Сафари на черепашку

Дарья Донцова, 2005

Сафари на черепашку! Первый раз слышите о столь экстремальном развлечении?! А Иван Павлович Подушкин стал его непосредственным участником! Но это все между делом! То есть между расследованием очередного преступления, в ходе которого Ване чего только не пришлось вынести: побывать в плену у бандитов, сидеть замурованным в заброшенном бункере и даже переодеваться женщиной. Вы удивитесь, но последнее оказалось самым страшным испытанием!

Глава 7

Обговорив с Норой кучу проблем и поняв, что решительные действия раньше утра не начать, я вышел из кабинета и в глубокой задумчивости встал посреди коридора. Спать не хотелось категорически, читать тоже. Может, выпить чаю?

И тут прозвучал звонок в дверь, я вздрогнул, как человек, на которого внезапно напала змея. Кто может прийти в столь поздний час? Из кабинета Норы слышался ровный голос диктора, хозяйка смотрела программу «Время».

Неожиданно меня охватила злость: что, я теперь так и буду жить в страхе? Шарахаться от любого звонка в дверь или от телефонного, от каждого шороха? Ну уж нет!

Твердым шагом я приблизился к экрану домофона, полный решимости не заорать от ужаса при виде фигур, замотанных в черные тряпки. Но вместо них я увидел милую детскую мордашку — на площадке стояла дочь наших соседей, семилетняя Люсенька.

Обрадованный донельзя, я толкнул тяжелую, прикрытую деревянной панелью стальную дверь и очень ласково сказал:

— Добрый вечер, мой ангел, отчего вы не спите в столь поздний час?

Люсенька подняла огромные голубые глаза.

— Что вы, Иван Павлович, — мелодично ответила она, — я ведь уже школьница, а не крохотная детсадовка.

Я улыбнулся еще шире. Люсенька воспитанная девочка, она очень хорошо знает, что со словом «дядя» следует обращаться лишь к близкому родственнику: к брату мамы или папы, всех остальных мужчин, даже добрых знакомых, надо величать по имени и отчеству.

— Вам так много задают на дом? — вступил я в разговор. — Неужели до сих пор над арифметикой мучаетесь?

Люсенька протяжно вздохнула:

— Не могли бы вы мне помочь?

— С огромным удовольствием, мой ангел, если вы испытываете трудности с упражнениями по русскому языку или истории. Во всех остальных предметах, увы, я полнейший и окончательный профан.

— Нет, Иван Павлович, — зачирикала Люсенька, — речь идет о черепашке. Вы любите животных?

— Конечно, дружочек, своих, правда, не имею, но к чужим отношусь с лаской. А в чем проблема?

Люсенька подняла ручонку и показала зажатую в кулачке небольшую черную коробочку, от которой отходила пластиковая трубочка.

— Это фильтр.

Я ничего не понял, и Люсенька продолжала:

— Моя черепашка живет в воде.

— Надо же! Я полагал, они только по песку бегают.

— Нет, нет, — засмеялась Люсенька, — встречаются и другие виды, а чтобы вода была чистой, в аквариум ставят фильтр.

— Ага, понятно.

— Старый фильтр еще утром сломался, а новый я никак не могу прикрепить. Видите, тут такие выступы, их нужно зацепить за крепление, а оно внизу аквариума, у меня рука не достает.

— Господи, дружочек, такая малость!

— Вы поможете?

— Ну конечно, — кивнул я и пошел в квартиру к Люсеньке.

Оказавшись в просторной гостиной, оклеенной розовыми обоями и заставленной бесчисленными креслами, я повернулся к крохотной хозяйке.

— И где аквариум?

— Там, на подставке.

Я проследил взглядом за тоненьким пальчиком и увидел в углу здоровенный стеклянный ящик, украшенный сверху множеством ламп. Дно обители черепашки закрывала мелкая галька, на ней лежало несколько крупных камней, настоящие булыжники.

— Вот сюда надо его прилепить, — сообщила Люсенька, указывая на черные резиновые кнопочки почти у самого дна, — только руку придется в воду засунуть. Вы не боитесь?

— Прохладной воды? Нет, солнышко.

— Черепашку, — поправила меня Люся, — не страшно, что она в аквариуме?

Я засмеялся.

— Опасаться Тортилы? Ну что она может со мной сделать?

Люсенька деликатно улыбнулась.

— Кстати, где само животное? — удивился я.

— В грунт зарылась, — пояснила девочка, — она любит прятаться.

Я взял фильтр, повертел его в руках и понял, что дело выеденного яйца не стоит, коробочку можно очень легко прицепить на резиновые шишечки.

— Видите, какая вода грязная, — грустно произнесла Люсенька, — весь день папу жду, а он все не идет, занят на работе. Че может погибнуть, если фильтр не включить.

— Че?

— Ну да, черепашка, ее зовут Че Гевара, папа такое имя ей придумал.

Я подавил усмешку. Однако Евгений, отец очаровательной Люсеньки, настоящий остряк. Окрестить милую, крохотную, зарывающуюся от страха перед действительностью в гальку черепашку именем пламенного революционера, соратника Фиделя Кастро, несгибаемого Че, погибшего, кажется, в Боливии в тот момент, когда там вот-вот должно было вспыхнуть руководимое им восстание! Впрочем, у одного из приятелей Норы по даче носится волкодав, чей рост и вес чуть меньше, чем у меня. Догадайтесь, как его подзывают хозяева. Они кричат: «Ежик, ежик!» Дело в том, что бизнесмен и его жена обожают мультфильм «Ежик в тумане» и назвали монстра в честь главного героя ленты. Представляете, как отпадают челюсти у людей, когда после вопля: «Ежик!» — начинает трястись земля и появляется стокилограммовый кобель, по счастью, не утыканный со всех сторон иглами.

Я засучил рукав рубашки.

— Ты знаешь, кто такой Че Гевара?

Люсенька шмыгнула носом.

— Актер.

Я начал медленно погружать длань в воду, продолжая мирно беседовать с девочкой.

— Актер? Но почему ты так решила?

— Папа сказал, что Че — это вроде Терминатора, — пояснила она.

Я вздохнул, может, милейший, торгующий рыбными консервами Евгений Васильевич перепутал пламенного революционера с Джеки Чаном или Чаком Норрисом? В инициалах этих голливудских звезд тоже присутствует буква «ч».

Я уже хотел озвучить сие предположение, как произошло нечто удивительное.

Мелкая галька, ровным слоем покрывавшая дно огромного аквариума, зашевелилась.

— Че просыпается, — пояснила Люсенька, — наверное, есть хочет. Вы, Иван Павлович, поскорей фильтр вешайте, а то пальцев лишитесь.

Я улыбнулся: наивная Люсенька считает свою милую крошку крокодилом.

Камушки разошлись в разные стороны, появилась крохотная голова, потом потянулась шея, шея, шея… следом всплыло тело размером с хорошее блюдо для торта. Я, изумленный до крайности размером «малютки», охнул и решил как можно быстрее справиться с поставленной задачей. Пальцы нащупали шпеньки. Че глянула на меня маленькими, очень злыми глазенками и разинула пасть.

Отчего-то испугавшись, я мгновенно насадил фильтр на нужное место.

— Там есть колесико, — шепнула Люсенька, — поверните его легонечко.

Я машинально послушался и потом выдернул руку, отчего-то захотелось перекреститься, черепашка выглядела зловеще, никаких добрых чувств она не вызывала.

Из отверстия сбоку фильтра ударила сильная струя воды, в тот же миг в аквариуме поднялось цунами. Камни-булыжники дрогнули, вихрь подхватил Че и припечатал ее к стенке ящика. Меня пробрал озноб. Черепаха выглядела отвратительно, лапы ее походили на крокодильи, из них торчали острые заточенные когти.

— Ой, — заломила крохотные ручки Люсенька, — вы включили слишком сильный режим! Так нельзя, Че не может двигаться! Иван Павлович, поверните колесико в другую сторону.

— Мне надо сунуть руку в аквариум?

— Да.

— Нельзя ли изменить работу фильтра… э… снаружи?

— Нет, сила воздуха регулируется только колесиком. Вы боитесь Че? — уточнила Люсенька.

— Ни на секунду, деточка, — я решил не терять лица перед семилетним ребенком, — просто подумал, что, наверное, черепашка нервничает, чувствуя близость человека, не стоит причинять… э… милому животному неудобства!

— Ей это по фигу, — воскликнула Люсенька, — знаете, откуда у нас Че?

— Нет, мое солнышко, — ответил я, с опасением глядя на злобную тупорылую морду монстра.

— Папа рыбой торгует, слышали?

— Да, я в курсе, пару раз Евгений Васильевич угощал нас с Элеонорой восхитительными консервами.

— Папуля по всему свету ездит, — принялась просвещать меня Люсенька, — один раз, в Полинезии, рыбаки при нем сеть вытягивали, а в ней Че обнаружилась, совсем крохотная. Папусе черепашка понравилась, он ее в Москву привез и аквариум купил. Представляете, никто не знает, какого она вида! Папа ученых приглашал, этих, черепашологов, и от них ответа не добился, кто такая Че. Мы даже не в курсе, мальчик она или девочка. Вообще, странная! В воде живет, но и по суше бегает, да так быстро! Не поймать. Ест одно мясо, прямо как тигр. Хряп-хряп-хряп.

— Но, похоже, зубов у нее нет, — с сомнением протянул я, оглядывая прилипшее к прозрачной стенке «блюдо».

— Не знаю, — вздохнула Люсенька, — я к ней в пасть не заглядывала и, честно говоря, совершенно не хочу этого делать, но чем-то она жует! Мясо-то внутрь Че проваливается. А еще Рыжик испарился! Лара, когда увольнялась, призналась: его Че схомякала! Лариса ее упустила, стала аквариум мыть, посадила черепашечку в кастрюльку, а та оттуда удрапала и Рыжего схарчила!

— Рыжего?

— Да, кота.

Я отступил от аквариума.

— Черепаха сожрала кота?

— Ага, — меланхолично кивнула Люсенька, — целиком, даже когтей с зубами не выплюнула. У нас из-за нее вся прислуга удрала, и Лара, и шофер.

— Почему? — робко поинтересовался я.

— Водитель Че в сачок ловил, грунт ей в аквариуме менять надо, — бесхитростно сказала Люсенька, — а черепашка изловчилась и палец ему — ам!

— Откусила?!

— Почти, правда, потом пришить сумели. А к Ларе она на подушку ночью залезла. Как из аквариума выбралась — никто не понял. Лариса так заорала! Полдома прибежало узнать, чего у нас стряслось. Потом домработница уволилась, папа аквариум повыше поставил, теперь новую прислугу ищет. Вы, Иван Павлович, поверните колесико, а я Че пока рыбой отвлеку.

С этими словами Люсенька открыла пластиковую банку, вытащила оттуда самую настоящую воблу и сунула ее в воду со словами:

— Чешенька, видишь вкусное?

Огромная пасть раззявилась, здоровенная рыба провалилась внутрь Че в одно мгновение.

Я поежился, мне совершенно не хотелось возиться с прибором, который расположен в опасной близости от неуправляемого прожорливого чудища, но альтернативы нет. Ну не расписываться же в присутствии ребенка в собственной трусости?

Очень осторожно я сунул руку в бурлящую воду.

— Направо вертите, — подсказала Люсенька, — только не налево.

В этот момент Че обернулась, ее шея изогнулась, вытянулась…

Покрывшись липким потом, я шарил пальцами по пластмассовой коробке. Ну где же сие чертово колесико? Черепаха пошевелила лапами, разинула пасть, и тут я наконец-то наткнулся на круглый выступ.

— Направо! — воскликнула Люсенька.

Я крутанул ребристый ободок, и из фильтра рванул такой фонтан воды, что Че приподняло на струе.

— Мама, — заорала Люсенька, — направо! А не налево! Вы включили экстремальный режим! Иван Павлович, дергайте назад колесо.

Я, мокрый и испуганный, вновь попытался обнаружить регулятор мощности. Но не тут-то было, в аквариуме началась настоящая буря, камни и грунт швыряло из стороны в сторону, гребень воды начал подниматься, подниматься, подниматься… Я выдернул руку и замер: над аквариумом, на водяном столбе покачивалась отчаянно злая Че. Впрочем, черепаху можно было понять, спала себе тихонько, притаившись в камушках, а тут откуда ни возьмись заявился неизвестный двуногий и устроил парад цунами.

— Ой, блин, — заверещала Люсенька, — ну и крутая фенька! Ща!

Быстрым движением девочка выдернула из сети вилку длинного «Пилота». Вода, всхлипнув, обвалилась в аквариум, фильтр, лишенный питания, остановился.

Я рухнул в кресло, а Люсенька вдруг закричала:

— Че!

— Что случилось с твоей черепашкой? — осведомился я. — Она, надеюсь, не ушиблась о камни?

— Че нету в аквариуме, — простонала Люсенька, — когда я вырубила электричество, волна вышвырнула ее в гостиную!

Я вздрогнул и судорожно огляделся по сторонам.

— Ой, Иван Павлович, — заплакала Люсенька, — ой, ой, ой!

— Не рыдайте, мой ангел, — попытался я утешить ребенка, — сами же говорили, что черепашка бойко передвигается по суше, она не погибнет.

— Да-а-а!

— Вы согласны?

— Да-а-а-а!

— Тогда почему разводите сырость?

Люсенька прижала к хорошеньким глазкам кулачки и стала сбивчиво говорить. В конце концов я понял суть дела. Черепашка принадлежит Евгению Васильевичу. Отец строго-настрого запрещает дочери общаться с опасным существом, максимум, что разрешено делать Люсеньке, — это швырнуть в воду сушеную рыбину или кусок парной телятины. Фильтр сломался сегодня утром, Люся позвонила отцу на работу, и тот сказал:

— В кабинете есть упаковка с новым фильтром, но сама не смей приближаться к аквариуму.

Люсенька очень послушная девочка, а Евгений Васильевич скор на расправу, он способен крепко наказать дочь. Она, естественно, не решилась сама навести порядок в жилище Че, но испугалась, что отсутствие фильтра повредит черепашке, и поэтому на помощь призвала меня.

— Папа-а-а убьет меня, — стонала Люся.

— Вы преувеличиваете, — попытался я успокоить девочку, — ну поругает слегка.

— Не-е-ет! Отни-и-име-е-ет компьютер! Иван Павлович! Помогите!

— Что на этот раз?

— Поймайте Че!!!

Я замялся. Рыскать по чужой квартире в поисках кровожадного существа с дурным характером? Люсенька сообразила, что сосед, оценив перспективу быть укушенным, не испытывает никакого восторга, и заголосила:

— Ой-ой-ой-а-а-а-а!

Я отношусь к категории мужчин, которые не способны смотреть на женские слезы, а уж вид плачущего ребенка окончательно вышибает меня из седла.

— Успокойтесь, душенька, — сказал я, — рыданиями делу не поможешь. Лучше скажите, вы обратили внимание, в какую сторону побежала Че?

— В коридор, — всхлипнула Люся.

— Ну и отлично! — фальшиво бодро воскликнул я. — Эка беда. Чем ее ловят?

— Сачком. Вон они, в углу, целых пять штук.

— Прекрасно, берем два, и вперед, — сказал я.