Монтекки и Капулетти

Данил Васильевич Казаков, 2012

Двое пожилых людей хотят жить вместе. Они оба овдовели. Их дети сначала против их брака. Но, почувствовав свою материальную выгоду, помогают им.

Захарчук

Этого Захарчука Людмила Сергеевна давно знала, как одноклассника её мужа, высокого, широкоплечего с тёмными волосами и с смуглым лицом. Он имел привычку широко улыбаться, показывая свои крупные, белые зубы. Захарчук, а они называли его Семёнычем, был хорошим печником, токарем, слесарем и плотником.

— Садитесь за стол, — приглашает хозяйка гостей, прерывая их диалог, — садитесь, кушайте.

Катенька две шаньги сразу схватила, по одной в каждой руке. Зятю больше понравилась окрошка. Хозяйка с дочерью ели того и другого по немножку, оставляя удачную выпечку и раннею окрошку,,главным,, гостям.

Размягчилось лицо зятя. Он вместе с женой планировал о посадках на даче, о предстоящих заготовках на зиму. Мир и покой царили в семье дочери. Людмила Сергеевна намечала охранять этот мир, оберегать покой, выделив им не малую часть со своего огорода.

Вечером она с гордостью похвалялась своей соседке Тамарке.

— Дочка с семьёй в гости приходила, ватрушки мои хвалили, окрошкой ещё их кормила, тоже понравилась. В прошлом году зять баню поставил, сарай перебрал. Нынче думают на огороде мне помочь.

Гордость и радость её вполне пенсионерские: дочка замужем, семья у неё крепкая, и её, старую, тоже не забывают. А у соседки своя радость, своя гордость.

— Ко мне Ленка приезжала, — затараторила, — уж, такая ловкая, такая умелица! Всё в руках горит, двух овец мне остригла, сметану на масло перегнала…

Еле-еле переждала её диалог Людмила Сергеевна, чтоб рассказать и о своей внучке.

— Такая умница, такая понятливая, семи лет ещё нет, а так ловко по букварю читает.

Тамарка дальше сама себя принялась хвалить. Живо вспомнила, как она кого то научила печь пирожки в русской печи, и как её за это долго благодарили.

— Большой печи у меня нет, — не ко времени призналась Людмила Сергеевна, — плитка только.

За это ей пришлось выслушать не большую лекцию о пользе русской печи, и получить дельный совет, поручить речнику Семёнычу сложить ей печь.

— И берёт не дорого, — настаивала Тамарка, маленькая, сухонькая, в выцветшем длинном, синем платье, она успевала оглядываться по сторонам, здороваться с редкими прохожими, — берёт не дорого, и кладёт хорошо, ты позови его.

Здесь, на улице верх брала Тамарка, смелее действовавшая в мелких, житейских проблемах. Людмила Сергеевна с её тактичной учтивостью прослушала соседку целый час и лишь потом смогла вернуться домой. А ещё не давно, такие вот, как Тамарка, ждали её в коридоре, в кабинет заходили по одному, желая устроить своего ребёнка в садик, ловили каждое её слово. А теперь советуют печь переложить, учат пироги стряпать, да ещё хвастают своей Ленкой, не вольно сравнивая ту с её Татьяной. Неуютно в новом мире Людмиле Сергеевне, где бы защиту найти? У кого?

Конец ознакомительного фрагмента.