Мой сводный подонок

Дарья Белова (2024)

— Как это «между нами ничего нет»? — задаю вопрос, глотая воздух, и тут же давлюсь им. Вчера мы долго целовались, а потом занимались любовью. Я летала от счастья и чувствовала его на вкус. — Ты думала, у нас что? Любовь? — Фил холодно смеется, а потом ледяным взглядом впивается в мои глаза. Жутко от такого Филиппа. — Ты не больше, чем очередная галочка в списке моих побед, «сестра», — шепчет зловеще над моим ухом. Я пячусь, пока не упираюсь в стену. Слезы так близко, что приходится смотреть в пол. Не хочу, чтобы Фил видел и крошечную слезинку. — А захочешь приблизиться ко мне или деньгам моего отца, кое-что интересное разлетится по интернету. И включает мне видео. Вчерашнее. Где голая я лежу под этим подонком.

Глава 1. Лиза

— Эй, красавицы, — противный свист за спиной заставляет медленно повернуться, — давайте к нам. Здесь весело, только таких сладких кисок и не хватает.

Пьяный голос неприятно задевает нервы.

Смотрю на Камиллу, та закатывает глаза, забирая последнюю оливку с тарелки. Наши бокалы пусты, ноги истоптаны в танцах. Мы только-только присели отдохнуть.

— Пьяные ублюдки, — рычит подруга, одаривая парней за соседним столиком слишком брезгливым взглядом.

По-моему, лучше не обращать на таких внимания.

В городе, откуда я приехала, на подобные выражения ничего не следует отвечать. Лучше притвориться невидимой. А еще глухой, слепой и немой.

Но сейчас я в Москве, и здешних правил пока не знаю.

— Я рада, что вы с мамой наконец-то выбрались из нашей общей дыры, — возвращает все внимание на меня, — еще и учиться будем вместе. Класс!

Дыра… А мне нравился наш маленький городишко. Там было все просто и понятно, и осталось все, что мне дорого: бабушка, дедушка, наша дворовая собака Туша…

— За тебя и твою маму. Как же я ее обожаю.

Камилла поднимает новый бокал с каким-то коктейлем. Я обхожусь минералкой. Алкоголя мне достаточно. И так голова кругом. Еще эти софиты вокруг не придают ногам твердости.

Подруга делает глоток и начинает кашлять. Ее взгляд упирается куда-то за мое правое плечо.

Даже в темноте вижу, что ее глаза — два огромнейших кристалла. Жутко от такого. Нехорошо они блестят. Алчно.

— Черт! Лизка! Ты знаешь, кто там?

Хочу повернуться и глянуть.

— Только не поворачивайся!

Моя очередь закатывать глаза.

— Заметят, — подруга сглатывает. Словно перед ней поставили тарелку с ее любимым лакомством.

Скашиваю взгляд. Стараюсь сделать незаметно, уж кто бы ни стоял за моей спиной.

Ну, конечно. Лишь двое парней.

Один во всем темном. Другой, наоборот, в светло-голубых джинсах и белой рубашке-поло. Выглядят дорого. Помпезно. Я бы сказала, по-московски.

— Один, что в светлом, Артем. Звезда университета. Красавчик. М-м-м, — поджимает губы и мычит от удовольствия.

Хм, ничего особенного в этом «м-м-м» и нет. Парень как парень, только обертка — сплошные лейблы.

— Второй — его друг. Филипп. Темная личность, с которой лучше не связываться. Бр-р-р.

Смеюсь в кулак. «М-м-м» и «бр-р-р». Это в стиле Камиллы.

Но я согласна, от «темненького» веет угрозой. Он как черная туча вдали, которая несет разруху до самого фундамента.

В этот момент Филипп поворачивается, и наши взгляды, как лобовое столкновение, врезаются друг в друга.

Осколки разлетаются в разные стороны, скрежет металла царапает слух.

Сердце в свободном падении, дыхание прерывается. Адреналин в крови подскакивает.

Мурашки покрыли руки и спину, а я не могу отвернуться, чтобы разорвать эту связь. Он прерывает ее сам, вытягивая из меня душу, как Пожиратель смерти.

— Они выглядят очень опасными, — громкая музыка глушит мой голос. Меня неслышно.

Говоря «они», я имею в виду только темненького.

— Но красивыми, — читаю по губам. — Подойдем к ним? У них наверняка своя випка и много заказанного бухлишка.