносным излучением, рискуют схлопотать опухоль головного мозга и, как следствие, заиметь неконтролируемый бред и неадекватное поведение.

— Может быть, уедем отсюда?

— Да что ты! Это же так интересно!

— А мне вот ни чуточки, — вздохнула Леся.

Но уже подходя к своему коттеджу, которому они обрадовались, как родному, подруги услышали музыку, пение и чей-то разноголосый смех.

— Сколько времени?

— Ровно одиннадцать.

— Странно. Кто же это развлекается, когда сейчас начался комендантский час?

— Посмотрим?

Разумеется, подруги посмотрели. А как же иначе? Как им нужно было поступить? Спокойно уйти к себе в коттедж и лечь спать, как это предписывали тараканьи правила? Нет уж! Подруги пересекли территорию своего участка. Перелезли через соседский забор. Пересекли чужой участок, стараясь не думать о тех штрафных баллах, которыми им этот поступок грозит. Потом преодолели еще один забор. И миновали еще один чужой участок. Нет, не видать им в ближайшее время перехода на новый уровень!

И в конце концов они очутились в еще одном дворе, где веселье буквально било через край. Подруги словно попали в другой мир. На стенах мигали и переливались фонарики. Выставленный в сад музыкальный центр надрывался на всю округу. А вокруг небольшого барбекю прыгали и ржали молодые люди от восемнадцати до двадцати лет. Юноши и девушки. Все они были пьяны и очень-очень веселы.

— А тут у них занятно! — оживилась Леся.

— Даже чересчур.

Кира вовсе не была занудой, но если учесть, что за соседским забором имеются малыши или пожилые люди, которым в этот час уже хочется спать, а тут орут и грохочет музыка, то… Но додумать свою мысль Кира не успела. На участке появилась тщедушная фигурка Таракана. Леся уже имела счастье завести с ним знакомство. А вот Кира видела эту личность впервые. И поэтому сейчас недоуменно воззрилась на него.

Старикан подруг не видел. Он-то зашел через калитку, как и полагалось по всем правилам и инструкциям. Это подруги, словно козы, сигали через соседские заборы. И так как сие инструкциями отнюдь не предусматривалось, то они затихли в тени какого-то пышного куста.

Между тем Таракан прошагал через весь участок. И с невозмутимым видом выдернул шнур питания от музыкального центра. Ясное дело, что после этого ящик тут же заглох. А молодежь разразилась возмущенными воплями:

— Эй! Что за дела?!

— Дедуля, что ты там натворил?

— Кто вырубил музыку?

— Включите быстро! Что за фигня!

Один из молодых людей направился к музыкальному центру. И, не дойдя до него пары шагов, наткнулся на Таракана и удивленно замер.

— Эй, дед! Ты тут откуда? Мы тебя не приглашали!

Но Таракан и глазом не моргнул.

— Комендантский час, молодые люди, — внушительно произнес он. — Вам давно пора быть дома, в кроватях.

Молодежь оторопела. Вряд ли они в последние годы вообще ложились спать раньше полуночи. А о том, чтобы сейчас прервать веселье, бросить недожаренное мясо и идти в дом, чтобы лечь спать, и речи быть не могло!

— Не мешай нам веселиться, дед!

И молодой человек попытался было отстранить Таракана. И тут же, словно из-под земли, рядом со стариком выросли двое крепких мужчин. Парень замолчал и отступил на шаг назад. Он явно был в растерянности. И не знал, что ему делать дальше. Не драться же за проход к музыкальному центру, который теперь загораживали от него эти трое?

— Молодые люди, вам пора спать, — внушительно повторил Таракан.

В это время от толпы молодежи отделился еще один человек. Хозяин праздничного гулянья.

— Михаил Тихонович, но мы ведь с вами договорились, — произнес он. — Вы сказали, что мы можем веселиться сколько угодно. Пятый уровень нашей семьи…

— Мне все известно, — сухо отозвался Таракан. — И я помню свои слова. Пятый уровень не дает вам основания шуметь после наступления комендантского часа. А тем более ваши гости… Они вообще не из наших! И я проявил неслыханную любезность, разрешив им вообще остаться в нашем «Чудном уголке» на ночь. Но это не значит, что вы должны шуметь и мешать покою окружающих.

Гости возмущенно зашумели. Им явно не понравилось, что противный старикан одерживает верх. А хозяйский сынок не знал, как ему и поступить. С одной стороны, он боялся Таракана и не хотел с ним ссориться. А с другой… Как бы не уронить свой авторитет в глазах друзей!

Но Таракан неожиданно пошел навстречу молодому человеку.

— Вы можете дожарить мясо, — произнес он. — Продукты не должны испортиться, так что дожаривайте, что осталось. Но музыки и громких криков быть не должно. Мои помощники останутся с вами и пронаблюдают за тем, чтобы вы выполнили все инструкции в надлежащем виде.

Он ушел. А «двое из ларца» остались. Разумеется, под их пристальными взглядами все веселье быстро затухло. Молодежь вяло дожарила мясо. И в полной растерянности гости убрались в дом, ворча и возмущаясь, что это худший вечер в их жизни.

— А поедем в клуб! — раздался девичий голосок. — Раз тут все так строго, оторвемся в другом месте! Андрюха, ты с нами?

Андрюхой звали хозяйского сынка. И он снова оказался в двусмысленном положении. Он явно колебался, не зная, что сказать.

— Нет, — наконец произнес он. — Мне завтра рано вставать. Нужно… Нужно встретить бабушку с поезда.

— А-а-а… Ну а мы поехали! По машинам! Кто в мою машину?

— Лика, оставь! — кинулся к ней Андрей. — Ты же выпила.

— Ну и что?

— И садишься за руль!

— Во-первых, я выпила самую капельку. А во-вторых… не указывай мне, Тараканий прихвостень!

Но когда подвыпившая Лика попыталась завести свою глазастую спортивную «маздочку», оказалось, что машина не заводится.

— Что за ерунда? Кто испортил мою машину?

— Вот и хорошо, — успокоил ее Андрей. — Хочешь в клуб, садись к кому-нибудь на хвост. Еще лучше будет.

Но оказалось, что и другие машины постигла участь Ликиной «Мазды». Ни одна тачка не завелась. Не помог даже самый крутой тюнинг. Моторы не желали работать. Предложение отправиться в клуб пешком особого энтузиазма не вызвало. До шоссе было добрых два километра. И никому не хотелось тащиться на своих двоих, а потом еще неизвестно сколько времени прыгать у обочины, ловя попутку.

Вызвать такси к дому тоже не получилось. После одиннадцати въезд в поселок разрешался только по специальным пропускам. Тем же, кому не повезло и они задержались, а пропуска не имели, предстояло ночевать где-то в другом месте или провести ночь у запертых ворот в своей машине. Никакое такси в поселок бы не впустили.

Пришлось гостям топать до выхода и там дожидаться машины. Андрей с ними не поехал. Парень выглядел мрачнее самой мрачной тучи. И явно подсчитывал урон, который нанес его репутации отвязного парня этот неудачный вечер.