Жулик моей мечты

Дарья Калинина, 2022

Детектив о Сашеньке, новой героине Дарьи Калининой! Сашенька была на седьмом небе от счастья – ведь любимый следователь Милорадов снова пригласил девушку поучаствовать в самом настоящем расследовании. Причем оно разворачивается в тихом скромном дачном участке, где барышня живет с родителями. Некий аферист и жулик Спицын украл коллекцию старинного оружия и припрятал где-то возле дач. Но пока Саша и Милорадов выходили на след, кто-то уже успел его убить… Саше предстоит познакомиться с известным коллекционером Бородинским, Писательница Дарья Калинина твердо убеждена: самое главное, чтобы люди смеялись, читая ее детективы. Сказано – сделано! Если за детектив берется Дарья Калинина, читателей ждет встреча с веселыми и обаятельными героинями, криминальные головоломки, умопомрачительные погони за преступниками.

Глава 3

Какое-то время ничего не происходило. Саша могла любоваться лишь на три мужские задницы, торчащие из-под полога палатки, да слушать, как все трое обмениваются замечаниями.

— Как это могло случиться?

— Он был жив! Валялся пьяный и громко хрипел.

— Больше не хрипит.

— И сердце не бьется.

— Что там сердце! Он уже остывать начал!

— Получается, пока мы тут с хозяйкой отношения выясняли, парень и помер?

— Смерть наступила около получаса назад.

— Да, по времени совпадает.

Услышав последнее, Василиса зарыдала еще горше. Саше даже стало ее жаль, хотя она никак не могла понять, что такого Василиса нашла в этом Спицыне, чтобы теперь так громко по нему убиваться. Спицын был неказистым мужичком лет сорока с приличным хвостиком и со всеми вытекающими отсюда прелестями — лысиной, первыми морщинами и общей помятостью всего облика. Создавалось впечатление, что до этого он побывал в чьей-то пасти, откуда вышел уже изрядно пожеванным.

Привлекательным во всем его облике были лишь руки. С тонкими и сильными пальцами, они были очень красивы. Но чтобы из-за одних пальцев полюбить жулика, афериста и вора — этого Саша понять не могла. Вот взять того же Милорадова, у того и помимо чудесных голубых глаз и сильных рук есть еще масса достоинств. Вот если бы Василиса взялась рыдать по Милорадову, то Саша бы ее хорошо поняла. А так…

Но тут Саша подумала, с чего это Василисе рыдать по Милорадову, который, во-первых, живехонек. А во-вторых, с какого это перепугу Василисе вообще примазываться к чужому следователю, пусть уж лучше по своему вору рыдает.

— Но что могло случиться? На теле ран или других повреждений не имеется.

— Возможно, его отравили. Вон, две бутылки водки валяются. Если в одной из них был метанол вместо этанола, то он вполне мог умереть, даже не понимая, что умирает.

— То есть если бы я задержал его сразу, то был шанс его спасти?

— Возможно, такой шанс у него и был, но я бы не поручился. Все зависит от количества выпитого.

— Тут две бутылки. И обе пустые.

— Сколько же всего он выпил? Литр?

— Полтора!

— Нет, литр двести. Одна бутылка ноль пять, вторая ноль семь.

Василиса, которая все это время продолжала рыдать, внезапно перестала и подала голос:

— Одна у него бутылка была! Ноль пять!

Из палатки выглянула голова Милорадова:

— Вы уверены?

— Еще бы! — подтвердила Василиса. — У него этой водки с собой два ящика было привезено. С одним ящиком он уже справился, второй наполовину пустой стоит. Но в нем еще достаточно полных бутылок для сравнения.

— И все по ноль пять?

— Все! И марка одна и та же. С рыбкой. Он мне говорил, что это очень хорошая водка, а плохую он не употребляет.

— Да, водка хорошая и дорогая. Но вот та бутылка, которая объемом ноль семь, она совсем другой марки. Тоже неплохая, но из средней ценовой категории.

— Я не знаю, откуда вторая бутылка взялась. Георгий такую не привозил.

— Вы же с ним накануне поссорились? Назовете причину?

— Повздорили по ерунде, с кем не бывает!

— А все-таки расскажите, — настаивал Милорадов.

— Не о чем там говорить. Гоша в последние дни пил очень много. Сначала-то он эти ящики с водкой привез — вроде как праздновать что-то собирался.

— Давно?

— Как сам заехал, так и водку привез.

— И давно приехал?

— Да уж скоро месяц будет, как он у меня гостит.

— Так и что там насчет водки?

— Сначала он говорил, что удачное дельце будем обмывать. И хоть дома безвылазно сидел, к водке этой совсем не прикасался. А потом с ним что-то случилось, он совсем переменился. Начал водку бутылку за бутылкой употреблять, но не с радости, а, как мне кажется, с горя.

— Значит, дельце его провалилось?

— Видно, что так.

— А что за дельце?

— Этого он мне не говорил. Я несколько раз спрашивала, но он всякий раз отшучивался. Это еще когда он в хорошем настроении был, а как беда эта с ним приключилась, так и ругался в ответ на мои вопросы. Я потом уж и не спрашивала.

— Но вы можете конкретно рассказать, как эта перемена с ним случилась?

— Могу, — кивнула Василиса. — Еще бы мне этого не помнить! Считай, с того дня все у нас с Георгием переменилось. В четверг это было, то есть ровно неделю назад. С утра Георгий был еще в хорошем настроении, веселый такой, шутил и все время повторял, что скоро ему деньги заплатят. И как он разбогатеет, так сначала мы с ним будем праздновать до упаду, а потом поедем отсюда отдыхать к морю. Мы с ним пообедали, легли отдохнуть, а поздно вечером он отправился прогуляться.

— Один? А вы?

— Как он ушел, я и не заметила. Так-то Гоша вообще из дома ни ногой. А тут вдруг ушел.

— Вас это насторожило? Захотелось узнать, куда он пошел?

— Я и не видела, что он ушел. Потом уж спохватилась.

— Может, к нему кто-то знакомый приехал?

— Говорю же, я не видела, как он уходил. Я и спохватилась-то, что его нет, потому что больно долго его не слышала. Зову: «Гоша! Гоша!» — не отзывается. Я весь дом обошла, участок обошла, тогда только поняла, что он на прогулку отправился. И как-то сразу мне не по себе сделалось. Почему ушел? Почему меня не предупредил? Ну, а как он вернулся, это я уже видела, потому что у калитки его караулила. К пожарному водоему он ходил.

— Это он вам сказал?

— Это и без слов ясно было. Ведь назад сам не свой вернулся. Уж что с ним там приключилось, я не знаю, только он весь мокрый вернулся. Одежда, лицо, руки и даже волосы в тине болотной. Такая тина только в нашем водоеме и осталась, потому что нормальных болот у нас в округе не сыщешь, а в такую жару они и вовсе все пересохли. Но в водоеме на дне водичка еще плещется, даже не водичка, а жидкая грязь с лягушками да жабами. Наверное, Гоша в одежде в этот водоем и свалился, хотя и странно это. Вернулся он трезвым. Это уж он потом пить начал. А водоем специально от детишек заборчиком огорожен, просто так в него и захочешь, так не свалишься.

— Значит, Георгий сознательно полез в водоем купаться?

— Купаться там невозможно, пересох он совсем. Воды там по колено осталось, остальное все жижа и грязь. Рыбешки в ней какие-то плещутся из последних сил, если дождя хорошего не будет, то и им каюк придет.

— Аисты к вашему водоему прилетают?

— Видела несколько раз, — ответила Василиса. — Один прилетал. Думаете, что это он Георгия в водоем скинул?

Милорадов покачал головой и снова спросил:

— Значит, после своего возвращения Георгий стал другим?

— Как подменили его! И куда делся весельчак и хороший парень? Ушел один человек, а вернулся другой. И этот другой мне совсем не понравился. Такой он мрачный и злой был! С ним просто невозможно стало под одной крышей находиться. Каждый день водку глушил, на меня огрызался, а объяснить, что его гнетет, не хотел. Мне даже его пришлось из дома выселить, потому что я его больше не могла видеть. Палатку ему эту старую поставила, его тут и поселила.

— А почему совсем не прогнали?

Василиса потупилась.

— Так-то нравился он мне. Я надеялась, что у него эта темная полоса пройдет, и он снова самим собой прежним сделается. Да и не хотел он уходить.

— Понятно. Ну, а во время своих пьяных возлияний Георгий ничего вам не объяснил? Неужели даже из пьяного вам не удалось ничего из него вытянуть?

— Немного. Я только поняла, что у него были какие-то ценные вещи, которые он собирался передать Бородинскому.

— Кому?

— Ну, этого человека он так называл. Бородинский.

— Так-так… И что дальше?

По голосу Милорадова было слышно, что он неподдельно взволнован. Интересно, почему чья-то фамилия произвела на него такое воздействие?

— Этот Бородинский и должен был заплатить Георгию деньги. Очень много денег. Но те вещи, которые Георгий должен был передать Бородинскому, они исчезли. Их украли!

— Вот оно что. Украли. А кто украл?

— Если бы Георгий это знал! Но он лишь твердил, что их нет, что их спи… сперли. И один раз посетовал, что он так хорошо и надежно их спрятал, а Рыжий до них все равно добрался.

— Еще и Рыжий? А это кто?

— Это я вам как раз могу рассказать, — оживилась Василиса. — Про Рыжего я за эти дни много всякого наслушалась. Рыжий — это очень близкий приятель моего Георгия. Они и работали одно время вместе. И жили в одной квартире. И даже женаты были на одной и той же женщине! В разное время, но на одной. Представляете, сколько общего у этих двоих? Только почему-то в последнее время пути их разошлись. Георгий объяснял, что Рыжий его кинул. Но в чем именно, я не поняла. Но в то же время сам Рыжий считал, что это не он Георгия, а, наоборот, Георгий его кинул. И полагал, что Георгий должен ему вернуть какие-то деньги. Вот у Георгия и появилась теория, что это Рыжий выследил, где Георгий прячет свои ценности, да и спи… спер их!

— И Георгий пытался как-то прояснить этот вопрос?

— Пару раз я слышала, как он звонил этому Рыжему и они ругались. Георгий ему угрожал. А Рыжий… сдается мне, что Рыжий тоже угрожал в ответ. Поцапались они знатно, но вот о чем… Свой диалог они вели на повышенных тонах и преимущественно с использованием ненормативной лексики, поэтому понять что-то конкретное мне было трудно. Ясно, что оба были недовольны друг другом. Георгий обещал, что если Рыжий не вернет то, что взял, то он с ним разберется. А Рыжий орал, что Георгий может подавиться, потому что он давно на него положил… с болтом.

— Угу, — произнес Милорадов, который что-то старательно конспектировал в своем смартфоне. — Значит, Рыжий, говорите, был женат на бывшей жене вашего Георгия? А кстати, почему вы звали своего гостя Георгием?

— Так он мне представился.

— Документы какие-нибудь у него видели?

— Нет.

— А где вы с ним вообще познакомились?

— На улице. Верней, в кафе. В уличном кафе, если быть точной. Я сидела за столиком, пила кофе с мороженым, а Георгий шел мимо, увидел меня и подсел ко мне. Потом он говорил, что увидел меня и просто не смог пройти мимо. Что я напомнила ему всех женщин Боттичелли одновременно, он просто не смог устоять против такой красоты. А я как раз шла с выставки и была под впечатлением от работ мастера. Слово за слово, мы почувствовали, что являемся родственными душами.

— В чем-чем, а этом он был мастер, — задумчиво пробормотал Милорадов.

— В чем?

— Пудрить мозги всяким там боттичеллиевским барышням.

— Вы что же? — удивилась Василиса. — Вы его знаете?

— Доводилось слышать о приключениях этого человека.

— И вы хотите сказать, что Георгий меня использовал?

— Во-первых, зовите его Константином. Это его настоящее имя. А во-вторых, да, он вас использовал. После очередного дела ему необходимо было где-то пересидеть некоторое время, дождаться, пока вся шумиха с его поисками утихнет. Каким-то образом он узнал, что у вас имеется загородный домик…

— Я сама ему сказала, — ослабевшим голосом произнесла Василиса. — Но я же и подумать не могла, что он…

— Что ваш любимый мужчина окажется мошенником? К сожалению, не вы первая, кто пал жертвой его обаяния.

— Не первая, но последняя! — воскликнула Василиса.

— Что вы сказали?

— Только то, что этот мерзавец больше никого не сможет обмануть!

— Так, может быть, это вы его и прикончили? — оживился Никитин. — Сознайтесь, гражданочка?

Василиса побледнела.

— Нет, я этого не делала.

— У вас же первое образование медицинское?

— В молодости я училась на медсестру. Родители настояли. Отец воображал, как здорово они всей семьей сумеют сэкономить на уколах, капельницах и массажах. Но пока я училась, папа умер. А мне самой медицина никогда не нравилась. Маме я сказала, что завязываю с медициной, она отреагировала нормально.

— Но полтора года вы все же отучились. Этого могло хватить, чтобы получить начальные сведения о тех или иных вредных для человеческого организма веществах. Этанол от метанола отличить сумеете?

— Конечно. Но при чем тут это? Георгия… то есть Константина, я не травила.

— А если мы проверим бутылку на предмет ваших отпечатков пальцев?

— Проверяйте!

Василиса выглядела сердитой.

— Нашли кого подозревать. Да я, можно сказать, впервые человека встретила, полюбила его… И зачем мне его травить?

— Не знаю, достал он вас изрядно. Вон, вы его даже в палатку из дома выселили.

— Так это он сегодня с утра сам в позу встал. Повздорили мы с ним, вот я ему эту палатку и швырнула.

— Еще и поссорились! Значит, и мотив, и повод у вас имелись. И алиби у вас нет. Лучше признавайтесь как есть.

— Не в чем мне признаваться. А поссорились мы по ерунде. Ему с утра позвонила какая-то женщина, начала к себе звать, вот я и приревновала.

— Это уже интересно. Что за женщина?

— Галина. То есть я думаю, что Галина, так-то он ее называл — Галчонок. Конечно, меня это разозлило. Живет у меня в доме, а какую-то постороннюю бабу называет Галчонком. Вы бы на моем месте разве не обиделись?

— Не знаю. Если бы перед этим мой кавалер целую неделю безбожно квасил, а меня бы это раздражало, то я воспользовался бы этим предлогом, чтобы выставить его вон.

— Так я и выставила! Но на первый раз с испытательным сроком и не насовсем, а в палатку.

— Хорошо. Вы нам лучше вот что скажите, эту бутылку водки вы купили в одном из магазинов поселка?

— Говорю вам, что я ее не покупала! И вообще, я в глаза ее не видела! Но зато, как мне кажется, я видела человека, который принес ее Георг… Константину.

— Такой огромного роста здоровяк? — вопрос задал Милорадов, припомнив удравшего от него подозрительного мужчину.

Но Василиса его разочаровала:

— Вовсе не такой он был. Не высокий, а, напротив, мелкий и тощий. Единственное, что в нем было примечательного, так это волосы. Густая копна рыжих кудрей. Я даже подумала, уж не тот ли это Рыжий пожаловал, с которым Ге… Костя все время по телефону ругался.

— Когда вы его видели?

— Это было около девяти часов вечера.

Хоть Василиса и сердилась на своего кавалера, но все же на душе у нее было за него тревожно. Как он там в палатке? Один? Обиженный на ту, которая была ему дороже всех на свете. Еще чуть-чуть, и Василиса побежала бы мириться. Но, выглянув в очередной раз в окно, чтобы проверить, не выглянул ли ее любимый из палатки, она увидела возле нее незнакомого мужчину с яркими рыжими волосами. В первый момент Василиса хотела закричать, потому что испугалась чужака. Но потом поняла, что Рыжий ведет себя мирно, наклонившись к пологу палатки, он о чем-то разговаривает с ее Георгием.

— Я решила, что дам им время объясниться друг с другом. Тем более что ссориться они не собирались. Рыжий забрался в палатку, и они там обсуждали, как им вернуть Бородинскому его цацки. Они раз двадцать повторили: «Так ты не брал? И я не брал! А кто же тогда взял?» Но говорили они так по-дружески, что я даже как-то успокоилась. Подумала, что один ум хорошо, а два лучше. Если даже и приключилась какая-то неприятная история с этим Бородинским и его цацками, то выпутываться из нее всяко легче вдвоем, чем в одиночку. Кстати, ребята тоже это поняли, потому что расставались они уже совсем по-дружески.

— И на прощанье Рыжий оставил своему другу еще одну бутылку водки.

— Этого я не видела. И как он уходил, тоже не видела. Но думаю, что Рыжий пробыл не больше часа, потому что около десяти я проходила мимо палатки, и там уже было совсем тихо. Я позвала Ге… Костю, но тот посоветовал мне отстать от него. Но по голосу я поняла, что, во-первых, он пьян, а во-вторых, он уже не так сильно дуется на меня. И тогда я решила, что нужно приготовить ужин повкуснее, чтобы нам с ним окончательно помириться, и отправилась на кухню. Заготовки у меня уже были сделаны, оставалось все соединить и запечь.

Саша слушала и мотала на ус. Значит, Рыжий появился около девяти и ушел около десяти часов вечера. Нужно расспросить соседей, возможно, кто-то из них видел, куда направился мужчина с таким приметным цветом шевелюры. Конечно, в девять, а тем более в десять часов вечера на улице уже темно, но все же кто-нибудь из любопытных соседей мог что-то заметить.

Кроме того, Саша решила, что, как только рассветет, она вернется на то место к сарайчику, где они спугнули неизвестного громилу. И вот еще вопрос, как выглядит этот Бородинский? Вдруг это именно он и был? Надоело ему ждать, когда Спичка с Рыжим вернут ему похищенные цацки, да сам за ними и явился.

И вот интересно, что за цацки? И кто такой этот Бородинский? Судя по всему, заказчик, для которого Спицын и обокрал чужую коллекцию. Но если так, то Бородинскому убивать Спичку невыгодно. Ведь цацек он так и не получил. Или… или Бородинский сам нашел тайник, в котором Спицын спрятал украденный хабар, тогда исполнитель заказчику стал не только не нужен, но даже прямо-таки опасен. Но тогда еще один вопрос: а где Спицын мог устроить тайник у нас в поселке?

Но на этом ее мысль прервалась, потому что она подняла голову и столкнулась взглядом с Милорадовым, который только что ее увидел и буквально окаменел от негодования. Желая услышать как можно больше, Саша утратила осторожность и подошла совсем близко к полиции. И поплатилась за это.

Милорадов тут же двинулся к ней огромными шагами.

— Я же велел тебе идти домой! — грозно сверкая глазами, воскликнул он.

Саша решила, что было бы безумием отрицать очевидное, и просто сказала:

— А я вас не послушалась.

Милорадов какое-то время молча смотрел на нее.

— Я должен был это предвидеть.

— Вы и предвидели. Только вы ждали меня со стороны леса, а я раз-раз — и через огороды подошла сзади. Совсем крохотный просчет, а так вы очень проницательный! Поздравляю!

Но Милорадова ее слова совсем не порадовали. Он явно решил, что Саша над ним издевается. Потом он отозвал кого-то из полицейских и велел тому проводить Сашу до дома. Немедленно! Прямо сейчас!

Это была явная гнусность со стороны Милорадова, но Саша не стала устраивать сцен. Для одного вечера она и так достаточно много узнала. И к тому же надо было пожалеть собственных родителей, которые наверняка с ног сбились, разыскивая по друзьям и знакомым свою блудную дочь.