Муму с аквалангом

Дарья Донцова, 2008

Издательство «Элефант» решило преподнести роскошный подарок своему автору – Арине Виоловой! Значит, я, Виола Тараканова, пишущая детективы под этим псевдонимом, отправлюсь в… рай на земле. Не удивляйтесь, только так и можно назвать шикарный отель в чудесном греческом городке Флоридосе. Правда, отдыхать мне было некогда! Я опять оказалась втянута в жуткую интригу. Загадочные убийства, катастрофы в прошлом и настоящем прямо преследуют меня! А ведь я просто хотела помочь несчастной женщине, жертве давней автомобильной аварии, обрести память. Но поиск истины превратился в нескончаемый марафон – одна драма тянет за собой другую… Их так много! Где же истина? И пока я докапывалась до нее, оказалась еще и в центре скандала. И как теперь выпутываться?..

Глава 8

— Ужасная история! — воскликнула я. — Но, вероятно, ты ошибаешься.

Эмма сняла очки.

— Посмотри внимательно! Восстановить мой прежний облик невозможно. И мне еще повезло.

— Ты так считаешь? — пролепетала я.

— Повезло в том, что у нас с Эммой был один цвет радужки, — внезапно с отчаянием засмеялась она. — Поэтому я живу зрячей. А вот если бы у подруги были карие глаза…

— Пожалуйста, замолчи! — взмолилась я.

Эмма встала с ковра и села на диван.

— Я Софья! — торжественно объявила она. — Эй, почему ты молчишь? Надеюсь, не считаешь меня сумасшедшей?

— Иногда человеку снится сон, такой четкий, цветной, натуральный…

— Это не глюк! — возмутилась Эмма. — Теперь я помню все!

— Про аварию?

— Да, — кивнула она. — И не только. Одним словом, я Софья Калистидас и хочу вернуть свое имя.

— Надо спокойно обдумать ситуацию, — промямлила я. — Допустим, все так, как ты утверждаешь. Но для начала вспомни, что твой отец до сих пор сидит в тюрьме. Едва ты заявишь о вашем родстве, как тоже станешь объектом преследования греческих властей. И подумай о папе. Ты же наверняка захочешь увидеться с ним. Да он же сразу заработает сердечный приступ! И Антон так просто не выпустит из рук деньги Эммы. Кто сейчас в вашей семье распоряжается финансовыми потоками?

— Муж. У него есть доверенность на все банковские операции, — ответила Эмма. — Но он отлично зарабатывает. Я ему больше не нужна, даже мешаю.

— Если станешь уверять окружающих, что ты Софья, будет только хуже, — пообещала я, — можешь вместо шикарного дома во Флоридосе очутиться в греческой тюрьме. Сильно сомневаюсь, что там лучше, чем в шезлонге на берегу моря.

— Пусть! — топнула ногой Эмма. — Хочу правды!

— Поспелов примчится из Москвы и объявит тебя сумасшедшей, — предостерегла я. — Запрет тебя в клинике, посадит на лекарства.

— А я буду всем твердить: Антон убийца! — закричала Эмма. — Он… он…

— Можешь сколько угодно говорить психиатрам правду, — пожала я плечами, — они давно привыкли общаться с Наполеонами, Гитлерами, английскими королевами и говорящими банными вениками.

— И что же мне делать? — растерялась Эмма.

— Во-первых, не орать. Сама говорила, что в особняке есть соглядатай, приставленный Поспеловым.

— Прислуга живет в садовом домике, — пояснила Эмма. — Поздним вечером можно разговаривать свободно.

— Ладно, — успокоилась я. — У нас есть два пути. Первый: попытаемся найти человека, который сумеет опознать в тебе либо Софью, либо Эмму. Второй: заставляем Антона признаться в содеянном. Вот если он покается и расскажет правду, тогда все станет на место.

— Действительно, — дернула плечом хозяйка виллы.

— И еще одно. До окончательного выяснения обстоятельств ты — Эмма. Я называю тебя так и считаю законной женой Поспелова.

— Ты поможешь мне? — зашептала она. — Ну скажи «да»! Я ведь совсем одна — ни подруг, ни родственников. В Москве меня давным-давно забыли, я туда не езжу, а в Греции друзей не завела. Да и с кем тут дружить? Здесь лишь Ниночки, эти идиотки в золоте. Мало-мальский интерес я почувствовала к Жаклин, но той друзья не нужны. Умоляю, Вилка!

— Хорошо, — не подумав, ляпнула я. — Но будем действовать осторожно. Кстати, мне очень не нравится Жаклин.

— Ты ее не видела! — возмутилась Эмма.

— Верно, — согласилась я, — есть у меня такой грешок — я могу составить мнение о человеке, не зная его лично. Извини, я очень устала, день был ужасно длинный.

— Намек понят, — улыбнулась Эмма, — иди домой. До завтра. Сомневаюсь, правда, что я усну, буду думать…

— Неплохое занятие, — улыбнулась я, — фитнес для мозга. После завтрака приду к тебе.

— Лучше встретиться на пляже — в особняке будет горничная.

— Точно! Проведем совещание на море, — засмеялась я. — Все будет хорошо. Знаешь, один раз я попала в жуткую ситуацию… И ничего, оклемалась. Жизнь замечательная штука. То, что вечером кажется непреодолимой преградой, утром раскалывается, словно зрелый орех.

— Оптимизм разбушевался, — засмеялась Эмма. — На, держи ключи от машины.

— Зачем? — удивилась я.

— Наверняка понадобится куда-нибудь ездить, — вздохнула Эмма. — А мне без водителя нельзя, поэтому по делам придется мотаться тебе.

— Домработница донесет Антону, что ты отдала автомобиль неизвестно кому, тот испугается и примчится.

— Прислуга в курсе, что я твоя фанатка и готова ради тебя на все, — потерла руки Поспелова, — У меня тут две тачки, «мерс» и джип Антона. «Мерседес» твой, катайся куда хочешь. Даже лучше будет, если и правда начнешь путешествовать: смотайся в Сантири, в Афины. Ты же на отдыхе! Пусть соглядатаи видят — Арина Виолова развлекается. Где лучше всего спрятать соломинку?

— В стоге сена, — кивнула я.

— О! — подняла указательный палец Эмма. — Точно подмечено. А тайную поездку можно легко замаскировать под экскурсию.

Придя в бунгало, я рухнула в кровать и, несмотря на относительно ранний час, решила заснуть. А что главное для человека, который хочет без проблем отправиться в гости к Морфею? Нужно сказать себе: «Обо всех делах я подумаю завтра».

Я закрыла глаза, произнесла кодовую фразу, перевернулась на живот, вытянула правую руку вдоль подушки… Пальцы наткнулись на нечто мягкое, пушистое. Сон мигом улетучился. Я зажгла ночник и обнаружила в изголовье кровати очаровательную плюшевую игрушку, белую кошечку. Очевидно, Раиса, решив ублажить постоялицу, положила мне небольшой презент от отеля. Милый знак внимания, нечто вроде открытки с добрыми пожеланиями.

К глазам подступили слезы. Не посчитайте меня истеричкой, просто я не помню, чтобы кто-нибудь делал мне презенты без повода. Мачеха хоть и хорошо относилась ко мне, но ей редко приходила в голову мысль меня побаловать. Томочка, с которой мы прожили вместе много лет, а потом расстались из-за моей глупой непримиримости ^[3], любила делать кулинарные сюрпризы. Придешь домой после тяжелого рабочего дня, а на кухне тебя ждут творожные пончики. Но игрушки мы друг другу не дарили. И мой бывший муж, Олег Куприн, не заморачивался знаками внимания. Нет, он не был жаден, но, как большинство мужчин, считал, что кровью и потом заработанные деньги нужно тратить на необходимые вещи: зимнее пальто, ботинки или, в конце концов, сумку. Плюшевые изделия в топ-лист не входили. Конечно, можно самой приобрести симпатичную поделку, но эффект не тот. А здесь умилительная игрушка… Ясное дело, Раиса действует по приказу администрации пафосного отеля, но все равно приятно!

Я погладила кошечку. Надо же, совсем как настоящая, даже теплая. Здорово научились делать имитации. Внезапно игрушка подняла голову.

— Живая! — ахнула я. — Ты откуда взялась? Ну и дела!

— Р-р-р, — деликатно сказала кошка.

Я испытала изумление:

— Собака? Но почему с кошачим хвостом?

— М-м-м, — простонало существо.

— А морда как у болонки, — прошептала я.

Котопес зевнул и пополз ко мне, подергивая носом. И тут меня осенило.

Когда я нашла Муму, то не отдала ее хозяйке. Руки у девицы были заняты пакетами с покупками, и мне пришлось положить сопящую собачку в свою сумку. А потом… потом, я просто не вынула ее! Бросила объемистую торбу в спальне, затем занялась делами Эммы, мы провели несколько часов в разговорах… Муму приучена к переноскам, Нина везде бегает с собачкой. Бедная псинка тихо спала, потом выбралась из сумки, походила по бескрайнему номеру и привычно запрыгнула на постель.

— Милая! Ты же, наверное, голодная? Весь вечер ничего не ела… — засюсюкала я, вскакивая с кровати. — Поехали домой! Небось, твоя мамочка в обмороке валяется. Муму! Ау! Отзовись!

— Р-р-р, — тихо прозвучало из подушек.

Я подхватила крохотное тельце, положила в сумку и позвонила Раисе.

— Слушаю, — ответила администратор.

— Говорит Виола Тараканова. Простите за беспокойство, у вас, наверное, уже закончился рабочий день…

— Всегда к вашим услугам. Могу вам чем-то помочь?

— Вы знаете девушку по имени Нина? Она живет во Флоридосе постоянно, в собственном доме, имеет крохотную беленькую собачку по кличке Муму. Я хотела спросить, где этот дом находится.

— Очевидно, речь идет о жене Петра Зарубина, — сказала Раиса. — Ее вилла расположена неподалеку от вашего бунгало. Называется «Нина», в честь хозяйки.

— Огромное спасибо, — обрадовалась я и хотела повесить трубку.

— Госпожа Виола! — вдруг окликнула меня Раиса. — Вы собрались в гости? Извините, если мой вопрос показался вам неуместным.

— Ничего, все нормально. Я познакомилась с Ниной, мы вместе ездили на меховую фабрику. А что?

Раиса деликатно кашлянула.

— Не сочтите это вмешательством в ваши личные дела, но… кхм… кхм…

— Договаривайте.

— Нина — шестая жена Зарубина. Думаю, вам сейчас лучше к ней не ходить.

— Раиса, я способна сама сообразить, с кем мне следует общаться, — сердито сказала я. — Не нуждаюсь в няньках и не спрашивала вашего совета. Спасибо за адрес.

— Петр Зарубин славится взрывным характером, — продолжала Раиса. — Все его супруги, глупые девочки самого юного возраста, — бывшие модели. Всякий раз бизнесмен рвет отношения…

— Огромное спасибо за помощь! — гаркнула я и выключила телефон.

Может, в категоричной форме заявить администрации отеля: «Я не нуждаюсь ни в материнской заботе, ни в излишней опеке обслуживающего персонала»?

На улице было тепло, пахло цветами и опять трещали цикады. Я пошла по тропинке, вьющейся между незнакомыми кустами. Наверное, аура пафосно дорогого отеля повлияла на мой мозг, раз я стала злиться на Раису, которая не сделала мне ничего дурного, но сейчас, на свежем воздухе, наваждение прошло. Какая замечательная тишина стоит вокруг, лишь совсем неподалеку стучит дятел: тук-тук-тук… Звук становился все громче и в конце концов стал оглушительным. Если это птица, то она — размером со слона.

Ряд кустов закончился, открылся большой белый дом со ставнями, выкрашенными в цвет неба. Входная дверь тоже оказалась синей, к ней была приставлена лестница, на верхней ступеньке которой стоял черноволосый парень в сером комбинезоне. В руках он держал огромный молоток, которым сбивал название виллы. От слова «Нина» остались две первые буквы, а последние, превращенные в крошево, валялись на темной садовой плитке.

У подножья стремянки спиной ко мне стояла Ниночка. Она азартно подпрыгивала, белокурые локоны метались по ее плечам.

— Эй, чурка! — хрипловатым голосом заорала Нина. — Чебурек, очнись! Не спи, работай!

Грек молча посмотрел на хозяйку.

— Ну чмо! — возмутилась Ниночка, очевидно, успевшая после нашего расставания простудиться. — Че вытаращился? Работай! Не понимаешь? Фу! Нанялся служить к Зарубину, а по-русски не говоришь. Вот долдон! Работай! Арбайтен, арбайтен! А то свои бабки не получишь.

Нина обернулась, увидела меня.

— Привет, — помахала я рукой.

— О, ты по-русски можешь? — странно обрадовалась девица.

— Естественно, — изумилась я.

— Оклад шикарный, приступай! — рявкнула Нина. — Для начала вымой быстро весь дом. Мне ее запах мерзок.

Я попятилась. Может, Нина подхватила вирус?

— Че буркалы таращишь? — скривилась она. — Ждешь, пока кто-нибудь тут в морскую свинку превратится? Спорим, это будешь ты! Ну, бери тряпку или катись отсюда!

— Я принесла твою собачку, — осторожно сказала я и вытащила Муму из сумки.

— Ты ваще кто? — поинтересовалась вдруг Нина.

— Я Виола. Мы с тобой сегодня ездили на меховую фабрику. Я вернулась к себе и нашла в своей сумке Муму, — максимально доходчиво изложила я краткую версию событий.

— Вы из наших? — нежно пропела Нина, внезапно растеряв все хамство. — Ох, простите, не разглядела, что одежда приличная, и украшений не вижу.

— Ниночка, — ласково сказала я, — ты хорошо себя чувствуешь?

— Меня зовут Алиса, — заявила девушка и изящной рукой убрала со лба свисающую до глаз густую челку.

У меня отвисла челюсть. Губы блондинки, как и у Нины, явно накачаны гелем, нос идентичной формы, глаза голубые, кудри соломенно-пепельные, фигура стройная, кофточка со стразами, джинсовые мини-шортики расшиты розовыми цветочками. Но вот лоб-то оказался другой формы. Сейчас мне стало понятно: между клонами есть различие.

— А где Нина? — вырвалось у меня.

Алиса подбоченилась.

— Я жена Петра Зарубина. И этот дом теперь будет носить имя «Катя».

— Логично, — кивнула я, — вы Алиса, дом «Катя». Господин Зарубин, наверное, мусульманин?

— С чего вы взяли? — удивилась Алиса.

— Еще утром тут жила его первая жена Нина.

— Ха, первая! — захохотала Алиса. — Шестая она была, прошмандовка. Усе, нету красоты. Петечка ее выгнал вместе с хабаром. Теперь тут мое гнездо.

— А где Нина?

— Сантири, — парень-грек неожиданно обрел дар речи. — Ей нет здесь, он кричать Сантири. Мебель тащить, дом купить. Уан, ту, фри, фо, файв — рядом. Сикс к ним.

— Ну ваще! — возмутилась Алиса. — Какого хрена ты со мной не говорил?

— Ты орать, мы думать, — спокойно пояснил грек. — Они кричать. Потом… фу, нет… Выкинуть их. Вон.

— Он на что намекает? — покраснела Алиса. — Кого выкинут вон?

Грек начал долбить молотком по букве «Н».

— Насколько я поняла, грек сообщил: Нина уехала в Сантири, ей там Петр приобрел жилье, как и предыдущим супругам. Наверное они организовали клуб бывших жен Зарубина, — стараясь убрать из голоса ехидство, пояснила я и пошла на парковку к «Мерседесу».

Примечания

3

Об истории отношений Виолы и Тамары и об их разрыве читайте в книгах Дарьи Донцовой «Черт из табакерки» и «Зимнее лето весны», издательство «Эксмо».