Противоположности

Дарьяна Кадет, 2023

Они знают друг друга с детства. Николь – примерная студентка, и только Нэйтон, зная её настоящую, всё портит. Привязанность переросла в ненависть, но, что бы ни случалось, их магнитом притягивает друг к другу обратно. Ещё и прекрасная способность Нэйтона влипать в неприятности не оставляет Николь в стороне. Они запутались друг в друге. Что это за странное чувство? Что они скрывают друг от друга? И как далеко они готовы зайти? Какие тайны остались между ними? Но, самое главное, чьё сердце первое было разбито?

Глава 4

Дневное солнце убавило пару градусов, немного охлаждая плотность воздуха, но сухость во рту и испарины на лбу людей по-прежнему оставались в приоритете, призывая зайти в ближайшую кафешку за прохладительным напитком, владельцам на руку — двойная выручка. Подсушенная трава от палящих лучей чуть прижималась к земле от лёгкого ветерка. Очередная клумба с цветами, кричащими о капле воды, сопроводилась взглядом девушки в бирюзовом платье. Бесконечная болтовня рядом идущей подруги утомляла сильнее жары. Пустынные улицы создавали впечатление, что они единственные жители в городе, хотя Николь и сама бы уже с удовольствием спряталась в помещении с кондиционером. В жару любая дорога казалась длиннее, хотя прогулка всего занимала от силы двадцать минут времени.

— Что там за звуки? — заданный вопрос Мэй, когда девушки проходили мимо проулка с обшарпанной вывеской какого-то бара, наконец привлёк внимание гоняющей на просторах своих мыслей Николь и уверенно пропускающей болтовню мимо ушей.

— Наверняка ничего особенного, — отмахнулась она, чуть прикасаясь к руке затормозившей подруги, поворачивающей голову в сторону.

— Пойдём, посмотрим, — завороженно произнесла Мэй, даже приподнимаясь на цыпочки в попытках разглядеть. Необдуманно девушка сорвалась с места, направляясь в сторону посторонних звуков, кричащих, что им там делать, в принципе, нечего.

Николь тяжело вздохнула и цокнула языком, но поплелась следом. Почему она вообще с ней вошкалась? Возможно, некая привязанность к девушке с короткой стрижкой разбавляла будни своей наивностью и порой лёгкой глупостью.

Проходя мимо обшарпанной вывески, поворачивая за угол к запасному выходу бара, Николь отчётливо услышала звуки удара кулаков по телу и пыхтение драки, а писк Мэй только подтвердил догадки. Двое парней готовы порвать друг друга на месте, кувыркаясь по асфальтированной дорожке, а силы удара возможно было почувствовать на расстоянии, и от этого хотелось неприятно сморщиться. Николь почему-то абсолютно не удивилась, заметив знакомую фигуру в данном конфликте.

«Твою мать, Нэйтен!»

Она перевела взгляд на ошарашенную подругу, прикрывающую рот, и слегка потрясла за плечо, призывая посмотреть на неё. Пора разнимать детский сад. Насколько знала, парни из этой свиты редко ходили по одному.

— Мэй, беги в бар, я уверена, его шайка тоже здесь, — дала она чёткие указания, подталкивая вставшую в ступор девушку.

С лёгким испугом Мэй кивнула и побежала к ближайшей двери на поиски.

Николь наконец спокойно выдохнула, зная, что теперь могла спокойно действовать. Она бросила оценивающий взгляд на трепыхания парней, пустивших первую кровь. Жаль, нет ведра воды рядом, чтобы разнять этих идиотов, как дерущихся псов. Нет, конечно, в драку лезть глупо — большая вероятность быть откинутой в сторону, словно прилетевший порывом ветра пакет, затормозивший о чужую ногу и скинутый за ненадобностью. Пришла немного импульсивная и смелая идея, но рискнёт. Она сняла туфлю с ноги под недовольное ворчание из-за вечной способности Картера оказываться там, где не стоило быть, а иногда и её вплести в его разборки.

— Грёбаные петухи, — замахнувшись рукой, Николь швырнула туфлю, что полетела в сторону только что поднявшегося с земли широкоплечего незнакомца, царапая затылок кончиком каблука.

Отвлекающий манёвр с привлечением внимания сработал, заставляя парня вздрогнуть, небрежно прикасаясь ладонью к образовавшейся царапине, и обернуться.

— Что за нафиг? — выругался он, примечая девушку. — Ты кто такая?

Николь запустила руку в опущенную на землю сумочку, достала телефон и нажала на съёмку, наводя обзор на парней.

— Я та, кто сейчас запросто надерёт тебе задницу, а потом выложит это видео в инет, если не свалишь отсюда. Уяснил? — она удивилась безумству, которое выкинула. У самой подрагивали кончики пальцев, держа средство связи с включённой функцией двумя руками. Незнакомый парень, честно, пугал.

Смелость, конечно, похвальна, и теперь поступок казался глупостью, всё же она между двух распалённых парней, узко мыслящих под адреналином.

Нэйтен упирался руками в колени, переводя кислород через лёгкие, бросил смешок. Он не ожидал увидеть Николь, но и не был удивлён — это не первая драка с его участием, которую она останавливала. Теперь его больше забавляла вся эта ситуация, чем вызывало желание продолжить выяснения отношений с ублюдком, до сих пор потиравшим затылок.

— Ты что, сука, мне угрожаешь?

Широкоплечий начал надвигаться на неё, но для Нэйтена он бросил непозволительную фразу, рискующую повторить драку. Картер ухватил парня за грудки, запросто его встряхнув, удивив девушку из-за очевидной разницы в массе. Сколько силы нашлось, стоило затронуть что-то важное.

— Не смей называть её сукой, пока я тебе челюсть не сломал! — рычал Нэйт. — Так её могу называть только я.

Николь даже опустила телефон, скрипнув зубами. Что за цирк!

— Если хоть один из вас меня ещё раз назовёт сукой, я обоим оторву яйца! Разошлись в сторонки, я сказала, а ты, амбал, — навела она камеру на парня с рассечённой губой. — Я сказала сваливать, иначе сейчас вообще прямой эфир включу и твоя рожа станет всеобщим посмешищем.

Он дёрнулся, вырываясь из рук Картера, огревая презрением сначала одного, потом её, которую, даже несмотря на слабый пол, хотелось хорошенько, как минимум, огреть кулаком по виску. Сплюнув в сторону на землю слюну с примесью крови и вытерев рот рукавом грязной куртки, он развернулся, покидая территорию, проклиная Нэйтена, надеясь поквитаться в тёмном углу. Заодно запомнил лицо девушки.

Дождавшись, пока зачинщик не покинет задний двор, она продолжала удерживать телефон. Образовавшаяся тишина позволила выключить камеру, отправив средство связи обратно на место. Находиться в одной туфле, пока её сестра покоилась явно на территории, но в неизвестном месте, и ощущать неприятное соприкосновение босой ноги о маленькие камешки на асфальте, что норовили оцарапать тонкую кожу, довольно некомфортно. Она неприятно зажмурилась, пока Нэйтен приближался, встряхивая прядями волос, смахивая пыль.

— Ты дура, — заключил он, а она отвлеклась от ноги, смотря с прежним презрением не хуже, чем у того парня, а может, даже с ещё большим. По его лицу стекали капли пота, очёркивая контур висков линию подбородка, а в глазах блестел остаток спеси. Подбитые пальцы сжимались и разжимались в такт дыханию.

— Эта твоя благодарность?

— Не влезай в дела парней.

— И как же я раньше не догадалась пройти мимо? — пустила Николь нотки сарказма со вздёрнутой бровью. — Пускай тебя лучше прибьют разок, может, хоть мозгов прибавится.

Картер сжал челюсть, расширяя ноздри от раздражённого дыхания, которое могла так запросто вызвать только она. Упрямая до невозможности. Он просто переживал за неё. Неужели не понимала? Он не знал, что мог выкинуть тот ублюдок. А Николь способна своим языком нажить не меньшие проблемы, в которые обычно вляпывался он сам. Сломал бы руку любому, кто бы осмелился хотя бы приподнять на неё, но не простил бы себе, если бы не успел предотвратить. Он схватил её за предплечье, подтягивая к себе.

— Идиотка, — процедил Нэт сквозь зубы, не способный отвести глаз с её губ, уже давно мечтая ощутить их вкус. — Ты…

— Нэйтен, тебя и на пять минут оставить нельзя, — Скот первый вышел из дверей заднего хода.

Нэйт отступил дальше от Николь.

Тайлер разминал кулаки, выходя следом. Весь его вид выражал, что готовился, как обычно, без разбору врезать кулаком, но порыв был сдержан и теперь оставалось только размять затёкшие мышцы рук. Маркус, удерживая косуху друга в руках, вышел с Винсентом, пока маленькая фигурка девушки с короткой стрижкой выглядывала из-за их спин и, удостоверившись в спокойствии, выбежала вперёд.

— Нэйтен, всё в порядке? Нигде не болит? — звучал тонкий голос Мэй. Нэйтен молча посмотрел на слабо знакомую девушку. Знал только то, что она вечно ошивалась подле Николь.

— Мы всё поняли по твоей косухе, — Марк всучил ему куртку, пока Тайлер доставал сигарету, поджигая кончик, вдохнув никотин поглубже в лёгкие.

— Ну и где этот ублюдок? — Скот демонстративно засучил рукава, показывая желание навалять кому-нибудь, и осмотрелся вокруг. Его показушность забавляла.

Маркус наблюдал за хлопотавшей маленькой девчушкой, предлагавшей заклеить царапины Нэйта пластырем, но тот только бросал взгляд на другую, на ту, которая не отвечала даже улыбкой на бросающие в данный момент шутки Скота. Он знал её лишь отстранённо и лишь благодаря Нэйтену. Примерная девушка, которой не свойственно общаться с «плохими мальчиками», возможно, именно этим не давала покоя лучшему другу, а возможно, или сказать точнее, скрывала нечто иное, что смог разглядеть только Картер. Даже сейчас она вела внутреннюю борьбу между собой, и еле заметная складочка между бровями её выдавала. Босая нога брезгливо приподнималась, стоило немного встретиться с камушками на покрытии, и она её ставила на вторую, выдерживая баланс, слегка покачиваясь, насколько позволяла высота каблука. Весь этот вид вызывал улыбку, но не насмешки, а скорее, забавы. Обычно таких сразу хотелось прижать к себе и нежно целовать в макушку. Заметив пару от туфли недалеко от мусорного бака, он отошёл приподнять находку, предполагая возможные причины ей оказаться тут, и, выставив уже примерную теорию, подошёл к хозяйке, опустившись перед ней на колено.

— Ты ведь Николь Тёрнер? — задал он вопрос с улыбкой, одновременно скользнув кончиками пальцев по щиколотке, придерживая ногу удивлённой девушки, надев туфлю и подметив небольшую мозоль. — Я Маркус Пэрри, — продолжил, встав в полный рост. — Кажется, туфелька впору Золушке.

— Спасибо, — Тёрнер улыбнулась в благодарность.

«Хорошенький», — пронеслось в её голове, и смысла нет врать. Зато теперь понимала фишку этого парня — обаяние. И им он так же умело пользовался, как Николь своим «вторым лицом».

— Смею предположить, что без твоего вмешательства тут было бы худо, — говорил он именно так, когда человек абсолютно уверен в верности своих суждений, и при этом вгонял её в замешательство. Попалась? Выдала себя? И что теперь делать?

Приоткрывающиеся губы не издали ни звука, чтобы в итоге просто смущённые глаза опустились на асфальт, Николь просто ковыряла носком туфель один из камешков, возможно, один из тех, который старался оставить вмятинку на ступне. Истинная растерянность была воспринята как должное, прибавляя плюсик в списке её милых черт, выводя аккуратную курсивную галочку в пункте «скромность». Опять засчитано, а значит, игра продолжалась.

Нэйтен не сводил косого взгляда, направленного из-под ресниц, подмечая любые действия друга и Николь. Резкое неприятное чувство кольнуло глубоко, безжалостно и навязчиво. Её улыбка ещё куда ни шло, но этот взгляд, он не был фальшью, и это он точно знал. Он знал. Только он знал её настоящую, досконально изучив от корки до корки строптивость, и данная искренность рядом с лучшим другом вызывало нервные сжимания внутренностей, подобно судорогам. Ревность — это она, это её почерк. Уж если эта дамочка появилась, будьте уверены, так просто она не отпустит. Она будет пощипывать вас, постоянно усиливая нажим, за самые трепетные ниточки до тех пор, пока действия не вызовут стон отчаянья, а когда насладится этим звуком, достанет острую бритвочку, делая маленькие надрезы, улыбаясь безумству и скручиванию, кому наносит муки, сводя его с ума. Знакомая венка пульсировала, спускаясь к шее, выдавая первые признаки «пощипывания», и он отвернулся в сторону, сжимая и разжимая сведённую челюсть.

— Скот, — выдернул хохочущего друга в сторону. Ему просто нужно было выплеснуть пар. Решение на фоне ревности не самое верное, но действенное. Принятое назло — глупо, но вынужденно, — я согласен участвовать, — теперь плевать, как оно могло обернуться, её взгляд долго будет резать воспоминание, невинно при этом взмахивая ресницами.

* * *

Тихие дни перед выходными больше настораживали, чем успокаивали. Постоянные разговоры Мэй Хэйз, словно девушка зачитывала мантру о выдавшейся возможности поговорить с, о Боже, самим Нэйтеном Картером, уже вызывало желание встряхнуть голову, чтобы вытошнило всю ненужную информацию. Настораживало совершенно иное, а именно странное молчание «огромной любви» подруги. Пока трусики Мэй намокали от его вида, он проходил мимо Николь, а по возможности удалялся вовсе. Нет той игры в гляделки, ехидного вздёргивания бровью и периодических цепляний с колкими словами в его стиле. Игнор — так можно объяснить подобные действия. Возможно, стоило бы расслабиться, но Ники, наоборот, присматривалась, выискивая подвох странного для него поведения. Затишье перед бурей? Может, мозги вправили или, наконец, дошёл весь смысл слов, что высказывала ему ранее? Что в нём изменилось? И какова причина? Долго копаться она не стала, да и зачем. Ей глубоко плевать на него и его хрен пойми какие мысли. Просто немного непривычно.

Обещанный отдых с родителями на выходных и аромат лимонного пирога уже пропитал стены и мебель в доме, пуская слюни домочадцев. Для Николь это словно унестись на просторы воспоминаний детства, когда мама так же хлопотала на кухне, а она бегала за ней хвостиком, внимательно наблюдая за действиями, пытаясь разузнать секрет непревзойдённого вкуса. Ведь она была полностью уверена, что мама явно добавляла пыльцу феи или мелко истолчённые тайные приправы, собранные гномиками. Детство ушло, но вкус всё такой же восхитительный, и она уже понимала наивные фантазии, теперь просто помогая нарезать ингредиенты на кухне.

Расставленный в гостиной стол с белоснежной скатертью и аккуратно расставленные приборы, ожидали застолья. Для Николь это большая редкость, позволяя себе расслабиться полностью, искренне улыбаясь папе, когда он трепал её макушку, как маленькой девочке. Или когда приобнимала мать, заглядывая через плечо, когда она нарезала очередную порцию овощей, чтобы утащить кусочек и услышать недовольно-довольное бурчание в стиле «нечего кусочничать, нормально за столом поешь». Она была самой собой, не той чёрствой и огрызающейся Николь Тёрнер, а спокойной и умиротворённой. Любить родителей — высшая ценность, что имела на данный момент.

Поставив очередную миску салата на стол, она возвращалась обратно помогать маме. По пути приложила недавно порезанный палец к губам и облизала проступившие капельки крови. Звонок в дверь вынудил её остановиться. Разве они кого-то ещё ждали?

Николь отстранила руку от губ, выкрикивая, что откроет, дёрнула ручку двери, а увидев гостя, расширила глаза, пытаясь резко захлопнуть дверь, но не успела. Рука перехватила дверь, не дав ей захлопнутся. Знакомая ухмылку сверкала в проёме. Былые тихие денёчки испарились. Николь прикусила до боли внутреннюю сторону щеки.

— Сюрприз, — поиграл бровями Нэйтен с самым непринуждённым видом.

«Продолжим игру, Николь Тёрнер?»